О благости Бога

Далее разбирается вопрос о благости Бога. Относительно этого обсуждаются четыре вопроса.

Во-первых, подобает ли Богу быть благим.

Во-вторых, является ли Бог высшим благом.

В-третьих, действительно ли он один является благим по своей сущности.

В-четвертых, действительно ли все является благим божественной благостью.

1. Подобает ли Богу быть благим?

Представляется, что быть благим не подобает Богу.

1. Ведь понятие блага состоит в модусе, виде и порядке. А это, по-видимому, не подходит Богу, потому что Бог безмерен и ни к чему не находится ни в каком отношении. Следовательно, быть благим не подобает Богу.

2. Кроме того, благо – это то, к чему все стремится. Но не все стремятся к Богу, потому что не все знают его, стремятся же только к известному. Следовательно, быть благим не подобает Богу.

Напротив, сказано (Плач 3, 25): “Благ Господь к надеющимся на Него, к душе, ищущей Его”.

Отвечаю: Надобно сказать, что быть благим главным образом подобает Богу. Ибо нечто является благим, поскольку оно желаемо. Все, однако, стремится к своему совершенству. Совершенство же и форма произведенного есть некое подобие действующего (agentis), так как всякое действующее производит себе подобное. Поэтому сам деятель есть желаемое, и имеет смысл (rationem) блага: то, что в нем является желаемым, - быть причастным сходству с ним. Поскольку же Бог есть первая производящая причина всего, ясно, что ему подобает смысл благого и желаемого. Оттого и Дионисий в книге О Божественных именах (гл. 4) приписывает благо Богу как первой производящей причине, говоря, что Бог называется благим “как Тот, от Кого (ex quo) все имеет свое бытие (omnia subsistunt)”. [120]

На первый довод следует сказать, что иметь модус, вид и порядок отвечает понятию блага, имеющего причину. Но в Боге благо находится как в причине, так что ему присуще сообщать всему прочему модус, вид и порядок. Поэтому они находятся в Боге как в своей причине.

На второй довод следует сказать, что все, стремясь к собственному совершенству, стремится к самому Богу, поскольку совершенства всех вещей, как явствует из сказанного (4, 3), суть некие подобия божественного бытия. Из тех, что стремятся к Богу, некоторые знают Его как такового, и это свойственно разумным тварям. Другие знают что-то причастное Его благости; это относится также и к чувственному познанию. Иные же имеют естественное стремление без знания, как бы направляемые к их целям другим высшим познающим умом. [121]

2. Является ли Бог высшим благом?

Представляется, что Бог не является высшим благом.

1. Ибо высшее благо добавляет нечто к благу; иначе оно принадлежало бы всякому благу. Но все, что может быть результатом добавления к чему-то другому, является составным. Следовательно, высшее благо – нечто составное. Бог, однако, в высшей степени прост, как было показано выше (3, 7). Следовательно, Бог не есть высшее благо.

2. Кроме того, “благо – это то, к чему все стремятся”, как говорит Философ. [122] Но тем, к чему все стремятся, может быть только Бог, который есть цель всего [сущего]. Поэтому ничто, кроме Бога, не является благим. Это видно и из сказанного: “Никто не благ, как только один Бог” (Матф. 19, 17). Но высшим называется нечто в сравнении с другим, как, например, наиболее горячее в сравнении со всяким горячим. Следовательно, Бога нельзя назвать высшим благом.

3. Кроме того, [слово] “высшее” предполагает сопоставление. Но не относящееся к одному роду, не может быть сравниваемо; так, бессмысленно говорить, что сладость больше или меньше, чем линия. Поскольку же Бог не относится к одному роду ни с каким другим благом, как явствует из сказанного выше (3, 5; 4, 3, ad 3), то представляется, что Бога нельзя назвать высшим благом по отношению к ним.

Напротив, Августин говорит в книге I О Троице, [123] что Троица Божественных Лиц “есть высшее благо, видимое только самыми чистыми душами”.

Отвечаю: Надобно сказать, что Бог есть высшее благо само по себе (simpliciter), а не только по отношению к какому-либо роду или порядку вещей. Ведь, как сказано (6, 1), благо приписывается Богу, поскольку все совершенства, которые можно пожелать, проистекают от Него, как от первой причины. Но проистекают от Него не как от деятеля, именуемого однозначно (ab agente univoce), что видно из вышесказанного (4, 3), но как от деятеля, который ни по виду, ни по роду не согласуется со своими произведениями. В однозначной причине (in causa univoca) находится подобие произведенного, и оно однородно [с произведенным]; в причине же соименной (in causa aequivoca) оно находится как превосходящее [само произведение], подобно тому как тепло находится в солнце превосходящим образом, чем в огне. Итак, поскольку благо есть в Боге как в первой причине всего, которая не является однозначной, то надлежит, чтобы оно было в нем наипревосходящим образом. Потому Он именуется высшим благом.

На первый довод следует сказать, что высшее благо добавляет к благу не какую-то самостоятельную (обособленную – absolutam) вещь, но только отношение. Но когда нечто говорится о Боге в отношении к творениям, то это отношение реально находится не в Боге, а в творениях; в Боге же согласно понятию (secundum rationem), [124] подобно тому, как “познаваемое” говорится о чем-то в отношении к науке, не потому, что оно относится к ней, но потому что наука относится к нему. Таким образом, нет нужды, чтобы в высшем благе была какая-то составленность; но лишь то, чего лишены другие вещи в сравнении с ним.

На второй довод следует сказать: когда говорят: “благо – это то, к чему все стремятся”, то это надо понимать не так, будто какое-то одно благо для всех желанно; просто все, к чему бы ни стремились, имеет смысл блага.

Слова же “никто не благ, как только один Бог” следует мыслить применительно к благу по сущности (de bono per essentiam), как будет далее сказано (6, 3).

На третий довод следует сказать, что вещи, не относящиеся к одному роду, никоим образом не могут быть сравниваемы, если они относятся к разным родам. О Боге же говорится, что Он не относится ни к одному и тому же роду с другими благами, ни к какому-либо иному роду, но что Он вне всякого рода и есть начало всякого рода. Таким образом, Он сравнивается с другими по превосходству. В этом смысле высшее благо предполагает сравнение.

3. Действительно ли только Богу присуще быть благим по своей сущности?

Представляется, что быть благим по своей сущности присуще не только Богу.

1. Ибо как единое обратимо с сущим, так и благо, как рассмотрено выше (5, 1). Но всякое сущее является единым по своей сущности, как явствует из сказанного Философом в книге IV Метафизики (гл. 2). Следовательно, всякое сущее является благим по своей сущности.

2. Кроме того, если благо – это то, к чему все стремятся, тогда, поскольку само бытие желанно для всех, то само бытие какой-либо вещи и есть ее благо. Но всякая вещь является сущей по своей сущности. Следовательно, всякая вещь является благой по своей сущности.

3. Кроме того, всякая вещь является благой благодаря своей благости. Если есть какая-нибудь вещь, которая не является благой по своей сущности, то следовало бы, чтобы ее благость не была ее сущностью. И надлежит, чтобы эта благость была благой, поскольку она есть нечто сущее; и если она является благой благодаря другой благости, то рассуждение можно повторить применительно к той другой благости. Итак, либо это будет продолжаться до бесконечности, либо мы придем к некой благости, которая не будет благой благодаря другой благости. Поэтому следует отнести это к первой вещи. Следовательно, всякая вещь является благой по своей сущности.

Напротив, Боэций говорит в Гебдомадах, что все прочее, кроме Бога, является благим по причастности. Следовательно, не по сущности.

Отвечаю: Надобно сказать, что только Бог является благим по своей сущности. Ибо всякая вещь называется благой, поскольку она совершенна. Совершенство же какой-либо вещи трояко. Первое – поскольку она устанавливается в своем бытии. Второе – поскольку она наделяется сверх того акциденциями, необходимыми для ее совершенной деятельности. Третье же совершенство вещи состоит в том, что она достигает чего-то иного, как своей цели. Например, первое совершенство огня состоит в бытии, которое он имеет через свою субстанциальную форму; второе его совершенство состоит в теплоте, легкости, сухости и т.п.; третье же его совершенство – достижение покоя в своем собственном месте.

Это троякое совершенство не принадлежит в силу ее сущности никакой сотворенной вещи, но одному только Богу. Ведь только Его сущность есть Его бытие; Он не имеет никаких акциденций, но все, что о прочем сказывается акцидентально, присуще ему сущностно (essentialiter), – например, быть могущественным, мудрым и т.п., – как явствует из сказанного (3, 6). Он не подчинен также ничему иному, как своей цели; но Он сам есть конечная цель всех вещей. Итак, ясно, что один только Бог имеет всевозможное совершенство по своей сущности. Поэтому только Он один является благим по своей сущности. [125]

На первый довод следует сказать, что единое не имеет смысла совершенства, но только смысл неделимости, которая принадлежит всякой вещи по ее сущности.[126] Сущности простых вещей неделимы и актуально и потенциально; сущности же составных вещей неделимы только актуально. Потому надлежит, чтобы всякая вещь по своей сущности была единой, но не благой, как показано.

На второй довод следует возразить: хотя все является благим, поскольку имеет бытие, однако сущность сотворенной вещи не есть само бытие. Так что нельзя сделать вывод, что сотворенная вещь является благой по своей сущности.

На третий довод следует сказать, что благость сотворенной вещи не есть сама ее сущность, но нечто добавленное: либо само ее существование, либо некое добавочное совершенство, либо направленность к цели. Сама благость, добавленная таким образом, считается благой, так же, как и сущей; но считается сущей на том основании, что благодаря ей существует нечто, а не потому что она существует благодаря чему-то иному. Следовательно, на том основании считается благой, что благодаря ей нечто является благом, а не потому, что она имеет некую иную благость, благодаря которой является благой.