Глава 2. Тэсса проснулась на рассвете

Тэсса проснулась на рассвете.

Продрогнув накануне, она смогла заснуть только под утро но, похоже, короткий беспокойный сон вовсе не принес облегчения. К тому же за ночь одеяло сползло, открыв босые ноги, и, собираясь на работу, девушка чувствовала себя очень больной и несчастной.

Обида на подругу все еще клокотала в ней. Тэсса не была настолько разозлена даже тогда, когда дипломный руководитель прилюдно назвал ее исследование новых методов диагностики генопаталогий чепухой. Девушка вспомнила его маленькие мышиные глазки, вечно потный лоб с залысинами, и вместе с этим, весьма неприятными, воспоминаниями внезапно явился образ вчерашнего длинноволосого нахала. Алгард… Алгард Хелмин, так, кажется, Лиенн его назвала. Тэсса не удержалась и произнесла это имя вслух и сама испугалась, как жестко оно прозвучало. Вместе с тем, его рыжий друг был вполне ничего. Тэсса машинально провела рукой по волосам, приводя их в порядок. Губы сами собой сложились в довольную улыбку. Да, определенно Джошуа был очень милым.

И все же с Лиенн нужно было разобраться. Так с друзьями не поступают.

Спустившись по лестнице на этаж ниже, Тэсса, пока не растеряла боевой настрой, направилась к подруге с твердым намерением высказать все, что накипело. По мере приближения к комнате Цоминь решимость покидала Тэссу. Что, если она еще спит? Простенькие наручные часы показывали время, слишком раннее для начала трудового дня, по крайней мере, Лиенн наверняка так считала.

– Лиенн? – девушка легонько постучала в дверь. Ответа не последовало. – Лиенн, ты спишь?

Из-за двери не донеслось ни звука, будто там никого и не было. Тэсса не стала ломиться и, круто развернувшись, быстрым шагом покинула общежитие.

Даже для такой работяги, как она, время было еще слишком ранним – двор пустовал, никто не спешил на работу или обратно домой с ночного дежурства. Дворник, меланхолично подметавший крыльцо парадного входа, при виде Тэссы приветливо кивнул. Девушка ответила на приветствие, ощущая при этом необыкновенное единение с этим местом, с его сотрудниками, пациентами, даже с самим помпезным старинным зданием из обветшалого красного кирпича. Каждый раз, поднимаясь по широким бетонным ступеням, она предвкушала азарт, с которым погружалась в изучение очередного научного трактата, каталогизирование и систематизацию данных. Хотя больше всего ей хотелось бы провести собственное исследование, чтобы доказать – она не зря пять лет просиживала место в университете и может не только перекладывать бумаги с места на место. Жаль только, подходящей проблемы, желательно глобальной и как можно более серьезной, все никак не подворачивалось.

Вой медицинской сирены прорезал утреннюю тишину, послышался лязг открывающихся ворот, скрип каталок. Тэсса замешкалась на входе, прерванная на середине своих раздумий. Не прошло и минуты, как с криком: «С дороги!» двое санитаров вкатили привязанного прочными ремнями мужчину. Его лицо было искажено широко раскрытым в беззвучном крике ртом.

– В реанимацию! Кто-нибудь, предупредите доктора Лейфгунда. Эй, ты, – один из санитаров заметил ошарашенную Тэссу, едва успевшую отскочить в сторону от несущейся на нее каталки, – идем с нами, возможно, пригодится твоя помощь, – свободной рукой он подхватил девушку за локоть.

Оправившись от первого шока Тэсса наконец смогла рассмотреть больного, определенно представителя дементисов или смешанных. Цвета слоновой кости кожа пронизанная тонкой паутиной набухших капилляров, посиневшие губы. Сквозь тонкую медицинскую простыню, которой он был накрыт, проступали следы свежей крови.

– Что с ним? – на бегу попыталась уточнить она, но санитар лишь отмахнулся.

– Сильный приступ, срочный вызов, – коротко отрапортовал он, въезжая в холл операционной. Тэсса, не зная, как ей поступить каталку не отпустила и вбежала следом.

Врач в стерильной маске взял Тэссу в оборот. Цепкие пальцы в белых перчатках ухватили девушку за плечо и буквально выпихнули за дверь:

– Что ты здесь делаешь?!

Мужчина стянул маску, открывая лицо, и Тэсса узнала доктора Лейфгунда. Он устало потер лоб, снял и снова надел очки. Выглядел он очень озабоченным. Взять хотя бы то, что он никогда прежде не повышал голоса.

– Никого больше не было, – виновато пояснила девушка. – Тебе же нужен ассистент?

– Нужен, – со вздохом признался Николас. – Еще слишком рано, очень неудачный момент – Кэтрин еще не пришла, а операция не терпит отлагательств.

– Я могу помочь, – Тэсса постаралась придать лицу уверенное выражение, но получалось не особо.

Лейфгунд внезапно протянул руку к ее волосам и аккуратно заправил за ушко выбившуюся светлую прядь. Случайное прикосновение к щеке Тэссе не понравилось. Может, это из-за медицинских перчаток, а, может, дело в чем-то другом. Например, в самой Тэссе.

– Приготовься, – Николас отошел назад, будто бы этого странного жеста и не было. – Все необходимое в моем кабинете. Жду тебя через пять минут.

Девушка облачилась в специальную форму, надела на лицо стерильную повязку, волосы спрятала под шапочку. В маленьком зеркале над раковиной отразилась совсем другая Тэсса – такой важной и сосредоточенной она себя почти не знала. Вечно будто витала в облаках. Закончив тщательно мыть руки, она взяла из шкафа новую пару перчаток и поспешила в реанимацию.

Следующие несколько часов тишина в операционной нарушалась только короткими указаниями Николаса. Расторопная сестра быстро и четко выполняла их, а Тэсса все никак не могла понять, как ее угораздило влезть во все это. Одного взгляда на операционный стол хватило, чтобы выветрить из ее головы романтические представления о спасении чужих жизней. Пациент, молодой еще мужчина, перестал метаться, грозя порвать ремни, только после дозы успокоительного. Но его глаза продолжали бешено вращаться, и в них не было ни грамма сознания. Тэсса нагнулась, рассматривая его, и пришла в ужас:

– Что с ним?!

– Отойди! – Николас схватил ее за локоть и оттащил от стола. И очень вовремя.

Ремни все-таки порвались. Точно в замедленной съемке, Тэсса увидела приближающееся к ней лицо с покрасневшими выпученными глазами, и резкий рывок поверг ее на пол. От удара все вокруг поплыло и окрасилось в бордовый.

Кто-то навис над ней, хрипло и тяжело дыша. Горячее дыхание обожгло щеку. Что-то тяжелое навалилось на грудь. В следующий момент дышать стало легче. Сквозь вату в ушах прорвался громкий крик, и сразу после этого сознание покинуло девушку.

– … в норме. Дыхание… Тэсса… Слышишь меня?

Тэсса открыла глаза, с трудом размыкая отяжелевшие веки. Было так темно и хорошо, легкое тело будто парило в воздухе, и вдруг навалилась эта боль. Откуда она?

– Все хорошо, милая. Не пытайся встать.

Голос успокаивал, хотя в его словах было что-то неправильно. Девушка все же попыталась поднять голову, но холодные руки легли ей на лоб и мягко, но настойчиво, заставили лечь обратно.

– Где я? – простонала она, стараясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь мутную пелену перед глазами. – Что случилось?

– Ты упала, ударилась. Тише! – Тэсса не желала оставить попытки сесть, и ей помогли. В голове звенело и трещало. Носа коснулся знакомый аромат приторно-сладкого парфюма, слегка заглушаемый запахом дезинфекции.

– Николас? – спросила она. – Я ничего не вижу. Почему я ничего не вижу?

Паника подкатила к горлу. Рядом мелькнул размазанный силуэт, и Тэсса почувствовала, как ее обнимают и прижимают к груди. Очень хотелось плакать, но не получалось.

– Я ничего не вижу, – простонала она. – Что случилось?

Николас разжал объятия и поднялся с кушетки. Сразу стало холодно и страшно.

– Ты куда?

Девушка спустила вниз ноги, нащупала опору и встала. Колени подогнулись, и только сила воли удержала ее от падения. В глазах наконец-то прояснилось, и Тэсса увидела рядом испуганного Николаса. Мир качнулся и замер, дурнота отступила.

– Ты как?

Тэсса сделала шаг и ухватилась за протянутые руки блондина.

– Все хорошо. Что… – память подкинула картину последних событий. Красные, налитые кровью глаза, пульсирующие зрачки. Сильные пальцы, сжимающиеся на ее горле. Руки сами собой метнулись к шее, и кожа отозвалась той самой болью, которая и привела девушку в чувство.

– Не надо, не трогай, я нанес йодовую сетку.

Николас мягко отстранил ее руки от горла и сжал их в своих пальцах. Захотелось прижаться к ним щекой и представить, что ничего этого не было.

Стук в дверь развеял хрупкую гармонию, и почти сразу же за ним в кабинет влетела черноволосая стрела – госпожа Лиенн Цоминь. Окинув взглядом помещение, она остановилась на замершей парочке, выглядевшей весьма занятно, если учесть, что руки Николаса замерли в сантиметрах от шеи девушки.

– Не поняла. Это что тут у вас происходит?

Лейфгунд отдернул руки, а Тэсса так дернулась, что едва снова не упала. Момент был упущен, и она снова замкнулась в себе, только пальцы все еще хранили тепло чужих прикосновений.

– Ник, я слышала, у вас еще один психованный скончался, – как ни в чем не бывало продолжила Лиенн и подошла к подруге. – Что это у тебя? Покажи.

Тэсса терпеливо перенесла еще один осмотр. Цоминь не отличалась деликатностью Лейфгунда, так что пришлось пережить несколько неприятных минут, в течение которых Тэсса пыталась понять, что смутило ее в словах Лиенн. Доктор тоже подозрительно примолк.

– Вроде ничего страшного. Он тебя не поцарапал, надеюсь? Мы еще не знаем, чем это может обернуться.

Тэсса перевела взгляд на Николаса, и тот отчего-то опустил голову.

Поняла!

– Еще один! – Лиенн округлила глаза, осознав свой прокол. – Были еще случаи? Почему ты мне не рассказала?

Вмешался Лейфгунд:

– Мы не имели права, по-прежнему не имеем, так что, пожалуйста, держи увиденное и услышанное в секрете.

– Я впервые вижу такие симптомы, что это?

– Не знаю, – блондин присел на край кушетки и, сам того не замечая, снял очки и принялся методично протирать стекла краем халата. – Поверь мне. За последнюю неделю поступил уже третий больной, но мы не продвинулись ни на сантиметр. Это что-то новое, совсем новое.

– Что у них общего?

Цоминь нахмурилась, но больше не рискнула вступать в беседу, чтобы еще чего-нибудь не разболтать. За нее ответил Николас:

– Я не могу тебе сказать. Прости.

– Я все равно узнаю.

– Тэсса, – Николас поднял голову, и свет лампы молнией сверкнул по очкам. – Я прошу тебя, не вмешивайся. Это… Эта болезнь может оказаться заразной. Мы держим все в секрете не просто так. На это есть причины.

Лиенн важно кивнула. Тэсса беспомощно оглянулась на подругу, но не нашла поддержки. Уже не в первый раз за последние два дня.

– Вы не сможете долго это скрывать. Кто-нибудь из медперсонала проболтается.

– К этому времени мы что-нибудь придумаем.

Тэсса упрямо сжала губы. Как доказать им, что молчать – глупо? Своей секретностью они могут спровоцировать настоящую эпидемию, наподобие той, что едва не уничтожила все человечество двести лет назад. Лейфгунд по своему расценил ее молчание:

– Тебе нужно отдохнуть.

– Я ее провожу, – Лиенн взяла подругу под руку и вывела в коридор. Там, прислонившись к прохладной стене, Тэсса тихо спросила:

– Тот человек… он умер?

Брюнетка изучающим взглядом скользнула по бледному с нездоровым румянцем на скулах лицу девушки, задержалась на посиневшем горле и равнодушно бросила:

– Сердце отказало. Буквально взорвалось.

Тэсса вспомнила искаженное мукой лицо и решительно отклеилась от стены:

– Хочу спать.

– Я все улажу с твоим начальством, идем домой, я провожу тебя.

– Ли, – Лиенн повернулась. – Нет, ничего.

Пустая холодная комната навевала тоску. Поспать нормально не удалось, те несколько часов, что девушка промаялась в постели, перекатываясь с боку на бок, лишь добавили головной боли. Надоедливый лучик просочился сквозь шторы, пощекотал нос и, удивительное дело, напомнил о том, что время обеда успело пройти. Тэсса выбралась из-под одеяла, прошлепала, едва волоча ноги, к буфету, залезла в него в поисках пропитания и вдруг поняла, что совсем не хочет есть. Более того, при мысли о еде к многострадальному горлу подкатывала тошнота.

– Ну уж нет, так дело не пойдет, – сама себе строго сказала Тэсса. Привычка разговаривать с собой возникла не так давно, после того, как несколько лет назад девушка обнаружила, что больше в этой комнате разговаривать стало не с кем.

У одиночества есть одно полезное свойство – оно позволяет без проблем подумать о том, на что в иных обстоятельствах просто не хватало времени. Хотя то же самое свойство вполне могло обернуться и неприятной стороной. Так, Тэсса, как ни старалась, не могла избавиться от мыслей о случившемся в реанимации. Пометавшись немного в четырех стенах, девушка не нашла в себе сил спокойно дожидаться новостей, и, наскоро собравшись, покинула свое скромное жилище, пусть Лиенн, узнав об этом, такой поступок бы и не одобрила

Путь ее лежал в дальнюю часть институтской территории, к неприметному флигелю, посещать который люди, обычно, не стремятся. Там располагался вход в морг. Попасть в него привычней было бы через здание института, этот же вход предназначался для посторонних, иногда приходящим сюда по известным причинам. Однако Тэсса не хотела афишировать свой визит.

– Здравствуйте, – поздоровалась она с флегматичного вида седым мужчиной, патологоанатомом. – Сегодня к вам должно было поступить тело. От доктора Лейфгунда. Мужчина примерно двадцати, двадцати пяти лет. Умер, вероятно, от разрыва сердца.

– Был такой.

– Я могу на него…

– Не можете.

Мужчина, наконец, соизволил поднять на посетительницу глаза, взял со стола отчет о вскрытии и собрался уйти. Тэсса буквально бросила наперерез:

– Постойте! Я должна на него взглянуть! Доктор Лейфгунд…

– Запретил показывать тело.

– Но я только хотела…

– Всего хорошего.

Тэсса вспыхнула:

– Вы можете меня не перебивать, в конце концов? Дайте договорить.

Патологоанатом демонстративно посмотрел на часы:

– Договорите в другом месте.

Он ушел, заперев за собой дверь в «холодильник». Девушка осталась в одиночестве, кипя от гнева. Она слышала истории про скверный характер обитателя этого жуткого места, но работнице архива не было нужды проверять их на практике. Вот, как говорится, и проверила.

Возвращаться на рабочее место уже не имело смысла – часы показывали начало третьего.

Тэсса переживала, что промается весь вечер без дела, но, едва закрыв за собой дверь комнаты и присев на кровать, не удержалась и прилегла, почти сразу провалившись в темноту без сновидений.

Лиенн пожаловала поздно вечером. Открыла дверь своим ключом и обнаружила подругу мирно спящей прямо в одежде. Тэсса пошевелилась во сне и, точно почувствовав постороннее присутствие, вздрогнула и открыла глаза.

– Болит?

Лиенн указала на горло, и Тэсса поморщилась:

– Немного.

Цоминь оседлала стул и положила голову на руки. Взгляд ее шоколадных глаз безмятежно блуждал по комнате. Тэсса решила, что нужно воспользоваться моментом и выпытать у подруги все, что можно.

– Ли, ты ничего не хочешь сказать?

– Нет, – она насторожилась. – А что, надо?

– Да неплохо бы. Начнем с того, что ты так и не извинилась за то, что отправила меня из клуба одну.

Лиенн скривилась:

– Да лучше б ушла…

– Я еще не закончила, – Тэсса нависла над подругой, пылая жаждой справедливости. К тому же, что более прозаично, ее сегодня уже достаточно затыкали. – Ты скрывала от меня новую болезнь! Уж ты-то должна знать, как это меня заинтересует.

– Поэтому и молчала. Это все ради твоей безопасности…

– Ага! Николас говорил так же, – девушка торжествующе подняла вверх палец. – Вы что-то скрываете. Чем таким, скажи, она может угрожать конкретно мне, а не тебе или доктору Лейфгунду? Такое ощущение, что все вокруг в курсе, кроме меня. Ты же знаешь, как для меня важно найти хоть что-то, хоть какой-то повод выбраться из болота, где я увязла! Если бы я могла изучить эту болезнь, ученый совет разрешил бы мне сменить кафедру. Я бы стала, наконец, заниматься реальным делом, а не перекладывать истлевшие бумажки из папки в папку. Понимаешь?

Лиенн молча внимала. Когда запал Тэссы спал, она иронично изогнула бровь:

– Блестяще. Но я все равно почти ничего не знаю. Тебе нужен Николас.

Тэсса в отчаянии запустила пальцы в волосы, взъерошивая и без того спутанную со сна блондинистую шевелюру. Внутренний голос кричал ей, что что-то должно скоро случиться, что-то, что изменит ее жизнь. Надо только сделать шаг навстречу.

– Что мне делать?

Лиенн приняла загадочный вид. Пухлые красные губы сложились в искушающую улыбку. Тэсса готова была убить ее за эту театральную паузу.

– Нууу… – задумчиво протянула Цоминь и, схлопотав метко брошенной подушкой, со смехом закончила. – Есть одна идея. Тебе она не понравится.

Лиенн была права как никогда. Весь тайный смысл ее слов Тэсса поняла, только раз взглянув в бледно-зеленые глаза за стеклами круглых очков. Дурацкое платье, то самое, в котором девушка ходила в «Черный лотос», некрасиво натягивалось на бедрах, издевательски подчеркивая каждый лишний сантиметр на них. К тому же Тэсса отказалась обувать красные туфли, стершие ей пятки до крови, и пришла на ужин в удобных стоптанных балетках без каблука, почти что тапочках. Вместе все это смотрелось смешно и глупо. Впрочем, Николас Лейфгунд так определенно не считал, если судить по потеплевшему взгляду. Официант принес заказ, и доктор сам разлил вино по фужерам.

– Я так счастлив, что ты вспомнила про мое приглашение.

Девушка смущенно опустила густо накрашенные ресницы, разумно умалчивая, что вспомнила о нем как раз-таки не она.

План Лиенн был предельно прост и вместе с тем практически невыполним. На следующее утро после разговора, подруги написали доктору записку, в которой намекнули на возможность свидания, о чем Тэсса уже успела не раз пожалеть, успокаиваясь только мыслью, что все это ради дела.

– У меня появился свободный вечер, – промямлила она, краснея. Распущенные и чуть завитые волосы непривычно лезли в глаза и безумно раздражали. Чтобы не пришлось еще что-нибудь объяснять, она схватилась за фужер, как утопающий за соломинку, и опрокинула в себя все его содержимое. Почувствовала, как расплавленный огонь обжигает пищевод, и закашлялась, хватая ртом воздух.

– Эй-эй, осторожнее, – Николас вскочил, обежал стол вокруг и осторожно похлопал девушку по спине. – Это «Каберне Совиньон», а не компот.

Несмотря на крайнее смущение и вступившие на глазах слезы, Тэсса решила, что наступил подходящий момент для наступления. Мягкого и женственного, как наставляла Лиенн, но ведь это не ей приходится кокетничать с Вешалкой.

– Ой, – пискнула она, – кажется я капнула на платье.

– Не волнуйся, главное, вовремя промокнуть.

Блондин протянул руку с салфеткой, и Тэсса перехватила его ладонь, внутренне сгорая от стыда:

– Я сама, благодарю.

Отпустила его руку и улыбнулась. Николас медленно вернулся на свое место, снял очки, протер их и, забывшись, положил рядом с тарелкой. Тэсса облокотилась на стол, демонстрируя V-образный вырез платья. Поправила волосы, снова улыбнулась. Кажется, все правильно.

– Эммм… Налить еще?

Девушка кивнула. Действительно, почему бы и нет? Тем более стало немного теплее и спокойнее. Еще чуточку вина не помешает. Не напьется же она в конце концов?

Бархатистый кисловатый вкус вина приятно согревал. Веки перестали казаться тяжелыми из-за косметики, девушка разрумянилась и вовсю стреляла глазками, причем не только в сторону своего собеседника.

– Ты почти ничего не ешь, – заметил Николас, на что Тэсса мило хихикнула. Она вообще стала слишком много смеяться. – Зачем же мы тогда сюда шли?

Тэсса перестала смеяться. Зачем она пришла? Точно, за информацией!

– Я не голодна. С тех пор, как на меня напал тот пациент, помнишь, когда я тебе ассистировала, кусок в горло не лезет.

Лейфгунд помрачнел:

– Страшно представить, если бы мы не смогли его остановить. Прости, я не должен был вообще привлекать тебя.

– Ничего, – она с сожалением отставила фужер. – Но мне не дает покоя эта история. Вот если бы я могла посмотреть на тело, быть может тогда…

– Не может быть и речи, – Николас был категоричен. – Я уже говорил тебе, информация засекречена.

Тэсса не собиралась сдаваться:

– Кем засекречена? Тобой?

– Даже если и мной. Не хочу, чтобы раньше времени поднялась паника.

Он взялся за приборы и начал ковыряться в своей тарелке. Тэсса поняла, что больше ни слова из него не вытянет, рассердилась и схватила со стола свой фужер. Столько стараний и все зря!

Через полчаса угрюмого молчания и позвякивания вилок о тарелки неудавшийся ужин закончился. Расплатившись по счету, Лейфгунд вышел из-за стола, а вот Тэсса, поднявшись, вынуждена была сесть обратно. Ноги странно дрожали и не желали держать тело в вертикально положении.

– Ник… Николас, – позвала девушка тихо. – Со мной что-то не так.

Мужчина улыбнулся и подошел к ней, подхватил за талию и помог встать. Тэсса облокотилась на него и вдруг увидела возле двери высокого длинноволосого парня в старой коричневой куртке. Он стоял в тени и, бросив всего один взгляд в их сторону, отвернулся и быстро вышел. Но Тэсса готова была поклясться, что это был Алгард Хелмин!

– Стоять можешь?

Девушка поспешила возмутиться:

– Могу, конечно!

И, когда рука мужчины ослабила хватку, опасно покачнулась.

– Ладно, – вздохнул блондин. – Обними меня за шею. Ну же, смелее.

Тэсса перекинула руку, зацепившись за короткий хвостик золотистых волос, и вцепилась в воротник, что было сил. Ощущения были как после удара по голове, а уж ей было с чем сравнить.

Николас бережно, но твердо обхватил ее за талию, и в таком виде они покинули ресторан. Операция с треском провалилась.

Разговор с Лиенн показался Тэссе извращенной пыткой. С самого утра та бегала к ней в архивное крыло, едва появлялось свободное время, и выпытывала подробности неудавшегося вечера.

– До двери проводил, говоришь? – тоном профессионального дознавателя уточняла она. – А раздеться он тебе не помог?

Стоило голосу повыситься, как в голове у Тэссы начинали звонить колокола. То, что «это «Каберне Совиньон», а не компот», отложилось в ней прочно и навсегда. Настырное любопытство подруги уже немного надоело.

– Нет, я же уже рассказывала. Николас проводил меня до двери, дождался, когда я войду, и ушел.

– И ни разу не попытался воспользоваться ситуацией?

– Воспользоваться? – не поняла Тэсса.

Лиенн многозначительно округлила глаза:

– Ага, воспользоваться. Ситуацией.

До Тэссы, наконец, дошло. Она вспыхнула до корней волос и излишне громко хлопнула папкой по столу:

– Нет! Как ты вообще могла такое подумать?

– Ну, дорогая, тебе уже не пятнадцать лет.

Излишнее напоминание. Цоминь это тоже поняла и поспешила откланяться. Впрочем, радоваться было рано – после работы она наверняка придет за продолжением.

Тэсса уронила голову на сложенные руки и испустила душераздирающий стон. Кроме головной боли ее еще кое-что мучило. Ощущение теплых рук на своем теле. Упоительное чувство полета, когда в холле общежития Николас поднял ее на руки и понес. Накрахмаленный воротник мужской рубашки, за который она держалась.

«Тебе уже не пятнадцать лет».

Сколько времени прошло с тех пор, как он ушел? Тот, кто был смыслом ее жизни? Два, три года? Так просто сбиться со счета, когда в жизни ничего не меняется. Тэсса смахнула случайную слезинку и вернулась к работе. Пострадать можно и ночью, когда никто не увидит. Она всегда так делала.

Ровно в половине седьмого, на полчаса позже, чем надо, девушка засобиралась домой. Белый халат отправился на вешалку в шкафчик, Тэсса накинула свой давно не модный серый плащ и покинула институт, чудом не столкнувшись с доктором Лейфгундом, раздающим последние указания дежурным. Эта встреча не входило в ее планы, по крайней мере не сегодня. Солнце слепило глаза, почти не грея, – особенности погоды нового мира, с которыми приходилось мириться. После катастрофы резкое падение температуры спровоцировало уплотнение атмосферного слоя. С той поры все более или менее вернулось в норму, но, как говорят, Земля раньше была куда теплее.

Цоминь, уходящая с работы едва ли не быстрее всех, уже ждала ее в комнате.

– Я требую подробностей, – заявила она, едва за Тэссой закрылась дверь. Девушка устало привалилась к косяку:

– Что ты еще от меня хочешь, а? Я плохо спала и собираюсь лечь пораньше.

– Не раньше, чем поделишься добытой информацией.

– Нет никакой информации, – вздохнула Тэсса. – Мне кажется, это свидание было ошибкой. Наверняка, Лейфгунд понял, что к чему. И просто надо мной посмеялся.

– Посмеялся, прислав белые розы? Оригинальный способ насмешки.

Только сейчас девушка заметила на столе прекрасную корзинку с цветами. Рядом лежала карточка.

– «Мне жаль, что ужин не удался. Надеюсь, что еще есть возможность все исправить. Николас», – процитировала Лиенн с явной издевкой в голосе. – Я уже изучила сей образец эпистолярного жанра. Звучит избито, не находишь?

– Лиенн!

Брюнетка пожала плечами, вовсе не жалея о содеянном:

– А что? Может, он там тебе в любви признается, а я не узнаю? И вообще, наверняка, вчера что-то такое между вами явно произошло.

– Ничего. Совсем ничего, – огрызнулась Тэсса.

– А ты бы хотела?

Девушка открыла рот, чтобы возразить, но отчего-то не смогла. Ситуацию спас тихий стук в дверь, даже не совсем стук, а скорее робкое постукивание. Тэсса поспешила открыть, и на нее внезапно свалилось что-то тяжелое. Позорно завопив, она не сразу поняла, что это был человек.

– Пожалуйста… Прошу… – прохрипел он, всем весом наваливаясь на девушку. – Прошу…

Тэсса не выдержала и сделала шаг назад. Мужчина упал на пол.

– Проклятие! – выругалась Лиенн, подходя ближе. – Посмотри на него…

Тэсса присела на корточки, готовая в любую секунду сорваться с места, и с помощью подруги перевернула тело на спину. Обезумевшими красными глазами на нее смотрел тот самый сосед, вечно куда-то спешащий и сбивающий ее с ног. Совсем еще молодой парень, не старше двадцати пяти. Через вырез рубашки виднелась уродливая сетка почерневших сосудов, тянущаяся по шее к лицу. И тут он дернулся и схватил Тэссу за плечи.

– Ли!!!!

Тэсса вопила как резаная, пока Цоминь пыталась выдрать ее из лап безумца. Тот клацал зубами, кривя рот в беззвучном крике, бешено вращал глазами, из которых уже начала сочиться темно-красная кровь. Лиенн бросилась к столу, схватила нож. И тут все закончилось.

– Ты в порядке? – она похлопала Тэссу по плечу, но та даже не пошевелилась. – Тэсса?

Девушка резко подскочила, едва не ударив Лиенн. Запустила пальцы в волосы, еле слышно что-то бормоча.

– Что делать? Что делать? Что делать? – расслышала Цоминь. – Надо позвать на помощь. Точно, надо позвать на помощь.

Тэсса перешагнула через труп и уже в коридоре обернулась:

– Нужно сообщить об этом в институт. Этот парень работал в морге. Он заразился, это очевидно.

Цоминь растерялась. Такое поведение не было похоже на ее мягкую и впечатлительную подругу. Хотя, стоит признать, труп в комнате вполне способен изменить приоритеты.

– Я сама. Скажу Лейфгунду, он со всем разберется, – распорядилась Лиенн.

Воспользовавшись замешательством подруги, она отвела ее к себе и, велев ждать на месте, ушла.

Через полчаса Тэсса не выдержала и вернулась в свою комнату, чтобы изучить тело, пока есть такая возможность.

Вот только его там уже не было.

Тэсса влетела в фойе института разъяренной фурией. Пока она сидела, сложа руки, а Лиенн искала Николаса, кто-то уничтожил реальную возможность наконец-то изучить тело, пока его тоже не «засекретили», как и другие до него. Кто-то будто насмехался над девушкой, и ее это выводило из себя. Цоминь куда-то запропастилась, однако Тэссе сейчас было уже не до нее. Профессор Карни должен знать. А если он уже знает, то пусть будет так добр, чтобы выслушать ее, Тэссы, мнение на сей счет. То, что он в свое время помог ей с трудоустройством и представил, как свою протеже, не давало ему права утаивать от нее такие важные сведения. И плевать, что прав-то у него как раз было побольше, чем у старшей лаборантки кафедры ретроспективных исследований.

Тэсса притормозила, восстанавливая дыхание, физические нагрузки давались ей не так легко, и услышала за спиной деликатное покашливание.

– Простите, как мне найти профессора Яна Карни?

Голос показался девушке смутно знакомым. Она обернулась и буквально нос к носу столкнулась с Алгардом Хелмином. Он тоже ее узнал, судя по нахмурившемуся взгляду.

– Ты, – констатировал он очевидную вещь.

– Я.

Как и в прошлый раз, диалог не завязался. Алгард чуть отошел назад, и девушка увидела в его руках большой желтый конверт без надписей. Отчего-то он привлек ее внимание.

– Ну так как мне найти этого самого профессора? – несколько грубовато повторил он. Может, показалось, но в первый раз его вопрос звучал гораздо теплее. Злость Тэссы переключилось на новый раздражитель.

– Тебе зачем? На второй этаж только по пропускам.

Тут она немного солгала, хотя бейджики сотрудников служили чем-то вроде пропуска. Кстати, на груди Хелмина тоже был какой-то отличительный знак. «Почетный сталкер», – прочитала Тэсса мысленно и, не сдержавшись, улыбнулась.

– Разве я сказал что-то смешное?

Смех застрял у нее в горле. Да кто этот тип вообще такой, чтоб постоянно ставить ее на место? Почетный сталкер, как же. Да хоть глава ученого совета!

– Я выполнил заказ профессора и должен лично передать его, – нехотя пояснил Алгард.

– Чтобы получить вознаграждение?

– Именно так. Как ты догадалась?

Он не хотел грубить, просто так получалось, особенно тогда, когда эта светловолосая девица лезла с пустыми разговорами.

– Я сама передам, дай сюда, – Тэсса требовательно протянула руку. Как ни странно, мужчина не стал больше спорить. В тот момент, когда они оба взялись за пакет, что-то случилось.

Тэсса почувствовала боль, словно через сердце прошел разряд тока, а следом за этим – удар. Он толкнул ее в черный колодец, наполненный тьмой и громким биением сердца. А потом все исчезло в ослепительной вспышке...

«... темная серая комната, лишь сквозь забитое досками окно пробивается тусклый лучик, освещающий танцующие в воздухе пылинки и краешек синей пластиковой папки с документами под толстым слоем пыли. Вторая их часть скрыта под темной грудой каких-то обломков, из которых угадывается контур чего-то округлого.

Крепкие широкие руки, явно принадлежащие мужчине, тянутся к документам. И это все, что можно было разглядеть. На запястье правой руки широкий плетеный трехцветный браслет – единственный яркий фрагмент мрачной картины.

Мужчина пытается поднять папку, но что-то ему мешает, тогда он подцепляет листы снизу. Правая рука поворачивается внутренней стороной вверх, браслет соскальзывает в сторону, оголяя глубокий зарубцевавшийся шрам поперек запястья.

Рывок. Пыль взвилась в воздух. На место, где только что лежала папка, с глухим стуком осыпались кости, крупный череп, силуэт которого еще недавно трудно было распознать в темноте, выкатился на свет, взирая на мир пустыми глазницами.

Почти беззвучно мужчина чертыхнулся и стряхнул с находки мелкие кости, напоминавшие чьи-то судорожно сжимавшие папку пальцы….»

Тэсса вскрикнула и отдернула руки. Алгард от неожиданности вздрогнул и рефлекторно отпустил документ, который не преминул с гулким звуком шмякнуться на пол.

– Ты что, головой ударилась? – возмутился такой реакции парень и тут же наклонился, чтобы поднять с пола несчастный конверт.

Тэсса опередила его на долю секунды. Еще не понимая, что и зачем делает, она попыталась взять конверт в руки. Никак не получалось. Перед глазами все еще мелькали обрывки то ли сна наяву, то ли воспоминания. Чьего воспоминания? Девушка замерла, целиком погрузившись в себя. Алгард покачал головой, мысленно проклиная день, когда впервые увидел эту чокнутую. Тэсса не шевелилась и давно уже не пыталась поднять с пола раскрывшийся конверт с торчащим из него уголком уже знакомой пластиковой темно-синей папки. Именно на него Тэсса смотрела уже, наверное, целую минуту.

– Держи, – он сам поднял свою добычу и протянул ее девушке. Рукав водолазки натянулся, демонстрируя плотный широкий браслет, переплетенный из нитей трех цветов. Тот самый, который Тэсса видела несколько мгновений назад в своем видении. Еще не веря, она подняла полные ужаса глаза на парня и отшатнулась в сторону.

– Да что с тобой такое? – растеряно пробормотал он, делая шаг навстречу, но тут же был остановлен устремленным на него испуганным взглядом голубых глаз. Девушка сделала еще шаг назад, уперлась спиной в стену и начала медленно сползать вниз.

– Ненормальная... – последнее, что услышала Тэсса прежде, чем окончательно сползла на пол.