Ищите, вам за это деньги платят

Понятых было двое: молодой человек лет двадцати – двадцати двух, с едва пробивающимся над верхней губой нежным пушком, и крупная дородная женщина лет пятидесяти, с невыразительным, бесцветным лицом.

Женщина и парень сидели в углу комнаты и с безучастным видом наблюдали за оперативниками. Они больше напоминали арестованных, чем понятых. Парень выглядел мрачным, как будто опоздал на свидание к любимой девушке. А у женщины была такая печаль в глазах, словно она только что лишилась кошелька с зарплатой.

Самым большим разочарованием стало то, что оружия в квартире не оказалось. Шибанов рассчитывал увидеть его едва ли не в самой середине комнаты, в огромных ящиках, но вместо него взгляду предстала вполне ухоженная девичья светелка с вышивками на круглом столе и небольшими картинами на стенах.

Галина Волкова сидела у окна и самоуверенно посматривала по сторонам.

Все‑таки в самообладании ей не откажешь.

Не исключено, что часть оружия они припрятали и где‑нибудь в узлах и чемоданах, а большую часть зарыли. Для чего‑то же им понадобилась штыковая лопата!

– Может быть, вы облегчите нашу задачу и сами укажете, где хранится оружие?

Волкова даже не удостоила его взглядом:

– Ищите, вам за это деньги платят.

В профиль она тоже была недурна: на лице ровный и умелый макияж.

Оставалось только удивляться, каким это образом к ней в камеру попала косметика.

– Приступайте, – кивнул Шибанов в сторону двух оперативников, которые уже рыскали глазами по комнате в поиске возможного тайника.

Один из них, молодой и жизнерадостный, воспринимавший обыск как некоторую игру, мгновенно приступил к работе, напомнив разгоряченную лошадку, рванувшую со старта. Другой, в противоположность первому – неторопливый и очень обстоятельный, попросил понятых подвинуться, и те вскочили с дивана вспугнутыми воробышками.

Шаг за шагом они обстукивали стены, терпеливо прислушиваясь к глухим ударам. Ничего. Абсолютно.

Веселый опер открыл шкаф и аккуратно принялся вытаскивать содержимое. С интересом всматривался в каждую вещицу, для чего‑то подносил их к лицу, напоминая фетишиста, и при этом так лукаво жмурился, как будто его интересовало исключительно женское белье.

Капитан внимательно наблюдал за Волковой. Она с кривой усмешкой поглядывала на старания оперов и совсем не волновалась. Дурной знак.

Шибанов не однажды присутствовал на обысках, и поведение хозяев чаще всего напоминало детскую игру – «холодно – горячо». Чем ближе опера подходили к предмету поисков, тем сильнее нервничали хозяева.

Григорий подошел к окну – ткнул пальцем в горшок с цветком, земля жесткая. Давно не поливали. Оно и верно, кто же поливать‑то будет, если хозяйка в следственном изоляторе. Бывает, что самые серьезные сюрпризы прячутся именно вот в такой невзрачной глиняной посуде.

В комнате утепленный дорогой линолеум – Галина Волкова предпочитала жить с комфортом. Изыск любит, а вот плинтуса у самой стены не прибиты, и край топорщился некрасивой волной.

Григорий подцепил носком ботинка линолеум и увидел, что под ним был постелен дубовый паркет.

– А что это вы на такой красивый паркет линолеум постелили? – удивленно посмотрел капитан на девушку, которая, как оказалось, наблюдала за ним с пристальным вниманием.

Слегка вздрогнула. Или это только показалось?

– У каждого свои вкусы.

Улыбка слегка растерянная, даже чуточку виноватая. А вот это уже существенно.

– Вот что, давайте отдерем линолеум и посмотрим, что под ним, – распорядился капитан.

Покрытие отдирали без суеты, осторожно, стараясь не повредить дорогую вещь, а когда смотали до середины комнаты, на темно‑желтой поверхности паркета показались бурые разводы.

– Ну, чего застыли? – занервничал Григорий. – Скатывайте до конца.

Понятые, похоже, приросли к своим стульям. Они чувствовали, что назревает что‑то очень серьезное, но что именно – понять не могли.

Свернутый линолеум длинным плотным бревном лежал вдоль стены.

– Откуда эта кровь? – повысив голос, спросил капитан, указывая пальцем в центр комнаты.

– Я не знаю, – нервно ответила Волкова.

– Я тебя спрашиваю, откуда на паркете кровь? – Теперь важно подавить психику, пока подозреваемая не успела придумать что‑то стоящее.

– Я не знаю! – взвизгнула Галина.

– Может, ты будешь утверждать, что резала посреди комнаты барана и кровь не успела просохнуть?! – продолжал наседать капитан, – Ну?

Волкова закусила губу и, встряхнув кулачками в воздухе, проорала:

– Я не‑е зна‑а‑ю!!

– Ладно, с тобой мы еще разберемся. Понятые, – капитан смотрел прямо на женщину, которая то бледнела, а то вдруг начинала покрываться багровыми пятнами, как если бы обвинение было предъявлено ей лично, – обратите внимание на это пятно. Предположительно, это следы человеческой крови. Экспертиза более точно ответит не этот вопрос. – Капитан вновь повернулся к Галине Волковой, закрывшей лицо руками, и продолжал жестко спрашивать:

– А теперь ответь мне, зачем твой дружок спрашивал у соседей лопату?! Ну!

Волкова неожиданно оторвала ладони от лица. Момент был упущен – теперь перед ним был собранный, волевой человек. Злобно стиснув челюсти, она произнесла бескровными губами:

– А вот это вы у него и спросите.

Похоже, что дальше разговаривать с ней будет непросто.

– Непременно, – холодно ответил Шибанов.