А) Познание закона и экзистенция случая

После разрешения грубых недоразумений необходимо справиться с серьезными аргументами. Среди них теоретико-познавательные еще не отличаются особой глубиной.

ОТНОШЕНИЕ ВОТ-БЫТИЯ И ТАК-БЫТИЯ 249

Один из них (гл. 12, 6.4) ссылается на всеобщее познание, в частности — на познание законов. Здесь схвачено так-бытие бесконечного ряда случаев, но не их вот-бытие. Дано лишь пустое место возможных реальных случаев, но не они сами. Если теперь так-бытие может быть познано без вот-бытия, то кажется, что отсюда следует, будто оно и действительно вот-бытием не обладает.

В данном аргументе нечто определенное увидено совершенно правильно. Тот факт, что закономерность чего-то в известных границах познаваема, притом, что вот-бытие этого нечто остается непознанным, не только бесспорен, но и в высшей степени самоочевиден. Если в нем убедиться, то появляется склонность усматривать в этом познавательном феномене подлинную причину ставшего обычным разделения вот-бытия и так-бытия. Подобно тому как со времен Платона на этот феномен опирались все теории идей, форм и эссенций.

Вопрос лишь в том, был ли этот феномен истолкован онтологически правильно. А именно здесь заключена ошибка. Это та же самая ошибка, что была обнаружена в отрефлексированных формулировках сущего (гл. 9, б): границы познания ошибочно принимаются за границы бытия. Предполагается, что так как экзистенция уходящего в бесконечность ряда случаев не может быть познана, то и сами случаи не имеют экзистенции; но поскольку их так-бытие в то же время познается, то это так-бытие явно существует. Существует, стало быть, так-бытие неэк-зистирующего.

Этот вывод ошибочен. Экзистенция непознанных случаев никоим образом не может быть оспорена.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Уже по теоретико-познавательным причинам. Ведь иначе не было бы никакого смысла в том, чтобы наука — раз уж она схватывает закон заранее или даже только гипотетически допускает его — затем оглядывалась на реальные случаи. Правда, она делает это не для того, чтобы эмпирически овладеть их полным рядом, ибо об этом не может быть и речи, но только для того, чтобы по типичным случаям верифицировать то, что еще сомнительно. Но и это уже доказывает, что она с самого начала уверена в существовании таких случаев. Наука, таким образом, не делает границу познания границей бытия. В этом она добросовестно следует естественной установке. Лишь спекулятивные теории искажают это отношение.

Таким образом, то, что предполагается в познании законов, когда оно распространяет так-бытие, познанное в единичном случае, на бесконечный ряд случаев, — это вовсе не то, что утверждается этим аргументом. Предполагается отнюдь не всеобщее так-бытие неэкзистирующих случаев, но так-бытие случаев экзистирующих. Что их экзистенция не констатирована и даже в их тотальности не констатируема, ничего здесь не меняет. Равным образом ничего не меняет и то, что большинство подобных случаев принадлежит прошлому и будущему, и, таким образом, отчасти уже не действительно, отчасти еще в действительности не существует. Ибо предполагается ведь отнюдь не то, что все они одновременно должны экзистировать в случайности некоего определенного Сейчас. Былое, скорее, — это нечто, что экзистировало в свое время, а грядущее — нечто, что в свое время будет экзистировать. А это экзистиро-*

ОТНОШЕНИЕ ВОТ-БЫТИЯ И ТАК-БЫТИЯ 251

вание в прошлом и экзистирование в будущем — это та же экзистенция, что и экзистирование в настоящем. Ошибочно наделять экзистенцией одно только настоящее. И даже если принять такую ложную прерогативу, то все же невозможно отрицать, что былые случаи все имели свое Сейчас и экзистировали в нем, грядущие же все будут его иметь и будут в нем экзистировать.