Кроссгендерная идентичность и сексуальная ориентация

Любопытно отметить, что после проведения операции по изменению пола неко­торые транссексуалы испытывают сексуальное влечение к лицам своего «нового* пола. Согласно результатам одного из исследований, значительное число женщин, изменивших пол, испытывает влечение к лицам мужского пола (Devor, 1993). Эти данные способны привести в замешательство, поскольку здравый смысл подсказы­вает, что люди, готовые пройти через все мытарства, связанные с искусственным изменением пола, решаются на этот шаг для того, чтобы получить возможность за­ниматься сексом с лицами теперь уже противоположного пола. По существу, эти данные напоминают нам о том, что тендерная идентичность и сексуальная ориента­ция являются вполне независимыми элементами человеческой сексуальности. Транс­сексуалы, изменившие свой пол, могут быть гетеросексуалами, геями, лесбиянками или бисексуалами (Coleman, Bockting, & Gooren, 1993).

Согласно результатам анализа полученных в ходе 41 исследования данных о 1729 лесбиянках, 5734 геях и нескольких тысячах мужчин и женщин с гетеросексу­альной ориентацией, между тендерным поведением в детстве и последующей сексу­альной ориентацией может существовать определенная связь. Исследователи отмети­ли, что 89% геев и 81% лесбиянок в детстве участвовали в играх, включавших в себя переодевание в одежду противоположного пола и смену тендерной роли, и предпочи­тали играть с детьми противоположного пола. Для мужчин с гетеросексуальной ори­ентацией этот показатель составляет 2%, а для женщин с гетеросексуальной ориен­тацией — 12% (Zucker& Bailey, 1995). Вместе с тем отмечалось, что лишь каждому седьмому гею и каждой седьмой лесбиянке в детстве мог быть формально поставлен диагноз расстройства тендерной идентичности (Goleman, 1994). Эти данные свиде­тельствуют о том, что в процессе формирования тендерной идентичности и сексуаль­ной ориентации действительно происходит взаимодействие определенных факторов, хотя механизм этого взаимодействия почти не изучен. Кроме того, тендерное поведе­ние ребенка не может служить точным критерием для определения последующей сек­суальной ориентации или идентичности.