Люди «дна» и «хозяева жизни» в произведениях М.Горького 1890-х годов (рассказы, роман «Фома Гордеев»)

В 1891 Горький, будучи благополучным человеком, вдруг решает отправиться в скитания по Руси. Тогда многие в поисках работы отправлялись на Юг, и Г.пошел с ними. Ему было 23 года и он хотел познать Россию. Г.ходил по России пешком (Украина,Бессарабия,Кавказ и т.п.) – это отразилось на большинстве его произведений о босяках. 1890-е – начало его писательской и журналистской карьеры. Это время сомнений и исканий. Г.- человек с низа, он мог стать преступников, а стал писателем. Успех его был создан публикой, она была заинтригована его творчеством.

У Г. особый подход к «босякам». Он показал их сильными, жесткими натурами, не требовал жалости к ним. И реалистическая, и романтическая составляющая. Реализм современников он отверг – учился у «суровых реалистов» (Помяловский,Стрельцов,Успенский,Короленко,Гаршин). Реалистические произведения 1890-х – «босяцкие произведения». Босяки как потомки благородных разбойников, но пафос вовсе не романтический. Горький не пишет о крестьянах, т.к.они – костная среда с «зоологическими инстинктами» («ЧЕЛКАШ»1895: босяк Челкаш свободен,он без быта, а крестьянский парень Гаврила в прочных «крестьянских рамках», он привязан к земле. «МАЛЬВА»1897: Мальва не выбирает ни Василия, ни его сына Якова. У них груз земли, деревни, хозяйства. А она свободна, любит простор,море – «здесь я ничья,как чайка,куда захочу,туда и полечу!» Такой же и Сережка: «Эх вы..землееды тупорылые! Вам бы только титьки были у бабы жирные,а характера вам ее не надо..без харакетера баба – без соли хлеб», он свободный, девицы любят его, он без земли,мещанин,был кучером,бродяжничал. Вот Мальва и выбирает его). Босяки «выломились» из привычного порядка жизни, они «философы, презирающие «хозяев жизни». Они отмечены судьбой, не принимают христианские ценности, ищут свою правду – свободную игру жизненных сил. Это философия приволья. Утверждение сильной личности. Босяцкие произведения безбытны, ведь герои – босяки, скитающиеся по земле. Горький стремится рассмотреть их человеческую сущность. Сильное их начало – огромная жажда свободы (либо свобода, либо смерть!), некое бунтарство, духовная неопределенность. Страдание – это слабость. А слабых в их среде ненавидят. Должна быть воля к сопротивлению. В центре воззрений Горького – мысли о человеке.

«БЫВШИЕ ЛЮДИ»1897: «как проживем – пустяки..но умрем, как все!». Хозяин ночлежки Аристид Кувалда – кем,только ни был – и бюро для рекомендации прислуги,и типография, и «просто жил». Говорит: «Я отвержен, освобожден от пут». Иногда обитатели ночлежки встают на ноги, но потом снова возвращаются к Кувалде, в общество «горюнов». Учитель – преподавал,служил конторщиком, на заводе, библиотекарем, запил àпопал в ночлежку, «в длинную, мрачную нору». Постоянно возвращается в ночлежку, деньги тратит на выпивку и покупает детишкам бедняков еду, играет с ними, а потом идет и напивается. Босяки, жалкие и грязные, размышляют о жизни, о человеке. «Зачем ты пьян, это нехорошо! – А что хорошо на этой земле?» «Ты кто? – Человек» «Ничего особенного, умирает человек». Симцов («Кубарь») – бывший лесничий,ныне торговец спичками,чернилами,ваксой, старик с круглой фигурой. Конец – черный пьяница, бывший тюремный смотритель. Тощий чахоточный Солнцев («Объедок») – бывший механик, теперь торгует мочалками и вениками. Костлявый вор Кисельников («Полтора Тараса», т.к. на полроста выше своего друга Тараса – дьякона, расстриженного за пьянство и разврат). Мальчишка Кувалда Метеор – как-то раз пришел в ночлежку и остался («Ты кто??- Я босяк»),жил среди них и все замечал. Кувалда их всех называет «бывшими людьми». Но есть еще и просто рядовые босяки, более цельные, не такие изломанные, почти все «бывшие мужики». Один из таких – старик-тряпичник Тяпа. Ударили ножом по шее – теперь как кочерга. Читает в газетах про деревню («про нас») и мычит – то ли страдание,то ли удовольствие. Грамоте выучился в тюрьме. Спрашивал Учителя, из какого народа, указанного в Библии, пошли русские. Общая черта «бывших мужиков» - любили показывать себя др.др.хуже,чем были на самом деле. В газетах любили политику. Разговоры,драки,карты,алкоголь,трактир Вавилова. О прошлом почти не говорят,так легче. Все противны др.др.,бессмысленная злоба против всех. Их привлекает зло – это их сила. Сытых и одетых не любят. Хозяева жизни- сытый купец Петунников в ярко начищенных сапогах («вид благочестиво хищный и почтенно злой») и его краснощекий сын в пальто и темных очках («молоденький паучек»). Петунников хочет сломать «эту хибарочку». Когда умирает Учитель, Петунников кладет ему в ноги два пятака на погребение. Кувалда в бешенстве: «Как ты смеешь давать на погребение честного человека твои воровские гроши!» Петунников для них не человек, а купец. В финале Кувалда стоит, «страшный и прямой» - его уводят полицейские. Петунников оборачивается – напротив него стоит страшный, согнутый старик (Тяпа): «Ты кто?» – крикнул Петунников. – «Человек».

Роман «Фома Гордеев»1899 (начало периода пика творч.активности Г.): необычные герои, сам Фома Гордеев – белая ворона в своем сословии – обостренное чувство красоты и гармонии. Писатель широко и выпукло рисует представителей предпринимательского вида. Он знакомит нас с купцами патриархального типа, крупными воротилами, такими, как Ананий Щуров. Когда-то этот «хитрый, старый черт» был фальшивомонетчиком и убийцей, теперь он стал торговцем леса и пароходчиком, скопивший на грабежах и обманах солидные капиталы, и чувствует себя владыкой. Он не принимает ничего нового, распространение машин, ненавидит всяческие свободы. По словам Маякина, он похож на хитрую и коварную лису: «…Возведет очи в небеса, а лапу тебе за пазуху запустит да кошель то и вытащит…» Рядом с ним умный волевой Игнат Гардеев, в прошлом водолив, а теперь владелец трех пароходов и десятка барж. Он одержим страстью к наживе, отличается огромной жизненной энергией, с которой мечется по торговым делам, улавливая золото, но Игнат знал тяжелый бурлакский труд, он выходец из народа, у него жажда деятельности. Есть у него неудержимая тяга к жизни. А главное – его душа мятежно вскипает и бргосает порой в сторону от наживы. И тогда он начинает пить и распутничать, раскидывать свои богатства, будь то пароход, баржа или деньги.

Яркой является фигура Якова Маякина, который считает, что ценность всякого человека определяется наличными капиталами. Маякин считает купцов первой силой в государстве, он очень умен, расчетлив и циничен. Он делит людей на хозяев и на бессловесную массу – простые кирпичи, строительный материал в руках хозяев. Показано в романе и молодое поколение купечества. К нему принадлежат Тарас и Любовь Маякины и Африкан Смолин. Они должны унаследовать дело и идеи Якова на новом этапе. Но они лишь внешне отличаются от отцов образованностью, европейской культурой. Но Тарас Маякин распрощался с мечтами юности и является владельцем судового производства в Сибири. И от Африкана Смолина, «жулика первой степени», ничего передового ждать нельзя. Но Горький поставил задачу показать человека, ищущего дело по силам и широкого простора для свободной и честной жизни. Такой личностью является Фома Гардеев. Он унаследовал многое от молчаливой замкнутой матери, которая остро чувствовала фальш. Буйство и безудержность он перенял от отца. Нянька ввела мальчика в мир чудесных сказок и легенд. Сказалось на нем и общение с матросами. И вот окружающие начинают замечать в Фоме что-то не свое «ведь ты ужасно не похож на купца», - замечает Люба. «Есть в вас что-то особенное», - говорит Софья. Это что-то страшно пугает Игната. Но действительность сделала свое дело. Яков Маякин внушал ему: «…или всех грызи или лежи в грязи». Глядя на Фому, капитан «Прилежного» заметил: «…хорошей породы щенок, с первой же охоты – добрый пес». Но Фома испытывает недовольство собой, склонность к разгулу. Жизнь, построенная на обмане, жадность ввергают его в отчаяние, он не видит выхода из тупика. Уничтожены мысли о чистой любви, когда он разуверился в Софье Медынской. Восторг он переживает только во время подъема затонувшей баржи. «Душно мне, - восклицает Фома.- Ведь разве это жизнь? Разве так живут? Душа у меня болит! И оттого болит, что – не мирится!» Фома становится блудным сыном в своей среде. Оказавшись на пароходе Илья Муромец в окружении именитых купцов, он чувствует безмерность претензий и начинает бунтовать, он бросает слова отвращения: «Не жизнь вы сделали – тюрьму…» он терпит поражение, связи с купечеством прерваны.Фома связан и объявлен сумасшедшим. Но чувствуется его торжество в словах: «Правду не свяжешь, врешь!» трагедия Фомы Гардеева в том, что он не хотел жить по волчьим законам, он верил, что радостный, честный труд. А по убеждению Ежова, «будущее принадлежит людям честного труда». (если надо знать последовательность событий, см.краткие)

12. Религиозно-философское содержание и художественные особенности повести М.Горького «Исповедь».

«Исповедь» Горький писал в Италии, на Капри. Идея богостроительства. В письмах к Л.Андрееву ранее: «Мы для себя создадим Бога великого…» Это была давняя, выношенная идея (еще в «На дне» Лука говорит, что на Украине новую веру нашли – предтеча богостроительства). Создание, «построение» нового бога – реализация мощных скрытых сил народа, объединенных сил: создать бога-друга, способного раскрыть творческие способности людей.

Критики нашли «Исповедь» психологически основательным произведением. «Исповедь» - это исповедь (так,не смейтесь!!): «..Позвольте рассказать жизнь мою». Матвей: «Я —подкидыш, незаконный человек; кем рождён — неизвестно, а подброшен был в экономию господина Лосева, — в парк господский, на ступени часовенки, а найден я был Данилой Вяловым, садовником… У Данилы прожил я до четырёх лет, но он сам многодетный был, кормился я где попало, а когда пищи не найду, — попищу, попищу да голоден и засну…» Потом жил у дьячка Лариона, круглого,ласкового,бедного,животные его любят. Многое рассказывает (Это ничего, что смерть, зато — красиво! В богослужении самое красивое — заупокойная литургия: тут ласка человеку есть, жалость к нему. У нас, кроме покойников, никого не умеют жалеть! -- Слова эти — хорошо помню, как и все его речи, но понимать их в ту пору я, конечно, не мог. Помню тоже — спросил я его: почему бог людям мало помогает? — Не его это дело! — объяснил он мне. — Сам себе помогай, на то тебе разум дан! Бог — для того, чтобы умирать не страшно было, а как жить — это твоё дело!---Рано забыл я эти речи его, а вспомнил — поздно, и оттого много лишнего горя перенёс). Помогал Лариону в храме. У Лариона был друг – «Савёлка Мигун, ворище известный и пьяница заливной, не раз бит бывал за воровство и даже в остроге сидел, но, по всему прочему, — редкостный человек! Песни он пел и сказки говорил так, что невозможно вспомнить без удивления». Матвей о Ларионе: «Лучше всего о Христе Ларион говорил: я, бывало, плакал всегда, видя горькую судьбу сына божия. Весь он — от спора в храме с учёными до Голгофы — стоял предо мною, как дитя чистое и прекрасное в неизречённой любви своей к народу, с доброй улыбкой всем, с ласковым словом утешения, — везде дитя, ослепительное красотою своею!» Матвей спросил у Лариона: «кем был мой отец?» Ларион ответил,что судя по лицу и уму Матвея,отец его из господ. «Запали эти случайные слова его в память мне и не принесли добра. Назовут меня в школе подкидышем, а я — на дыбы и кричу товарищам: — Вы — мужичьи дети, а мой отец — барин!..» Ехали на лодке, начали тонуть: Ларион утонул, Матвея спас приказчик из экономии, Егор Титов. Стал жить у него (там еще его жена малокровная и хилая дочь). «И всё вокруг них тихо: на полу толстые половики лежат, шагов не слыхать, говорят люди мало, вполголоса, — даже часы на стене осторожно постукивают. Пред иконами неугасимые лампады горят, везде картинки наклеены: страшный суд, муки апостольские, мучения святой Варвары». «Ревностно полюбил я церковное; со всем жаром сердца ребячьего окунулся в него, так, что всё священно стало для меня, не только иконы да книги, а и подсвечники и кадило, самые угли в нём — и те дороги!» --à 1-ый этап жизни Матвея – ложная вера (молитвы,Бог – повседневность,реальность,на бытовом уровне).

Затем 2-ой этап – сомнения (зреет духовная смута- мелкие делишки,просьбы): Стали над ним в народе посмеиваться (святоша, да еще в конторе: «Православные, кланяйтесь праведнику! Он мужика в конторе обсчитает — в церкви книгу зачитает, богу и не слышно, как мужик ревёт») à «Молиться ещё больше стал — чувствую, что, кроме молитвы, нечем мне оградить себя, но теперь явились в молитвах моих жалобы и горькие слова: — За что, господи? Виноват ли я, что отец-мать мои отреклись от меня и, подобно котёнку, в кусты бросили младенца?» Когда же остался я один в конторе, раскрылись предо мною все книги, планы, то, конечно, и при малом разуме моём я сразу увидал, что всё в нашей экономии — ясный грабёж, мужики кругом обложены, все в долгу и работают не на себя, а на Титова. Сказать, что удивился я или стыдно стало мне, — не могу. И хоть понял, за что Савёлка лается, но не счёл его правым, — ведь не я грабёж выдумал! Вижу, что и Титов не чист перед хозяином — набивает он карман себе как можно туго. Держал я себя перед ним и раньше смело, понимая, что нужен ему для чего-то, а теперь подумал: для того и нужен, чтобы перед богом его, вора, прикрывать. Милым сыном в то время называл он меня и жена его тоже; одевали хорошо, я им, конечно, спасибо говорю, а душа не лежит к ним, и сердцу от ласки их нисколько не тепло. А с Ольгой всё крепче дружился: нравилась мне тихая улыбка её, ласковый голос и любовь к цветам. Отец ее отказал ему, нужны деньги, чтобы а не попасть в армию,а то какой же он жених. «— Помоги, — говорю, — господи, и научи мя, да не потеряю путей твоих и да не угрязнет душа моя во грехе! Силён ты и многомилостив, сохрани же раба твоего ото зла и одари крепостью в борьбе с искушением, да не буду попран хитростию врага и да не усумнюсь в силе любви твоей к рабу твоему! Так низвёл я господа с высоты неизречённых красот его на должность защитника малых делишек моих, а бога унизив, и сам опустился до ничтожества». Стал обкрадывать народ в конторе. Стал строить дом – дом сгорел. Отстроили дом заново, женился. «Ходим в церковь с женой, встанем рядом в уголок и дружно молимся. Молитвы мои благодарные обращал я богу с похвалой ему, но и с гордостью — такое было чувство у меня, словно одолел я силу божию, против воли его заставил бога наделить меня счастьем; уступил он мне, а я его и похваливаю: хорошо, мол, ты, господи, сделал, справедливо, как и следовало!» Жена родила ребенка, стала больше заботиться о деньгах. Матвей: «Сытость числится радостью и богатство — счастием, ищут люди свободы греха, а свободы от греха не имеют. И где в них сила отчей любви, где божья красота? Жив бог? Где же — божеское?» - первые сомнения. Жена снова забеременела, родила мертвого ребенка, и сама умерла. -à 3-ий этап – утрата веры (смерть жены и ребенка – обрушиваются страдания, идет в монастырь – отрицательный опыт). Матвей решается удавиться: «скочил, взял верёвку от птичьей сети, вбил гвоздь в матицу, петлю сделал и стул подставил. Захотелось мне пиджак снять, снял, ворот у рубахи порвал и вдруг вижу, на стене тайно мелькнуло чьё-то маленькое неясное лицо. Едва не закричал со страха, но понял, что это моё лицо в круглом Ольгином зеркале. Смотрю — вид безумный и жалостный, волосы встрёпаны, щёки провалились, нос острый, рот полуоткрыт, точно задыхается человек, а глаза смотрят оттуда замученно, с великой горечью. Жалко стало мне человеческого лица, былой его красоты, сел я на лавку и заплакал над собою, как ребёнок обиженный, а после слёз петля явилась стыдным делом, насмешкой надо мной. Обозлился я, сорвал её и швырнул угол. Смерть — тоже загадка, а я — разрешение жизни искал». И начинает он думать, что бог забыл его. В церкви не находит утешения. Тут умирает первый ребенок (принял мышьяк за сахар). Надумал идти в город. Был там протопоп, благочестивой жизни и весьма учёный, — с раскольниками ревностно состязался о делах веры и славу прозорливца имел. Сказал, что сомневается в божьем милосердии, а тот ему: «Дубина!». Понимает его гулящая девка Татьяна: «видно, что вы очень расстроены душой, и одному вам идти не советую. Вы на первое слово ко мне зашли, этак-то можно туда попасть, что не выдерешься: здесь ведь город! Ночуйте-ка у меня, вот — постель, ложитесь с богом!». Диалог с Татьяной: «— Сначала, — говорит, — один красавец обманул, я же назло ему другого завела, да так и заигралась... А теперь, иногда, и из-за хлеба приходится мужчину принять. Говорит просто, и жалости к себе не слышно в её словах. — А в церковь ходите? Тут она вздрогнула, зарделась вся. — В церковь, — говорит, — дорога никому не заказана. Понимаю, что задел я её, и скорей говорю: — Вы не так меня поняли! Я евангелие знаю и Марию Магдалину помню и грешницу, которой фарисеи искушали Христа. Я спросить вас хотел, не имеете ли вы обиды на бога за жизнь свою, нет ли сомнения в доброте его? Она наморщила бровки, подумала и удивлённо спрашивает: — Не вижу я, при чём тут бог? — Как же, — мол, — он наш пастырь и отец, в его властной руке судьба человеческая! А она говорит: — Да ведь я людям зла не делаю, в чём же я виновата? А от того, что я себя нечисто держу, — кому горе? Только мне! Чувствую — говорит она что-то добротное, сердечное, понять не могу» И решил Матвей пойти в монастырь. Но и там не находит бога – деньги, ханжество и т.п. -à 4-ый этап – этап поиска и обретения истинной веры: 6 лет странствий, ищет не просто бога, а скорее человека, не похожего на других. Размышления о человеке. «Вижу — у каждого свой бог, и каждый бог не многим выше и красивее слуги и носителя своего. Давит это меня. Не бога ищет человек, а забвения скорби своей. Вытесняет горе отовсюду человека, и уходит он от себя самого, хочет избежать деяния, боится участия своего в жизни и всё ищет тихий угол, где бы скрыть себя. И уже чувствую в людях не святую тревогу богоискания, но лишь страх пред лицом жизни, не стремление к радости о господе, а заботу — как избыть печаль?» Встречает странника Иону: он говорит Матвею, что не пришел еще законный хозяин всего мироздания. Матвей: Господь? Иона: нет, ближе к нам! Не хочется мне назвать его — лучше бы ты сам догадался! Ибо во Христа прежде и крепче всех те уверовали, кто до встречи с ним знал уже его в сердце своём, и это силою их веры поднят он был на высоту божества. ера — великое чувство и созидающее! А родится она от избытка в человеке жизненной силы его; сила эта — огромна суть и всегда тревожит юный разум человеческий, побуждая его к деянию. Но связан и стеснён человек в деяниях своих, извне препятствуют ему всячески, — всё хотят, чтобы он хлеб и железо добывал, а не живые сокровища из недр духа своего. И не привык ещё, не умеет он пользоваться силами своими, пугается мятежей духа своего, создаёт чудовищ и боится отражений нестройной души своей — не понимая сущности её; поклоняется формам веры своей — тени своей, говорю! Не бессилием людей создан бог, нет, но — от избытка сил. И не вне нас живёт он, брате, но — внутри! Извлекли же его изнутри нас в испуге пред вопросами духа и наставили над нами, желая умерить гордость нашу, несогласную с ограничениями волю нашу. Говорю: силу обратили в слабость, задержав насильно рост её! Образы совершенства — поспешно делаются; это — вред нам и горе. Но люди делятся на два племени: одни — вечные богостроители, другие — навсегда рабы пленного стремления ко власти над первыми и надо всей землей. Захватили они эту власть и ею утверждают бытие бога вне человека, бога — врага людей, судию и господина земли. Исказили они лицо души Христа, отвергли его заповеди, ибо Христос живой — против их, против власти человека над ближним своим! Богостроитель — это суть народушко! Неисчислимый мировой народ! Великомученик велий, чем все, церковью прославленные, — сей бо еси бог, творяй чудеса! Народушко бессмертный, его же духу верую, его силу исповедую; он есть начало жизни единое и несомненное; он отец всех богов бывших и будущих!» Старик советует Матвею пойти на один завод – он приходит туда. На заводе учитель Михайла. Чудо- исцеление больной девушки – торжество идеи богостроительства – люди в едином порыве исцеляют больную à обретение подлинной веры народа-богостроителя.