К. Поппер. Критика историцизма

Стратегия "погружения" в историческое прошлое, никогда не оказывает удачной, так как любая оценочная деятельность связана с конкретным временем и, как пишет об этом Гегель, детерминируется им. В этом смысле, любое описание прошлого, тем более попытка объяснить через события прошлого события настоящего, а именно увидеть цепь причинно-следственных связей, якобы разворачивающуюся во времени и определяющую ход развития истории, является изначально субъективной (сформировавшейся в конкретных историко-культурных условиях) и не может претендовать на достоверность. Как точно показывает Карл Поппер в своей книге "Нищета историцизма", история вообще не способна делать какие-либо выводы, основываясь на фактах прошлого, и выстраивать цепь причин и следствий, так как эта деятельность историка происходит в конкретном данном настоящем и это настоящее, определяет то, каким историк увидит прошлое, а вовсе не наоборот, как то пыталась доказать позитивистски ориентированная историческая наука прошлого века. Эта позитивистская ориентация, в конечном счёте, приводит к фундаментальному кризису агностицизма (непознаваемости и непрогнозируемости) всей как гуманитарной, так и точной науки. Выражаясь словами Блаженного Августина, можно сказать, что объективно нет ни прошлого, ни будущего, но и прошлое и будущее творятся нами из момента нашего настоящего. Именно наше настоящее, в котором пребывает исследователь, определяет его мировоззрение, а, следовательно, и результат его деятельности будет детерминирован его окружающим настоящим. Именно в силу того, что "меняется" настоящее, "меняется" и парадигмы исторического мышления, социально-исторические концепции.

Таким образом, если даже нам кажется, что наша стратегия "погружения" оказалась удачной, то есть мы можем достоверно знать о том, как мыслил тот или иной автор, то это всего лишь видимость, порождённая нашим настоящим. По сути, мы не можем говорить, что наши знания тождественны реальному историческому прошлому, но мы можем говорить, что наши настоящие знания тождественны нашему настоящему представлению об этом прошлом. Реконструируя прошлое, по сути, мы создаём (в настоящем) наше представление об этом прошлом, создаём настоящую нам реальность. Читая и комментируя древние тексты, мы, по сути, занимаемся не комментарием к древнему тексту, а воспроизводим матрицу научного сознания современности, то есть те принципы, по которым в нашей исторической культуре принято комментировать тексты. Более того, те принципы "объективности погружения" (знание языка и пр.), о которых говорилось выше, также является порождением нашей современной исторической культуры, следовательно, они не объективны. То есть, мы создаём в самих себе иллюзию "погружения" в прошлое, в действительности, занимаемся созданием воспроизводством современных нам научных традиций, созданием современных нам текстов. Само понятие об объективности является частью нашего настоящего (так как критерием объективности раньше считались не разум, а единое, Бог и пр.), так же, как и модель прошлого есть матрица нашего настоящего сознания, точнее, нашей настоящей исторической культуры.