Институциональный аспект экономики права

Экономика права является особым разделом институционализма, образовавшейся как отдельное самостоятельное направление еще в первой половине 1960-х годов. Данная экономическая концепция находится на стыке наук экономической теории и права. Основными исследователями в ее становлении и развитии были Р.Коуз, Г.Калабрези и Р.Познер. Большой вклад в исследования был внесен Г.Беккером по экономическому анализу и оценке внерыночных форм поведения субъектов экономики[27]. Единого мнения по определению экономики права не существует, у ученых различные трактовки, различающиеся по сути, глубине вопроса и охвату проблем. Задачи и направления экономических исследований права определяются различными целями, преследуемыми той научной школой, к которой относится автор. В самом широком смысле, экономика права - это изучение юриспруденции и права рамках существующей методологии и теории экономической науки (чикагская школа, охватывающая всю правовую систему). Существуют и другие определения, так как и сама экономическая теория также не однородна в раках существующих экономических школ, решающих как схожие, так и различные задачи исследований.

Наука экономика права не ограничивается отдельными отраслями и нормами права, которые имеют дело только с рыночными отношениями, она распространила экономические методы исследования и познания на всю юридическую науку. За предыдущие 70 лет экономика права подвергла экономическим исследованиям и анализу практически все нормы права и доктрины, а также процессуальные и организационные аспекты всей правовой системы, как международной, так и российской.

Концепция экономики права базируется на следующих положениях: она исходит из того, что все агенты, как экономические так не экономические ведут себя как «рациональные максимизаторы» (повышающие свои доходы), исходя из функции общей полезности и собственных выгод, при определении своих как рыночных, так и внерыночных позиций (нарушать закон или нет, подавать судебный иск или нет и т.д.).

Сама система права представляется в виде рынка, рассматривается как рыночный механизм, который также регулирует распределение имеющихся ограниченных ресурсов. Например, в случае совершения кражи, также как и в случае продажи товара, имеющийся ресурс переходит от одного агента к другому. Отличие в том, что на рынке мы имеем дело с совершением добровольных сделок, а в случае с правовыми отношениями «сделки» происходят вынужденно, как правило, без согласия одной из сторон. Ряд вынужденных «сделок» происходит в условиях значительных трансакционных затрат, таких, при которых добровольные сделки будут невозможны. (пример: автомобилисты не могут заранее заключить договоры со всеми пешеходами о выплате компенсаций за потенциальный вред в случае аварии). К вынужденным «сделкам» относится большинство уголовных преступлений и гражданских правонарушений.

Проводя дальше анализ вынужденных сделок получаем, что несмотря на свой вынужденный характер, они также совершаются по вполне определенным конкретным ценам, которые формируются правовой и судебной системами. В качестве примера неявных цен можно привести судебные затраты, денежные компенсации пострадавшей стороне, а также уголовные наказания. Следовательно, методики проведения экономического анализа будут актуальны не только в случае добровольных, но также и в случае недобровольных, вынужденных сделок.

Данный подход к правовым вопросам определил новые научные проблемы. Так, например, в экономике права подробно проводится анализ реакции экономических агентов на разные правовые положения: время на судебные разбирательства влияет на объем судебных исков, сроки и неизбежность наказаний а также на количество и динамику преступлений; особенности семейного законодательства влияют на относительное благосостояние субъектов, изучаемых данным правом; дополнения и изменения в правилах дорожного движения влияет на частоту дорожно-транспортных нарушений и т.д.

Но самым сложным вопросом остается наиболее спорный и интересный аспект экономики права, который связан с постановкой обратного вопроса: а как изменяются непосредственно нормы права под влиянием и изменением непосредственно самих экономических факторов и условий применения норм права? Здесь нужно предположить, что в основе функционирования и развития правовых институтов находится экономическая логика, которая гласит, что деятельность всех правовых институтов, в конечном счете, определяется принципами экономической эффективности (разумности). Данный принцип трактуется разными авторами по разному: иногда как принцип минимизации всех трансакционных издержек, используется как замещающий принцип максимизации дохода и др. Здесь также существуют две альтернативные точки зрения:

-субъект правоотношений имеет все права предъявлять свои претензии об ущербе или нарушении прав со стороны других субъектов, если он предварительно принял все необходимые меры по защите своего имущества, прав и т.д.;

-нарушитель прав другого субъекта, если не хочет подвергаться правовым санкциям, должен сам позаботиться о принятии необходимых мер по защите прав другого субъекта от своего негативного воздействия.

Первая точка зрения имеет больший эффект в случае, когда затраты субъекта на свою защиту относительно невелики, а вот обратном условии эффективнее будет вторая норма. И нормы права применяются разные, например: в скотоводческих штатах Америки принята первая норма, а в земледельческих- вторая. Это является подтверждением того, что правовые нормы регламентируются критериями эффективности.

Аналогичным проверкам на эффективность были подвергнуты практически все правовые юридические нормы и доктрины. В большинстве случаев результат оказался положительным. С точки зрения теории экономики права и институциональной теории, это объясняется тем, что при определении применяемых правовых норм суды следуют аналогии рынку: они принимают такие решения, согласно существующего законодательства, причем такие, к которым бы непосредственно пришли сами стороны прецендента, при возможности заблаговременно, заранее провести переговоры по существующему предмету спора. Таким образом, правовая и судебная системы обеспечивает такое применение прав в условиях больших трансакционных издержек, к которым при отсутствии трансакционных издержек приходил бы рынок. А вот вопрос, что суды могут использовать инструменты экономического анализа для вынесения решений о переходе права к истцу или ответчику при низких трансакционных издержках, вызвало споры и критику как со стороны юристов, так и экономистов.

В определенных случаях суды осознанно руководствуются теми экономическими соображениями, которые исходят из логики эффективности, целесообразности. Но обычно они законодательно исходят из критерия справедливости, а отнюдь не эффективности. Но, по утверждению представителей экономики права, на практике, требования справедливости и эффективности совпадают значительно чаще, чем можно было бы предположить. По выражению Р.Познера, не стоит заострять внимание на том, что в обществе, где присутствуют ограниченных ресурсы, поведение агентов, которое ведет к их необоснованной растрате, оценивается как «безнравственное» и «несправедливое».

Далее, необходимо отметить факт того, что применение принципа рациональности и эффективности используется в первую очередь в системе общего права, т.е. в той системе, где право в виде определенных прецедентов (использование предыдущих решений по аналогичным судебным делам) определяется непосредственно судами. В судебной системе складывается свой, определенный рынок прецедентов, который обеспечивает их естественный отбор и градацию: неэффективные судебные прецеденты рано или поздно будут вытесняются другими, более эффективными. Это объясняется это тем, что предъявленный поток исковых заявлений будет гораздо интенсивнее и мощнее тогда, когда в рассматриваемой судебной системе будут действовать неэффективные прецеденты, потому что их замещение более эффективными дает дополнительный чистый доход в благосостоянии истца или ответчика. Также следует отметить, что неэффективные прецеденты, чаще подвергаясь испытаниям, имеют меньше шансов на использование и потому не могут существовать длительное время.

Но это еще не определяет того, что система общего права государства не будет никогда давать сбоев. Важно отметить и то, что данная оптимистическая картина не будет распространяется на те правила, которые разрабатывают не суды, а органы государственной власти. Использование в данном случае механизмов по отбору эффективных норм права теоретики экономики права считают крайне проблематичными.

У ряда представителей экономики права существующий принцип оптимальности, эффективности также получает нормативное значение: они полагают, что нормы права должны определяться исходя также из условий эффективности. Следуя такому подходу формируются общие требования к системе права[28]:

1. Законодательство государства должно способствовать понижению трансакционных издержек, в частности в вопросах устранения искусственных барьеров, возникающих на путях добровольного обмена правами собственности и обеспечивать полное выполнение всех заключенных сделок, контрактов.

2. Нормы права должны определять, выявлять, а также надежно защищать имеющиеся права собственности, препятствуя и закрывая переход добровольных сделок между агентами в вынужденные. В условиях существования низких трансакционных издержек (следствие теоремы Р.Коуза ), непосредственное устранение всех неясностей и неопределенностей в наделении и владении правами собственности приводит к увеличению сделок добровольного обмена.

3. При больших трансакционных издержках право должно быть избирательным и устанавливать оптимальное и эффективное из всех имеющихся и доступных распределений прав собственности между агентами. Это должно быть такое распределение прав, к которому бы сами экономические агенты приходили, в случае отсутствия препятствий по их выполнению и высоких трансакционных издержек.

Таким образом, система права предназначена для облегчения и регламентации работы рынка, а где это осуществить невозможно, необходимо «симулировать» результаты его работы. Исходя из данных предписаний, право должно способствовать оптимальному применению ограниченных ресурсов общества.

Основные положения экономики права в виде правовых норм проникли в законодательную и судебную практику разных стран. Примером этого является всемирно известная теорема Р. Коуза. Ссылки на данную теорему содержатся в решениях судов США: в 8 судах общей юрисдикции, в 17 апелляционных судах и даже в определениях и решениях Верховного суда.

Но согласно проведенных экономических исследований принцип максимизации экономической эффективности (прибыли) при определении субъектов прав собственности, а также при выборе конкретных форм юридической защиты данных прав в социальном плане не оптимален. В следствие того, реально существующие правовые нормы уже апробированы многолетними традициями и доказали свою эффективность, (в частности, нормы тяготеют к сохранению статус-кво), то суды ставят производителей в наиболее выгодное условия по сравнению с потребителями товаров и услуг, а наиболее состоятельных представителей общества ставят в более выгодные условия по сравнению с малообеспеченными.

В работе рассмотрены основные направления развития и применения экономики права, которые в настоящий момент во многом определяют состояние данной дисциплины: сегодня экономика права соединяет в себе различные подходы и школы. Это, с одной стороны, значительно расширяет ее границы, ввиду наличия ряда конкурирующих школ и подходов, а с другой стороны данный факт повышает неопределенность, связанную с трудностью определения методологии для анализа данной дисциплины обостряет внутренние проблемы при исследовании. Но даже вместе с этим, тезис Познера о том, что юридическая система соответствует рыночной и помогает рынку обнаружить и нейтрализовать нормы, которые мешают эффективному функционированию экономики - бесспорен.

[1] Шаститко А. Е. Экономическая теория институтов. – М.: Экон. факультет МГУ, ТЕИС, 1997.

[2] Coase R.H. The Firm, the Market and the Law. Chicago and London, 1988 (рус. пер.: Коуз Р. Фирма, рынок и право. М., 1993

[3] Фуруботн Э. Г., Рихтер Р. Институты и экономическая теория: Достижения новой институциональной экономической теории / Пер. с. анг. под ред. В.С. Катькало, Н.П. Дроздовой. СПб.: Издат. дом Санкт-Петерб. гос. Ун-та, 2005. - 702с. - Стр. 41-45

[4] Williamson E. The Economic Institutions of Capitalism: Firms, Markets, Relational Contracting. N.Y., 1985 (рус. пер.: Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996).

[5] Demsetz H. Efficiency, Competition, and Policy. Vol. I-II. Oxford, 1988.

[6] Williamson E. The Economic Institutions of Capitalism: Firms, Markets, Relational Contracting. N.Y., 1985 (рус. пер.: Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996).

[7] Coase R.H. The Firm, the Market and the Law. Chicago and London, 1988 (рус. пер.: Коуз Р. Фирма, рынок и право. М., 1993).

[8] North C. Structure and Change in Economic History. N.Y., 1981.

[9] Alchian A.A. Economic Forces at Work. Indianopolis, 1977.

[10] Williamson E. The Economic Institutions of Capitalism: Firms, Markets, Relational Contracting. N.Y., 1985 (рус. пер.: Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996).

[11] Williamson E. The Economic Institutions of Capitalism: Firms, Markets, Relational Contracting. N.Y., 1985 (рус. пер.: Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996).

[12] Coase R.H. The Firm, the Market and the Law. Chicago and London, 1988 (рус. пер.: Коуз Р. Фирма, рынок и право. М., 1993).

[13] Coase R.H. The Firm, the Market and the Law. Chicago and London, 1988 (рус. пер.: Коуз Р. Фирма, рынок и право. М., 1993).

[14] Там же.

[15] Coase R.H. The Firm, the Market and the Law. Chicago and London, 1988 (рус. пер.: Коуз Р. Фирма, рынок и право. М., 1993).

[16] Coase R.H. The Firm, the Market and the Law. Chicago and London, 1988 (рус. пер.: Коуз Р. Фирма, рынок и право. М., 1993).

[17] North C. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge, 1990 (рус. пер.: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997).

[18] Demsetz H. Efficiency, Competition, and Policy. Vol. I-II. Oxford, 1988.

[19] Williamson E. The Economic Institutions of Capitalism: Firms, Markets, Relational Contracting. N.Y., 1985 (рус. пер.: Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996).

[20] Новая экономика / под ред. Е. Ф. Авдокушина, В. С. Сизова. Москва: Магистр, 2009. – 542 с.

[21] Drucker, Peter (July 1989). What Business Can Learn from Nonprofits. Harvard Business Review. Retrieved 12 March 2012.

[22] North C. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge, 1990 (рус. пер.: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997).

[23] North C. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge, 1990 (рус. пер.: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997).

[24] North C. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge, 1990 (рус. пер.: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997).

[25] North C. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge, 1990 (рус. пер.: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997).

[26] North C. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge, 1990 (рус. пер.: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997).

[27] Coase R.H. The Firm, the Market and the Law. Chicago and London, 1988 (рус. пер.: Коуз Р. Фирма, рынок и право. М., 1993).

[28] Jensen C. and Meckling H. Theory of the Firm: Managerial Behavior, Agency Costs, and Ownership Structure // Journal of Financial Economics. 1976. Vol. 3. № 4.