Марксизм и современность

Ни одно учение ни в одной общественной науке, каким бы широким и глубоким оно не было, не может претендовать на вечность и всеохватываемость. И это потому, что, с одной стороны, объект исследования, т. е. человеческое общество, в процессе своего непрерывного поступательно восходящего движения усложняет связи и отношения, с другой стороны, – сама экономическая наука, прочно опираясь на предшествующие достижения своего развития, вырабатывает и все шире применяет новые, сложные и разнообразные методы, приемы, способы познания, благодаря которым она все глубже проникает в общественную ткань связей и отношений, все шире и всесторонне охватывает их. При этом изучается и возникновение, и функционирование, и расцвет, и восхождение общественного организма на новую, более высокую ступень прогрессивного движения.

Исторические условия существования тогдашнего общества, уровень развития обществоведения, в том числе экономической науки, решительная пролетарско-классовая позиция основоположников марксизма как новой парадигмы обществоведения неизбежно ограничивали это учение, делая его в известном смысле односторонним. Исходя из исторически преходящего характера общественных явлений и процессов, а также своей классовой позиции, Маркс и Энгельс максимум своих усилий приложили к исследованию условий происхождения, генезиса, общей характеристике капитализма, решению теоретических проблем, оставленных классиками, выявлению условий разложения и гибели старого общества и возникновения нового социалистического строя. При этом осталась в стороне обширная область назревших проблем механизма функционирования рыночного общества, в частности, сфера личного потребления, ее воздействие посредством обмена доходов на конкретные товары (услуги) и на их производство, а через них и на рациональное размещение и использование факторов производства; требовала своего изучения и активная экономическая роль потребителя, его влияние на спрос, цены, производство. Последнее было изучено марксизмом, но в одностороннем порядке, без должного анализа обратных связей, идущих от сферы потребления.

Стремясь обосновать неизбежную гибель капитализма, отстаивая интересы трудящихся, Маркс и Энгельс в силу своей классовой позиции принципиально не могли исследовать механизм функционирования капиталистического общества. Поскольку механизм этот, с одной стороны, охватывал лишь поверхностные связи, как они проявляются в повседневной конкуренции, а исследование этих связей они считали уделом вульгарной экономической науки, с другой стороны – подробное изучение данного механизма волей-неволей вызывало необходимость рассматривать его с позиции господствующих классов: капиталистов и землевладельцев, а это, по их мнению, было прерогативой апологетов капитализма. Такова историческая, классовая и методологическая подоплека ограниченности и односторонности марксистской парадигмы.

Впрочем, об ученых судят не потому, чего они не дали и не исследовали, а по тому, что нового и ценного, какой вклад в науку они внесли по сравнению со своими предшественниками и что оказалось непреходящей ценностью для последующего движения науки. С этой точки зрения, по нашему мнению, такой ценностью, прежде всего, является завершенная марксизмом трудовая теория стоимости: без нее невозможно ни понять, ни объяснить происхождение и глубинную сущность таких ключевых категорий рыночной экономики, как деньги и цена. Недаром же последние по своей роли в жизни человеческого общества сравниваются с ролью крови и кровообращения в человеческом организме и ролью языка в общении агентов, участников рыночных отношений. Без этих ключевых категорий ни о какой современной экономической науки не может быть и речи.

Созданная марксизмом теория прибавочной стоимости также является величайшей ценностью для развития последующей социально-экономической науки. Во–первых, она служит глубоким обоснованием таких важнейших категорий современной экономической науки, как прибыль, предпринимательский доход, процент, рента, которые являются превращенными формами прибавочной стоимости. Во-вторых, эта теория объясняет все скрытые от поверхностного взгляда механизмы существования, функционирования, динамики и противоречия капиталистического общественного организма, скрытые и открытые пружины перманентной борьбы его основных классов: рабочих, капиталистов, землевладельцев.

Заслуживает высокой оценки и довольно широко используется в экономической литературе развернутое учение Маркса о рабочей силе, ее стоимости и цене, заработной плате как превращенной форме этой стоимости и цены, роли и динамики её в историческом плане.

Марксова теория воспроизводства и реализации была положена в основу леонтьевской модели «затраты-выпуск», удостоенной Нобелевской премии.

Учение марксизма о средней норме прибыли и тенденции к ее понижению, превращение стоимости товара под воздействием межотраслевой конкуренции в цену производства, вокруг которой под влиянием соотношения спроса и предложения колеблются рыночные цены, равновесные же цены зачастую совпадают с ними, а иной раз и с величиной стоимости, - всё это является скрытой основой современного ценообразования.

Наконец, нельзя не упомянуть диалектико-материалистическую методику исследования, разработанную марксизмом, которая сегодня служит надежным и мощным инструментом познания многообразных и сложных явлений современной экономики.

Уже все это и многое другое, не упомянутое здесь, позволяет заключить, что марксизм явился необходимым и важнейшим этапом в истории развития экономической науки. Он вправе занять подобающее ему место в современных учебниках и учебных пособиях. Его следует также тщательно и глубоко изучать, как и учения классиков, маржиналистов, неоклассиков, современные направления в экономической теории.

Что касается идеологических и классово-революционных аспектов марксизма, то их изучение и усвоение - ныне дело вкуса и пристрастий. Однако не исключена возможность, что кое-что, а может быть и многое, из этого учения о будущем обществе со временем станет актуальным и будет изучаться наравне с экономическим учением Маркса, Энгельса и Ленина.

Кризис и распад мирового государственно-бюрократического социализма, в том числе советской модели как его опоры, где марксизм утвердился в качестве официального и догматизированного единственно верного учения, породили три тенденции в оценке его исторической значимости. Первая из них, взваливая всю ответственность за историческую несостоятельность государственно-бюрокра-тического социализма на марксизм, полностью отрицает положительное значение марксистской парадигмы, объявляет её идеи утопическими, неспособными служить теоретической основой разумного переустройства общества. Другая крайность – ортодоксально догматическое толкование марксизма как единственно верного учения во все времена и в любых условиях. Наконец, третью точку зрения можно назвать эволюционным неомарксизмом, сторонники которого справедливо считают, что многие фундаментальные положения этого учения оказались либо искаженными догматизмом, либо просто непонятыми ввиду их сложности и неоднозначности, либо примененными в неадекватных их глубинной сути исторических условиях. Разумеется, марксизм и его основоположники не могут быть ответственными за нетерпимость и политический экстремизм одних, левацкие перевороты и бюрократизм других, невежество, догматизм и извращения сути этого учения третьих, несмотря на то, что все они прикрывались знаменем марксизма. Как не вспомнить здесь меткий афоризм самого Маркса: «Я сеял драконов, а сбор жатвы дал мне блох».

В заключение два авторитетных мнения о Марксе специалистов по истории экономических учений. М.Блауг писал, что в качестве экономиста Маркс продолжает жить и всё ещё актуален, как ни один из предшествующих ему авторов, он подвергался переоценке, пересматривался, опровергался, его хоронили тысячекратно, но он сопротивляется всякий раз, когда его пытаются отослать в интеллектуальное прошлое. Маркс был, безусловно, гением, считают Р.Хейлбронер и Л.Туроу, человеком, радикально изменившим наше мышление об обществе во всех его аспектах, как историческом и социологическом, так и экономическом.