Шестой день с начала Беды. 5 страница

- И о какой девушке вы толкуете? - невозмутимо спрашивает Старшой.

- Вы сами отлично знаете о своем отвратительном поступке - наставительно заявляет девица.

- Не припоминаю, чтоб мы кого-то сегодня бросили без помощи.

- А девушка, которая убегала от морфов - Вы отлично это видели и должны были ее спасти. Если вы хоть немного мужчины и претендуете на то, чтобы называться людьми!

Братец довольно громко заявляет, выслушав эту звенящую негодованием тираду:

- Точно! Эта пигалица - журналистка! Статейку готовит.

Пигалица бросает на братца пламенный взгляд - но зря старается - может, кого другого такой взгляд испепелил бы, но на братце даже щетина не задымилась.

- В такое тяжелое, но судьбоносное время мы - люди - должны оставаться людьми! А вы бросили девушку - беженку погибать! Мне рассказали, как она у вас на виду спасалась из автосервиса 'Нисан'!

- Получается так, барышня - начинает Николаич - что меня много кто поучал в жизни. С удивительным, к слову, апломбом. Как вы сейчас.

Потом как на грех оказывалось, что те, кто с пеной у рта поучал меня патриотизму и любви к Родине - стали в одночасье предателями, готовыми даже не за грин-карту, а за грины продать эту Родину в любом виде.

Те, кто взахлеб поучали любви к Партии - потом громко гордились тем, какими плохими коммунистами они всегда были и как ловко они вредили, где можно и нельзя.

Те, кто поучал меня героизму - оказались трусами, и выяснялось, что все их заслуги и награды - наглое мошенничество и ложь.

Те, кто нагло поучал меня интернационализму - в момент оказались ярыми нацистами, страстно ненавидевшими на протяжении столетий омерзительных русских оккупантов.

Наоборот - те, кто не лез ко мне с поучениями, оказывались и патриотами и героями. Как тихая соседка по квартире - оказалась медсестрой - с орденом Красного Знамени за спасение С ОРУЖИЕМ нескольких десятков наших раненых...

С поля БОЯ, что характерно.

Поэтому не надо меня поучать. Чем громче поучения - тем меньше я верю поучающему.

- Это он ей дал фитиля под копчик! - одобрительно замечает братец.

- Но вы не ответили про девушку! - топорщится еще писюлька.

- Отвечаю. Вы очевидно действительно журналистка, потому как все переврали.

- Выбирайте выражения! Что это я переврала?

- Все. Во - первых салон 'Хонды'. Во-вторых - не девушка, а любовница риального патсана. В-третьих, беженцам было приказано находится в безопасности - в колонне, но парочке отмороженных зачесалось забрать деньги из 'Макдональдса' и 'Хонды'. В-четвертых, при опасности указанная вами псевдодевушка кинулась не в нашу сторону, а в совершенно противоположную, где и потерялась. Заниматься прочесыванием целого района силами четырех человек без защиты - при том, что у нас была внятная задача и еще другие беженцы - не вижу никакого резона.

К слову - сколько человек спасли лично вы, барышня?

- Это не входит в мои обязанности! - гордо поджимает хвост журналюшка.

- Ну, так и не лезьте, куда не просят, и в чем не разбираетесь - заканчивает пикировку Старшой.

Перекусить и впрямь приятно. Тем более - и бутерброды свежие и пирожки.

Братец в двух словах сообщает о том, как они прибыли и как его тут же отправили ассистировать, наложив несколько швов на башку.

- Ты что-то веселый и бойкий - подозрительно посматриваю на него.

- Э, чутелька выпили. Граммов сто. Если б не твое усердие - так и спать бы завалился. А ты вон еще кучу страждующих притарабанил.

- Хочешь сказать, что оперировать придется, на ночь глядя?

- Очень возможно, если у кого-то из твоих ургентное состояние. Тут все строго поставлено - не забалуешь! Так что если кого на стол - то премедикация - и поскакали.

- Да я как-то замудохался, честно говоря...

- Ага. Сидел себе, величался. Дивья-то по КАД проехать. Вот тут - да, потно было.

- Миха и второй раненый? С рукой?

- Нет, с ними-то без заморок обошлось, меня и не напрягали. А потом покатилось - тут морф группу зачистки раскатал, да из Петропавловки приволокли - с политравмой, да детей - чихнуть некогда было.

- А что там в Крепости произошло?

- Без понятия. Заваруха была знатная, это ясно, но в деталях не силен. А что у тебя интересного попалось?

Рассказываю о встреченном странном мертвяке у места крушения самолета.

Братец свысока смотрит и лекторским голосом снисходит:

- Давно такого не видел.

- Что это?

- 'Селедка'. При сильном взрыве сносит ударной волной все, что к позвоночнику прикреплялось - кроме черепа. Череп приделан прочно. А остальное - нет. Вот селедку чистил когда?

- Чистил. И все так просто?

- Организовать сильный взрыв - это не так, чтоб просто. Меня другое удивляет.

- Что ноги уцелели?

- Нет. Это-то как раз понятно. Где прошла взрывная волна - там все и снесло, ноги значит были в укрытии. То, что вся эта кострукция стояла.

- И? Я уже сегодня видел каталепсичный труп.

- Сравнил попу с пальцем. Ты сам подумай - самолет хряпается о землю, взрывается и еще и горит впридачу. И ты думаешь, что огрызки мягкого, еще гибкого трупа так вот на ножки и встанут? Чушь!

- Намекаешь, что это такой обращенный - сам встал?

- Вот-вот, ты уловил. И мне непонятно, как там мозг уцелел, под волной-то и непонятно, как встал. Надо было бы вам его проверить - то ли действительно каталепсия да еще так удачно взрывом поставленная, либо действительно зомби.

- Ну, могли и поставить посмертно - по КАД - много все же народу еще таскается.

- Ага, щщаззз. И ступни поставили перпендикулярно и центр тяжести разместили где надо...Ню-ню...

- Интересно - это как бы такой зомби смог бы отожраться? В морфа?

- А черт его знает... Думаю, не самый актуальный вопрос нынче.

- Пожалуй. Слушай, а политравма какая была?

- Огнестрел, сочетанный с механическими повреждениями и ожоги...

- Ожоги-то откуда?

- Нашлись умники с бутылками... Огнеметчики недоделанные... Весело было у вас в Зоопарке, чего там... И здесь тоже весело было, когда все это обрабатывали. Думаю, сейчас опять продолжим. Санобработку уже сделали по времени судя, сортировку провели - а раз так, то несколько человек под премедикацию идут и на стол... Во, что я говорил - хирург с сортировки пришел.

И действительно - без особой суеты, но часть персонала покидает общество. Крепкая тетка, немного по силуэту похожая на самоходную артиллерийскую установку 'Зверобой' подкатывается к нам.

- Эльвира Семеновна, продолжаем? - достаточно панибратски обращается к ней братец.

- Конечно - она смотрит на меня - вы можете провести первичную хирургическую обработку раны?

- Смотря какой... - осторожно отвечаю.

- Значит, справитесь - безапелляционно заявляет тетка и, повернувшись к нам спиной, идет прочь. Оборачивается: 'Вы что, особого приглашения ждете?'

Судя по всему, особого приглашения не будет. Придется обходиться уже сделанным...

Судорожно вспоминаю, что входит в понятие 'ПХО'... Расширение раны, очистка ее от нежизнеспособных тканей, от попавшей в рану грязи и кусков одежды, дренирование после обработки... Черт, я это ж делал еще в Казахстане, но там-то это фантики были - и прикрытие имелось, случись что. Мордой в грязь тут падать неохота...

Поэтому пока мою руки под придирчивым взглядом пожилой медсестры, старательно работая щеткой и мыля как положено - ладонную часть, тыльную, каждый палец и между ними и все это так - от кончиков пальцев к локтю и первой левую руку и при купании рук в вроде бы первомуре, судя по запаху, судорожно вспоминаю курс хирургии. Замечаю в тазике пуговицу от халата. Делаю замечание сестре, в ответ - удивленный взгляд.

- Вы доктор ее выньте и сюда бросьте.

- А что это у вас пуговицы так лежат?

- Как положено - десять пуговиц - десять обработок. Вы - последний, вот и пуговица последняя - раствор свое отработал.

Прокололся, однако, ну теперь не напортачить и при переодевании в стерильный халат. Колпак и маску. Уф. И ничего на пол не уронил, уже хорошо, только вспотел, как лошадь.

Наконец доходит дело до перчаток. Натянул.

Пациент уже здесь - парнишка зеленый, сидит весь из себя бледный, замотана кисть руки.

- Это гнойная процедурная? - спрашиваю медсестру, раскладывающую с характерным и леденящим душу пациентов металлическим лязгом, инструменты на операционном столике.

- Нет, чистая.

Уже легче. Значит и рана у пациента не такая страшная. Да и размер у нее по повязке судя несерьезный.

Срезаю повязку. Под ней - аккуратный разрез между большим и указательным пальцем - сантиметра три длиной. Ага, кажется, я такое видал уже!

- Что у вас случилось - консервную банку открывали, и нож сорвался?

- Дааа... (парень явно поражен врачебной проницательностью).

Приятно ощущать себя этаким многомудрым Конан - Дойлем. Врача и писателя в то время, когда он был студентом, натаскал его учитель - профессор Белл. Сэр Артур потом беззастенчиво придал черты Белла Шерлоку Холмсу ну и, разумеется, метод дедукции тоже. Белл безошибочно угадывал профессию пациентов на приеме, их семейное положение и прочие тонкости, чем удивлял и пациентов и учеников.

Потом, когда он разъяснял - по каким очевидным признакам сделал свои выводы - ученики диву давались - как это элементарно. Тем более что обычно профессии того времени сопровождались и профессиональными заболеваниями и потому врач, зная, кто по профессии пациент, уже понимал, что придется лечить. Конан - Дойль тоже навострился в этом и к слову сказать применил не только во врачебной практике - даже сам раскрыл несколько преступлений, так что Шерлока Холмса писал со знанием дела...

Но у меня ситуация проще - ранение типовое и там, где много народу питается консервами обязательно бывает.

Перевожу дух - страхи пока оказались напрасными - тут все ясно и понятно, тем более, что распорота только кожа - лежащая глубже артерия не пострадала - так что обработать края раны йодом, промыть рану и наложить пару швов. Шил я, правда очень давно, да и когда шил - не шибко мастер был, но пара банальных швов - не велика мудрость.

От укола новокаином парень героически отказывается, некоторую премедикацию ему сделали - спиртом от него пахнет и по - моему он его принял 'внутриутробно' - не в том смысле, что еще в животе матери, а в том, что в свою собственную утробу. Поэтому четыре прокола иглой для шитья вместо двух от шприца - и потом плюс те же четыре ему кажутся более легкими. Простая арифметика.

И действительно - мои весьма неуклюжие манипуляции надо отметить переносит стоически, как спартанский мальчик. Теперь отчекрыжить ножницами концы нитки над узлами. Пластырную повязку сверху - и свободен. Рана у парня чистая, так что заживет скорее всего первичным натяжением. Через неделю снять швы - и можно красоваться шрамом.

- Все? - спрашиваю с надеждой у медсестры.

- Все - отвечает она.

И тут же радужные надежды на возвращение к пирогам рушатся как воздушный замок, потому что сестра мрачно добавляет:

- Чистые - все. Остальные - гнойные. Пойдемте!

Идем не в операционную - там как раз, по словам сестры, идет полостная операция по поводу перитонита у неудачно прооперированной девушки с аппендэктомией, а в наспех приспособленную под гнойную палату. Здесь к моему облегчению, я уже оказываюсь в ассистентах. Это проще. Братца не вижу - оказывается он в операционной - но тоже в помогалах.

Возни много. Раненые действительно непростые, но, по словам сестры - самая тяжелая - девчонка, которую нашли на крыше.

Мужик, в раненой руке которого мы как раз копаемся, оживляется при упоминании девочки. Анестезия у него проводниковая, в подмышечную область ему вкатили серьезный коктейль, отключив плечевое сплетение, так что он в сознании и рад случаю поучаствовать в разговоре. Нам это немного мешает, но рану видно то ли не обрабатывали вообще, то ли обработали неумело - дух от нее уже тяжелый и хирург как раз тянет оттуда - прямо из раневого канала - кусок тряпки, вбитый туда пулей.

- Это наш взвод ее нашел! Представляете - на крыше дома! Мы мимо проезжаем - а она нас услышала и давай руками махать. Ну, мы подъезд зачистили - и ее спасли!

- Руку вам тогда повредили?

- Не, это уже позже было!

- Вчера?

- Ага, вчера. Какие-то сукины дети обстреляли.

- Заметили кто?

- Куда там. Попрыскали туда из пулемета - но даже не смотрели, попали или нет.

- С грузом шли?

- Ага. А девчонка действительно слабенькая была. Хотя голодала не так чтобы долго.

- Дело не в голодании - бурчит хирург. - Дело в обезвоживании.

- С чего бы? Снега там было полно - удивляется раненый, деликатно морщась от действий хирурга.

- Снегом жажду не утолишь. Только хуже будет. Опять же холод.

- А что холод? Это же не в пустыне?

- Так на холоде человек обезвоживается не хуже, чем на жаре. На жаре - в основном потеют, а на холоде почки начинают ураганить. С мочой вода уходит куда быстрее, чем с потом. А снег не восполняет потерю. Это ж считай - дистиллированная вода. Солей нет вообще. А состав плазмы и межтканевой жидкости определенный, значит, на потерю солей реагирует организм усиленным выведением воды, чтоб баланс удержать. В итоге снег только усиливает обезвоживание. Короче и проще говоря - слыхали что нельзя пить морскую воду и мочу? - спрашивает хирург, копаясь глубоко в ране пинцетом.

- Слыхал конечно.

- Так со снегом то же самое - только в морской воде солей слишком много, а в талой - слишком мало. А любой солевой сбой для организма - совсем не полезен. Вон - недостаток калия - и вполне возможна остановка сердца или паралич кишечника. С натрием - еще хуже.

- А, так вот для чего мы изюм и курагу ели в жару - чтоб калий возместить, да? Нам еще говорили, что в Афгане за сутки 10 - 12 литров жидкости человек теряет - радуется догадке раненый.

- Именно. Вы коллега мне не те щипцы дали - вставляет мне пистон хирург.

- Извините, задумался - тут же исправляю я свою оплошность.

- Полезное дело, только не в ущерб операции. Над чем задумались?

- Выходит, хрестоматийный немецкий военнопленный из Сталинграда, который умер из-за того, что порезался, открывая консервную банку, тоже был обезвожен? Там еще помнится, упоминалось большое количество внезапных смертей у немецких военнопленных из-за отказа почек и остановки сердца.

- Несомненно. Город они раздолбали, все, что могло сгореть - сгорело, а в степях там топлива просто нет. Да и снег в Сталинграде - после гари, да с толовым привкусом...

- Точно, с толовым привкусом снег не годится вообще - с видом знатока заявляет раненый. Он так увлекся разговором, что и не смотрит на работу хирурга.

- Но там же не все войска в Сталинграде находились, часть по деревням вокруг.

- Так избы на топливо не разберешь - там, небось, набилось в избы и сараи как шпрот немцев-то, румын, хорватов и итальянцев. А сельские колодцы - ну не рассчитаны они на дивизии, да еще и с техникой и лошадьми. Картина обезвоживания явно прослеживается. Обычно - то речь идет о том, что немцы оголодали, обморозились и приболели. А вот обезвоживание почему-то не учитывают. Соответственно и у девчонки - все проблемы из - за обезвоживания. Но, надеюсь, обойдется - прокапаем - восстановится...

Раненый косится на свою рану и озадаченно говорит:

- Вот ведь какая маленькая, а мозжит, как большая...

- Так она и есть большая - отзывается хирург.

- Как же большая - дырочка-то была маленькая. Пока вы ее не расковыряли - осуждающе заявляет пациент.

- Иначе нельзя - отзывается хирург. - Иначе заживать плохо будет.

- Да как же долго - меньше было б заживать - упирается раненый.

- Пуля на пробивание тканей - такая, как у вас - судя по ране - калибром 7,62 мм. - тратит 70% энергии. А 30% идет на боковой удар - на контузию соседних с раневым каналом тканей. Те ткани, которые рядом с раневым каналом -погибают, получается зона первичного некроза. Это все надо чистить, некротизированные ткани не оживут. Ну а до трех сантиметров - зона молекулярного сотрясения. Чистая контузия.

- Да ну? А малопулька если б была?

- 5,56 мм? С той еще хуже - зона травмы - 6 сантиметров, при том, что малопулька на пробив тканей тратит наоборот - 30% энергии, а на боковой удар - 70%. Скорость полета у нее выше, отсюда и беды.

- Скорость-то при чем?

- 'Е' - равняется 'эмвэ в квадрате пополам' Слышали такую формулу?

- Не, не доводилось.

- Ну, в общем - чем выше скорость объекта - тем выше энергия. А масса имеет меньшее значение. Так что малопулька дает не только зону первичного некроза, но и зону вторичного некроза, да еще и создает временные пульсирующие полости.

- Так чпокает, что ткани в стороны отпрыгивают?

- Точно так. Но скорее не отпрыгивают, а отшибаются.

- Значит, выходит, мне еще повезло?

- Везение тут относительное. Но то, что могло быть куда хуже - несомненно.

- Да что уж повезло мне, что к вам попал. Как там этого знаменитого доктора звали в сериале - ну он еще все время язвил и диагнозы ставил... О, вспомнил! Доктор Хаос. Так вы еще больше знаете!

- Язвите?

- Не, я серьезно. Сегодня сижу, лапу ненькаю, а тут от ротного посыльный - хватай мешки - вокзал отходит - сейчас будет колонна до больницы. Бегом не побежал, врать не буду, но поспешал, как мог. У нас-то санинструктора только - правда, много, учебка целая. Часть конечно из них накрылась, пока разобрались что к чему, но все равно много осталось.

- Что ж если серьезно - тогда ладно. Сейчас еще дренаж поставим. Чтоб всякая дрянь свободно оттекала - и хватит на сегодня. К вашей удаче - кости не задеты - рядышком прошло, но не зацепило. На рентгенограмме хорошо видно.

- И что, даже зашивать не будете?

- Не стоит зашивать. Если все будет хорошо грануляциями заполняться - потом прихватим. Сейчас отдыхайте, набирайтесь сил...

- Ага, постараюсь...

Пока пациента с его капельницей откатывают из процедурной в палату, хирург размывается и говорит мне:

- Вовремя вписались - и тут мужику повезло. Начиная с третьих суток после ранения или травмы, начинается резкая декомпенсация организма. И лезть становится опасно - половина получается после хирургической обработки с осложнениями и нагноениями.

- И долго такое?

- 12 - 14 суток. Две недели - потом снова компенсаторные механизмы включаются... А еще у раненых сгорают антиоксиданты - сиречь витамины. Витамин С - аж на 86%, Е - 45%, В - 66%, А - 30%. Вот и лечи их после этого. И углеводы у раненых сгорают в момент... Ладно, нам уже следующего везут. Продолжаем.

Работа заканчивается сильно за полночь. Мне предлагают переночевать в больнице, но оказывается, что за нами - мной и братцем - прибыла машина. Раз такое дело - идем смотреть, что там приехало. Оказывается это Семен Семеныч с Николаичем. К раненому Михе отца пустили. Но на ночное дежурство оставили его маму Ларису Ивановну, а папу вежливо попросили долой. Тут как раз прибыл Николаич - нашу команду разместили в домике неподалеку - без особого шика, но кровати, матрасы и белье есть, есть санузел с душем и окна зарешечены, а, кроме того - тепло еще впридачу. Соседями у нас семьи мореманов - пока эвакуировали в этот чистый район из пока проблемного, но наш отсек имеет отдельный выход и в целом - о лучшем и мечтать не приходится. Сейчас еще должны подойти - или подъехать Вовка с Серегой - они, получив в распоряжение трех срочников - салобонов припахали мальчишек на мытье новоприобретенного БТР.

Семен Семеныч чем-то обеспокоен, думаю, что визит к сыну и соседу сказался. Задумавшись, Семен Семеныч начинает напевать одну из своих бесчисленных нескончаемых песен:

С деpевьев листья опадали, елки - палки, кипарисы

Пpишла осенняя поpа - после лета

Ребят всех в аpмию забpали, - хулиганов

Hастала очеpедь моя. - Главаря.

И вот пpиходит мне повестка - на бумаге - семь на восемь, восемь на семь

Явиться в pайвоенкомат - утром рано.

Маманя в обмоpок упала, - с печки на пол

Сестpа сметану пpолила. - Вот корова!

Влезай маманя взад на печку - живо-живо

Сестpа сметану подлижи - язычищем

Поставить надо богу свечку - огроменну

И самогону наваpить - Две цистерны!

Я сел в вагон, тpи pаза плюнул - пpямо на пол.

Гудок уныло пpогудел, - трутутуууу

А я молоденький паpнишка - неженатый совершенно

Hа фpонт геpманский полетел. - Вот везуха!

Сижу в окопе неглубоком - пули свищут мимо уха.

Подходит pотный командиp. - ну зверюга!

А ну-ка, бpатцы-новобpанцы - матеpь вашу!

Давай в атаку побежим! - Через поле!

Hад нами небо голубое - с облаками.

Под нами чеpная земля - небо в лужах

Летят кусочки командиpа, - ёксель-моксель

Их не пымать уж никогда. - Не пытайся!

Летят по небу самолеты - бомбовозы

Хотят засыпать нас землею, - жидким илом всякой дрянью

А я молоденький мальчишка - лет семнадцать, двадцать, тридцать, сорок восемь,

Лежу на пузе и стреляю из винтовки - трехлинейки шибко метко - точно в небо!

Бегит по полю санитарка, - звать Тамаpка иль Маринка или Фекла

хотит меня перевязать - сикось - накось

мне ногу напрочь оторвало железякой - или бонбой

в обрат ее не примотать. - Взял в охапку!

Меня в больнице год лечили - умоpили

Хотели мне пpишить ногу - чтоб как было.

Hогу они мне не пpишили - тpоглодиты, охламоны.

Тепеpь служить я не могу - Дайте выпить!

- Забавно, а у нас ее по-другому пели - неожиданно оживляется молчавший до этого Николаич.

- Как - по другому?

Николаич смущается, но все-же нетвердо и неожиданным тенорком напевает:

Ко мне подходит санитаpка (звать Тамаpка)

Давай я ногу пеpвяжу.

И в санитаpную машину (студебекеp)

С собою pядом положу.

Бежала по полю Аксинья (моpда синя)

В больших киpзовых сапогах.

За нею гнался Афанасий (восемь на семь)

С большим теpмометpом в pуках.

Меня в больнице год лечили - умоpили

Хотели мне пpишить ногу.

Hогу они мне не пpишили - тpагладиты,

Тепеpь служить я не могу.

- Ну и так можно - покладисто соглашается Семен Семеныч.

Зданьице, где нас расположили на ночлег, стоит слегка на отшибе, но вход освещен ярко. Выгружаемся и заходим внутрь, не забывая посматривать по сторонам.

Уюта, разумеется, ноль, видно, что готовили для нас место наспех и формально. Придраться не к чему особенно, но явно - холодные сапожники делали - по списку причем: кроватей стоко-то, матрасов - соответственно, белья до кучи - вали кулем, потом разберем!

Говорю об этом братцу. Тот таращит непонимающе глаза и вопрошает с недоумением:

- Кисейных занавесочек не хватает?

- Уюта, чудовище!

- А ну да, Станислав Катчинский, как же! Поспал бы ты в морге на люменевой каталке- не выдрючивался бы, как девственная девственница.

- Какой Катчинский? - осведомляется у меня оказавшийся рядом Семен Семеныч.

- Персонаж Ремарка - 'На Западном фронте без перемен'. Я эту книжку перед армией как раз прочитал и мне этот солдат понравился - вот я его за образец и взял.

Пыхтя, начинаем расставлять удобнее наставленную абы как мебель.

- А чем он так хорош-то оказался?

- Он умел в любых самых гадких условиях приготовить - и найти - жратву и устроить удобный ночлег. За что его товарищи и ценили.

- Немудрено. Хотя вот сейчас токо бы прилечь. После морга-то тут куда как здорово, это вашим братом верно сказано было.

- Вас хоть покормили?

- Ага. Куриным супом, представляете? Это ж какая прелесть, если подумать! Картошечка, морковочка, риса чутка - и курицы здоровенный кусище, мягчайший! Петрушкой посыпано, укропчиком! Душистое все - чуть не расплакался. И потом макароны - с тертым сыром и соусом! И кисель вишневый! От аромата нос винтом закрутился!

- Да вы ж уже роллтона сегодня хотели?

- Э, роллтон по сравнению с грамотно и душевно приготовленной пищей - ничто и звать никак. От безысходности - роллтон то. Все - таки жидкое и горячее...

- Во! Братец, слушай, что умные люди говорят!

- Слушал уже, несколько дней. Токо не верю ни единому слову - ибо воистину - харчевался Семен Семеныч и в шавермячных и фэтс-фудах и в прочих богомерзких и отвратных зело местах.

- А куда денешься? Кушинькать-то хочется. А у нас тут не Европы, на каждом шагу ресторанов нету - неожиданно начинает оправдываться матерый дальнобойщик.

- Истинно, истинно говорю вам, чада мои - отверзши уста свои на шаурму совершают человецы смертный грех! - пророческим голосом продолжает мой братец.

- Эко на тебя накатило, братец, святым духом!

- Дык меня в больнице пару раз за священнослужителя приняли, вот и вошел в роль - выходит наконец из роли проповедника мой родственник.

- Стричься надо чаще и лицо делать попроще. А то отрастил конскую гриву, хоть косички заплетай! - пытаюсь я поставить его на надлежащее место.

- Дык косички как-то не в дугу.

- Почему не в дугу? Вон гусарам было положено по три косички носить - две на висках и одну на затылке. А без косичек - и не гусар значит - поясняет расстилающий простыни Семен Семеныч.

- Ну, так это при царе Горохе было! - возражает занимающийся тем же братец.

- Нефига! Наполеоновские, например гусары - все с косичками были. И отсутствие косичек было весьма серьезным нарушением формы, традиций и обычаев. Да и у наших - таки тоже многие с косичками щеголяли - странно, Саше-то откуда это знать, интересно..

- Не, на гусара ваш братец не похож - отмечает дальнобойщик.

- Почему?

- Долговязый слишком. Таких в уланы брали.

- Это что ж, такой серьезный отбор был?

- А как же. И еще серьезней - вон Павловские гвардейцы подбирались все курносые и светловолосые, а Измайловцы - наоборот темные были. С кавалерией - так там еще и по задачам - кирасиры - крупные дядьки в кирасах, да на толстомясых конях - дыхалки хватает на один таранный удар, далеко бежать не могут, зато удар получается страшный. Гусары - мелкие, лошадки тоже мелкие, верткие - эти в разведку и преследовать хороши. Ну а уланы - в пир, мир и в добры люди, да еще и с пиками...

Улан побьет гусара,

Драгун побьет улана,

Драгуна гренадер штыком достанет, хе-хе,

А мы закурим трубки,

А мы зарядим пушки,

А ну, ребята, пли!

Господь нас не оставит...

Допеть Семен Семенычу не дает явившийся опер, злой как черт и столь же недовольный.

- Когда вампир кусает человека, тот непременно становится вампиром.... Когда зомби кусает человека, тот непременно становится зомби... Так вот, такое ощущение, что людей покусали дебилы...

- Сильное вступление - одобрительно говорит братец - а к чему это?

- К тому, что сколько живу - убеждаюсь в конечности всего и лишь глупость людская безгранична! - раздраженно отвечает Дима.

- Ты прямо афоризмами говоришь. Но если, снисходя к нашему интеллекту - это ты к чему? - заинтересовываюсь и я.

- Меня припахали опросить поступивших из Крепости раненых. Снять показания. Для разбора полетов. Так вот этих пострадавших явно кусали дебилы. У меня в голову не помещается, насколько надо быть кретинами, чтоб такое вытворять...

- Давайте-ка сначала наведем порядок, а потом все послушаем - вмешивается Николаич, и мы возвращаемся к тасканию и перестановке мебели.

Впрочем, создать подобие казармы, составив кровати попарно, повтыкав между ними разнобойные тумбочки, освободив место для стола и четырех стульев и застелив койки - минутное дело. Опыт есть минимум у половины, а неслужившие - как мой братец и Саша - достаточно сообразительны, чтобы с этой нехитрой премудростью справиться.

- Ну, давайте, Дима, рассказывайте, что там без нас устроили?

- Тогда слушайте. Можете на автомате вставлять после каждого предложения 'мать-перемать' - не ошибетесь. Излагать буду по возможности своими словами - видел сегодня уже, как наши медики от нормального грамотного протокола корчатся. Так вот, между 8.16 и 8.55 группа подростков из шести человек несовершеннолетних обоего пола воспользовалась невнимательностью часовых и несанкционированно проникла на территорию Зоопарка. Оказывается, детишки уже второй день туда шастают - на зверей посмотреть, заодно они же занимались тем, что дразнили запертых в помещениях за стеклом зомби. Прикольно, им, видите ли, было - типа шоу-реалити - за стеклом. Я думал, что хуже быть не может. Оказалось, у меня просто убогая фантазия... В 9.12 на территорию Зоопарка вошла группа окончательной зачистки, сформированная из тех самых протестантов, на которых Михайлов жаловался. Всего таковых набралось 18 человек. Михайлов и Охрименко пытались организовать их действия, но были посланы 'на хутор бабочек ловить' - это цитата из показаний. После чего артель инвалидов умственного труда хаотично разбрелась по территории, застрелив для начала двух антилоп и козла. Им, видите ли, тоже показалось прикольным козла замочить.

- Время говорить 'мать-перемать'?