Аграрный сектор развитых стран

С одной стороны, фермерские хозяйства, основанные на частной земельной соб­ственности и личном труде фермерской семьи, продемонстрировали известную устойчивость в конкурентной борьбе с капиталистическими фермами, использую­щими наемный труд. Так, в этих странах лишь около 40% сельскохозяйственных ферм используют наемный труд (причем многие из них только сезонно), а аренду­ют землю примерно 40 — 50% фермеров. Частная собственность на землю — одна из причин устойчивости семейных ферм.

С другой стороны, это совсем не означает, что в сельском хозяйстве не наблюда­ется концентрации производства. Например, в США 14,5% всех ферм производит 73% сельскохозяйственной продукции, обладает 40% земли, 50% поголовья скота, 20% тракторного парка и осуществляет до 70% затрат на наемный труд. При этом за 1934 — 1992 гг. число ферм уменьшилось с 6770 до 1925 тыс. Из табл. 15.6 вид­но, что дифференциация в объемах годовых продаж и доходов фермеров США весьма значительна.

Таблица 15.6. Структура сельского хозяйства США, 1987 г.

Размер фермы по объему совокупных ежегодных продаж, дол.	Доля от общего числа ферм, %	Доля совокупных фермерских доходов, %	Средний чистый фермерский доход на одну ферму, дол.	Средний доход на одну ферму из всех источников, дол.
500 000 и более От 250 000 до 499 999 От 100 000 до 249 999 От 40 000 до 99 999 От 20 000 до 39 999 От 10 000 до 19 999 От 5 000 до 9 999 Менее 5 000	1,3 3,2 9,2 13,2 9,6 11,1 13,9 38,5	32,2 16,9 22,1 14,3 5,0 3,2 2,6 3,6	738 132 128678 51 749 18 713 6 058 2 038 -1 455	767 495 144 760 66 132 33 334 27 980 25 886 20 326 24 251
Итого	100,0	100,0	21 545	43 037

Важную роль в обеспечении устойчивости развития сельского хозяйства и в частности семейных ферм играет аграрный протекционизм государства. В конце 80-х годов на эти цели в странах ОЭСР ежегодно расходовалось около 275 млрд дол., т. е. около 0,5% их ВНП.

Государственное регулирование сельского хозяйства в развитых странах состо­ит не в принуждении сельскохозяйственных производителей к выполнению тех или иных директив государственных органов, как это практиковалось при казен­ной системе в нашей стране, а наоборот, в определенных обязательствах государ­ства перед производителями и потребителями сельскохозяйственной продукции.

В программах поддержки цен и доходов государство в рыночной экономике берет на себя обязательства принять и оплатить всю сельскохозяйственную про­дукцию, которая будет предъявлена к продаже ему по определенным ценам любы­ми производителями, не обязанными, однако, реализовать ее государству. Ясно, что в таких условиях фермеры будут продавать свою продукцию в государственные запасы лишь тогда, когда не смогут найти покупателя по более высокой цене. По­этому рыночные цены, как правило, выше государственных цен, которые составля­ют практически нижний предел цены, обеспечивающий минимальную рентабель­ность фермерских хозяйств, если их продукция соответствует стандартам.

Когда же рыночные цены существенно превышают государственные закупоч­ные цены, государство начинает продавать свои запасы сельскохозяйственной про­дукции, увеличивая ее предложение на рынке и, следовательно, вызывая снижение рыночных цен в интересах потребителя. Таким образом, во-первых, обеспечивается защита фермеров от чрезмерного снижения цен на их продукцию посредством го­сударственных закупок, во-вторых, достигается защита потребителя от чрезмерно­го повышения цен на продовольствие путем государственной продажи запасов сельскохозяйственной продукции, а в-третьих, имеет место получение дохода госу­дарством за счет покупки сельскохозяйственной продукции по низким ценам в период ее перепроизводства и продажи данной продукции по относительно более высоким ценам в периоды недостаточного предложения.

Тем не менее в США эта политика столкнулась с рядом проблем:

1) несмотря на то, что в 1933 г. законодательно предусмотрено сохранение це-

нового паритета между сельским хозяйством и другими секторами, за 1910 — 1988 гг. ценовой разрыв почти удвоился, разумеется не в пользу фермеров;

2) в виду правительственных закупок для поддержания цен государственные запасы, например, зерна достигли в конце 80-х годов почти объема годового урожая;

3) весьма обременительны для бюджета и сами расходы на сельскохозяй­ственную политику, которые в 1987 г. составили 17 млрд дол.;

4) увеличился также разрыв между внутренними и мировыми ценами на сельскохозяйственную продукцию вследствие государственного стимулирования экспорта и ограничения импорта.

Однако несмотря на эти проблемы, данная политика в целом отвечает нацио­нальным интересам тех стран, которые ее применяют, и во многом определяет их успехи в аграрном секторе.

Существенную роль в поддержании устойчивости фермерских хозяйств игра­ет также кооперация, которая получила широкое развитие в среде фермеров. Она, однако, редко носит производственный характер с точки зрения осуществления самого сельскохозяйственного производства и всегда является исключительно доб­ровольной. Именно это и отличает кооперацию в развитых странах от нашей кол­лективизации, которая, как известно, происходила принудительно и проникала не­посредственно в сам процесс сельскохозяйственного производства, так сказать, внутрь технологии растениеводства и животноводства. Мы не останавливаемся на том, что в ходе массовой коллективизации безвинно репрессированы миллионы крес­тьян и был организован массовый голод.

По сути в развитых странах реализована та естественная модель кооперации в аграрном секторе, которую отстаивал А.В. Чаянов, ставший жертвой государственно­го террора именно за критику коллективизации. Он обосновал, что сам процесс вы­ращивания растений и животных в основном должен происходить в рамках само­стоятельных крестьянских хозяйств, которые обеспечивают наибольшую эффектив­ность аграрного производства и наивысшую рачительность работников, являющихся одновременно полнокровными хозяевами фермы. Поэтому А.В. Чаянов, не отри­цая возможности добровольного создания производственных сельскохозяйствен­ных кооперативов (колхозов, сельскохозяйственных коммун, союзов совместной обра­ботки земли и др.), в то же время полагал, что собственные интересы крестьян под­талкивают их к кооперации не внутри сельскохозяйственного производства, а в сфе­рах обслуживания сельского хозяйства, переработки и реализации его продукции.

В настоящее время в развитых странах фермеры добровольно объединяются в кооперативы в таких сферах:

а) снабжения своих хозяйств различными средствами производства (сельско­
хозяйственными машинами, минеральными удобрениями, средствами защиты расте­
ний, урожайными сортами культур, продуктивными породами животных и др.);

б) кредитования своих хозяйств на взаимных началах путем создания кредитных
товариществ;

в) сбыта сельскохозяйственной продукции в условиях насыщения ею рынка;

г) переработки сельскохозяйственного сырья, производства продовольствия.

В США, например, через сбытовую кооперацию реализуется около 30% сельско­хозяйственной продукции, в том числе 77% молока, 38% зерна и сои. По каналам снабженческой кооперации приобретается 20% товаров фермерского снабжения, в том числе 27% средств производства.

Во Франции доля кооперативов в переработке зерновых культур составляет 70%, в производстве молочных продуктов — 47, в виноделии — 59, в производстве кормов — 35, овощных консервов — 30%.

В Финляндии на долю кооперативов приходится 86% забоя скота и 90% реали­зации молока.

В странах общего рынка кооперативы участвуют (в разной степени) в произ­водстве 60% конечной продовольственной продукции, включая производственное обслуживание и снабжение фермерских хозяйств, заготовку, переработку и сбыт сельскохозяйственной продукции.

В Нидерландах они осуществляют переработку и сбыт 80 — 85% молока, фруктов, овощей, примерно 60% зерна и сахарной свеклы, более 25% мяса птицы и свинины.

В Германии кооперативы перерабатывают 80% молока, 55% зерна и овощей, 25% говядины и свинины, поставляют сельским хозяйствам до 52 — 53% необходи­мых средств производства.

Особенно высок уровень развития сельскохозяйственной кооперации в Япо­нии и Скандинавских странах. Она охватывает практически всех сельскохозяй­ственных товаропроизводителей. В Японии удельный вес кооперативов в сбыте зерна 95 —100% (в том числе риса — 100%), картофеля, овощей, фруктов, молока — 93 — 95%, свинины, яиц и мяса птицы — 85 — 90%, а в поставках средств сельскохо­зяйственного производства и снабжения сельского населения товарами народного потребления — соответственно 77 и 70%.

В Швеции, Дании, Норвегии, Финляндии на кооперативы приходится свыше 70% сбыта сельскохозяйственной продукции и 55 — 60% поставок фермерам средств сельскохозяйственного производства; принадлежащие им предприятия произво­дят около половины всей продукции пищевой промышленности.

Таким образом, в аграрных отношениях развитых стран взаимодействуют ши­рокая частная инициатива крупных, средних и мелких фермеров, значительная государственная поддержка и заметное регулирование, а также масштабная добро­вольная кооперация сельхозпроизводителей. Это и позволило достичь им решения продовольственной проблемы, чего нельзя сказать о других странах, где и прожи­вает подавляющая часть из тех двух миллиардов человек, калорийность питания которых ниже минимально необходимого уровня. С их позиций, конечно, трудно понять практикуемую, например, в США, выплату фермерам премий за сокращение посевных площадей под теми культурами, выращивание которых характеризуется значительным перепроизводством. Сегодня и в нашей стране значительная часть населения ведет полуголодное существование.