На женщин

Лгут на тебя, будто ты волоса себе красишь, Никилла,

Черными, как они есть, куплены в лавке они.

Мед покупаешь ты с воском, румяна, и косы, и зубы.

Стало б дешевле тебе сразу купить все лицо.

На размахивающего руками

Если бы ноги Диона с его были схожи руками,

То не Гермес, а Дион звался б крылатым тогда.

НИКАРХ

«Вызвал однажды на суд глухой глухого…»

Вызвал однажды на суд глухой глухого, но глуше

Был их гораздо судья, что выносил приговор.

Плату за нанятый дом за пять месяцев требовал первый;

Тот говорил, что всю ночь он напролет промолол.

«Что же вам ссориться так? — сказал им судья

беспристрастный. —

Мать вам обоим она — оба кормите ее».

ДИОНИСИЙ СОФИСТ

Продавщице роз

Девушка с розами, роза сама ты. Скажи, чем торгуешь:

Розами или собой? Или и тем и другим?

Возлюбленной

Ветром хотел бы я быть, чтоб, гуляя по берегу моря,

Ты на открытую грудь ласку мою приняла.

Розой хотел бы я быть, чтоб, сорвавши своею рукою,

Место на белой груди ты ей, пурпурной, дала.

Пьянице, упавшему под дождем

Не мудрено и упасть, если смочен и Вакхом и Зевсом.

Как устоять против двух, смертному — против богов?

ЛУКИAH

«Делая зло, от людей еще можешь укрыться…»

Делая зло, от людей еще можешь укрыться; но боги

Видят не только дела, — самые мысли твои.

«Тратить разумно не бойся добро свое…»

Тратить разумно не бойся добро свое — помни о смерти.

В тратах же будь бережлив — помни, что надобно

жить.

Мудрым зову я того, кто, постигнув и то и другое,

Тратить умел и беречь, должную меру блюдя.

«Нет, не Эрот обижает людей…»

Нет, не Эрот обижает людей, но рабы своей страсти

Вечно стремятся ему вины свои приписать.

«Смертных владение смертно…»

Смертных владение смертно, и вещи во времени гибнут;

Все же и вещи порой могут людей пережить.

«Будешь любезен ты смертным, покуда удача с тобою…»

Будешь любезен ты смертным, покуда удача с тобою,

Боги охотно внимать станут молитвам твоим.

Если же доля твоя переменится к худшему — всякий

Недругом станет тебе с первым ударом судьбы.

«Горше на свете никто досадить человеку не может…»

Горше на свете никто досадить человеку не может,

Нежели тот, кто друзей искренних вводит в обман.

Ибо льстеца не врагом ты считаешь, но другом и, душу

Всю открывая ему, терпишь сугубый ущерб.

«Все, что обдумано зрело…»

Все, что обдумано зрело, стоит нерушимо и крепко.

То, что решил второпях, будешь менять, и не раз.

«Моешь индуса зачем?..»

Моешь индуса зачем? Это дело пустое: не сможешь

Ты непроглядную ночь в солнечный день обратить.

«Целая жизнь коротка для счастливых людей…»

Целая жизнь коротка для счастливых людей, а несчастным

Даже и ночь-то одна неизмеримо долга.

«Следует класть на язык свой печать…»

Следует класть на язык свой печать, чтобы слóва

не молвить

Лишнего, — пуще богатств надо словá охранять.