Starkblast/ ЛЕДОВЕЙ 4 страница

"Идти надо сейчас", говорит Стивен, "потому что всю прошлую ночь напролет они пили, убедившись, что им ничего не грозит. А теперь отсыпаются с похмелья. Ты пойдешь со мной?"

"Да, стрелок, я пойду", отвечаю.

Сказав это, Пиви бессознательно распрямил спину. Он выглядел моложе.

- Последние пятьдесят-шестьдесят ярдов мы крались очень осторожно. Твой папа держал оружие наизготовку, на случай, если они выставили часового. Они-то выставили, но это был молодой парнишка, и он спал крепким сном. Дешейн сунул револьвер в кобуру, тюкнул его камнем и вырубил напрочь. Я потом видел этого паренька, когда он стоял на виселице, весь в слезах, с обгаженными штанами и веревкой на шее. Ему и четырнадцати не было, но он не пропустил свою очередь побаловаться с миссис Дулин - с похищенной женщиной, котрая ему в бабушки годилась, - как и все остальные. Так что я не заплакал, когда веревка оборвала его крики о пощаде. Сколько соли берешь, за столько и платишь, как вам скажет любой в этих краях.

Стрелок прокрался внутрь, я - за ним. Они валялись вповалку и храпели как псы. Черт возьми, ребята, псы они и были! Белинда Дулин была привязана к столбу. Она увидела нас, и ее глаза расширились. Стивен Дешейн указал на нее, потом на себя, потом сложил ладони домиком и снова указал на нее. "Вы в безопасности", - вот что он хотел сказать. Я никогда не забуду выражение благодарности на ее лице, когда она кивнула ему, что все поняла. "Вы в безопасности" - вот в каком мире мы выросли, молодые люди. И этого мира, считай, уже нет.

И тут Дешейн говорит: "Вставай, Аллан Ворон, если не хочешь попасть на поляну в конце пути с закрытыми глазами. Все просыпайтесь".

Они проснулись. Он не собирался брать их всех живыми - это было бы безумием, сами понимаете, - но и перестрелять всех во сне он тоже не хотел. Они проснулись, кто совсем, кто отчасти, - но ненадолго. Стивен выхватил револьверы так быстро, что я и не заметил. Молния ему в подметки не годилась. В одну секунду эти револьверы со здоровенными сандаловыми рукоятями были у него в руках, а в следующую он уже палил направо и налево, и выстрелы гремели как гром в этой пещере. Но это не помешало мне вытащить свое ружье. Это был старый дульнозарядник, доставшийся мне еще от деда, но двоих я им уложил. Первые два человека, которых я в своей жизни убил. С тех пор их было много, как это ни грустно.

Единственным, кто пережил этот первый обстрел, был сам Папаша Ворон - Аллан Ворон. Он был старик, скрюченный, пол-лица у него было парализовано после удара или уж не знаю почему, но двигался он шустро как дьявол. На нем были кальсоны, а пистолет его был засунут в сапог, стоявший в ногах его тюфяка. Он схватил его и наставил на нас. Стивен пристрелил его, но старый ублюдок успел выпустить одну очередь. В белый свет, конечно, но...-

Пиви, который в те дни был не старше двух юнцов, стоявших перед ним, откинул крышку коробочки, мгновение смотрел на ее содержимое, а потом перевел взгляд на меня. Та улыбка воспоминания все еще оставалась в углах его рта.

- Ты когда-нибудь видел шрам у отца на руке, Роланд? Вот тут? -
он коснулся места чуть выше сгиба локтя, там, где начинается бицепс. Тело моего отца было покрыто шрамами, как географическая карта, но эту карту я знал хорошо. Шрам повыше сгиба локтя был похож на ямку, вроде тех, которые появлялись под усами шерифа Пиви, когда тот улыбался.

- Последняя пуля папаши Ворона попала в стену повыше столба, к которому была привязана женщина, и срикошетила об нее. - Он повернул коробку и протянул ее мне. Внутри была расплющенная пуля, большая, крупнокалиберная. - Я вырезал ее из руки твоего отца своим свежевальным ножом и отдал ему. Он поблагодарил и сказал, что когда-нибудь вернет ее мне. Вот и вернул. Ка - это колесо, сай Дешейн.

- Вы кому-нибудь рассказывали эту историю? - спросил я. - Потому что я ее слышу впервые.

- О том, что я вынул пулю из тела прямого потомка Артура? Эльда из Эльдов? Нет, никогда. Да и кто бы поверил?!

- Я верю, - сказал я, - и я говорю вам спасибо. Она могла отравить его.

- Ну нет, - со смешком ответил Пиви. - Только не его. Кровь Эльда слишком сильна. А если бы я замешкался... или струсил... он бы сделал это сам. Так или иначе, он позволил мне взять на себя большую часть заслуги в поимке банды Воронов, и с тех пор я - шериф. Но недолго мне им оставаться. Эта история с оболочником меня доконала. Я навидался достаточно крови, и загадки меня не радуют.

- Кто займет ваше место? - спросил я.

Вопрос, казалось, его удивил.

- Наверно, никто. Шахты через несколько лет снова закроются, и на этот раз уж навсегда. Да и то, что осталось от железнодорожных путей, тоже долго не продержится. Эти две вещи положат конец Дебарии, хоть во времена ваших дедов она и была симпатичным городишком. Этот священный курятник, - вы ведь его проезжали по дороге, верно? - вот он останется, и всё на этом.

Джейми явно забеспокоился.

- А до тех пор что?

- Пускай себе ранчеры, сезонники, сутенеры и игроки идут к чертям тем путем, каким им угодно. Мне до этого дела нет, или скоро не будет. Но я не уйду, пока не покончу с этим делом, так или иначе.

- Оболочник напал на одну женщину из "Благодати". Она сильно изуродована, - сказал я.

- Ага, так вы там побывали?

- Женщины страшно напуганы, - Я подумал и вспомнил нож, пристегнутый к бедру толщиной с молодую березку. - Все, кроме аббатисы.

Он хмыкнул.

- Эверлинн. Эта дьяволу в рожу плюнет, не задумавшись. А если тот уволочет ее в Нис, через месяц она там будет всем заправлять.

Я сказал:

- У вас есть предположения, кем может быть оболочник, когда он в человеческом обличье? Если да, скажите нам, прошу вас. Потому что, как сказал мой отец вашему шерифу Андерсону, это не наша епархия.

- Имени я вам не назову, если вы про это, но кой-чем помочь могу. Идемте.

***

Он провел нас через проход позади его стола, ведущий в Т-образную тюрьму. Я насчитал восемь больших камер вдоль центрального прохода и дюжину маленьких в поперечном коридоре. Все они пустовали, кроме одной из маленьких, где на соломенном тюфяке похрапывал пьяница. Дверь в его камеру была открыта.

- Когда-то в саббот и воскресье все эти камеры были заполнены, - сказал Пиви. - Забиты пьяными пастухами и работниками с фермы, сами понимаете. А теперь народ в основном по вечерам сидит дома. Даже в саббот и воскресье. Ковбои в своих бараках, работники - в своих. Никто не хочет ночью пьяным ковылять домой и напороться на оболочника.

- А шахтеры? - спросил Джейми. - Их вы тоже сажаете под замок?

- Не часто, у них ведь в Малой Дебарии есть свои салуны. Аж два. Нехорошие это местечки. Когда здешние шлюхи из "Веселых ребят", "Злосчастья" или "Тюремной пташки" становятся слишком старыми или больными, чтобы на них нашлись охотники, они перебираются в Малую Дебарию. Когда солевики зальют глаза "Белым бельмом", то им уже неважно, отвалился ли у шлюхи нос, был бы ее пирожок на месте.

- Чудесно, - пробормотал Джейми.

Пиви открыл одну из камер побольше.

- Идите-ка сюда, ребятки. Бумаги у меня нет, зато мел имеется, а тут есть хорошая гладкая стена. И никто нас не подслушает, разве что старина Соленый Сэм проснется. А это с ним обычно не случается до заката.

Из кармана саржевых штанов шериф извлек приличный кусок мела и нарисовал на стене нечто вроде длинного прямоугольника с зубцами наверху.

- Вот это вся Дебария, - пояснил Пиви. - А это железнодорожная ветка, по которой вы приехали. Шериф нарисовал параллельные линии и, пока он украшал их поперечными штрихами, я вспомнил про машиниста и старика, который прислуживал нам в поезде.

- Малыш-Гуделка сошел с рельсов, - сказал я. - Вы можете отправить туда людей, чтобы поставить его на место? У нас есть деньги, чтобы им заплатить, и мы с Джейми с радостью поработаем вместе с ними.

- Не сегодня, - рассеянно ответил Пиви. Он изучал свою карту. - Машинист все еще там, да?

- Да. И с ним еще один человек.

- Я пошлю Келлина и Викку Фрая с баккой. Келин лучший мой помощник - от двух других толку немного, - а Викка - его сын. Они их привезут в город до темноты. Время еще есть, дни-то сейчас длинные. А теперь слушайте внимательно, ребятки. Вот пути, а вот "Благодать", где покалечили ту бедную девочку, про которую вы говорили. На Верхней Дороге, сами видите. - Он нарисовал прямоугольничек - "Благодать" и поставил внутри крест. К северу от женского приюта, ближе к зубцам вверху его карты, шериф поставил еще один крест. - А здесь убили пастуха, Йона Карри. Слева от этого креста, но примерно на той же высоте - иначе говоря, под зубцами, - он поставил еще один.

- Ферма Алора. Семеро погибших.

Еще левее и чуть выше он изобразил еще один крест.

- Это ферма Тимберсмит на Верхних Пустошах. Девять убитых. Там мы нашли голову мальчика на колу. А вокруг - куча следов.

- Волк? - спросил я.

Он покачал головой.

- Да нет, какая-то большая кошка. Поначалу. До того, как мы потеряли след, лапы успели превратиться в копыта. А потом... - Он мрачно взглянул на нас. - Следы ног. Сначала больших - почти что великанских, а потом все меньше и меньше, пока не стали размером с обычную мужскую ступню. Короче, на твердой земле мы сбились со следа. Твой отец, может, и не потерял бы его, сай.

Он стал размечать карту дальше, а когда закончил, отступил в сторону, чтобы нам было лучше видно.

- У вашего брата обычно мозги работают не хуже, чем руки, так мне говорили. Так что вы об этом скажете?

Джейми прошел вперед между рядами тюфяков (эта камера, похоже, была рассчитана на много клиентов, скорее всего, арестованных за пьяные бесчинства) и провел пальцем по ряду зубцов вверху карты, слегка их размазав.

- Соляные дома находятся здесь? На нижних склонах холмов?

- Да. Соляные Горы - так эти холмы называются.

- А где Малая Дебария?

Пиви нарисовал еще один прямоугольник, изображающий городок соледобытчиков. Он был рядом с крестиком, изображавшим место убийства женщины и игрока... потому что они направлялись в Малую Дебарию.

Джейми еще немного поизучал карту, затем кивнул.

- Похоже, оболочником может быть один из шахтеров. Вы тоже так думаете?

- Ага, соляк. Хотя парочку из них тоже порвали на куски. Это логично - если только в таком сумасшедшем деле может быть какая-то логика. Новая пробка намного глубже старых, а все знают, что в недрах земли водятся демоны. Может, один из шахтеров наткнулся на демона, разбудил его и попался к нему в лапы.

- В земле есть и кое-какие вещи, оставшиеся от Великих Древних, - сказал я. - Не все они опасны, но некоторые - да. Может, одна из этих штук... Как их там называют, Джейми?

- Артифаксы, - ответил он.

- Да, точно. Может, один из них всему виной. Возможно, этот парень сможет нам это сказать, если мы возьмем его живым.

- Это уж навряд ли, - прорычал Пиви.

Я считал, что это вполне возможно. Если мы сможем его вычислить и подобраться к нему днем, конечно.

- И сколько там этих соляков? - спросил я.

- Не так много, как в былые времена, потому что сейчас-то пробка только одна, сами понимаете. Пожалуй, не больше, чем... две сотни.

Я взглянул в глаза Джейми и увидел в них проблеск иронии.

- Не волнуйся, Роланд, - сказал он. - Я уверен, что к Жатве мы их всех опросим. Если поторопимся.

Он, конечно, преувеличивал, но мы легко могли застрять в Дебарии на несколько недель. Мы могли допросить оболочника и все равно не раскусить его, - потому ли, что он искусный лжец, или потому, что не чувствует за собой вины. Его дневное "я" могло и не подозревать о том, чем занимается ночное. Мне не хватало Катберта, который мог взглянуть на не связанные между собой вещи и заметить между ними связь, и мне не хватало Алена, с его умением касаться чужого разума. Но Джейми тоже был неплох. В конце концов, он заметил то, что должен был увидеть я сам, что было у меня прямо перед носом. В одном отношении я был полностью согласен с шерифом Хью Пиви: я тоже ненавидел загадки. И за всю мою долгую жизнь ничего в этом отношении не изменилось. Я плохо их разгадываю; голова у меня никогда не была к этому приспособлена.

Когда мы вернулись в офис, я сказал:

- Я должен задать вам несколько вопросов, шериф. Первый - если мы будем с вами откровенны, вы отплатите нам тем же? Второй...

- Второй - вижу ли я вас теми, кто вы есть, и принимаю ли то, что вы делаете. Третий - нужна ли мне помощь и поддержка. Шериф Пиви отвечает: да, да и да. А теперь, ради всех богов, включайте мозги и за работу, ребятки, потому что минуло уже больше двух недель с тех пор, как эта тварь появилась в "Благодати", и в тот раз ей не удалось плотно поужинать. Скоро она снова выйдет на дело.

- Она охотится только по ночам, - сказал Джейми. - Вы в этом уверены?

- Да.

- А луна на нее как-то действует? - спросил я. - Потому что советник моего отца - он был и нашим учителем - говорит, что в некоторых из старых легенд...

- Слышал я эти легенды, сай, но в этом они ошибаются. По крайней мере, насчет этой самой твари. Иногда она нападала на людей при полной луне - в "Благодать" она явилась в Полнолуние Коробейника, вся покрытая чешуей и желваками, как аллигатор из Долгих Соляных Болот, - но в Тимберсмите тварь сделала свое дело в безлунную ночь. Рад бы я сказать, что это не так, да не могу. Я бы был так же рад покончить с этим делом до того, как придется собирать еще чьи-нибудь кишки по кустам или снимать с забора голову еще какого-нибудь мальчишки. Вас прислали сюда нам помочь, и я чертовски сильно надеюсь, что вам это по плечу... хоть и есть у меня в том сомнения.

***

Когда я спросил Пиви, есть ли в Дебарии хороший отель или пансион, он фыркнул.

- Последний пансион держала вдова Брайли. Два года назад какой-то пьяный бродяга попытался ее изнасиловать в собственном сортире во дворе, когда она там сидела. Но Брайли всегда была неглупой женщиной. Она заметила, как бродяга на нее поглядывает, и взяла с собой нож, на всякий случай, спрятав под фартуком. Ну и перерезала бедолаге глотку, когда тот полез к ней. Стринги Боден, был нашим местным судьей, пока не решил попытать счастья, разводя лошадей в Полумесяце, объявил этот случай самообороной и в пять минут вынес оправдательный приговор. Но эта леди решила, что сыта Дебарией по горло, и уехала на поезде в Гилеад, где проживает, думаю, и по сей день. Через два дня после ее отъезда какой-то пьяный клоун сжег ее дом дотла. А отель работает и сейчас. Он называется "Прекрасный вид". Вид оттуда вовсе не прекрасный, молодые люди, а в постелях полно клопов размером с жабий глаз. Я бы не лег в такую кровать без полного рыцарского доспеха Артура Эльда.

Так что свою первую ночь в Дебарии мы провели в большой камере для пьяных буянов, под нарисованной Пиви картой. Соленого Сэма выпустили на волю, так что тюрьма была в нашем полном распоряжении. Снаружи задул сильный ветер с щелочных равнин к западу от города. Стонущий звук, с которым он огибал карнизы, снова напомнил мне о сказке, которую мать читала мне, когда я и сам был лишь малышом-гуделкой, - историю о Тиме Отважное Сердце и о ледовее, с которым Тиму пришлось побороться в Великих Лесах к северу от Нового Ханаана. Мысль о мальчике, в одиночку идущем по этим лесам, всегда холодила мне сердце, так же, как храбрость Тима всегда его согревала. Истории, которые мы слышим в детстве, мы запоминаем на всю жизнь.

Когда особенно сильный порыв - ветер в Дебарии был теплый, а не ледяной, как ледовей, - налетел на стену тюрьмы, задувая щелочную пыль в зарешеченное окно, Джейми заговорил. Вообще-то он редко первым начинал разговор.

- Я ненавижу этот звук, Роланд. Из-за него мне не сомкнуть глаз всю ночь.

А мне он нравился; шум ветра всегда навевал мне мысли о хороших временах и дальних краях. Хотя, признаюсь, без щелочи я бы легко обошелся.

- Как же нам отыскать эту тварь, Джейми? Надеюсь, ты знаешь как, потому что я - нет.

- Нам придется поговорить с шахтерами. С этого можно начать. Может, кто-то видел парня, который пробирался назад в барак, залитый кровью. Пробирался туда голышом. Потому что в одежде он возвращаться не может, разве что если снимает ее заранее.

Это дало мне какую-то надежду. Хотя если тот, кого мы ищем, знал, кто он такой, то он мог раздеваться, почуяв приближение приступа, прятать одежду, а позже возвращаться за ней. Но если он не знал...

Это была тоненькая ниточка, но иногда - если быть осторожным и не порвать ее - можно потянуть за тонкую ниточку и распутать весь клубок.

- Спокойной ночи, Роланд.

- Спокойной ночи, Джейми.

Я закрыл глаза и подумал о матери. В том году я часто это делал, но в кои-то веки мысли мои были не о том, как она выглядела мертвой, а о том, как красива она была в моем раннем детстве, сидя возле меня на кровати в комнате с окнами из цветных стекол и читая мне книгу.

- Посмотри-ка, Роланд, - говорила она, - это ушастики-путаники, сидят рядком и принюхиваются к воздуху. Они-то знают, верно?

- Да, - отвечал я, - ушастики знают!

- А что они такое знают? - спрашивала женщина, которую мне предстояло убить. - Что они знают, мой хороший?

- Они знают, что приближается ледовей, - отвечал я. К тому времени веки мои успевали отяжелеть, и несколько минут спустя я погружался в сон под музыку ее голоса.

Как погрузился и сейчас, под звуки ветра, усиливавшегося до ураганного.

***

Я проснулся с первыми лучами солнца от громких звуков: ДРЫНН! ДРЫНН! ДРРРЫНН!

Джейми все еще лежал, раскинувшись на спине, и похрапывал. Я вытащил один из револьверов из кобуры, вышел из камеры через открытую дверь и потащился в сторону, откуда раздавался этот мощный звук. Это был джинг-джанг, которым шериф Пиви так гордился. Ответить на звонок было некому: шериф ушел ночевать домой, и контора была пуста.

Голый до пояса, с револьвером в руке и одетый лишь в подштанники и слинкум, в которых спал, - в камере было жарко, - я снял со стены слуховой раструб, засунул узкий конец в ухо и наклонился поближе к говорильной трубке.

- Да? Алло?

- Это еще кто такой? - проорали мне в ухо так громко, что в голову вонзился гвоздик боли. В Галааде были джинг-джанги, - пожалуй, не меньше сотни еще работали, - но ни один не говорил так четко. Сморщившись, я отодвинул раструб подальше, но голос, вырывавшийся из него, все равно был хорошо слышен.

- Алло! Алло! Проклятая богами хреновина! АЛЛО!

- Я слышу тебя, - сказал я. - Говори тише, ради твоего отца.

- Кто это? - говорящий понизил голос настолько, что я смог поднести раструб чуть ближе к уху. Но не засунуть внутрь; второй раз я не собирался совершать эту ошибку.

- Помощник шерифа, - мы с Джейми Декарри были кем угодно, только не помощниками, но обычно чем проще, тем лучше. Даже всегда лучше, полагаю я, если надо успокоить запаниковавшего человека по джинг-джангу.

- Где шериф Пиви?

- Дома, со своей женой. Еще, наверное. нет и пяти утра. А теперь скажи, кто ты, откуда говоришь и что случилось.

- Это Канфилд с Джефферсона. Я...

- С какого Джефферсона?

Я услышал позади шаги и обернулся, наполовину вскинув револьвер. Но это был всего лишь Джейми, с всклокоченными со сна волосами. Он тоже держал в руке револьвер и успел натянуть джинсы, хотя и был босиком.

- С ранчо Джефферсона, ты, идиот полоротый! Пошли к нам сюда шерифа, да поживее. Тут все мертвые! Джефферсон, его семья, повар, все пастухи. Вся ферма в кровище!

- Сколько? - спросил я.

- Может, пятнадцать человек. Может, двадцать. Кто их знает? - Канфилд из Джефферсона начал рыдать. - Они все в кусках. Тот, кто это над ними сотворил, не тронул собак, Рози и Мози. Они были в доме. Нам пришлось их пристрелить. Они лакали кровь и ели мозги.

***

Езды туда было колес десять, строго на север в сторону Соляных холмов. С нами поехали шериф Пиви, Келлин Фрай - хороший помощник - и сын Фрая Викка. Машинист, которого, как оказалось, звали Тревис, тоже отправился с нами, потому что он ночевал у Фраев. Мы нещадно подгоняли лошадей, но все равно день был уже в разгаре. когда мы добрались до ранчо Джефферсона. Хорошо хоть ветер, продолжавший усиливаться, дул нам в спину.

Пиви предположил, что Канфилд - "кнут", то есть бродячий ковбой, не приписанный к какому-то конкретному ранчо. Некоторые из них шли в бандиты, но большинство были честными ребятами, просто им не сиделось на одном месте. Когда мы въехали в широкие ворота для скота с надписью "ДЖЕФФЕРСОН" большими белыми буквами, с ним были еще два ковбоя, его товарищи. Все трое сгрудились у изгороди из жердей, отгораживавшей загон для лошадей рядом с большим домом. В полумиле к северу или около того на небольшом возвышении стоял барак. С такого расстояния можно было разглядеть только две необычных вещи: дверь в южной стене барака стояла нараспашку, раскачиваясь туда-сюда под порывами щелочного ветра, и трупы двух больших черных собак лежали распростертыми на земле.

Мы спешились, и шериф Пиви пожал руки ковбоям, которые явно были страшно нам рады.

- Да, Билл Канфилд, вижу тебя, кнут ты этакий!

Самый высокий из трех снял шляпу и прижал ее к рубашке.

- Я уже больше не кнут. А может, и кнут, кто его теперь знает. Но какой-то срок я побыл Канфилдом с Джефферсона, так я и говорил каждому, кто звонил по этой чертовой говорилке, потому как в прошлом месяце я подписал уговор с хозяином. Старик Джефферсон сам поставил за меня отметку на стене, да только теперь он мертвый, как и все остальные, - он сглотнул, и его кадык задвигался. Щетина на его лице казалась очень темной на фоне белой кожи. На груди его рубашки виднелась подсыхающая блевотина.

- Его жена и дочки тоже отправились в пустошь на конце тропы. Их можно узнать по длинным волосам и по... по... О, Человек-Иисусе, когда такое увидишь, так пожалеешь, что не родился слепым.
Он закрыл лицо шляпой и зарыдал.

Один из товарищей Канфилда сказал:

- Это что, стрелки, шериф? Что-то они больно молоды, чтобы таскать стволы, а?

- Забудь про них, - ответил Пиви. - Расскажите мне, как вы здесь оказались.

Канфилд опустил шляпу. Из его покрасневших глаз текли слезы.

- Мы втроем были в Пустошах. Загоняли лошадей, что отбились от табуна, и устроились там на ночлег. Потом мы услышали на западе крики. Они нас пробудили от крепкого сна, потому что мы здорово устали. Потом выстрелы - два или три. Они стихли, и снова начались крики. И что-то... что-то большое - оно рычало и ревело.

Другой ковбой сказал:

- Похоже было на медведя.

- Да нет, - возразил третий. - Вовсе не похоже.

Канфилд продолжал:

- Мы знали, что крики идут с ранчо, что бы это ни было. До нас оттуда было колеса с четыре, может, и шесть, но вы же знаете, на Пустошах далеко слышно. Мы поехали к ранчо, но я добрался сюда быстрее этих двоих, потому что я же был на постоянке, а они - кнуты.

- Не понял, - сказал я.

Канфилд повернулся ко мне.

- У меня же была лошадь с ранчо, так? Хорошая лошадка. А у Снипа и Арна - всего лишь мулы. Он их загнали туда, к остальным, - он указал на загон. В этот момент налетел сильный порыв ветра, неся щелочную пыль, и животные галопом поскакали прочь от него, будто унесенные отливом.

- Они до сих пор перепуганы, - сказал Келлин Фрай.

Глядя в сторону барака, машинист - Тревис - отозвался:

- И не они одни.

***

К тому времени как Канфилд, самый новый из "хлыстов" - то есть наемных работников - на ранчо Джефферсона, добрался до дома, крики уже затихли. Прекратился и рев зверя, хотя рычание продолжалось. Это рычали две собаки, дерущиеся из-за останков. Канфилд знал, с какой стороны хлеб намазан медом, и миновал барак - и рычащих в нем собак, - направившись к большому дому. Входная дверь была распахнута, в прихожей и в кухне горели керосиновые лампы, но никто не откликнулся на его зов.

Он нашел леди-сай Джефферсон на кухне. Тело ее лежало под столом, а полусъеденная голова откатилась к двери кладовой. Следы вели к двери на веранду, хлопавшей на ветру. Одни были человеческие, другие - следы чудовищно огромного медведя. Медвежьи следы были кровавыми.

- Я взял лампу с мойки, где ее оставили, и пошел по следам на двор. Две девочки лежали на земле между домом и сараем. Одна обогнала сестренку на три-четыре десятка шагов, но все равно обе лежали мертвые, ночнушки с них были сорваны, а спины распаханы до самого позвоночника. Канфилд медленно покачал головой, не сводя больших глаз - глаз, переполненных слезами, - с шерифа Пиви.

- Не хотел бы я увидеть когти, которые на такое способны. Никогда, никогда, ни за что на свете. Я видел, что они сотворили, и с меня хватит.

- А барак? - спросил Пиви.

- Ну да, туда я потом и пошел. Можете сами взглянуть, что там внутри. И на женщин тоже - я их оставил там же, где нашел. Я с вами не пойду. Может, Снип с Арном...

- Не я, - сказал Снип.

- И не я, - отозвался Арн. - Хватит с меня и того, что мне это все теперь будет сниться.

- Провожатый нам, пожалуй, не нужен, - сказал Пиви. - Вы трое оставайтесь здесь.

Шериф Пиви направился к большому дому. По пятам за ним следовали Фраи и Тревис-машинист. Джейми положил руку Пиви на плечо и заговорил почти извиняющимся голосом, когда старший шериф обернулся.

- Не затопчите следы. Они могут оказаться важными.

Пиви кивнул.

- Ага. Мы про них не забудем. Особенно про те, которые ведут в сторону, куда ушла эта тварь.

***

Женщины оказались там, где Канфилд и говорил. Видеть кровь мне не впервой - да, повидал немало в Меджисе и в Галааде - но никогда я не видел ничего подобного. Джейми тоже. Он побледнел не меньше Канфилда, и я мог только надеяться, что он не упадет в обморок и не опозорит своего отца. Но волновался я зря: вскоре он уже стоял на коленях на кухне и внимательно рассматривал огромные, с кровавой окантовкой, следы животного.

- Это медвежьи следы, - сказал он, - но, Роланд, такого огромного я нигде и никогда не видел. Даже в Бескрайнем лесу.

- И все-таки, друг, прошлой ночью один такой тут побывал, - сказал Тревис. Он посмотрел на жену ранчера и вздрогнул, хотя она, как и ее несчастные дочери, была накрыта одеялами, принесенными кем-то со второго этажа. - Буду рад вернуться в Галаад, где такое бывает только в сказках.

- Видишь что-то еще? - спросил я Джейми. - Хоть что-нибудь.

- Да. Сначала оно забралось в барак работников, и там основательно... поело. Шум, конечно же, разбудил и четверых домочадцев... или их было больше? Шериф?..

- Четверых, ага, - сказал Пиви. - Есть еще два сына, но Джефферсон должен был послать их на торги в Галаад. Ох и наглотаются же они бед, когда вернутся...

- Ранчер оставил своих женщин и побежал к бараку. Видимо, выстрел, который услышал Канфилд сотоварищи, был сделан из его оружия.

- Помогло это ему - дальше некуда, - пробормотал Викка Фрай. Отец стукнул его по плечу и приказал заткнуться.

- Потом тварь ворвалась сюда, - продолжал Джейми. - Думаю, леди-сай Джефферсон и обе девочки спустились к тому времени на кухню. И думаю, что сай приказала дочерям бежать со всех ног.

- Ага, - сказал Пиви. - И она, конечно же, попыталась задержать тварь как можно дольше, чтобы дать девочкам уйти. По всему выходит, что так и было. Да только не сработало это. Если б они находились в передней части дома - если б видели, какая эта тварь огромная - сай бы повела себя по-другому, и мы нашли бы их троих там, в пыли. - Он тяжело вздохнул. - Давайте, парни, посмотрим, что там в бараке. Нечего тянуть - легче от этого не станет.

- Думаю, я лучше подожду с погонщиками около загонов, - сказал Тревис. - Я уже насмотрелся вдоволь.

- А можно мне тоже, па? - выпалил Викка Фрай.

Келлин взглянул на перепуганного сына и сказал, что да, можно. Прежде чем отпустить мальчика, он поцеловал его в щеку.

***

Футов за десять до барака голая земля превратилась в кровавое месиво, покрытое следами сапог и когтистых лап. Неподалеку, в зарослях зубчатки, валялся старый короткоствольный четырехзарядник с погнутым дулом. Джейми указал на путаницу следов, на оружие, на открытую дверь барака. Потом он поднял брови в безмолвном вопросе: понял? Я понял, еще бы не понять.

- На этом месте это существо - оболочник в личине медведя - встретилось с хозяином ранчо, - сказал я. - Тот выстрелил несколько раз, потом уронил ружье...

- Нет, - сказал Джейми. - Тварь его отобрала. Потому и дуло погнуто. Может, Джефферсон попытался убежать. А может, стал защищаться. Так или иначе, это ему не помогло. Его следы здесь закачиваются. Значит, тварь подхватила его и забросила в барак через открытую дверь. Потом она направилась к большому дому.