Лекция 8. Представление о том, что земная жизнь полностью сводится к страданию (о чем говорит «четверичная исти­на» буддизма)

Представление о том, что земная жизнь полностью сводится к страданию (о чем говорит «четверичная исти­на» буддизма), выступает, на мой взгляд, проявлением ипохондрического мировосприятия. Это депрессия, спро­ецированная на окружающую действительность, тяжкая меланхолия, получившая онтологический статус. На са­мом деле в повседневной человеческой жизни наряду со страданиями и трудностями есть и неисчислимое множе­ство радостей: высоких и низких, духовных и плотских, мгновенных и длительных. Ананда (блаженство) прису­ща бытию как таковому, в том числе бытию в его земном варианте. Здесь и творческие восхождения, и подвиги, и умиротворенная созерцательность, и восторги любви во всех ее проявлениях, и просто великолепное чувство того, что ты есть, существуешь, бытийствуешь. И против этих радостей не работает аргумент, что их кратковременность и преходящесть обращают их в страдание. Напротив, вре­менность делает их особенно яркими и острыми, порож­дает прелесть прощания и нежность воспоминаний. Луч­шие в мире произведения искусства воспевают не веч­ность, а временность: ушедшую любовь и цветок, кото­рый скоро увянет.

Созданный мастером предмет отделяется от него и жи­вет собственной жизнью. Дитя, взрослея, исполняется своих достоинств, не растворимых в том, что вложили в него мать и отец. Так и с миром. У него своя жизнь. И если есть существование за гробом и необходимость от­читаться перед Отцом и Промыслителем, почему надо зачеркивать те радости и свершения, что были ведомы на земном, досмертном пути?

Для обоснования правомерности любви к этому про­тиворечивому и грешному миру можно вьщвинуть несколь­ко эмоционально-личностных аргументов:

1. Невозможно не любить тот мир, в котором жи­вешь, ибо он твоя Родина. Тело — единственный дос­товерно известный способ существования нашего «я».