Пролог. Едва ли кто-то из людей помнил, какой прекрасной и полной жизни она была всего несколько сотен лет назад

Земля изменилась.

Едва ли кто-то из людей помнил, какой прекрасной и полной жизни она была всего несколько сотен лет назад. Какие богатства переполняли ее недра, какие страсти кипели в ее огромных городах, какие великие умы рождались на ней. Останки некогда великих цивилизаций ныне лежали в руинах, история повторяется по кругу, не щадя никого, и бег ее ничто не остановит. Двести лет прошли как единый миг с того дня, как новый бог спустился на землю в огромной стальной машине и покарал всех тех, кто не поверил в него. Земля содрогнулась, вздыбилась, точно живая, и раскололась пополам, и на месте великого континента образовалась огромная выжженная пустыня, проклятая, как и народ, населявший ее. С тех пор ничего больше не осталось прежним. Рушились мегаполисы, складывались, как карточные домики, вода выходила из берегов, и скоро все побережье скрылось в морской пучине. Выжившие представители человечества подверглись воздействию загадочного вируса, умирая в мучениях за считанные дни. За несколько лет население Земли сократилось на треть, в течение следующих десятков лет – больше чем на половину. А скоро планета почти опустела.

Там, где все началось, полуденное солнце заливало раскаленным золотом дно чашеобразной долины, чьи пологие склоны ослепительно сияли, отражая своей гладкостью свет. Когда-то сила удара была такой, что песок оплавился, превратившись в стекло. Приглядевшись, на дне долины можно было разглядеть металлические черные выросты, уродливо торчащие из земли. Среди них, как в мертвом сюрреалистическом лесу, бродила одинокая фигура. В движениях ее не было ни смысла, ни порядка. Массивная и коренастая, она вышагивала среди металлического лома и рядов искореженной арматуры, и взгляд ее был устремлен к небу. Кто это был и откуда взялся здесь, в самом сердце мертвых земель, на которых не осталось ничего живого? Но он был там и смотрел ввысь, дальше, чем облака, дальше, чем мог бы смотреть даже самый зоркий из уцелевших людей. Он смотрел так давно, что, наверное, забыл, зачем делал это.

Он ждал.