Поучение второе в неделю восьмую по Святом Духе (На Евангелие о пяти хлебах (Мф.14,20)) 3 страница

­Духовное же толкование заключается в том, что Божиим виноградом, который Бог хочет, как бы из Египта, из сей плачевной юдоли, перенести в обетован­ное нам небо, называют душу каждого христианского человека. Под теми вышеуказанными местами — хол­мом, местом благим и местом тучным — мы будем ра­зуметь те вышеуказанные три страсти мира сего, в ко­торые обыкновенно углубляется ум человеческий, а именно: похоть плотскую, похоть очей.и гордость жи­тейскую. Холм — это есть гордость житейская, кото­рая высоко о себе мнит, восходит на гору высокомерия и возносится над другими. Место благое — это прист­растие к имениям и богатствам, ибо они обычно назы­ваются благами, как говорил, например, и евангельский богач: «Душе, имаши многа блага, лежащая на лета многа». Место тучное — это сладострастное плотоугодие, похотливое невоздержание.

Вот как в том древнем Божием винограде, перене­сенном из Египта в Палестину, изображены три естест­венные в мире страсти, о которых мы беседуем.

Станем же, слушатели, своим рассуждением при тех местах и посмотрим, полезно ли насаждать духов­ный виноград души на этих местах? Поистине, вино­град, насажденный на тех местах, породит не гроздья богоугодных дел, но тернии прогневления Бога. Бог го­ворит: «Ждах, да сотворит плод, сотвори же терние» (Ис. 5: 4), тернии же колющие и Бога, и ближнего, и самого себя.

Виноград, насажденный на холме, то есть, человек, возвышающийся гордостью, ищущий почестей мира сего, породит не сладкую для вкушения гроздь, но ост­рый, колючий терн, которым он прежде всего колет Бога, ибо не мил Богу горделивый, не люб Ему высоко­мерный, как оку терн, почему Писание и говорит: «Мерзостен есть пред Господ ем всяк высокосердый» (Притч. 16: 5).

Колет он ближнего, ибо гордый презирает ближ­него своего, унижает и досаждает ему, а иногда бьет и убивает. Откуда рождаются войны и многие кровопро­лития? Не из житейской ли гордости тех, которые ищут для себя славы и желают властвовать над други­ми? Почему восстают народ на народ и царство на царство? Не из-за того ли, чтобы быть выше, славнее и честнее один другого? Не живут ли ссоры в высоко­родных домах, среди князей и бояр, препирающихся о своем благородстве и говорящих: я честнее его, я бла­городнее его? А от споров происходят уже гнев и вражда. Вот как мысленный виноград родит не гроз­дья, но тернии.

Колет тот терний и самого себя, ибо гордость ско­ро падает и низлагается с престолов, так как «Господь гордым противится» (Иак. 4: 6). Не был ли низложен с престола своего гордый Навуходоносор? Когда он гор­дился величием своей славы и могущества, еще слова его не успели выйти из уст его, как он внезапно превратил­ся в скота, был изгнан из среды людей и питался тра­вою. Вот как неполезно духовному винограду, то есть, человеку, насаждаться на холме гордости. Минуем же сие плохое, неполезное место и поищем иного.

Виноград, насажденный на благом месте, то есть, человек, работающий похоти очей своих, побежденный привлекательностью благ земных и ищущий богатств безмерно и ненасытно, что породит: гроздь иди терн? Поистине, не гроздь, но острый терн, колющий Бога, ближнего и самого его.

Колет Бога, ибо и прикасается к святым вещам, и Божье присвояет, и слово Божие, павшее в его тернии, он подавляет, как говорит об этом святое Евангелие в притче о посеянном семени: «Другое паде посреде тер­ния, и возрастши терние подави е» (Лк. 8: 7), толкова­ние чему находится там же: «А в терние впадшее сии суть слышавший слово Божие, но печальми и богатствы, и сластьми житейскими ходяще подавляются и не со­вершают плода».

Колет он и ближнего, согласно словам святого апо­стола Иакова: «Не богатии ли насилуют вам, и тии вле­кут вы на судища? Не тии ли хулят доброе имя, наре­ченное на вас?» (Иак. 2: 6, 7). Ведь ненасытно обогащающиеся грабят чужое, похищают, отнимают непра­ведным судом, а иногда и истребляют из среды живущих на земле тех, у кого хотят что-либо отнять. Не погубил ли Ахав, царь израильский, неповинного израильтяни­на Навуфея из-за виноградника, который ему захоте­лось отнять у него? Желающий может прочесть об этом в третьей книге Царств, в главе двадцать первой.

Колет он и самого себя, ибо, по словам апостола Павла, «хотящий богатитися впадают в напасти и сети, и похоти многия, несмысленныя и вреждающыя, яже погружают человеки во всегубительство и погибель; ко­рень бо всем злым сребролюбие есть» (1 Тим. 6: 9, 10). Посему и святый апостол Иаков вопиет: «Приидите ныне, богатии, плачитеся и рыдайте о лютых скорбех, грядущих на вы: богатство ваше изгни, и ризы вашя молие поядоша; злато ваше и сребро изоржаве, и ржа их в послушество на вас будет и снесть плоти вашя яко огнь» (Иак. 5: 1 и след.). Итак, не полезно мысленно­му винограду - человеку насаждаться на благом месте, то есть, углублять сердце свое и ум свой в ненасытные по­иски земных благ и имений, богатств и лакомств. А раз не полезно, то минуем и это плохое место.

Виноград, насаждающийся на месте тучном, то есть, человек, работающий плотским похотям, побеж­денный сладострастием и валяющийся невоздержанно в тине греховных плотских дел, что породит: гроздь или терние? Поистине, не гроздь, но терние: «Явлена бо суть дела плотская, — говорит апостол, — яже суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, студодеяние» и про­чна (Гал. 5: 19). Все это суть острые тернии, колющие Бога, ближнего и самого себя.

Колет этот терний Бога, ибо изгоняет Духа Свято­го из удов человеческих, уды Христовы делает удами блудническими.

Колет ближнего, причиняя обиду законному су­пружеству. Не уколол ли даже до смерти Урию терний прелюбодеяния Давида с Вирсавией? Не от того ли са­мого терния, то есть, от прелюбодеяния Иродова, по­страдал святый Иоанн, Предтеча Христов, который об­личал его?

Колет тот терний и самого похотливца, уменьшая телесные силы, сокращая сию временную жизнь, исто­щая имущество блудной жизнью, обесславливая имя его, опозоривая его честь и, наконец, возжигая неугаси­мый адский огонь, умножая пламя геенское для вечной муки его.

Итак, не полезно мысленному винограду-человеку насаждаться и на тучном месте, в греховных плотоугодиях.

Вот, возлюбленный мой слушатель, мы в пределах мира сего увидели три места морального, нравственно­го винограда-человека; увидели почести, корысть, сладость, гордость, - словом, все лакомое и сладостраст­ное, что апостол называет гордостью житейской, похо­тью очей и похотью плотскою, и не нашли на тех мес­тах пользы, не нашли сладких гроздьев, но лишь терний колющий и болезненно уязвляющий. Пойдем же мимо этих неполезных мест, пройдем пределы мира сего, ле­жащего во зле, выйдем из пределов его, поищем добро­го места, которое мы тотчас же найдем, если рассмот­рим силу нынешнего Евангелия.

Нынешняя евангельская притча о насаждения ви­нограда и убиении наследника изображает нам страда­ние Господа нашего Иисуса Христа. Как те делатели ви­ноградника, схвативши наследника, вывели его из вино­градника и убили, так и иудеи, выведши Христа из Иерусалима, умертвили Его крестною смертию. Пойдем же на то место, где был убит Наследник, Господь наш Иисус Христос, который и призывает к Себе, говоря: «Изыдите от среды людей сих и нечистоте их не прикасайтеся и Аз прийму вы» (2 Кор. 6: 17), И апостол советует: «Исходим к Нему вне стана (то есть, вне ми­ра сего), за еже Иисус да освятит люди Своею кровию, вне врат пострадати изволи; темже исходим к Нему вне стана, поношение Его носяще» (Евр. 13: 12, 13).

Когда мы, оставивши вне стана или вне пределов мира сего всякую житейскую заботу, начнем выходить из него умом нашим, мы тотчас же увидим Господа на­шего Иисуса Христа, распятого на кресте. Прекрасен сей виноград, тело Христово, которое, как лоза вино­градная, привязано к колу крестному гвоздным при­гвождением. Он Своею истинною плотию, орошенный истекшей из ребр водой и кровью, показывает нам пять больших ран, как пять больших прекрасных гроздьев, на руках, на ногах и на пречистых ребрах. Сей Вино­град на холме, но не на холме гордости, а на холме крайнего смирения, на Голгофе, где Он смирился не только до образа раба, но и до образа грешника; на этом холме Он был осужден как грешник, «со беззакон­ными вменен» и распят посреди двух разбойников. Этот виноград — на благом месте. Ведь там воплощен­ный Бог явил нам такое благодеяние, которое никто и никогда не может явить: «Искупил ны есть честною Си кровию». Благое то место, на котором Господь наш мо­лился и врагах Своих, убивавших Его: «Отче, отпусти им», на котором он обещал разбойнику открыть рай: «Аминь, глаголю тебе, днесь со Мною будеши в рай», на котором Он открыл нам и высыпал все Свои сокрови­ща, когда пролил за нас всю Свою пречистую кровь до последней капли. Место сие тучно, ибо кровию Христо­вою было напоено и утучнено. О, как прекрасно про­цвели в обителях Бога нашего разбойник и Магдалина, насадившись на этом именно месте! Но вот и пречис­тая Дева Богородица со святым Иоанном стоят на том месте, как прекрасный виноград, источая вино слез, ко­торые превратились потом в великую радость.

Итак, на сем месте, возлюбленные слушатели, бу­дем насаждать и мы духовный виноград нашей души, здесь будем углублять наш ум, здесь вкоренять свои же­лания, как корни, на холме Голгофском, на земле, напо­енной Христовой кровию, на месте благом, на котором совершено наше спасение.

Апостол советует: «Не судих ино что видети в вас, точию Господа нашего Иисуса Христа, и Сего распята» (1 Кор. 2: 2). Как же видеть? Не достаточно видеть только плотскими нашими очами распятие Господне, изображенное иконным художеством на образе крест­ном, но необходимо и духовными очами взирать на Не­го, как бы на страдающего ныне, ибо и ныне Он стра­дает, хотя и не телом, однако же, рассуждая духовно, страдает, по апостольскому изъяснению, вторично рас­пинаемый грешниками.

Примером того, как можно видеть духовными оча­ми Христа распятого, пусть будет преподобный Стефан, о котором в Лимонаре пишется следующее. Три старца пришли к авве Стефану, и, когда они говорили о поль­зе души, старец молчал. Те сказали ему: «Неужели ни­чего не ответишь нам, отче? Ведь мы пришли к тебе ра­ди пользы». Тогда он сказал им: «Простите мне, братья! Я еще до сих пор не понял, что вы говорите; однако же то, что имею, я скажу вам. Я и днем, и ночью ничего другого не вижу умом своим, как только Господа наше­го Иисуса Христа, висящего на кресте» (Лимонар, 64). О, как дивно богомыслие того отца! Он сидит среди братьев, среди человеческих бесед, а умом своим он предстоит на Голгофе Христу распятому, Христа видит, Христу внимает.

Подобно сему и преподобный Пимен, когда при­шел к нему авва Исаак, сидел в молчании и как бы на­ходился в исступлении. Подождав довольно долгое вре­мя и увидев, что тот пришел в себя, авва молил его, го­воря: «Скажи мне, отец, где ты был умом твоим?» Тот же, вынужденный мольбой, ответил: «Ум мой был там, где плакала, стоя при кресте, пречистая Дева Мария Богородица». О, прекрасный образ умозрения! О, пре­красное созерцание распятого Христа! Эти святые от­цы насаждали духовный виноград души своей на холме Голгофском, на месте тучном, на котором пролилась кровь Христова, на месте благом, на котором соверши­лось дело нашего спасения.

Станем же и мы, грешные, умом нашим на Голго­фе и будем смотреть на Того, Кто как бы ныне при­гвожден ко кресту, изранен, окровавлен, висит мерт­вый, склонивши главу, и будем видеть Его неизречен­ную любовь к нам: «Тако возлюби Бог мир», что пострадал за нас столь ужасно. Кто когда возлюбил ко­го-либо так, как Он нас? Кто когда возлюбил так от­ца или матерь, или сына, или дочь, или друга, чтобы столько выстрадать за них, сколько пострадал за нас Он? «Тако возлюби Бога мир» (Ин. 3: 16). Может ли где-либо найтись любовь лучшая, чем Его любовь к нам? «Волыни сея любве никоже имать, да кто душу свою положит за други своя» (Ин. 15: 13). Когда бы еще за друзей, не так сие было бы дивно, как то, что за врагов Своих, за грешников положил Господь наш душу Свою, как возвещает апостол: «Составляет Свою любовь в нас Бог, яко еще грешником сущым нам Христос за ны умре» (Рим. 5: 8). Вот как возлюбил Бог мир, вот как возлюбил! О, неизреченная любовь Твоя, Человеколюбец!

Почему же Господь наш так возлюбил нас? Неуже­ли мы достойны такой Его любви и пролитой за нас Его крови? Нет! Как мы можем быть достойными, будучи Его врагами? Как будем достойны, всегда прогневляя Его? Как будем достойны, попирая злыми делами Его кровь дражайшую, пролитую за нас? Как будем достой­ны, постоянно досаждая Ему? Почему же нас таких Он так возлюбил? По Своей благости, благоутробию, неиз­реченному милосердию. Это совершил Тот, Кто возлю­бил нас еще прежде, чем создал нас. Предвидя наше па­дение, Он приготовил нам спасение. О, неизреченное Твое милосердие и человеколюбие!

Что же Он за это требует от нас? Богатств ли на­ших, сребра или злата? Ничего: «Господь мой еси Ты, яко благих моих не требуеши» (Пс. 15: 3). Но что же Он требует? Он требует от нас одной только любви, го­воря: Я возлюбил тебя, возлюби и ты Меня. Я за тебя был избит, оплеван, по ланите ударен, ты же только воз­люби Меня за это. Я за тебя был увенчан тернием, бит тростию по главе и осужден на смерть, ты же за это возлюби Меня. Я за тебя был на кресте пригвожден, пронзен копьем, ты же за это возлюби Меня. За проли­тие крови Моей за тебя Я от тебя не требую ничего, кроме твоего любящего сердца. Сын Мой, дай Мне сердце твое, возлюби Меня сердцем твоим.

О, прелюбезный Владыка мой! «Готово сердце мое к Тебе, Боже, готово сердце мое» (Пс. 56: 8). «Возлюб­лю Тя, Господи, крепосте моя», только Ты мне даруй то, что желаешь, и повели то, что угодно Тебе. Даруй мне, чтобы я возлюбил Тебя, и Ты возлюбишь меня. «Возлюблю тя, Господи, возлюбившаго мя и предавшаго Себе по мне». Аминь.

38. Поучение второе в неделю тринадцатую по Святом Духе («Человек некий бе домовит, иже насади вино­град» (Мф.21: 33))

Нынешняя евангельская притча, слушатель мой, яс­но истолкована святыми отцами и толкователями Боже­ственного Писания.

В Ветхом Завете виноградом назывался народ изра­ильский, которого Бог перенес из Египта в Палестину: «Виноград из Египта принесл еси» (Пс. 79: 9). И Исайя говорит: «Виноград Господа Саваофа дом израилев есть» (Ис. 5: 7). Оплотом того винограда был закон, данный Мо­исею на Синае; точило — это быль алтарь ветхозаветных жертв, на котором текла кровь животных; столп — храм Соломона; делатели — законоучители, книжники и князья, архисинагогисты; избитые рабы — это пророки; наследник: же, выведенный вон и убитый, есть Мессия, Христос.

В новой благодати виноградом является церковь Христова, перенесенная от израиля к язычникам. Оплот ее — тот же закон Божий; точило — слово Божие; столп — твердая воля; делатели — пастыри, архиереи и иереи; рабы — носящие послушание; овцы словесные — люди благочестивые; наследник и глава церкви — Хри­стос. Так говорится вообще. В частности же виноградом является всякая христианская душа правоверного и благочестивого человека. Оплот его — страх Божий; то­чило — сердце, источающее умиление; столп — это крест и всегдашнее памятование о страданиях Христо­вых; делатели — душевные силы: память, разум и воля; рабы — чувства; наследник же сего винограда один и тот же — Христос.

Хочу я прохладиться здесь, погулять среди тех таин­ственных виноградов, а с собой прошу и тебя, слушате­ля моего, ибо уже приближается время созревания ви­нограда. Подошло уже время обрезывать его, и какие гроздья соберем для нашей духовной пользы, то поде­лим пополам или съедим вместе.

Прежде всего войдем в древнейшие ветхозаветные виноградники. Страной ветхозаветной древности являет­ся Палестина, столицей же или царственным градом — Иерусалим. Не минуем же его умом нашим, войдем ту­да и побеседуем с жителями иерусалимскими, да не с простыми жителями, но с пророками. Прежде всего нам попался навстречу святый пророк Исайя, которого мы и спросим: что слышно в Иерусалиме? Какие вес­ти? Что делается? Пророк говорит, что происходит за­седание самых важных судей иерусалимских, происхо­дит дума и суд. О чем же суд? Какое дело? Дело див­ное: Сам Бог принес жалобу и Свой гнев судьям. О чем же? На кого? Жалуется на некий Свой виноград и просит суда над ним. В жалобе же говорит: «Ныне убо живущий во Иерусалиме и мужие Иудины судите Мне и винограду Моему» (Ис. 5: 3). Дивная вещь — Бога судить с Его виноградом. Господи! Не Ты ли являешь­ся Судьей над живыми и мертвыми? Неужели Ты не можешь Сам судить виноград Твой? Нет, говорит: вы, люди, судьи иерусалимские, рассудите Меня с виногра­дом Моим. О чем же судить? А вот о чем: «Огражде­нием оградих виноград Мой, насадих (в нем) лозу избранну и ждах, да сотворит гроздие, сотвори же тер­ние» (Ис. 5: 2). Вот мы видим, в чем Бог просит суда над виноградом Своим. Я, говорит Он, оградил его крепким оплотом, насадил в нем прекрасную лозу, и че­го Я не сделал ему из того, в чем он нуждался? Все не­обходимое для него Я устроил: воткнул колья, по кото­рым он мог бы расти; поставил столп среди него и то­чило выкопал в нем; много к нему приложил забот и трудов, а когда Я надеялся на плоды, утеху и прибыль, когда готовился вкусить гроздьев, то виноград Мой вме­сто плодов породил нечто противоположное: вместо утехи — скорбь, вместо прибыли — пустоту, вместо прекрасного вкуса — горечь; гроздья их — гроздья жел­чи, гроздья горечи, и руки нельзя протянуть к ним, ибо где должен был родиться виноград, там родился терний. Ждал, пока он принесет гроздья, а он принес тернии. Рассудите же Меня с виноградом Моим.

Святый пророк Исайя! Неужели ты, сообщая нам это, не знаешь, почему этот виноград Божий, так пре­красно устроенный, огражденный и насажденный, ока­зался бесплодным и родящим не гроздья, но тернии? Знаю, говорит; виновато место, место плохое, бесплод­ное, ибо очень высокое. «Виноград, — говорит, — бысть возлюбленному на холме» (Ис. 5: 1), то есть, на крайней высоте, даже под облаками. Высотой этой яв­ляется высокоумие и гордость, достигающая небес; они на небесах положили уста свои. Виноград находится на холме, и поэтому он бесприбыльный и бесплодный: «Мерзостен есть пред Господом всяк высокосердый». Таковой породит не плод веселия, но терние скорби, ибо гордый, с одной стороны, других колет до слез или до крови, опечаливая, преследуя и муча, с другой же стороны, сам скоро падает в тернии бедствий и скор­бей. «Господь гордым противится» (Притч. 3: 34), а где противится Господь, что там может устоять?

Скажите же, судьи иерусалимские, Богу: не удив­ляй нас, Господи; нельзя судить этого дела с Твоим ви­ноградом, ибо место виновато; виноград стоит на хол­ме, в гордости, в высокомерии. Перенеси и пересади его ниже, в долину, низложи сильных, смири вознося­щихся, тогда он станет лучше, ибо смиряемый научает­ся и исправляется.

Минуем же и мы этот гордый виноград, поелику мы не найдем в нем плода, но только терние, то есть, не будем впадать в гордость, не будем возноситься и многословить пустым самовосхвалением, чтобы и над нами не потребовал Бог суда, говоря: «Судите Ми и ви­нограду Моему». Пойдем дальше.

О, пророк! Нет ли у Господа Бога какого-либо дру­гого, лучшего винограда, которым могли бы мы доволь­ствоваться, найти в нем духовные гроздья и попользо­ваться? Есть, говорит, но не лучше первого. Где же он? Пророк говорит: на благом месте. «Виноград, — гово­рит, — бысть возлюбленному на месте блазе». Если на благом месте, то можно, значит, надеяться на хорошие вещи? Нет, говорит: ибо это место только по имени, лицемерно, называется благим и хорошим, на самом же деле оно злое; по имени только он слывет за вино­град Божий, на самом же деле это земля пустая, оледе­невшая и родящая только «терние и волчец». Это именно желая выразить, как мне кажется, тот же про­рок Исайя, когда имел нечто возвестить израильтянам от лица Божия, которые были виноградом Божиим, го­ворит им: «Слыши сия, доме Иаковлев, прозванный именем израилевым» (Ис. 48: 1). Внемлем этим сло­вам: «Прозванный именем израилевым». Не лучше ли было пророку просто сказать: «Слушай сие, Израиль», нежели: «Слушай сие, прозванный именем израиле­вым»? Нет, не лучше, ибо здесь пророк показывает то, что израильтяне, развратившись, далеко ушли своими злыми делами от прежних израильтян и, удалившись от Бога грехами, напрасно назывались израильтянами. Они только по имени, лицемерно, были израильтяна­ми, как бы только написанием были израильтянами, а на самом деле были семенем ханаанским. Израиль был праведен, а они полны беззаконий; Израиль почитал ис­тинного Бога, а они поклонились идолам; израиль со­вершал добрые дела, а они умножили злые. Посему-то вы — не истинные израильтяне, говорит пророк, но только по имени. Рассуждая об этом, святый Кирилл говорит: «Имели его имя, а умом находились в пагуб­ном состоянии». Они имели иные нравы, объяты иною мыслию, не тем обычаем, не тем умом, который был у самого древнего Израиля, но объяты только именем его. Как образ человеческий, написанный на доске, считает­ся человеком, но не есть человек, ибо лицо, написанное на доске, во многом разнится от лица живого человека, так часто разнится и имя от жизни. На сей-то вино­град и жалуется Бог: «Ждах, да сотворит плод, сотвори же терние. Судите Мне и винограду Моему». Судьи же на это отвечают: не можем судить вещь неизвестную, покрытую лицемерием. Отними, Господи, от них по­кров лицемерия их, обличи неправду их: тогда всякому удобно будет судить.

Минуем мы и сей злой виноград, ибо что может быть горше того, чтобы лицемерно, только по имени, слыть добрым человеком, а на самом деле пребывать в злобе; именем только быть христианином, а делами не­чистым; именем быть правоверным, а делами подра­жать зловерным; иметь образ благочестия, а делами от­вергаться от него? Поэтому не будем входить в такой виноград, чтобы не сдружиться с лицемерными разврат­никами, ибо в них мы не найдем полезных гроздьев, но лишь вредные тернии. Если же что-либо притворно и покажется гроздьями, то вино их будет как яд змеиный. Господь жалуется: «Ярость змиев вино их и ярость ас­пидов неисцельна» (Втор. 32: 33). Почему же так? А потому, что виноградник Божий близко придвинулся к иноплеменникам, то есть, к иноплеменническим нра­вам. «Смесишася, — сказано, — с языки и навыкоша делом их», как и те, о которых Писание говорит: «От виноградов Содомских виноград их и лоза их от Гоморры», то есть, близ Содома и близ Гоморры жили Божий люди и от них научились нраву греховному, развращен­ному и богопротивному; посему-то «ярость змиев вино их и ярость аспидов неисцельна». Кого не развратит дружба со злыми? «Со строптивым, — сказано, — развратишися» (Пс. 17: 27). Минуем же этот строптивый, развращенный виноград; пойдем дальше.

Те пророческие слова: «Виноград бысть возлюблен­ному на месте блазе» другой перевод читает так: «Вино­град был у возлюбленного на роге сына елеа». Здесь тол­ковники под рогом разумеют судьбу, счастье, благоден­ствие и богатство тех, рог которых на земле возносится в славе и могуществе; под елеем разумеют плотоугодное сладострастие и греховное любосластие. На этаком пре­красном месте, на вознесенном, как рог, на умащенном и тучном, как елей, может ли родиться виноград Божий? Никак! И здесь Бог жалуется: «Ждах, да сотворит гроздие, сотвори же терние». Откуда ведь больше всего ро­дятся острые, богопротивные вещи, как не от плотских греховных сладострастии? «Мудрование плотское — вражда на Бога», — говорит апостол (Рим. 8: 7). Не дивись же, Господи, что и этот виноград Твой беспри­былен; он вознесен на рог судьбы, суетного счастья, бо­гатства и утучнен елеем плотоугодия и грехолюбия. Мы же, миновавши и сей виноград, пойдем дальше.

Кажется мне, что мы уже миновали все злые вино­грады мира сего, лежащего во зле: миновали виноград гордости на холме; миновали виноград лицемерия и притворной доброты на месте благом; миновали вино­град суетного счастья и плотского греховного вожделе­ния на роге елея. Теперь нам следует войти в добрые виноградники и собирать в них вкусные и здоровые для душ наших гроздья.

Оставивши ветхозаветные виноградники, войдем в новоблагодатные, и как там мы беседовали с первей­шим пророком Исайей, так и здесь мы побеседуем с неким апостолом святым, с тем апостолом, который больше всех знал тайны Христовы. Святый апостол и евангелист Иоанн Богослов! Ты на последней вечери Христовой почил на персях Его и посему познал непо­нятное; скажи нам, о чем Христос беседовал с вами, апостолами Своими, идя на вольное страдание и смерть после того, как ушел от вас Иуда? Евангелист рассказывает, не столько говоря устами и языком, сколько пиша пером и чернилами в Евангелии, о том, что Господь, любезно и долго беседуя с учениками Сво­ими накануне страданий Своих, назвал Себя виногра­дом, который возделан Отцем: «Рече Господь учеником Своим: Аз есмь лоза истинная, и Отец Мой делатель есть» (Ин. 15: 1).

Войдем мы в этот виноград; здесь мы поистине найдем пользу, ибо здесь есть гроздья и вино веселия. Посмотрим же, почему Господь наш назвал Себя ви­ноградом. Не потому ли, что в св. Тайнах под видом вина верующие пьют Его животворящую кровь? Ведь Он сказал на вечери: «Пийте от нея вси, сия есть кровь Моя» (Мф. 26: 27). Назвал Он Себя виноградом для того, чтобы знали, что кровь кто-либо может пить не иначе, как только под видом гроздной крови, то есть, под видом вина, которое в Писании называется кро­вью гроздною: «Кровь, — говорится, — гроздову пияху» (Втор. 32: 14). Не для того ли Он назвал Себя ви­ноградом, чтобы показать, что как гроздь виноградная, пока не будет вложена в точило, не попрана и не раз­давлена, до тех пор не даст из себя вина, которым ве­селится сердце человеческое, так и Ему, Господу наше­му, подобало, как и грозди, быть попранным и раздав­ленным страданиями, чтобы источить кровь, как вино, для радостного спасения всего рода человеческого. Имея взойти на крест, Он назвал себя лозой виноград­ной, и как лоза, возросши на коле, родит гроздья, так и Господь наш, вознесшийся на кресте, имел принес­ти пять чудных красных гроздьев, пять, говорю я, боль­ших ран на руках, ногах и пречистом Его боку; посе­му-то Он и сказал: «Аз есмь лоза». Оберем же от этой таинственной лозы те пять гроздьев, пять ран Христо­вых, и будем во здравие кушать все, духовные и мир­ские, великие и малые, старцы и юноши. Поистине, вкусны те гроздья для духовного насыщения и полез­ны для мысленного здравия, ибо имеют многую силу. Гроздь или рана правой руки Господней имеет силу любить добрых, гроздь же левой руки, или рана левой руки, имеет силу миловать грешных. Для того-то Он и пострадал правой и левой рукой, чтобы показать, что Он праведных любит, а грешных милует. Гроздь или рана правой ноги Господней имеет силу постановления нас на путь правый, гроздь же или рана левой ноги Его имеет силу возбранения пути злого нашим ногам. На­конец, гроздь или рана пронзенного Его сердца имеет великую силу высочайшей любви, которой Он от всего сердца любит не только друзей, но и врагов: «Отче, от­пусти им» (Лк. 23: 34). Больше такой любви никто не имеет, чтобы положить душу свою не только за друзей, но и за недругов. Вот видите, каким вкусом обладают те пять духовных гроздей. Будем же кушать их во здравие, будем кушать с желанием, и да уразумеем си­лу их: «Вкусите, — сказано, — и видите, яко благ Гос­подь» (Пс. 33: 9). Но не оставим и прочих всех, хотя и меньших, гроздей той лозы, не пренебрежем, скажу я, и всеми прочими ранами, бывшими на теле Господ­нем, ибо все имеют одну и ту же силу избавить и спа­сти нас от грехов наших. Апостол говорит: «Христос грехи наша Сам вознесе на теле Своем на древо, да от грех избывше, правдою поживем: Егоже язвою исцелесте» (1 Пет. 2: 24).

Поищем еще и то, где любит насаждать, расти и приносить плод тот прекрасный виноград, та «лоза ис­тинная», которая есть — Христос. Мы знаем, что Он родился однажды прежде веков от Отца, без матери. Знаем и то, что в последнее время Он родился от Ма­тери без отца, от пречистой Девы Марии, и имеет тело, как лозу виноградную, Божество же в теле, как сок ви­ноградный в лозе и гроздьях. Где же ныне родится сей прекрасный и прелюбезный наш виноград, где насажда­ется и растет: этого, я думаю, не всякий угадает.

Есть изыскание боговдохновенных мужей о священномученике Игнатии Богоносце: почему он называется Богоносцем? Говорят, вот почему: когда Господь, ходя на земле и уча людей, говорит: «Не браните детем при­ходити ко Мне» (Мк. 10: 14), тогда в народе случайно были родители Игнатия вместе с отроком Игнатием, который уже начинал ходить. Господь, призвав к себе от них отрока Игнатия, поставил его посредине и, взявши его на руки и обнявши его, сказал: «Аще кто не будет яко отроча сие, не может внити в царствие небесное» (Мф. 18: 3). Потому-то и был святый Игнатий назван потом Богоносцем, что был носим руками Бога вопло­щенного, а еще не меньше и потому был назван Бого­носцем, что носил Бога в сердце своем. Когда он мучи­телями был брошен на съедение зверям за Христа, то был спрошен ими, почему он всегда на устах имеет Христово имя? Святый на это, ответил: я имею это имя написанным в сердце, ибо устами исповедую Того, Ко­го всегда ношу в сердце. После, когда святый был съе­ден зверями, то по Божию изволению среди костей его сердце сохранилось целым, не съеденным зверями. Не­верные, найдя его и вспомнив слова святого, разрезали это сердце посредине надвое, желая узнать, правду ли он говорил, и нашли, что внутри на обеих сторонах раз­резанного сердца золотыми буквами написано было: «Иисус Христос». Таким образом святый Игнатий и по имени, и самым делом оказался Богоносцем, поелику Христа Бога носил в сердце своем.

Мы же, возвращаясь к беседе, скажем про себя: вот где любит насаждаться мысленная лоза — Христос: в сердцах Своих верных рабов, истинно любящих Его. Посмотрим же в свое сердце каждый, найдем ли в нем Христа? О, сердце христианское, сердце строптивое, развращенное, ожесточенное и окаменелое! Есть ли в тебе Бог, носишь ли в себе Бога? Насаждается ли в те­бе истинная виноградная лоза — Христос? Не больше ли ты родишь непотребное, смрадное и вредное зелье помышлений злых, о которых говорит Сам Господь: «От сердца исходят помышления злая, татьбы, убийства, прелюбодеяния» (Мф. 15: 19)?