Б) Гносеологически обманчивое в познании a priori

Все это, собственно, должно было бы быть чем-то само собой разумеющимся. Перестало оно быть таковым лишь потому, что естественная установка по отношению к миру была нами утрачена и вытеснена отрефлексированной установкой. Это доказывает, насколько для онтологии важно возвратить себе intentio recta.

Да и после исправления, внесенного в существо познания законов, исключительность, с которой оно подходит к так-бытию, остается чрезмерной. Ее теоретико-познавательная основа принадлежит сущности априорного. Тем самым проблема переходит к другому пункту (гл. 12, б. 3). Познание вот-бытия существует только a posteriori; познание a priori схватывает только так-бытие.

Даже это можно принять как некий результат, по крайней мере для начала. Вопрос остается лишь в том, следует ли из этого, что вот-бытие и так-бытие суть отделяемые друг от друга части «сущего как сущего».

1. Прежде всего в глаза бросается то обстоятельство, что только что выполненное рассмотрение познания законов безоговорочно относится и к априор-

252 ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ному элементу во всяком познании. Познание a priori там, где оно извлечено чисто как таковое, т. е. выделено как элемент из всего контекста познания, имеет как раз форму всеобщего. Это познание законов или, согласно более древним воззрениям, познание чистых форм. Таким образом, следует, что экзистенция бесконечного множества случаев, которые ею предусмотрены, как раз предполагается в априорном познании. То, что оно само и как таковое их не познает, ничего в этом не меняет. Непознанное вот-бытие является вот-бытием ничуть не менее, чем вот-бытие познанное.

2. В поле реального познания (познания реально сущего) априорный элемент не встречается изолированно. Там, где он изолируется искусственно, что, конечно же, имеет место в известных теориях, он теряет отличительную черту познания — объективную значимость, переходя в спекуляцию или в свободную комбинативную игру. Здесь не следует отказываться от того достижения критики чистого разума, что всякое оперирование с «чистыми понятиями рассудка» может претендовать на объективную значимость только в поле «возможного опыта» и при условии постоянной соотнесенности с ним. Иначе было бы, если бы наш рассудок был «интуитивным». Смысл же этого кантовского определения, применительно к нашей проблеме, как раз вот каков: было бы иначе, если априорный элемент нашего познания мог бы и чисто для себя, без помощи опыта, схватывать вот-бытие вещей. Вывод убедителен: априорное познание существует лишь постольку, поскольку апостериорному познанию доступно вот-бытие познаваемых случаев. Оно, таким образом, является познанием

ОТНОШЕНИЕ ВОТ-БЫТИЯ И ТАК-БЫТИЯ 253

вовсе не неприсутствующих случаев, но только случаев присутствующих.

3. С познанием идеального дело обстоит иначе. Оно вообще лишь априорно. Познания идеального бытия a posteriori не существует. Познавать a posteriori — это «познавать исходя из единичного случая», но единичные случаи идеальным бытием не обладают. Что же касается идеальной экзистенции, такой например как математическая, то она всегда дана вместе с так-бытием, а именно — и a priori тоже. По этому поводу нам еще предстоит дать отчет. Но в любом случае здесь тем более не может быть речи о разделении так-бытия и вот-бытия.

4. Мнимое разделение в области реального познания опиралось на оба тезиса: познание вот-бытия существует лишь a posteriori, а познание a priori схватывает лишь так-бытие. Однако следует обратить внимание, что и тот и другой тезисы не являются обратимыми. Нельзя сказать, что a posteriori существует лишь познание вот-бытия: уже примитивное восприятие вещей богато содержательной определенностью. И точно так же невозможно сказать, что так-бытие некоей вещи схватывается лишь познанием a priori. Скорее, дело обстоит следующим образом: к так-бытию вещей познанию открыты оба пути, к вот-бытию — только один, апостериорный. Следовательно, онтологическая противоположность вот-бытия и так-бытия не параллельна гносеологической противоположности a posteriori и a priori, не говоря уже о том, чтобы они совпадали. Таким образом, существование границы внутри первого не было бы выводимо из второго даже в том случае,

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

если таковая действительно обнаруживалась бы в структуре познания.

5. Наконец, оба приведенных тезиса обладают даже не категорическим, но лишь условным значением. Только непосредственно познание a priori есть чистое познание так-бытия. Опосредованно оно распространяется на все познаваемое, т. е. и на экзистенцию как таковую. Что здесь значит слово «опосредованно» — это сказать нетрудно: оно уместно везде, где априорный элемент познания образует посредствующее звено, где, стало быть, на основе к примеру эмпирических данных, «через» познание законов усматривается, что должно существовать нечто, не познаваемое прямо в опыте. Так существование спутников Сириуса было вычислено по наблюдению траектории движения главной звезды. Так врач по симптомам болезни знает о наличии возбудителей. Без апостериорного результата здесь не познается вообще ничего, но с его помощью вот-бытие некоего нечто познается a priori.