Глава 6. Мужские игры 12 страница

- Короче, скажете, что пытались меня уговорить, но я уперся… нет, не пойдет… да что ж он так долго расстегивает мантию-то? Ну, давай… скажете, что Лорд следит за мной днем и ночью, и отлучаться я не могу, иначе гнев Его Темнейшества падет на нашу семью, и что я не могу подвергать опасности беременную женщину.

- Не от тебя беременную, заметим, - рявкнул Сириус, не оборачиваясь. – Ну, Нюниус дает…

- Все запомнили? – спросил Люциус, не обращая на Блэка внимания. – А про Северуса скажете – задержался для важного доклада Лорду… Билли, кто ж так делает? Эй, а это уже ни в какие рамки, здесь же дети…

- Пошли, - грустно сказал Драко. – Нам здесь не рады.

- Я туда не пойду! – испугался Гарри, представив, что ему сейчас придется пройти мимо Белл с Рудольфусом, которые, как он успел приметить, так и не вышли из гостиной.

- У нас к Хогвартсу весь дом подключен, - успокоил его Драко. – К кабинету директора. Твой Дамблдор постарался. А Лорд запретил отцу протестовать: сказал, что для его дел постоянный доступ в Хогвартс только на руку.

- И вот я покидаю здесь свою первую и единственную любовь, - патетически декламировал Гарри, стоя уже одной ногой в камине. – Знаешь ли ты, каково это – расстаться с…

- Если ты сейчас же не влезешь в камин целиком, лохматый идиот, то узнаешь, каково это – расстаться с ушами! – сообщил Драко, уже прослушавший краткую лекцию на тему: «Гарри и Беллатрикс - история запретной любви», и оттого несколько выведенный из себя. - Ну давай, хороший мой, тебя там Джинни ждет… может быть, и сумасшедшая эта ваша, как ее, Лавгуд? И Зубастик, и даже Блейз, я уверен, ожидает тебя с нетерпением.

- Сейчас еще каникулы, - напомнил ему Гарри. – Все разъехались.

- А мне уже казалось, что мы в этом сумасшедшем доме живем чуть ли не месяц. И если ты, сволочь, не залезешь сейчас же в камин, я тебя убью прямо здесь! – заорал Драко. – А ну быстро!

И Гарри, не преминув издать тяжкий вздох, забрался-таки в холодное мраморное нутро, и через несколько секунд зеленое пламя закрутило его и понесло к родному Хогвартсу.

Первое, что он увидел, выпав из камина на пушистый ковер в таком знакомом и родном директорском кабинете, было совершенно незнакомое лицо, принадлежавшее высокому пожилому волшебнику, сохранившему, впрочем, определенную долю прежней привлекательности. Волшебник сидел за столом Дамблдора и, напевая себе под нос что-то на незнакомом Гарри языке, самозабвенно уничтожал запасы мармеладок, кои в невообразимом количестве были вывалены в гигантскую миску. Волосы его, чуть тронутые сединой, ярко блестели в свете свечей, отливая расплавленным золотом.

- Может, назад пойдем? – прошептал Гарри, делая шаг обратно в золу.

- Вы кто? – отважно спросил Драко, пытаясь выглядеть уверенно. – Вы знаете, что это кабинет Альбуса Дамблдора, директора школы чародейства и вол…

- Знаю конещно, - ответил волшебник неожиданно глубоким голосом. – Альбус ущьел на миньютку. А я его старий друг. Геллерт Зигфрид Тристан Беовульф Гриндельвальд. Но вы можьете звать менья просто герр Геллерт.

Иллюстрация к этой главе от Джайи (встреча с Геллертом): http://towerkeeper.livejournal.com/548113.html#cutid1

Иллюстрация к этой главе (поцелуй Билла и Снейпа): http://keep4u.ru/imgs/b/080119/0e/0e2026142241b615b0.jpg

Иллюстрации к главам 31-34 от Ramona Reddl (семейство Малфой-Блэк):

http://keep4u.ru/full/080214/b2ecfdebde12240a92/jpg

http://keep4u.ru/full/080214/71af945efd7ea3fabd/jpg

http://keep4u.ru/full/080214/c3cdaf1c2599677ded/jpg

http://keep4u.ru/full/080214/bd98086223c241d0d4/jpg

Глава 35. Бойтесь великих волшебников, в гости приходящих…

- Геллерт Зигфрид Тристан Беовульф Гриндельвальд! – четко, без запинки произнес Драко и взглянул на незнакомца с глубочайшим уважением. – Конечно, я много слышал о вас, сэр! Трудно высказать, как я рад нашей встрече. Вы – мой кумир с детства, сэр!

- Рад видьеть, что менья помнят столь юние, прекрасние дети, - высокопарно сказал Гриндельвальд, приосаниваясь. – Я всегда говорьил Альбусу, что потомки меня не забудьют.

- Ну что вы, сэр, - с чувством ответил Драко, чуть ли не прослезившись. – Моей любимой сказкой в детстве была история о том, как вы захватили Восточную Европу – так быстро, аккуратно, бескровно…

- С кем, кстати, имею честь?

- Драко Люциус Малфой-младший, сэр. Мой прапрадед Сигнус Блэк имел счастье работать с вами в тысяча девятьсот пятнадцатом.

- Сигнус! Как же, помню – это биль такой милий мальтщик, кашьтановие волоси…

Гарри почувствовал, что его сейчас вырвет, и поспешил прервать обмен любезностями: - А я Поттер, Гарри Джеймс Поттер. Между прочим, уже четыре раза побеждал Того-кого-нельзя-называть.

- Я узнал вас, - недовольно ответил Геллерт, отрываясь от созерцания Драко, который восторженно пялился ему в рот. – Альбус пригласьил менья именно по вашей проблеме.

- Проблеме? – непонимающе переспросил Гарри.

- Ну, с юным Томми. Совсем распоясался, сопльяк. В наше время работали по-другому, с изьюминкой…

- Вы знаете Темного Лорда? – казалось, еще немного, и Малфоя разорвет от благоговения на много маленьких платиновых кусочков.

- Знал! – возмущенно вскричал старик, приходя в крайнее волнение. - Я нанял этого паршивца в сорок шестом личним помощьником. Думал, он менья развлечет – скучно же торчать в башне. А этот гадьеныш все время воровал: то котел пьитался стащить, то книги фамильние… Истрепал все… как это у вас говориться? Нерьвические окончания. И все говорил, что сделает хрена… хрю… в общьем, что все украденное пойдет на великий магичьеский эксперьимент. Я его и выгналь черьез год. Ложьку украл, золотую, мамину, - пожаловался великий волшебник. – Болталь, что это ложька какой-то фрау Хуффльпуффи.

- Да-а, - сочувственно кивал головой Драко, незаметно пододвигаясь к Гриндельвальду поближе, – давно пора с ним разобраться.

- Так вы, кхм, здесь в качестве приглашенного консультанта? – строго спросил Гарри, которому совершенно не нравилось, какими глазами Малфой пялился на почтенного старца. – Разве вас не посадили?

Драко послал ему укоризненный взгляд.

- Гарри, следи за словами! Как можно, при дорогом госте… вы же сбежали, сэр?

- Сбьежал? – изумился волшебник. – Зачьем? Я Нурменгард сам строил, а темнитсу, мальтщик, надо знаешь как строить?

- Как? – выдохнул Драко.

- Чтоби когда сам в нее попадешь, сидеть с комфортом, - довольно улыбнулся Гриндельвальд. – Этьим правилом пренебрегают все завоеватели, а отшень зря. Я заколдоваль Нурменгард так, что правила для арестантов не подвержени изменению. У менья прекрасние комфортабельние апартаменти, а раз в три месьяца мне полагается свидание с близкими, то есть с Альбусом. Ну а за примерное поведение, - старик хитро усмехнулся, - в моей тюрьме досрочно освобождают.

- И вас освободили? – недовольно осведомился Гарри. Только заграничного старикашки со странными идеями ему и не хватало в Хогвартсе, хоть в дом на площади Гриммо переезжай!

- Менья освободили еще шесть лет назад, дитя. Но я так привик к своей башне… Если би не Альбус, ничто не заставило би менья покинуть ее и прервать интереснейший эксперимент по выведению нюхлеров-хамелеонов… Я почти добился польного эффекта слияния с окружающей средой…

- Мальчики, вы вернулись! – в кабинет свежим леденцовым ветром ворвался директор собственной персоной: пушистая борода топорщится, на ногах новые золотые туфли с синими бантами, яркие голубые глазки мерцают совершенно неприличным образом. – Гел, я не нашел сливочных канареечных помадок, зато принес сахарных тараканчиков и взрывающегося мороженого, - заискивающе обратился он к своему другу. – И лимонных долек того самого сорта, о котором я тебе говорил.

- Ал! – Геллерт просиял. – Нашьел все-таки?

- Для тебя мне ничего не жалко, мой дорогой, - Дамблдор собственническим жестом обнял Гриндельвальда за плечи. – Я так долго этого ждал…

Гарри возмущенно запыхтел, видя, что на него никто не обращает никакого внимания.

- Между прочим, господин директор, сэр, мы с Драко Малфоем только что пережили ужасную встречу с Вольдемортом, - произнес он вредным голосом. – По вашему указанию, сэр.

- Рад видеть тебя в добром здравии, мой дорогой, - сказал Дамблдор, ласково улыбнувшись. – Выполнили ли вы мое задание? Кстати, я посылал за вами профессора Снейпа – что-то я его не вижу…

- Профессора задержал Темный Лорд, господин директор, - сообщил Драко. – Возможно, он применит к нему Круцио, - добавил он, однако на лице Альбуса не отразилось и тени раскаяния.

- И Люциуса здесь тоже нет…

- Papa никак не мог отлучиться – они с дядей Сириусом решают, кто из них отец будущих детей maman. Обсуждение как раз перешло в решающую фазу, - поведал Драко, не моргнув глазом.

- Но разве Люциус не страдает под игом злодея? – с надеждой спросил Дамблдор.

- Отец разорился еще год назад, - как бы между прочим заметил Драко. – А что касаемо страданий, то он…

- Ну, ребята, вам пора в свои спальни. Рад, что вы с толком провели каникулы.

- Но я же еще не рассказал вам о встрече с Вольдемортом! – возопил Гарри.

- Потом, потом, мой мальчик. У нас совещание, - замахал руками директор, закрывая дверь кабинета прямо перед носом огорченного Драко, который явно жаждал поучаствовать в беседе.

- Ты идешь или останешься здесь до весны? – спросил его Гарри в совершенно снейповской манере. – Какого дементора ты пресмыкался перед этим старым хрычом?

- Это не хрыч, идиот, - почти ласково ответил Драко, бросая последний взгляд на закрытую дверь, из-за которой слышались странные звуки, - это самый великий темный волшебник в истории! Его портрет даже напечатали на карточках от шоколадных лягушек.

- Ага, что-то припоминаю, - озадачился Гарри. – Ну и что?

- Мерлин, ну почему ты не послал мне хотя бы одного адекватного родственника? – вздохнул блондин. – Слушай, даже ты не мог не знать про старину Гринда. Они с директором были нежными сердечными друзьями. Потом наш старикан ударился в науку, а Геллерт занялся, так сказать, практическими исследованиями реакции на запрещенные заклятия на местности. Короче, что-то у них не заладилось, и в результате Гел потерял свою империю, а Дамблдор лишился личной жизни на пару десятилетий. Конечно, в итоге они помирились – куда им было деваться? А Легенду о Золотой Ложке мне еще маменька рассказывала вместо сказки на ночь.

- Я смотрю, тебя в детстве подковали по всем вопросам, - проворчал Гарри. – Тоже мне, фанат-любитель выискался…

- Интересно, он проведет здесь остаток каникул? – мечтал Драко, не слушая Гарри. – Я бы мог стать его духовным наследником, да и физическим тоже – говорят, у старикана огромное состояние, припрятанное в маггловских банках еще со времен Первой Магической войны...

Конечно же, Геллерт остался. Причем его представление о том, как должны проводить недолгие дни зимнего отдыха его «юние друзья» в корне отличались от мнения оных, которые собирались было наслаждаться непривычно тихим замком, целыми днями валяя дурака, объедаясь сладостями из «Зонко», играя в квиддич и изредка навещая «Три метлы» в Хогсмиде. Гриндельвальд придерживался строгого армейского распорядка, так что все неполные две недели мальчиков ровно в шесть утра будил оглушительный удар гонга, после чего следовало омовение в сугробе, скудный завтрак, который приходилось готовить себе самостоятельно, без помощи магии и эльфов (эльфов Геллерт почему-то не любил, считая страшненькими и неэстетичными), и спортивные упражнения, заключавшиеся в полетах на мётлах на время и беге вокруг замка (три круга, отдых, еще три круга). Забота о теле чередовалась с заботой о духе – от выполнения и перевыполнения домашних заданий увильнуть не удавалось никоим образом: противный старец утверждал, что зрелище корпящих над пергаментами учеников его успокаивает. Так и пялился на них часами, а порой даже проверял работу вместе с «сердечным другом». И только глубоким вечером, когда неугомонный старичок, наконец, скрывался в комнатах Дамблдора, пересказав очередной сюжет из своей боевой молодости, мальчики могли немного перевести дух и обсудить, какой из быстродействующих ядов мог бы их спасти от такой заботы. Один раз Драко набрался смелости и даже пытался подобраться к двери и подслушать, о чем они там говорят – результат был печален: в течение пары часов несчастный пребывал в полуобмороке, а на все расспросы встревоженного Гарри отвечал, что если произнесет подслушанное вслух, то его вырвет прямо на новенькую мантию.

Незадолго до начала семестра в Хогвартсе объявился, наконец, Снейп, чрезвычайно довольный собой – и прибыл он, естественно, не один. Драко, трудолюбиво подслушивающий под дверью директорского кабинета, рассказывал, что Билл был принят Гриндельвальдом очень тепло, а уж признательность Дамблдора, когда бывший-Уизли предложил Хогвартсу выход в виде беспроцентной ссуды, не знала границ, и рыжий получил право в любое время навещать профессора ЗоТИ и даже, если будет такое желание, поселиться в замке окончательно. Гарри это совершенно не впечатлило, так как Гриндельвальд как раз обрадовал их новостью о том, что остается надолго, чтобы вести факультатив по редким проклятиям; терпеть одновременно этого старого идиота и Билла, который по всем признакам походил на Геллерта в молодости, было бы совершенно невыносимо.

Слава Мерлину, Уильям задержался лишь на пару дней, которые для Гарри и Драко превратились в сущий ад. В те недолгие вечерние часы, когда Геллерт оставлял их своим вниманием, они ранее предпочитали тихо посидеть в каком-нибудь приятном месте, строя планы по свержению старого узурпатора (по большей части идеи были неосуществимы, но сам процесс доставлял массу удовольствия). Теперь же повсюду, куда бы не сунулись мальчики, они встречали сладкую черно-рыжую парочку. Они хотели посоревноваться в квиддиче и отправлялись во двор – там на скамеечке под заснеженной елью непременно обнаруживался Снейп, как раз любующийся закатом вместе с Биллом. Немного послонявшись вокруг, пока сумерки не сгущались окончательно, Гарри и Драко решали прошвырнуться в Хогсмид по-быстрому – и конечно в «Трех Метлах» встречали Билла, который любовно смешивал для Снейпа очередной «особенный» коктейль и предлагал посидеть по-семейному, только они четверо. Оставшись без сливочного пива, ребята пытались развлечься хотя бы чтением книг из Запретной Секции – однако первое, на что они натыкались, едва сбросив мантию-невидимку, были эти двое, увлеченно роющиеся в разделе «смертельных магических увечий» и обсуждающие, какие из заклятий они еще не пробовали.

Но все когда-нибудь кончается – и хорошее, и даже плохое; зимние каникулы в Хогвартсе тоже закончились. Кажется, Гарри давно не был так рад Рону и Гермионе – ему уже начинало казаться, что в Хогвартсе кроме него есть только один ученик по имени Драко Малфой. На радостях он даже решил простить Зубастику дурацкое пари, тем более что муштра Геллерта полностью выбила из него старые страхи. Теперь пари выглядело милой шуткой, и Гарри охотно посвятил друзей в подробности его зимних приключений. Естественно, особенный интерес у Рона вызвал рассказ о Билле, причем сообщение об его истинном происхождении не вызвало у рыжего особенного недовольства. А вот подлые инсинуации Люциуса Малфоя и темного Лорда спровоцировали бурю возмущения. Уверив Рона, что все усилия ренегатов пропали втуне, Гарри переключился на Гермиону, которую особенно заинтересовал рассказ о внутренней планировке Поместья; описав фамильную библиотеку Малфоев в третий раз, Гарри взбрыкнул и предложил ей узнать интересующие ее детали о прижизненном издании биографии Мерлина непосредственно у владельца раритетной книги. Джинни подчеркнуто игнорировала Золотое Трио, делая вид, что ищет Арнольда под диваном, на котором они сидят; однако Гарри, в сердце которого еще не остыла пламенная страсть к черноволосой миссис Лестрейндж, на удивление спокойно отреагировал на соблазнительно изогнувшуюся прямо перед его носом тонкую фигурку, лишь аккуратно пересев на другой конец дивана, дабы случайно не задеть Джинни ботинком.

Утро первого учебного дня началось так же спокойно и безоблачно: в расписании стоял урок Заклинаний, на котором всегда можно было с удовольствием покидаться подушками или чем-нибудь еще более интересным в соседей. Особенно приятно было наблюдать, как подушка попадает в Невилла: тот каждый раз музыкально вопил на тон выше прежнего, и гриффиндорцы втайне делали ставки, когда же Невилл исчерпает свои голосовые возможности и охрипнет наконец окончательно; некоторые, однако, стояли на том, что Невилл просто перейдет на не различимую человеческим ухом звуковую волну.

Войдя в класс Заклинаний, Гарри, увлеченно обсуждавший с Роном их с Гермионой отношения (выяснилось, что за время каникул голубки успели в очередной раз расстаться, и рыжий был в печали), не мог не заметить шестой курс Слизерина в почти полном составе, гордо восседавший на самых лучших местах. В расписании совместных занятий не было, однако Гарри решил не беспокоиться раньше времени – сегодня он выспался, съел за завтраком тройную порцию овсянки с медом и вареньем и шесть булочек с корицей, и жизнь казалась великолепной. И даже профессор Флитвик, который был непривычно сосредоточен, не омрачил его солнечного настроения, хотя в иное время Гарри сильно опечалился бы, узнав, что вместо ожидаемых Погодных Заклинаний им предстоят экспериментальные чары Превращения.

Когда писк профессора про «очень интересный эффект, кстати, не одобрено Министерством» окончательно затих, в спину Гарри полетел комочек бумаги, но оборачиваться на Драко, который, как всегда, конечно преувеличивал опасность, решительно не хотелось. К сожалению, оставить без внимания просьбу Флитвика помочь с демонстрацией эффекта заклинания не удалось – Гарри с грустью оторвался от игры в магический морской бой с Роном и потопал к кафедре.

- Вы готовы, мистер Поттер? – спросил Флитвик. – Не боитесь стать героем маггловской сказки?

Гарри, который пропустил все предыдущие объяснения мимо ушей, решил на всякий случай проявить смелость и отрицательно помотать головой. На Драко, который усиленно делал ему какие-то знаки со своей парты, Гарри подчеркнуто не смотрел – что он, без Малфоя и шагу ступить теперь не может?

- Я готов, профессор, - гордо сообщил он. – Мне уже приходилось сталкиваться с экспериментальными чарами.

- С такими чарами, мистер Поттер, вам еще не приходилось работать, - ответил Флитвик, несколько удивленный отсутствием должной реакции. – Последствия должны пройти через пару минут, не волнуйтесь. Напоминаю, что образ животного задумывается волшебником заранее, дети. А к вашему цвету глаз, мистер Поттер, определенно подходит… - тут учитель покраснел и сбился, а Гарри что-то сообразил и совершил запоздалую попытку деликатно убраться из-под прицела его палочки, но не успел: профессор произнес длинную тираду, состоящую из труднопроизносимых слов, действительно не похожих на привычные заклинания, и через полсекунды Гарри Поттер начал стремительно уменьшаться в размерах, пока совсем не исчез под грудой уже ненужной ему одежды.

А потом, протянув руку, Флитвик пошарил в складках мантии и вытащил наружу маленькую ярко-зеленую лягушку. На лбу у нее явственно просматривалось подобие шрама в форме молнии.

Глава 36. О любви и прочих неприятностях

Вечер обещал быть умиротворяюще скучным. Гойл, уютно устроившись в кожаном кресле слизеринской гостиной, протянул огромные ноги к огню и попытался сосредоточиться на «Приключениях Великого Мерлина в картинках - для самых маленьких магов!» Грегори уже почти прочел четвертую страницу, где Мерлин храбро сражался с огнедышащим драконом. Кстати, физиономия дракона кого-то ему смутно напоминала, однако Гойл решил не отвлекаться от главного, чтобы не потерять мысль и не забыть содержание предыдущих трех страниц, которые ему удалось одолеть всего лишь за неделю. Счастливо вздохнув, парень зачерпнул пригоршню сахарных тараканчиков из пакета с надписью «Магическая порция: теперь в два раза слаще» и приготовился погрузиться в волнующий мир исторического романа в кратком адаптированном пересказе, как вдруг его спокойствие нарушил никто иной как Драко, внезапно ввалившийся в гостиную и явно еле стоявший на ногах. Книгу пришлось захлопнуть: в прошлый раз Малфой, заметив, что Грегори увлечен «Приключениями», изъявил настойчивое желание познакомить того с другими образцами раннесредневековой прозы и притащил из Поместья некую толстенную книгу без картинок на староанглийском. Подарок Гойл втайне от друга утопил в унитазе, и с тех пор делал вид, что вообще читать не умеет – себе дороже.

- Гойл, ты чего сидишь как пень? – спросил Драко, пытаясь отдышаться. – Сделал домашнее задание по Травологии? Говорят, вам задали длиннющий свиток с перечислением свойств зубохохлатки моховой.

Это было подло: Травология и Уход за магическими существами являлись единственными предметами, куда Гойла допустили после СОВ, однако даже чувство горячей благодарности к сердобольным преподавателям не могло заставить Грегори написать сочинение - с эпистолярным даром дела обстояли куда хуже, чем с чтением, которое парень считал своим маленьким хобби.

- Отдыхаю, - нашелся Гойл и улыбнулся, довольный собой.

- А где Винсент – не скучно тебе так вот одному… отдыхать? – удивленно сказал Малфой, осторожно присаживаясь в соседнее кресло. Острый, намётанный глаз Грегори не мог не заметить, что блондин прижимает к груди некий сверток. Смутные подозрения закружились в небольшом, аккуратном, не омраченном лишними извилинами гойловом мозгу: подлец принес сладостей или даже – страшно подумать – пирожков с мясом и яйцом, и хочет скрыть это, дабы сожрать единолично. Шоколад и конфеты, которые присылали Малфою родители, были всегда необыкновенно вкусны, к тому же он имел редкий талант находить общий язык с хогвартскими домашними эльфами, которые в результате с радостью дарили белокурому «хозяину» самые свежие пирожки и бутерброды. Грегори засопел, сверкнул маленькими глазками в сторону таинственного предмета, выражая тем самым жгучую обиду, но попросту отнять еду не посмел и лишь спросил с мягкой укоризной:

- Это чё ж такое, Дра? С кухни чё? Или шоколадных лягушек папа прислал?

- Ага, шоколадных, - печально хмыкнул Драко, после чего спохватился и принял вид надменный и наглый. – Так я не понял, - продолжил он, характерно растягивая слова, - где Забини, Крэбб, Нотт, куда подевались эти идиоты?

- Блейз и Винс в спальне, - охотно сообщил Гойл, которого немного испугавла перемена настроения друга. – Любовь у них, ты ж в курсе. А Нотт опять к этой утек, она еще учится… забыл… а, в Рванкло! Блондинка, - добавил он с долей нежности в голосе.

- Ага, - снова сказал Драко, – вот, значит, как, - и замолчал, глядя в огонь.

- Так это… лягушку-то мне можно? А я могу тебе хоть Поттера побить, - набрался смелости Гойл, с вожделением поглядывая на периодически шевелящийся сверток. – Очки еще можно того, потоптать, значит, а потом…

- Ага, - монотонно повторил Драко в третий раз. – Ты вот что, Грегори…

Тут в гостиную внезапно и очень тихо просочился Северус Снейп, который с начисто вымытыми волосами и в ярко-красной мантии смотрелся, мягко говоря, необычно. Взглянув на шестикурсников без удовольствия, он строго сообщил:

- Вас вызывает директор, Драко. По известному вопросу. Немедленно.

Гойл посмотрел на Снейпа, медленно соображая, почему декан Слизерина выглядит так странно. Однако определить, какие именно черты подверглись радикальным изменениям он не смог, поэтому отбросил аналитические потуги и безропотно смотрел, как друг вместе с так и не выясненного содержания свертком уходит прочь. Как только он вновь остался один в полутемной гостиной, то собрал всю волю в кулак, чтоб не побежать вслед за Драко и Снейпом с криком: «Дай, дай кусочек!», и обратился к старым добрым сахарным тараканчикам – неизысканно, зато вкусно - и любимой успокаивающей книге. Мерлин как раз занес меч над драконом и воскликнул: «Я обрушу на тебя свой гнев, о жадный кровопийца!» Великий чародей Грегори нравился: крепкий, крупный и немногословный мужчина. Он-то наверняка сумеет отнять у дракона шоко… то есть сокровища. Сладкие, тьфу, драгоценные камни там, золото… Сюжет разворачивался перед ним во всей полноте и яркости, и даже периодически доносящиеся из спальни мальчиков стоны не могли уже испортить слизеринцу настроения.

Драко шел вслед за Снейпом по извилистым холодным коридорам, уже не обращая внимания на мокриц. Тем более, у него было теперь, что им противопоставить – маленькая мокрая лягушка, которая тихо сидела за пазухой, брезгливо завернутая в шелковый носовой платок с инициалами «Д.Л.М.». Мысленно Драко проклинал и пари, и дурацкий Хогвартс, в который его отправили «любящие» родители, вместо того чтоб определить в адекватный Дурмстранг, и Гарри Поттера, и, конечно, Снейпа, Дамблдора, Флитвика и всех прочих учителей по очереди. Воспоминания о тех пяти минутах, когда класс Зельеварения в составе почти всего шестого курса Гриффиндора и Слизерина (сердобольный Флитвик редко отказывал детям) с восторгом пялился на лягушку, ожидая триумфального превращения, о том как восторг сменился удивлением, потом – разочарованием, потом, к концу сдвоенного урока – ужасом, были одними из самых неприятных в жизни Драко. Он-то с самого начала понял, что все это не к добру, тем более что строки «Дневничка» он выучил почти наизусть.

Когда попытка закончить действие заклинания предписанным образом не увенчалась успехом, Флитвик, изо всех сил демонстрируя хладнокровие, заявил, что заклинание застопорилось по естественным причинам, и пока он не посоветуется с директором, животное будет пребывать на попечении родственников. Родственником, конечно, стал Драко, и возразить на это было нечего, хотя чисто теоретически дальними свойственниками Гарри были почти все его чистокровные однокурсники. Например Невилл, только взглянув на жабика, впал в экстаз и пытался вырвать лягушку из рук Малфоя, чтобы самостоятельно за ней «ухаживать» - но, хотя искушение плюнуть, передать Гарри из рук в руки и пойти спокойно на обед было велико, Драко мужественно с ним справился: о Невилле и его Треворе по школе ходили странные, тревожащие слухи. Поэтому они с лягушкой за пазухой просидели несколько часов на заднем дворе в гордом одиночестве - Драко был уверен, что рано или поздно Поттер сам превратится обратно, ускорять же процесс ему совершенно не хотелось (в детстве блондин особенно любил сказки авторства сквибов по фамилии Гримм, и слова Флитвика он не пропустил мимо ушей). И какой дементор его дернул вернуться в гостиную Слизерина! Вид Снейпа, довольного собой и даже насвистывающего что-то сквозь зубы, говорил о том, что ничего хорошего Драко в кабинете директора не ожидает.

А ожидал его полный преподавательский состав, точнее, мужская его часть, включая Хагрида. Обормоты расположились вокруг стола, уставленного блюдами и коробочками с кондитерскими изделиями. Директор - при белой бороде, синих глазках и лукавой усмешке – ласково поприветствовал Драко и предложил на выбор лимонные дольки, Всевкусное драже или канареечные помадки. Когда он начал перечислять все сорта мармеладок, имевшихся в кабинете, и рекомендовать какой-то особый редкий сорт с мускатным орехом и корицей, Драко не выдержал:

- Директор, зачем вы меня вызвали?

- Я вызвал вас, мистер Малфой, и вас, мистер Поттер, - кивок в сторону лягушки, которую Драко поставил на стол, - чтобы завершить заклинание профессора Флитвика. Очевидно, некоторые особенности Гарри не позволили процессу окончиться как полагается, - деликатно заметил Дамблдор.

- Нет у него никаких особенностей! – с досадой сказал Драко, немного покраснев. – Это какая-то ошибка!

- Боюсь, мистер Малфой, ошибкой это назвать трудновато, - ехидно сообщил Снейп, глядя на несчастную лягушку с искренним злорадством. – Девочки всего факультета Гриффиндор…

Конечно же, ошибка имела место. Точнее, не ошибка, а гнусная провокация Флитвика. Суть заклинания сводилась к следующему: объект превращался в некое животное (жабу, медведя, лебедя, змею – это уж как получится). После чего, если маг не соизволит произнести обратную формулу, избавление должно было прийти по «сказочному принципу» - ведь давно известно, что все волшебные маггловские сказки основываются на старинных магических обрядах. Поэтому, как только Флитвик объявил, в чем суть процесса, к кафедре немедленно выстроилась очередь из девушек, каждая из которых жаждала стать сказочной принцессой для самого Золотого Мальчика.