Глава пятнадцатая. – Какая фотка? – сдерживая улыбку.

– Эй, Арчи! – окликнул Арчи Костелло Эмиль Янза.

– Да, Эмиль.

– Та фотка еще у тебя?

– Какая фотка? – сдерживая улыбку.

– Ты знаешь, какая.

– Ах, эта! Да, Эмиль, она все еще у меня.

– Продать, я так понимаю, не хочешь.

– Нет, Эмиль, не хочу. Да и на что она тебе, скажи, пожалуйста? Говоря откровенно, это не самый лучший твой портрет. Я имею в виду, ты там даже не улыбаешься, и вообще. Выражение лица у тебя там, конечно, своеобразное. Но улыбаться ты не улыбаешься, Эмиль.

Сейчас у Эмиля Янзы тоже было своеобразное выражение лица и он тоже не улыбался. Любой другой на месте Арчи испугался бы этого выражения.

– Где ты держишь эту фотографию, Арчи?

– В надежном месте, Эмиль. В очень надежном.

– Это хорошо.

Интересно, подумал Арчи, а не сказать ли ему правду об этой фотографии? Он знал, что из Эмиля Янзы может получиться опасный враг. С другой стороны, фотографию можно было использовать как оружие.

– Я тебе вот что скажу, Эмиль, – сказал Арчи. – Когда‑нибудь ты, наверно, получишь эту фотку в свое полное распоряжение.

Янза щелкнул окурком, тот ударился о дерево и отлетел в канаву. Проводив его взглядом, Эмиль достал из кармана сигаретную пачку, обнаружил, что она пуста, и бросил ее себе под ноги. Ветер подхватил пачку и погнал ее по тротуару. Эмиль Янза не был борцом за чистоту улиц.

– И как же я получу эту фотку, Арчи?

– Ну, покупать ее тебе не понадобится, Эмиль.

– То есть ты ее просто отдашь? Тут должна быть какая‑то хитрость.

– Она есть. Но ничего такого, с чем бы ты не справился, когда придет время.

– Так ты дай мне знать, когда оно придет. Ладно, Арчи? – сказал Эмиль и отпустил свой обычный дурацкий смешок.

– Ты узнаешь об этом первым, – пообещал Арчи.

Тон их разговора был легким, шутливым, но Арчи знал, что в душе Эмиль вовсе не расположен шутить. Арчи знал, что стоит дать ему волю, и он с удовольствием прикончит его во сне, лишь бы наложить на эту фотографию свою потную лапу. Но вот ведь что забавно: на самом‑то деле никакой фотографии не было. Арчи просто воспользовался нелепой ситуацией. Случилось следующее: Арчи решил прогулять пару уроков и шел по коридору, стараясь не попасться на глаза учителям. Проходя мимо чьего‑то открытого шкафчика, он заметил фотоаппарат, висящий на крючке внутри. Чисто машинально Арчи его взял. Конечно, он не имел обыкновения воровать. Он просто подумал, что оставит этот аппарат где‑нибудь, чтобы его владельцу, кто бы это ни был, пришлось побегать по школе и поискать его. Завернув в туалет, чтобы курнуть в тишине, Арчи толкнул дверцу одной из кабинок и очутился лицом к лицу с Янзой: тот сидел на унитазе со спущенными штанами и яростно шуровал рукой между ног. Арчи поднял фотоаппарат и притворился, что делает снимок, крикнув: «Улыбочку!»

– Прелестно, – добавил он через секунду.

Янза был настолько ошеломлен, что не смог отреагировать быстро. Когда он опомнился, Арчи уже стоял на пороге, готовый удрать, если Янза на него кинется.

– Лучше отдай аппарат, – крикнул Янза.

– Если занимаешься этим в сортире, так хоть дверь запирай, – поддразнил его Арчи.

– Защелка сломана, – ответил Эмиль. – Они все сломаны.

– Да ты не волнуйся, Эмиль. Я тебя не выдам.

Сейчас Янза отвернулся от Арчи и заметил девятиклассника, который спешил через улицу, явно обеспокоенный тем, что опаздывает на уроки. Только через год‑другой у учеников вырабатывался навык, позволяющий без суеты выходить из дома в самую последнюю секунду.

– Эй, пацан, – окликнул его Янза.

Парнишка поднял глаза и побледнел от страха, увидев Янзу.

– Опоздать боишься?

Девятиклассник сглотнул и кивнул.

– Не боись, пацан.

Прозвенел последний предупредительный звонок. Ровно сорок пять секунд, чтобы добежать до класса.

– А у меня сигареты кончились, – объявил Эмиль, хлопая себя по карманам.

Арчи улыбнулся, понимая, что у Янзы на уме. Янза считал себя кандидатом в Стражи и всегда старался произвести на Арчи впечатление.

– Ты вот что, пацан, сбегай‑ка в «Бейкере» и купи мне пачечку.

– У меня денег нет, – возразил новичок. – И я на урок опоздаю.

– Такова жизнь, пацан. Так уж она устроена. Мне вершки, с тебя корешки. Если нету денег, укради курево. Или займи деньги. Но чтоб к большой перемене ты мне принес сигареты. Любой марки. Эмиль Янза не привередливый. – На всякий случай надо назвать свое имя: пусть малец знает, с кем связался, если его еще не просветили насчет Эмиля Янзы.

Арчи медлил, понимая, что и сам может схлопотать выговор за опоздание. Но Янза завораживал его, несмотря на всю свою примитивность и грубость. Мир делится на людей двух типов: на тех, кого давят, и тех, кто давит. К какой категории относится Янза, было абсолютно ясно. То же самое можно было сказать и о нем, Арчи. И, конечно, об этом пареньке, который повернулся и с мокрыми от слез щеками потрусил с холма.

– А денежки‑то у него есть, Арчи, – сказал Эмиль. – Ты же понял, что он при деньгах и просто нагло врет?

– Готов поспорить, что еще ты сталкиваешь с лестницы старушек и ставишь подножки калекам, – сказал Арчи.

Янза хихикнул, и от этого хихиканья Арчи пробрала легкая дрожь, хотя многие считали, что он и сам способен обижать старушек и ставить подножки калекам.