Категорії “закон” і “хаос” в суспільній науці та культурі. Синергетика: основні філософські проблеми. Тотальність як динамічна цілісність

Категории "закон" и "хаос" это относительно новые категории, пришедшие в философию из математики и физики. При этом их значение расширилось и обобщилось.

Закон является отношением между сущностями в противовес несущественному миру. Закон - это способ функционирования сущности, хаос - явлений. Однако в истинном глубоком смысле закон не есть сущее непосредственно. Закон и его проявления в хаосе разнообразных явлений не совпадают. Закон и хаос взаимно полагают и отрицают, взаимно определяют друг друга, содержат друг друга в себе как свою противоположность, выступают один по отношению к другому как мера. Всякий закон складывается на основе существенных предпосылок. Закон выражает постоянство, устойчивость существенных отношений во всех сферах действительности, повторение устойчивых определений сущности. Изменение внешних неустойчивых проявлений не изменяет природы закона. Хаос, беспорядок означают, что данные вещи и их сущность детерминированы в разных отношениях и различными факторами. При разрушении сущности закон приобретает неопределённость и постепенно переходит в хаос. То, что каждая вещь имеет свои единичные, неповторимые, разнообразные определения, есть выражение беспорядка. Хаос предстаёт как неограниченное разнообразие.

Понять диалектику "закона" можно сопоставив его с противоположной категорией - "хаосом". Хаос - это отношение нерегулярности, случайности, неустойчивости, неповторимости. В истории философии встречается ряд моделей решения проблемы закона и хаоса: 1) временная (хаос раньше порядка, закона, или периодически меняет его); 2) пространственная (хаос на периферии, ниже, выше космоса, упорядоченного мира); 3) качественно-количественная (хаос - бескачественное, количественно невыразимое состояние, космос - гармоничное, качественное бытие). Всякая вещь и ее сущность, будь-то атом или гигантская космическая система, живое или неживое, позже или раньше проходит стадию становления и существования ее порядка, организации законов и стадию старения, дезорганизации, хаоса и разрушения. Переход от одного этапа движения к другому есть скачок, в ходе которого нарушаются старый порядок и устанавливается новый, из хаоса возникает закон, простой порядок сменяется сложным. Категории "закон" и "хаос" - формы общественно-исторической практики, самосознания. Их содержание развивалось и обобщалось вместе с развитием и обобщением опыта практической деятельности.

Синергетика - нелинейность, принцип обратной связи.

Синергетика занимается изучением процессов самоорганизации в открытых нелинейных системах, в которых происходят необратимые процессы (самопроизвольно идут в одном направлении), в результате которых может создаваться порядок из хаоса. Хаос в условиях открытых систем перестал быть определением беспорядка. Синергетическое видение мира исходит из того, что развитие происходит через нестойкость, нестабильность, системы, далекие от равновесия способны спонтанно организовывать себя и развиваться. Стойкость, равновесие неспособны рождать эволюционные процессы. С. исследует, какие общие принципы руководят процессами самоорганизации систем. Понятие С. - параметр порядка, принцип подчинения, неравновесные фазовые переходы, бифуркация (точка, начиная с которой система переходит или в более упорядоченное или в хаотичное состояние), флуктуации. Диссипативные структуры - структуры более высокого уровня упорядочения, для которых необходимо больше энергии, чем для поддержания простых структур, на смену которым они приходят.

И. Пригожин, И. Стенгерс «Порядок из хаоса».

Идеи Брюссельской школы, существенно опирающиеся на работы Пригожина, образуют новую, всеобъемлющую теорию изменения. В сильно упрощенном виде суть этой теории сводится к следующему. Некоторые части Вселенной действительно могут действовать как механизмы. Таковы замкнутые системы, но они в лучшем случае составляют лишь малую долю физической Вселенной. Большинство же систем, представляющих для нас интерес – открыты – они обмениваются энергией или веществом (можно было бы добавить: и информацией) с окружающей средой. К числу открытых систем, без сомнения, принадлежат биологические и социальные системы, а это означает, что любая попытка понять их в рамках механистической модели заведомо обречена на провал. Кроме того, открытый характер подавляющего большинства систем во Вселенной наводят на мысль о том, что главенствующую роль в окружающем нас мире играют неустойчивость и неравность. Если воспользоваться терминологией Пригожина, то можно сказать, что все системы содержат подсистемы, которые непрестанно флуктуируют. Иногда отдельная флуктуация или комбинация флуктуаций может стать (в результате положительной или обратной связи) настолько сильной, что существовавшая прежде организация не выдерживает и разрушается. В этот переломный момент (который авторы книги называют особой точкой или точкой бифуркации) принципиально невозможно предсказать в каком направлении будет происходить дальнейшее развитие: станет ли состояние системы хаотическим, или оно перейдет на новый, более дифференцированный и более высокий уровень упорядоченности или организации, который авторы называют диссипативной структурой. Физические или химические структуры такого рода получили название диссипативных потому, что для поддержания требуется больше энергии, чем для поддержания более простых структур, на смену которым они приходят. Один из ключевых моментов в острых дискуссиях, развернувшихся вокруг понятия дисссипативной структуры, связан с там, что Пригожин подчеркивает возможность спонтанного возникновения порядка и организации из беспорядка и хаоса в результате процесса самоорганизации.

В модели мира, построенной Ньютоном и его последователями, время выступало как своего рода придаток. Для создателей ньютоновской картины мира любой момент времени в настоящем, прошлом и будущем был неотличим от любого другого момента времени.

В XIX в. центр интересов физиков переместился с динамики на термодинамику. После того, как было сформулировано второе начало термодинамики, всеобщее внимание неожиданно оказалось прикованным к понятию времени. Дело в том, что согласно второму началу термодинамики, запас энергии во Вселенной иссякает, а коль скоро мировая машина сбавляет обороты, неотвратимо приближаясь к тепловой смерти, ни один момент времени не тождественен предыдущему. Ход событий во Вселенной невозможно повернуть вспять, дабы воспрепятствовать возрастанию энтропии. Вселенная стареет, а коль скоро это так, время как бы представляет собой улицу с односторонним движением, оно утрачивает обратимость и становится необратимым.

В классической или механистической науке исходным рубежом событий служат начальные условия. Атомы или частицы движутся по мировым линиям, или траекториям. Задав начальные условия, мы можем выпустить из исходной мировой точки траекторию как назад во времени – в прошлое, так и вперед во времени – в будущее. С совершенно иной ситуацией мы сталкиваемся при рассмотрении некоторых химических реакций, например в случае, когда две жидкости, слитые в один сосуд, диффундируют до тех пор, пока смесь не станет однородной, или гомогенной. Обратная диффузия, которая приводила бы к разделению смеси на исходные компоненты, никогда не наблюдается. В любой момент времени смесь отличается от той, которая была в сосуде в предыдущий момент и будет в следующий. Весь процесс ориентирован во времени.

В классической науке (по крайней мере на ранних этапах её развития) такие направленные во времени процессы считались аномалиями, курьёзами, обязанными своим происхождением выбору весьма маловероятных начальных условий.

Согласно теории изменения, проистекающей из понятия диссипативной структуры, когда на систему, находящуюся в сильно неравновесном состоянии, действует, угрожая её структуре, флуктуации, наступает критический момент – система достигает точки бифуркации. Пригожин и Стенгерс считают, что в точке бифуркации принципиально невозможно предсказать в какое состояние перейдет система. Случайность подталкивает то, что остается от системы, на новый путь развития, а после того как путь выбран, вновь вступает в силу детерминизм – и так до следующей точки бифуркации.

Таким образом, в теории Пригожина и Стенгерс случайность и необходимость выступаю не как несовместные противоположности: в судьбе системы случайность и необходимость играют важные роли, взаимно дополняя одна другую.