Животноводство

Прежде, чем осесть на землях страны Кеми, предки древних египтян, очевидно, были скотоводческими племенами. Но, перейдя на оседлый образ жизни, египтяне не отказались полностью от животноводства в пользу земледелия. Еще в глубокой древности они научились грамотной селекции и выведению различных пород домашних животных. Животноводство было одним из важнейших источников дохода государства, поэтому с самых давних пор египетские чиновники наладили учет поголовья скота, проводившийся каждые два года.

[Илл. — Доение спутанной коровы (Энц., стр. 306)]

Основное место в египетском животноводстве занимал крупный рогатый скот — быки и коровы, помимо своей хозяйственной ценности, являлись и символическими животными, чьи образы присутствуют во многих изображениях, посвященных главным египетским божествам. Первоначально египетский скот был рогатым — на древнейших рельефах и статуэтках у быков и коров длинные изогнутые рога. Позднее египтяне вывели породу комолого (безрогого) скота. Рогатые быки и коровы широко использовались в различных отраслях сельского хозяйства — для утаптывания посевов, как тягловая сила при пахоте, при обмолоте зерна. Молочное животноводство было известно египтянам, но, очевидно, не получило широкого распространения. Тем более не выводили мясные породы — крупный рогатый скот, помимо хозяйственных функций, служил почти исключительно для жертвоприношений. Быкам и коровам приписывались функции воплощения божества. Так, черный бык с белыми отметинами в Египте считался воплощением бога Аписа и пользовался всеми божественными почестями.

Апис — священный был, воплощение бога плодородия.

В глубокой древности предки древних египтян приручили овец, однако вплоть до эпохи Среднего царства бараны и овцы служили почти исключительно в качестве тягловой силы и при утаптывании посева. Эта роль принадлежала им почти полностью, и ни на что другое египтяне, видимо, овец не использовали. Лишь в довольно позднее время, где-то в конце III тысячелетия до н.э., в Египет были завезены тонкорунные овцы, шерсть которых шла на изготовление пряжи. Овцеводство получило новый импульс к развитию примерно за полторы тысячи лет до н.э. Из завоевательных походов царей Нового царства в Египет были завезены длиннорунные овцы, из руна которых получалась превосходного качества шерсть. Новая порода овец быстро приобрела важнейшее хозяйственное значение. Разведение этой породы стимулировало рост прядильного ремесла.

Коза — пожалуй, одно из первых животных, прирученных первобытным человеком, занимала свое место и в хозяйстве египтян. Это неприхотливое и всеядное животное использовалось, очевидно, в молочном хозяйстве.

Что касается вьючных животных, то в эпоху Древнего и Среднего царства у египтян служил для этого исключительно осел. Ослов не особенно часто использовали как тягловое животное — в основном как вьючное. Лошади впервые появились в Египте с приходом завоевателей-гиксосов, да и те ввели лошадь лишь как верховое животное. Осел же был воистину незаменим и при перевозке тюков со сжатым хлебом с пашни на гумно, и при перетаскивании корзин с плодами, и в дальних купеческих караванах, тянувшихся через весь Египет. Очень поздно появился в египетском хозяйстве верблюд. Сфера применения этого животного ограничивалась дальними торговыми караванами, отправлявшимися в края, которых было не достичь излюбленным египтянами водным путем.

[Илл. — Перевоз снопов на осле (стр. 38)]

Главной проблемой древнеегипетских скотоводов были пастбища. Вся сколько-нибудь плодородная земля отводилась под посевы и сады. Для выпаса обширных стад оставались только узкие островки растительности на самом краю пустыни, подступавшей к долине Нила. Там еще росла скудная трава, пригодная для питания животных. Каждый год пастухи вместе со своими стадами совершали длительное путешествие из районов Верхнего Египте вниз вдоль течения реки в поисках пастбищ. Для различных пород скота отводились различные пастбища.

[Илл. — Пастух переносит теленка через реку (стр. 59)]

На ночь животных загоняли и привязывали в загоны, служившие дополнительной защитой от хищных зверей. В загоне находились кормушки, небольшие стойла, где доили коров.

Труд пастуха- мениу был нелегок и опасен. Помимо того, что надлежало следить за здоровьем животных, за их численностью, необходимо было постоянно отбиваться от хищников, в изобилии водившихся в Египте. Во время паводков, особенно при высокой воде, кочевья стад не прекращались, и пастухам добавлялась новая забота — помогать животным перебираться через многочисленные водные преграды, отбиваясь при этом от крокодилов — самых опасных водных хищников Нила.

Мениу — пастух (вне зависимости от специализации).

Пастух выполнял при стаде все функции — и хранитель, и врач. Пастухи сами проводили осенние случки, сами принимали роды у коров. Увеличение поголовья было важнейшей задачей пастуха — он регулярно отчитывался перед царскими чиновниками о поголовье своих стад.

[Илл. — Пастухи клеймят скот (стр. 125) ]

Помимо полукочевых стад, в крупных хозяйствах — особенно при дворах вельмож, существовали и породы откармливаемого скота. Для них возводили прочные хлева, в которых проходили и все работы, так или иначе связанные со скотом — выкармливание молодняка, доение, изготовление сыров.

Охота

Как видим, домашний скот использовался преимущественно как вспомогательная рабочая сила в сельском хозяйстве. Мясной же рацион египтян в почти полностью состоял из добычи охотников. Строго говоря, довольно затруднительно четко разделять охотников и скотоводов Древнего Египта. Именно охотники, изучая повадки животных, занялись их приручением, именно они во все периоды существования Древнего Египта постоянно пополняли стада пойманными животными — антилопами, газелями.

В хозяйственном плане охота играла существенную роль в экономике страны с древнейших времен до конца эпохи Древнего царства, позднее охотничий промысел уступил место охоте как развлечению знатных египтян. Но поначалу охотники были именно добытчиками продовольствия, благо в египетском климате существовало множество различных видов животных, пригодных для отлова на мясо.

Зачастую животных не отстреливали, а ловили, чтобы впоследствии приручать. При сельских имениях крупных египетских вельмож нередко создавались загоны, куда сгоняли “мясной запас” — многочисленные стада антилоп и газелей, в особенности молодняка, гораздо легче поддающегося приручению.

Такая охота могла вестись только с помощью животных. Египтяне еще в глубочайшей древности одомашнили собак, и в эпоху Древнего царства в Египте уже существовала особая порода охотничьих псов. Помимо собак, для охоты отлавливали и по мере возможности приручали и хищников, в изобилии водившихся на окраинных землях Египта — гиен, гепардов и даже львов.

[Илл. — Прирученный лев на охоте (стр. 70)]

О том, насколько была популярна в Древнем Египте охота, можно судить по значительному количеству росписей и рельефов, посвященных сценам охоты на тех или иных зверей. Собаками египтяне травили крупных и мелких антилоп и хищников, прирученных львов выпускали против диких быков.

[Илл. — Охотник откармливает гиену (стр. 58)]

При охоте на крупных хищников египетские охотники пользовались луками. Собаки загоняли и травили жертву, а люди либо подстреливали животное, либо старались по возможности взять его живьем. Добычей древнеегипетских охотников становились все водившиеся тогда в тех краях виды парнокопытных — от мелких газелей до весьма крупных пород антилоп, а также хищники — львы. гиены, леопарды. Тех хищников, которых можно было использовать в дальнейшем, египтяне помещали в клетки и откармливали. Сохранилось, к примеру, изображение сцены кормежки гиены — животное лежит со связанными лапами, а люди пихают ему в пасть куски мяса. Вообще сюжеты откорма животных и птиц как существенный этап приручения очень часто встречается в изображениях на древнеегипетских рельефах и росписях.

Из крупных водных животных объектом охоты древних египтян часто становился гиппопотам. Это животное постоянно наносило страшный вред полям земледельцев, пожирая всходы. До наших дней дошли тексты времен Нового царства, в которых автор пишет о “тяжкой участи земледельца, у которого половину урожая съел червь, а другую половину — прожорливый бегемот”.

[Илл. — Охота на гиппопотама с лодки (стр. 75)]

Помимо защиты своих полей, египтяне, охотясь на бегемота, преследовали и гастрономические цели — мясо его издавна шло в пищу, в шкура и кости — на различные хозяйственные нужды. Охота на этих животных считалась крайне опасной — настолько, что на рельефах со сценами охоты вельможи, непременные непосредственные участники всех остальных охотничьих забав, в этом случае лишь наблюдают за битвой с речным гигантом, стоя на безопасном берегу.

В поздние периоды существования Древнего Египта охота стала по преимуществу забавой богачей. В гробницах фараонов нередко можно увидеть сценки охоты — в основном на птиц или на хищников, львов или гепардов. В эпоху Нового царства охота постепенно утрачивала свое хозяйственное значение. Во-первых, регулярные захватнические набеги на соседние государства обеспечивали страну даровым скотом и мясным запасом, а во-вторых, животных в долине Нила за долгие века стало меньше, и из средства добычи пропитания охота превратилась в доступную немногим забаву.

[Илл. — Тутанхамон с гарпуном на папирусной лодке. Дерево с позолотой (Энц., стр. 301, рис. 4)]

Птицеловы и “птичьи пастухи”

Кроме охоты на животных, большой популярностью пользовалась и охота на водоплавающих птиц — гусей, уток, журавлей, причем не только ради пропитания, но и ради забавы. Вельможи предпочитали охотиться на птицу с помощью метательной палки, которой сбивали низко пролетающих птиц. Для серьезного промысла, главным образом, чтобы пополнить запасы домашней птицы, применялась особая двустворчатая сеть. Створки сети расстилались и фиксировались по обоим берегам пруда, куда слетались птицы. Когда, по мнению охотников, в водоеме оказывалось достаточное количество птиц, охотники тянули за веревку, пропущенную сквозь сеть, и створки схлопывались. Затем сеть вытягивали на берег и несли в селение вместе с пойманными птицами. Как правило, египтяне приручали птиц, причем очень долгое время их не одомашнивали, постоянно пополняя птичники охотничьей добычей.

[Илл. — Птицеловы (стр. 72)]

Ловля птиц велась весь год, за исключением периода высиживания яиц. Такой же запрет налагался и на охоту — во время приплода у диких животных на них нельзя было охотиться. По-настоящему крупная птичья охота начиналась осенью, когда птицы возвращались на зиму в низовья Нила. Исключение здесь составляли лишь перепела — этих птиц ловили во время жатвы, по весне, когда перепелиные стаи опускались на поля, склевывая зерно.

Охота, животноводство и птицеводство были тесно переплетены в хозяйстве древних египтян. Наряду с давно одомашненными породами животных, в загонах для скота постоянно находились отловленные и прирученные. Что же касается птицы, то пополнение обширных птичников велось почти исключительно за счет охоты. Лишь со II тысячелетия до н.э. египтяне начали одомашнивать некоторые породы птиц, в частности, кур и гусей. До того в птичниках при усадьбах вельмож обитали самые разнообразные породы птиц — одни в клетках, другие, с подрезанными крыльями, на воле: гуси, утки, журавли, даже пеликаны.

Птиц держали, как и прирученных диких животных, ради мясного запаса. Вероятно, египтяне не видели серьезной необходимости в одомашнивании птиц — заросли тростников вдоль берегов Нила обеспечивали им постоянное и регулярное поступление живой птицы.

[Илл. — Пастух с пеликаном (стр. 64)]

Но, домашняя или пойманная и прирученная, живность подлежала строгому учету. Писцы, служившие при усадьбах египетских вельмож, постоянно записывали, сколько корма выделяется птицам, подсчитывали поголовье. Кормили птиц, особенно в первое время после поимки, насильственно. Потом специально обученные пастухи-птичники выводили птиц во двор фермы- херт, где те гуляли под неусыпным присмотром. Пожалуй, наиболее занятная сценка такого рода — пастухи с ручными пеликанами, гуляющие по двору фермы.

Херт — птицеферма в хозяйстве египетского вельможи

[Илл. — откармливание журавлей (стр. 66)]

Когда птица набирала достаточный вес, работники фермы резали и ощипывали ее. Птичье мясо шло в основном на стол вельмож, хотя часть добычи охотники имели право оставлять себе.