В) Ложный критерий возможности дефиниции

Верно, что дефиниция вещи касается только ее так-бытия; вот-бытие как таковое остается за ее пределами (гл. 12, б. 1). Правда, можно добавить, что она всегда содержит лишь часть так-бытия, например существенное или то, что таковым считается. Тем не менее в принципе она всегда способна к любому расширению и в несложных случаях, пожалуй, может охватить собой и все так-бытие. Но даже в случае идеальнейшей тотальности вот-бытие все-таки остается вне ее.

ОТНОШЕНИЕ ВОТ-БЫТИЯ И ТАК-БЫТИЯ _________ 255

Поначалу кажется, что это мало о чем говорит. Почему вдруг все в каком-либо сущем должно быть дефинируемо? Кто скажет, что он возьмется определить события жизни, самодвижение живого, настроения человеческой души? Но легко видеть, что дело обстоит не так просто. Есть разница, устанавливает ли границу возможности дефиниции лишь неконкретность, расплывчатость или сложность вещи или это делает простой, лапидарный бытийст-венный элемент существования. В первом случае причина лежит в процессе познания или же в грубости понятийного материала, и здесь, хотя бы в принципе, есть возможность дальнейшего продвижения. Во втором же случае причина находится в сфере бытия, во всяком случае граница оказывается абсолютной.

Между тем, даже если причина появления границы заключена в сущем, из этого еще не следует, что это — граница собственно бытия. Ведь дело может обстоять точно так же, как и с границей познаваемости, которая тоже не является границей бытия, но лишь определяет радиус объецируемости внутри сущего, тогда как само сущее остается к ней индифферентно. Так и о границе определяемости, даже если она абсолютна, можно сказать только то, что она является границей логически постижимого внутри сущего. Ведь экзистенция есть нечто в принципе алогическое. Но различие логического и алогического не есть бытийственное различие.

К сказанному можно добавить еще кое-что. Дело обстоит вовсе не так, что каждый особый род вот-бытия логически неопределим. Взять, допустим, кантовский пример со ста талерами: их существование

256 ЧАСТЬ ВТОРАЯ

в моей наличности прекрасно вписывается в их дефиницию. Особый способ вот-бытия приближается как раз к так-бытию, и в принципе его можно включить в состав последнего — в этом случае он будет-состоять в бытии-моим (Mein-Sein). Это дает повод задуматься, а именно — в противоположном направлении: к наскоро схваченному пограничному феномену.

Дело в том, что фактически в мире нет чистого, всеобщего вот-бытия. Это всегда вот-бытие, определенным образом организованное, то есть вот-бытие в определенных обстоятельствах, существование в определенных отношениях к чему-то. Правда, вот-бытие этого чего-то, в отношении к чему оно существует, в нем всегда предполагается. Однако при этом предположении определенное вот-бытие определяемого (defmiendum) вполне вписывается в дефиницию. Но тем самым также опосредованно включается и всеобщее вот-бытие.

Вывод таков: об ограниченности определяемости не только нельзя судить по разделению вот-бытия и так-бытия, эта ограниченность доказывает, скорее, что и граница логического не является четкой. Ведь похоже, что здесь можно схватить род континуального перехода от так-бытия к вот-бытию (и наоборот), подобно тому как бытие-моим без труда можно рассматривать как принадлежащее так-бытию. Вопрос лишь в том, является ли этот сдвиг чисто логическим или же оптическим. Если верно последнее, то ситуация меняется до основания. Так-бытие и особое вот-бытие в самом сущем релятивируются друг относительно друга, а всеобщее вот-бытие образует лишь абстрактный пограничный случай.

!

ОТНОШЕНИЕ ВОТ-БЫТИЯ И ТАК-БЫТИЯ 257