Сага о Харальде Жестоком 5 страница

- Вот лежат, - я показал пальцем на двух лежащих почти плечом к плечу графа и его дочь.

- Отвернись! – скомандовал мне сеньор и двинулся к ним.

Я, конечно, выполнил приказ, развернулся и обомлел. Вокруг тут и там валялись мертвые воины, убитые совсем недавно, судя по еще не запекшейся крови. Захрипел Ротбар, и я окликнул Айлена:

- Сеньор, посмотрите сюда.

- Что там такое? – герцог развернулся, - Вашу мать! Укуси меня обезьяна!

- Ни черта себе, - лающим голосом добавил Ротбар и с грозным шипением встал с холодного снега.

- Сколько же их здесь полегло… - вполголоса проговорил Айлен, оглядывая огромное красное от крови поле, усеянное телами мертвых.

Мертвецы были максимум полтора метра ростом, но по крепкому телосложению и ширине плеч, почти как ротбарские (сантиметров восемьдесят или больше при росте в два метра), нельзя было сказать, что это дети. Я, конечно, немало слышал о сильных и приземистых жителях гор, воинственных гномах, но ведь это все сказки. Однако, одна из сказок уже стала реальностью той ночью…

- Айлен, не поворачивайся, - попросил Ротбар и привел в чувство Кастилию более гуманным способом, чем я и герцог.

Леди звонко вскрикнула, увидев наши оголенные пятые точки, и еще громче отреагировала, увидев свой внешний вид.

- Где мы и что случилось? – спросила она дрожащим от холода голосом.

- Никто не знает, - констатировал я и двинулся к кучке солдат, что лежала неподалеку. Сейчас пришлось без всяких принципов снять с них изорванную одежду, чтобы не погибнуть от холода.

Толстая кожаная куртка, подбитая овчинным мехом, была мне коротка, но все же согревала. Крепкие солдатские сапоги, тоже меховые, пришлись аккурат по размеру, а теплые штаны с прослойкой оказались настолько маленькими, что я еле влез в них, и получились они для меня как шорты. Кастилия же вообще буквально тонула в своей новой одежде, за исключением штанов: ее рост был сто семьдесят сантиметров, и нижняя часть одежды заканчивалась на голени. Выбирать не приходилось, нашли более-менее целое.

- Ты еще не забыла, как этим пользоваться? – спросил Ротбар у леди, подавая ей лук и колчан стрел, которые подобрал у мертвого.

Я удивился такому вопросу, ведь дворянские дочери никогда не держали в руках оружия.

- Как можно забыть, когда ты меня с семи лет чуть ли не каждый день на стрельбище водил! – ответила она, принимая лук и стрелы.

- Ну, мало ли как оно может быть, - сказал отец, с довольным видом размахивая огромной обоюдоострой секирой со странными узорами на огромном черенке, - прекрасный топор. Тяжелый, удобный, и совсем не затупился после такой рубки. Им хоть напополам сквозь щит да доспехи руби.

Когда я бродил, пытаясь подыскать себе подходящий клинок, я наткнулся на торчащий из земли меч с начертанным «Leis Alfir». На славу украшенная гарда и эфес говорили о том, что хозяин этого меча либо очень богатый, либо очень влиятельный господин, поскольку работа определенно была выполнена знатным мастером своего дела. Ровно граненый черно-фиолетовый обсидиан венчал конец эфеса, а крепления для него были скованы из серебра высокой пробы, потому блестели на Солнце, придавая камню больше фиолетового оттенка.

Рядом с мечом лежал мертвый воин, по-видимому, хозяин меча, но его тело было настолько изуродовано, почти разорвано по кускам, что я не смог разглядеть внешности убитого. Все вокруг было залито алой кровью, перед воином лежали еще десять таких же. От этого вида мурашки пробегали по коже. «Это он один их всех?»: подумал я про себя, и вытащил меч из земли. Лезвие, поймав луч Солнца, ослепительно блеснуло, притянув внимание рыцарей и леди.

- Ух ты, какой меч-то себе нашел, - сказал Айлен, - ну, раз сам нашел, сам его и носи. Только кровь смой.

- Спасибо, сеньор, - ответил я с улыбкой, и почистил клинок снегом, «Лейс Элфир»…

- А я себе вот этот возьму, - довольно объявил герцог, подняв к небу странного вида меч. Тяжелый фламберг с эфесом, выполненным из какого-то дерева черного цвета. Кроме того, меч был украшен черными и прозрачным камнями от эфеса до конца клинка. К такому мечу по внешнему виду мой и в подметки не годился.

- Тише, Айлен, - засмеялся Ротбар, увернувшись от удара разбушевавшегося на радостях герцога, - я-то тебя топором всяко разно снесу.

- Да, мне с тобой не выгодно биться, - с улыбкой ответил он и двинулся ко мне, - защищайся!

Я выставил блок, отразил удар Айлена, потом сделал несложное передвижение и в развороте слегка прошелся лезвием атакующему по ребрам.

- Видели, чего сына творит? – засмеялся сеньор, признав свое поражение, потом продолжил с гордостью, - это ж я его научил, - и приобнял меня за плечи.

- Доченька, видишь вон ту птичку? – Ротбар показал пальцем в небо на пролетающего невысоко стервятника.

Через две секунды птица валялась у Айлена в ногах со стрелой в груди.

- Великолепно, Солнце мое, хоть в Ноттингем на турнир лучников отправляй! – похвалил граф. Айлен от изумления сперва даже не знал, что сказать.

Вся радость улетучилась и превратилась в серьезность, когда издалека послышался хруст снега.

Из-за вершины холма показались несколько голов в стальных открытых шлемах. Голов становилось все больше, и, когда я насчитал около двух десятков, черепа решились показать все тело. Невероятно, но это была группа гномов, точно таких же, какими они мне представлялись из легенд и мифов. Приземистые, низкорослые, необычайно плотные телосложением, бородатые и быстро перебирающие ногами, они брали нас в кольцо, взяв оружие наизготовку.

Один из гномов что-то спросил у нас на своем языке, но никто не понял, о чем он говорит. Полурослики внимательно нас рассматривали, как будто увидели чудо, какого не видел ни один смертный. И в этом они мало от нас отличались.

В таком напряжении и изучении мы провели около половины минуты, когда из-за холма вышли еще трое. Один из них по одежде существенно отличался от остальных: на нем было что-то наподобие рясы священнослужителя, вот только у гнома она была более плотной, толстой и украшенной странными разноцветными камнями.

Этот гном что-то крикнул воинам, и круг вокруг нас спрятал оружие в ножны, сменив грозные выражения заросших бородой и усами лиц на счастливые и облегченные.

Полурослик в рясе подошел к нам в сопровождении двух воинов, и заговорил на понятном нам языке, близком к испанскому:

- Здравствуйте, человеки. Простите моих солдат за такой прием, просто они сразу не разглядели, что вы - люди, - голос гнома басом мог поспорить со звуком грома.

- Здравствуй, - ответил я, - ты можешь рассказать, что здесь происходит?

- Харальд, не будь таким торопливым. Проедемте в город, мы вас обогреем, накормим и напоим, а там я вам все и расскажу.

- Откуда ты знаешь, как меня зовут? – у меня глаза на лоб вылезли, когда гном произнес мое имя.

- Я все про тебя знаю. И все же я настаиваю на том, чтобы ты и твои спутники стали моими гостями.

Я посмотрел на Айлена. У того глаза были не меньше моих, и вряд ли он знал, что надо делать.

- Хорошо, поехали, - ответил я, и два десятка полуросликов двинулись туда же, откуда пришли.

- Прощу прощения, Харальд, но мы не ездим. Мы ходим. Видишь ли, использовать лошадей нам, гномам, рост не позволяет, а на волках ездят только князья, потому что сам понимаешь, гном – существо тяжелое, и волку нужен очень крепкий хребет. Но все-таки мы нашли выход – у меня есть несколько волков особой породы, взращенной гномами, которые выдерживают на себе даже орка, не то, что человеков. Пошли, я все тебе покажу, - гном взял меня за руку и повел за воинами. Я зашагал, ведомый полуросликом, а Айлен, Ротбар и Кастилия двинулись вслед за мной.

За холмом нас действительно ждали около двух с лишним десятка волков. Только вот назвать этих зверей волками у меня язык не поворачивался. Высотой они не уступали небольшим пони, однако лошади предназначены для транспортировки или работы (в бою они могли только сбить или затоптать кого-нибудь), но эти «волки» тех же самых лошадей без труда разорвали бы в клочья. Мощные когтистые лапы и огромная оскаленная пасть с острыми клыками невольно вызывали страх, а вздыбленная шерсть придавала «волкам» еще более свирепый вид.

- Не бойтесь, это наши харки, - успокаивающе произнес гном, - Они сродни варгам, но все же очень от них отличаются. Они только на вид такие страшные, а внутри добрые и ласковые. Если их не злить, то и они не будут злиться. Должен сказать, харки чем-то похожи на домашних собак. Как воспитаешь, таким и будет потом харк. Это еще не боевые, а только так, вьючные.

- Да уж, успокоил, - проговорил я, рассматривая самого грозного из этих зверушек.

- Кстати, меня зовут Гридлар.

- Приятно познакомиться, Гридлар. Какое-то странное у тебя имя…

- Ничего странного. Просто ты не привык к гномским именам. Для нас твое имя тоже очень необычно. Представишь своих спутников?

- Конечно, - я развернулся, - этот воин – герцог Айлен, мой сеньор и сюзерен. Справа – граф Ротбар, и рядом с ним его дочь, прекрасная леди Кастилия, - девушка улыбнулась, встретив одобрительный взгляд Гридлара.

- Очень приятно с вами познакомиться, юная леди, - гном плавно подошел к Кастилии и поцеловал ей руку, - должен признать, что таких красавиц, как вы, даже среди прекрасных эльфиек трудно отыскать.

- Спасибо за комплимент, - с улыбкой ответила девушка.

Гном улыбнулся ей в ответ и перешел к Ротбару. По их рукопожатию было видно, что это встретились два великих воина. Было слышно, как захрустели и человеческие, и гномские кости, а костяшки пальцев у обоих побелели.

- Ты очень сильный воин, - сказал Гридлар с уважением, - и имя у тебя очень схоже с гномским. Может быть, твой очень далекий предок был гномом-воителем?

- Гридлар, ты прими во внимание мой рост и все станет понятно, - усмехнувшись, ответил Ротбар.

- Ну да, потомки гномов, как правило, достигают не больше ста семидесяти сантиметров, - Гридлар встал перед Айленом.

Герцог смотрел на него как-то двулико: с одной стороны, по-аристократически гордо, с другой – с уважением гостя к хозяину.

- Я вижу, что ты умеешь править и вести людей за собой, - сказал гном, пожав герцогскую руку, - ты, наверное, был вождем? Или князем?

- Герцогом.

- Это что такое?

- Наподобие военного князя. Главнокомандующий.

- Надо будет запомнить и ввести новый термин в наш табель о рангах. Давайте, мои воины помогут вам сесть на харков и разобраться, как ими управлять.

Гридлар повел нас к стае своих зверушек. Оказалось, что харки действительно были не агрессивнее домашних свиней, и легко позволили оседлать себя. Но все же они были настолько низкими, что я чувствовал себя на своем звере как на санках.

На моем языке, как оказалось, умел изъясняться не только Гридлар, но и все остальные гномы, и когда инструктаж был успешно завершен, колонна двинулась к расщелине, вероятно, выходу из ущелья, в котором не так давно мы вчетвером оказались.

Замок у Гридлара был очень похож на немецкий. Разве что дверные проемы пониже и сами обитатели крепости не отличались высоким ростом. Гномы смотрели на нас с огромным интересом. Конечно, ведь, по словам Гридлара, в этом мире под названием Эликаро цивилизация человечества была уничтожена ровно тысячу лет назад, и представителей этой расы, естественно, не видели здесь столько же.

В большом зале уже был накрыт роскошный стол. Жареное мясо со специями, запах которых я чуял впервые, белый хлеб, самые разнообразные блюда с овощами и другими ингредиентами, знакомыми и незнакомыми.

- Присаживайтесь, располагайтесь, чувствуйте себя как в своем гроте, - гостеприимно сказал Гридлар, но потом поправился, - ох, извините, помнится, люди говорят «как у себя дома».

- Спасибо, Гридлар, - ответил я и сел за стол после Айлена.

В зале нас было всего девять: Гридлар, двое его сопровождающих, Кастилия, Ротбар, Айлен, я и две гномихи-служанки.

Замок был построен прямо в скале, лишь малая его часть находилась под открытым небом. Большой зал был буквально выточен, выдолблен из камня немалой по объему полостью, таким образом, в этом гроте высота потолка составляла примерно высоту крепостной башни Толедо. Больше всего меня удивило освещение. Лампы, размером с обычное ведро, висели на прикрепленных прямо к потолку цепях.

- Гридлар, а как вы повесили светильники на потолок? – спросил я, задрав голову вверх.

- Как-как, это ж всем известно, маги поработали, - гному вопрос показался весьма странным.

- Разве они умеют такое делать?

- Еще как. Они у нас не только лампы вешают, они и замки строят.

- Замки?! – от удивления у меня глаза полезли на лоб.

- А, Харальд, совсем забыл… Давайте начнем нашу трапезу, и я по ходу вам обо всем расскажу, - Гридлар уставился на нас, будто чего-то ждал.

Ждали и мы. Ведь по правилам этикета первый кусок берет хозяин.

- Что-то не так? – спросил нас полурослик через полминуты ожидания.

- Да как-то… Первый ведь хозяин начинает, - робко проговорила Кастилия, наполовину спрятавшись за плечом Ротбара.

- Это кто вас такому научил? Даже у орков, этих тупиц, первым начинает гость.

Айлен несмело отломил от целиком зажаренного поросенка кусок мяса и положил в рот, после чего за пищу принялись все остальные.

«Гномы чертовски хорошо готовят»: подумал я про себя, поедая невероятно вкусное блюдо из мяса, овощей и какой-то странной штуки, формой походящей на небольшой булыжник.

- Гридлар, что это такое? – я ткнул вилкой в незнакомый ингредиент.

Гном посмотрел на меня как на человека, всю жизнь прожившего в глухом лесу:

- Картофель. Ты что, ни разу не видел всемогущую картошку? Как ж ты жил все это время?

- Ты хочешь нас отравить? – я положил руку на меч, Айлен сделал то же самое.

- Харальд, - рассмеялся Гридлар, - ты, наверное, когда заходил, о низкий косяк головой ударился. Как же можно картошкой отравить? Ее весь Эликаро от мала до велика ест, и никто не травится!

«В общем-то, никто не стал бы травить картошкой, потому что все знают, что ее есть нельзя. Но если она лежит на столе у Гридлара, и сам он сейчас охотно ее уплетает, значит, ее все-таки можно есть»: подумал я про себя, отломил небольшой кусочек и проглотил. Ничего не произошло.

- Хм, у нас картофель считается отравой…

- Ха, ха, - опять захохотал гном, - смешные вы, люди. Кстати, может, расскажете о себе? Как здесь очутились, кто такие, и куда путь держите?

- Я не знаю, как тебе это сказать, Гридлар, но, похоже, что мы из другого мира.

- Земля?

- Да… а откуда ты знаешь?

- Я все про вас знаю. Просто не знал, как начать.

- Да ну? Не бывает такого! Мы видим друг друга в первый раз, откуда ты можешь все про нас знать?

- Магия, как откуда. Когда цивилизация людей потерпела поражение в Последней Мертвой Войне, когда мудрейший из правителей, король Хоралд в неравном поединке с королем Личем Криодисом упал на спину и враг приставил конец меча к его горлу, Хоралд, последний человек Эликаро, сказал, что человечество еще вернется в Эликаро. Он сказал, что там, где прольется столько же крови, сколько пролилось при штурме его замка, появятся четыре человека. Первый, его наследник, «рыцарь без страха и упрека», так он его назвал, будет воплощать в себе великую честь и благородство. Второй принесет в эти земли единство, мощь и богатство, какого не знает ни одно государство. Третий будет воплощением бесстрашного, эпохального воина. Ему не будет равных, солдаты будут брать с него пример и черпать из него вдохновение перед многочисленными битвами. Также он сказал, что весь Эликаро будет преклоняться пред красотой четвертого, в которого природа вложила все свои великие силы. Он будет связующим звеном между тремя и именно ему достанется честь быть вечным спутником наследника. В самом начале пути двое канут в неизвестность, но еще сыграют свою роль. Потом Лич вонзил свой меч в горло Хоралду, но дух короля был столь пламенным, что его и похоронить не смогли. Только он умер, как тело превратилось в пепел.

Я уже тысячу лет изучаю магические труды, именно из них я и узнал о вашем мире. В нем нет магии, а единственной разумной расой, обитающей на Земле, является человечество. Вы попали сюда, когда тонкая грань между нашими мирами порвалась, и слуги Криодиса явились за вами. Однако, они не учли, что у четырех героев жизнь предназначена и для Земли, и для Эликаро. Земная часть ваших жизней закончилась. А теперь посудите по пророчеству, кто вы такие.

- Подожди, Гридлар, мы совсем не герои. Мы ведь всего лишь обычные испанские феодалы…

- Это на земле вы были простыми феодалами. А здесь вы герои, которых давно ждет весь Эликаро.

- Вон оно как в жизни бывает, укуси меня обезьяна, - характерно выразился Айлен, - это значит, нам теперь весь ваш мир надо завоевать?

- Если сказать проще, то да.

- Но почему именно мы? Разве нельзя было выбрать для этой высокой цели более влиятельных, королей, например?

- Ваши короли слабы и беспомощны, они могут все лишь на словах или при помощи их более умных и сильных подданных. А вы… я точно знаю, что четыре героя – это вы. Не верите? Обратитесь к пророчеству. Имя Хоралд – эликарский вариант земного скандинавского Харальд. К тому же ты, - Гридлар посмотрел мне в глаза, - рыцарям нужно брать с тебя пример. В битве при Клаусах ты позволил противнику вступить с тобой в честный бой, хотя видел, что твои доспехи не чета вражеским, да и сам противник был посильнее. То же самое произошло при штурме Лиссабона, а также ты спас ту невинную девушку с ребенком. Не это ли доказывает твое благородство и рыцарскую честь?

- Это частные случаи!

- Нет, Харальд, ты поступал так всегда. И, несомненно, ты – первый человек.

- Хорошо, допустим, но кто тогда второй?

- Это сразу понятно, герцог Айлен. Кто, как не он, успешный политик, которого любит народ и уважают правители? Только ему подвластно будет заниматься делами твоей будущей империи в сфере политики. Конечно же, править должен император, но ведь ты не всегда будешь в столице, да и толковые советники владыке чрезвычайно полезны. Насчет третьего можно не спрашивать, ты сам знаешь, что это господин Ротбар. По его рукопожатию, по выправке и глазам сразу видно, что этот человек смеется в лицо смерти, своим примером сподвигая солдат на подвиги. И, четвертый человек очевиден, это леди Кастилия. Она божественно прекрасна как телом, так еще более душой и сердцем. Леди, я никогда не устану делать вам комплименты, - Гридлар снова улыбнулся девушке, увидев, как ее щеки порозовели, а Ротбар самодовольно выправил грудь, гордясь за свою дочь.

- Да… Если уж ты знаешь то, что творится на шут знает каких расстояниях отсюда, может быть, ты знаешь, что нам теперь делать?

- Для начала – выпить за встречу. А вечером сюда приедут князья, мои друзья, и мы все вместе отметим такое радостное событие, как изгнание войска Криодиса из Крепостных Гор!

Вечером весь замок огласила тревожная новость: к крепости движется армия нежити во главе с черным лордом Асатором. Воины гномов облачались в доспехи, точили мечи и топоры, а мирные граждане торопились скрыться в пещере. И если гном спрячется в пещере, то его там и днем с огнем не найдешь.

- Прошу извинить меня, гости дорогие, похоже, вместо своих сюда придут чужие. И, надеюсь, мои друзья, которые уже спешат нам на помощь, взяли с собой достаточно крепких воинов в свою охрану, - сказал виновато Гридлар, когда гонец явился к нему прямо к пиршественному столу.

- Какие чужие? – спросил Ротбар, - вы же вроде всех победили?

- Похоже, что не всех. Армия самого Асатора, черного рыцаря, приближенного Криодиса, движется в нашу сторону, и думаю, вы догадываетесь, что мертвецы ползут сюда не разделить с нами трапезу.

- И много их?

- По донесению разведчиков – около пяти тысяч. Немудрено, что такое небольшое войско смогло проскочить через Адские Врата.

- А в этом замке сколько? Я имею в виду тех, кто сможет встать на защиту.

- К сожалению, всего полторы тысячи. Мое регулярное войско численностью в двадцать тысяч воинов сейчас находится в ущелье Адских Врат, а это порядка двух дней пути. Ясное дело, что они не успеют раньше Асатора.

- Один к трем. Ничего, для защитников такое соотношение вполне нормальное, выдержим. Я, бывало, один к пяти отбивался, и, как видите, живой.

- Эх, сударь, я бы так не беспокоился, если бы у нас действительно были хорошие шансы. Да только мы воюем не с живыми, а с мертвыми, понимаешь? Мертвецы вообще ничего не боятся, а удар у них – как молотом по наковальне. Их же хоть со стены сбрасывай – встанут, отряхнутся и опять полезут, пока котелок в щепки не разнесешь.

- Ты же знаешь, Гридлар, я прошел множество битв, в том числе и оборон замков, и в этом я искусен так же, как стал только что в поглощении вашей чудесной гномской браги. Отобьемся. Я тебе клянусь.

- Не надо, Ротбар, не клянись, ты даже не знаешь, с чем сталкиваешься.

- А много ли мне разницы, живой он или жмурик? Лапами двигает – значит, их можно отрубить. Башкой вертит – и ее можно снести.

- Благослови нас великий Годарик, чтобы твоя храбрость и ратная доблесть уберегли нас от гибели…

- Это кто, этот Годарик?

- Гномский бог войны.

- А одного бога у вас нет?

- Нет. Мы язычники, как это у вас называется.

- Язычников их идолы не спасли ни разу, а Иисус Христос мне помогает в каждой битве. Лучше молись ему.

- Ротбар! – одернул воина Айлен, - у него своя вера, у тебя – своя. Ему его бог помогает так же, как тебе твой!

- Прошу прощения…

- Тебе не за что извиняться. Ты всего лишь вознес величие своего бога, и это достойно всяческих похвал. Однако, мне пора идти и думать над планом обороны. Не волнуйтесь, мои слуги выведут вас из замка через черный ход.

- Гридлар, ты оскорбляешь нашу честь! – ответил Ротбар, - я потом всю жизнь буду считать себя трусом, если не приму участие в этой битве! Тебе ведь нужны защитники, так вот, я предлагаю тебе свой топор.

- И я подниму свой меч против темных, - добавил Айлен.

- Господа, теперь я просто обязан присоединиться к вам, - сказал я, встав из-за стола, - если воинов не хватает, то и гостю негоже прятаться, а коли мой сеньор идет в бой – то мой кровный долг находиться с ним рядом в бою.

- Харальд, я не могу взять тебя с собой, - вздохнул герцог, - видишь ли, нам придется сражаться до последней капли крови, а я не смогу одновременно драться и смотреть за тобой, вспомни о клятве. Во-вторых, если мы с Ротбаром погибнем на этих стенах, то кто позаботится о леди Кастилии?

- А кто сказал, что я не пойду с вами? – возмутилась девушка, - я более чем уверена, что толковые лучники вам будут как нельзя кстати!

- Дочь моя, об этом не может быть и речи. Ты пойдешь через черный ход и точка.

- Но папа! Сейчас каждый солдат на счету!

- Вот именно, что солдат! А ты даже не мужчина! Все, разговор окончен!

Кастилия не посмела больше пререкаться с отцом, и разочарованно отхлебнула из кружки гномьего кваса.

- А на что я ваш вассал? Я кровью обязан защищать вас! – я продолжил разговор с Айленом.

- Прежде всего, вассал, ты обязан выполнять приказы сеньора, а не обсуждать их и противиться. Пойми, Харальд, я сделал все, что обещал твоему отцу, я взял тебя к себе, считал тебя своим сыном, я сделал из тебя рыцаря, и я горжусь тобой. Ты для меня самый дорогой человек, и я должен исполнить последнюю часть своей клятвы – защищать, пока сама смерть не запретит мне этого делать. Поэтому я не могу взять тебя в бой.

- Хорошо, отец, я повинуюсь…

- Вот и славно, сын мой. Ну что, Гридлар, зови своих гномов, пусть ведут наших детей.

- Сейчас я отправлю за кем-нибудь. Это ваше окончательное решение?

- Естественно, тут и решать было нечего.

- Значит, рыцарь Харальд и леди Кастилия уходят, а вы, герцог Айлен и граф Ротбар, присоединитесь к защитникам замка?

- Именно так, - подтвердил сеньор.

- Что ж, тогда попрощайтесь со своими родными, и идемте за мной. Я подожду за дверью, - бросил гном и вышел за ворота большого зала. Следом за ним, по его же приказу, все слуги и стражники покинули помещение, оставив нас четверых наедине.

Мы встали из-за стола, и Айлен крепко сжал меня в своих отцовских объятиях.

- Сын мой, я знаю, что я воспитал истинного героя, и могу умереть спокойно, зная, что я выполнил свою цель в жизни. Я прошу тебя об одном, Харальд, не посрами моего имени и моей рыцарской чести. Пусть потом о нас слагают легенды, как о великих, но пусть мы будем великими в нужную сторону. И еще. Ты всегда хотел, чтобы тебя называли «рыцарем без страха и упрека». Я знаю, ты сможешь им стать, если не свернешь с истинного пути. Прощай, сын…

Айлен отпустил меня, и я впервые увидел на его щеке слезу. У меня самого в горле встал горький ком, от которого глаза заслезились, как будто в них горсть песка высыпали.

- Отец, я обещаю, я не уроню ни твоей, ни своей чести, я клянусь, что когда-нибудь меня назовут рыцарем без страха и упрека, я добьюсь того, чтобы твои внуки и правнуки, и все, кто будет дальше в твоем роду, гордились тобой. И… Папа… Я люблю тебя.

- Я тоже люблю тебя, сын. Прощай.

- Прощай.

Я уже еле-еле держал слезы. Если бы не присутствие Кастилии, то уже давно рыдал бы отцу в плечо. До того было больно осознавать, что единственный человек, который был с тобой с малых лет, подарил счастливое светлое детство и вырастил таким, какой ты сейчас, через несколько часов будет мертв, погибнув на поле брани, а его тело наверняка будет висеть на пике.

Айлен еще раз обнял меня на прощание и по-отцовски поцеловал в щеку, после чего обнял Кастилию, что-то сказал ей, и удалился за дверь, где его ждал Гридлар. Раздался сильный удар в створку ворот: герцог вымещал злость. Или, скорее всего, свою боль.

Кастилия взахлеб рыдала в крепкую ротбарскую грудь, поскольку до плеча не доставала, да и сам граф, на огромное удивление, обливался горькими слезами. Я решил не лезть в чужое горе, налил в кружку браги до краев, осушил одним махом, потом так же еще четыре или пять, после чего в глазах потемнело, а мышцы расслабились.

- Харальд, - Ротбар подошел ко мне, - я уважаю тебя, как доблестного воина и благородного рыцаря, безусловно, из всех рыцарей ты один достоин руки моей дочери, и, само собой, если ты этого хочешь, я даю вам свое благословение. Но я хочу, чтобы ты взамен поклялся мне.

- Я сделаю все, что в моих силах. В чем поклясться?

- Защищай Кастилию до последней капли крови. Не давай ее в обиду, от своего и моего имени рви любого, кто причинит ей боль. Чтобы ни случилось, всегда будь ее опорой и защитой, пускай она чувствует себя с тобой как за каменной стеной. Я отдаю тебе самое дорогое, так докажи, что я поступаю правильно.

- Граф Ротбар, клянусь своим мечом о защите и опеке леди Кастилии. Я не оставлю ее, не дам в обиду, и, если потребуется, отдам жизнь за леди.

- Я принимаю твою клятву, рыцарь Харальд. Храни ее верно и ревностно, как веру христианскую, - Ротбар крепко пожал мою руку, еще раз обнял Кастилию и, склонив голову, побрел к выходу.

Я чувствовал своим долгом хотя бы попытаться как-то поддержать девушку в столь тяжелую минуту. Совсем недавно она потеряла мать, а сейчас видела отца в последний раз. Подойдя к ней, и присев рядом, я протянул руку и приобнял девушку. Кастилия тут же уткнулась мне в плечо, и заплакала уже так тихо, что у дверей вряд ли было слышно.

- Кастилия, пожалуйста, не плачь… - я умолял девушку не плакать. Умолял, потому что, когда видел женские слезы, просто зверел и терял контроль, мне хотелось разнести здесь все в пух, прах и щепки.

- Как… я мо… мо… гу… не плак-к-кать? – проговорила леди.

- Я понимаю, что это очень тяжело, но пожалуйста, ради меня, постарайся не плакать. Я с детства не переношу женских слез.

- Я не мо… могу…

- Что мне сделать, леди? Я готов на все, лишь бы твои слезы исчезли с твоего лица!

Кастилия промолчала. Еще несколько минут до прихода сопровождающих гномов я тщетно пытался ее утешить, а потом мы ушли вместе с провожатыми через проход за камином.

В пещере не было светильников, благо, что гномы взяли с собой факелы.

- Первые уже пошли, так что мы не заблудимся, - сказал мне один из них, самый старый, - а насчет безопасности не беспокойтесь, в этих пещерах позавчера, как знали, провели зачистку, так что здесь никого нет.

Мы прошли по длинной пещерке, похожей на трубу, потом перешли по мосту через глубокую пропасть, далее начали петлять в лабиринте, и, наконец, в глаза ударил яркий красный свет заката.

Выбравшись из-под земли, я огляделся по сторонам. Небо чернело за скалой, которая покоила в себе замок Гридлара, а трупный запах слабо ощущался даже здесь. Удостоверившись, что вокруг никого нет, я помог девушке и гномам вылезти.

- Мадам, ваше оружие, - молодой полурослик подал Кастилии ее лук и колчан стрел, - вы забыли его в покоях.

- Спасибо, - ответила девушка.

Когда мы только приехали в замок, Гридлар приказал первым делом нас помыть и переодеть. Каким-то неведомым образом он достал в крепости одежду наших размеров. На вопрос «откуда в твоем замке человеческая одежда», он ответил, что это эльфийская.