Дао и Дэ

Даосы стремились к соединению двойственного понимания мира. В чем состоит эта двойственность?

С одной стороны, наши органы чувств и просто здравый смысл требуют воспринимать окружающую реальность (чувственная картина мира) как состоящую из множества раздельных между собой предметов (стол не есть дом; цветок не есть ящерица и т. д.). Мир как “тьма вещей”. Однако, с другой стороны, мир - это единство, целостность, постигаемая лишь в мышлении, разумом. (Умопостигаемая, теоретическая картина мира). Все связано со всем. Мироздание, с точки зрения даосов, во-первых, имеет единый источник происхождения - все и вся произошло или сотворено из единого материала-первосущности; во-вторых, имеет в своей основе единую первичную субстанцию - все возникает из всего и во все уходит; в-третьих, подчинено действию одних и тех же закономерностей.

Для обозначения этих двух миропонимании в даосизме употреблялись иероглифы “Дао” и “Дэ”. “Дао”, с одной стороны, состояние идеального единства мира, предсуществование “тьмы вещей”, и, с другой стороны, творческий Закон³, мировая

¹ “Даодэцзин”, гл. 40.

² Даосские притчи. М., 1992, с. 6.

³ “Суть китайской безрелигиозной философии: силы, действующие (присутствующие) в различных вещах, как бы собираются воедино, объективируются от этих вещей и предстают перед восхищенным взглядом человека как Абсолютная Мощь, как Закон Мироздания - Дао”. Гегель. Лекции по философии религии.

энергия, механизм, посредством которого это идеальное состояние переводится в реальное, но при этом происходит временная потеря целостности. “Дэ” - это состояние мира, разделенного на “тьму вещей”, конкретизация, проявление Дао в вещах и человеческом существовании. При этом Дэ несет на себе еще одну очень важную смысловую нагрузку: Дэ - это добродетель, благодать, культура.

Иными словами, само проявление мира, его возникновение из “корня” Дао оценивается даосами как благодать, добродетель, гармония. Жизнь, существование, телесность есть благо, и добродетельно само по себе, просто в силу своей естественности. Добро и благо изначально вписаны в мироздание, заложены уже в самих основах бытия Неба, Земли и Человека. Поэтому главными нормами поведения человека даосы объявляли следование естественности и недеяние (у-вэй). В самом деле, если в Космосе разлита добродетель, а Природа благоухает благодатью, то все, что требуется от человека - не разрушить уже данной, существующей гармонии, не навредить своим вмешательством. Любое человеческое действие, выпадающее из разряда “естественного следования природе”, будет исполнено демонизма и зла.

Даосы уже в глубокой древности почувствовали возможность конфликтности человеческого общества, цивилизации и культуры, с одной стороны, и природы, с другой стороны. Это и явилось главным пунктом разногласий между даосами - сторонниками внутриприродного существования человека и конфуцианцами, выступавшими с позиций правомерности культуры и необходимости цивилизации.

“Концентрация” Дэ не везде одинакова. Исходит она, конечно же, из пространственного центра мироздания - Поднебесной. В свою очередь и Китай имеет свою узловую середину - гору Куньлунь.

Во временном отношении Дэ наиболее полно воплотилось в прошлом, в деяниях и поступках предков.

В государственной религии Китая “срединность” принадлежит императору, величаемому Сыном Неба. В реальной политической жизни Китая бывали моменты, когда императорская власть была чисто формальной, однако он все равно обязан был быть, т. к. именно на его персоне сосредотачивалась (концентрировалась) высшая благодать - Дэ и он нес всю полноту ответственности за верное ее использование. Именно в силу этого император, единственный в Поднебесной, являл-

ся медиумическим орудием, посредством которого людям сообщалась воля Неба.¹

После всего сказанного выше можно чисто по-человечески посочувствовать китайским императорам, жизнь которых им самим не принадлежала. Великий император, в действительности, был зависимее самого последнего раба в Поднебесной. Сам он не жил, а лишь символизировал жизнь, не правил, а лишь символизировал правление и т. д. Существование его было до мелочей регламентировано в соответствии с ритуалом (ли), правильное исполнение которого рассматривалось как главное условие, возможность самого контакта императора и Неба.

Естественно, что люди, наиболее приближенные к особе императора, тоже как бы “пропитывались” исходящей из него благодатью Дэ и, в свою очередь, становились источником таковой для других, уже рангом пониже. Нас не должно удивлять, что главной проблемой древнекитайской юриспруденции было так называемое “учение о тени”.²

Как же Дао осуществляет свою всемирную миссию?

“... Переход в противоположности - путь движения Дао...” Суть понимания Дао как естественного закона (совокупности всех законов), поддерживающего единство и постоянство мира, заключается в идее всеобщего круговорота, цикличности и ритма перемен. Эта идея, вошедшая во все древние философии и религии, есть признание того, что все существующее в мире, в том числе и человек, возможно лишь за счет постоянного обмена и взаимопревращения. Выражаясь несколько вульгарно, количество элементов, из которых состояла Вселенная 20 млрд. лет назад, и по сей день практически неизменно. Этот камень когда-то летал, а частицы вашего тела принадлежали, например, морской водоросли или первобытному ящеру.

¹ Императором в Китае не рождались, а становились. Прежде чем превратиться в Сына Неба, простой смертный как бы получал мандат на правление. Этот мандат, собственно, и наделял его Дэ. Однако, если император совершал безнравственные деяния, он лишался Дэ, соответственно терял небесный мандат и вновь мог стать простым смертным (если сохранял жизнь).

² Очень кратко: наказание за одно и то же действие очень сильно варьировалось в зависимости от степени приближения преступника (или его родственника) к священной особе император. Император как бы отбрасывал спасительную “тень”, в которой могло укрыться его окружение.

“Из единого начала происходят все вещи, которые сменяют друг друга в самых различных формах. Их начало и конец вертятся как колесо и нельзя установить, где они находятся”.¹

Многообразие мира достигается путем взаимопревращения и взаимоперехода.

“Приносящий Жертвы, Носильщик, Пахарь и Приходящий, беседуя, сказали друг другу:

- Мы подружились бы с тем, кто способен считать небытие - головой, жизнь - позвоночником, а смерть - хвостом; с тем, кто понимает, что рождение и смерть, существование и гибель составляют единое целое.

Все четверо посмотрели друг на друга и рассмеялись.

(Ни у кого из них) в сердце не возникло возражений, и (они) стали друзьями.

Но вдруг заболел Приходящий. (Он) задыхался перед смертью, а жена и дети стояли кругом и его оплакивали.

Придя его навестить, Пахарь на них прикрикнул:

- Прочь с дороги! Не тревожьте (того, кто) превращается! -И, прислонившись к дверям, сказал умирающему: - Как величественно создание вещей! Что из тебя теперь получится? Куда тебя отправят? Превратишься ли в печень крысы? В плечо насекомого?

- Куда бы ни велели сыну идти отец и мать - на восток или на запад, на юг или север, (он) лишь повинуется приказанию, - ответил Приходящий. - (Силы) жара и холода человеку больше, чем родители. Если они приблизят ко мне смерть, а я ослушаюсь, то окажусь строптивым. Разве их в чем-нибудь упрекнешь? Ведь огромная масса снабдила меня телом, израсходовала мою жизнь в труде, дала мне отдых в старости, успокоила меня в смерти. То, что сделало хорошей мою жизнь, сделало хорошей мою смерть. (Если) ныне великий литейщик станет плавить металл, а металл забурлит и скажет: “Я должен стать мечом Мосе!”, то великий литейщик, конечно, сочтет его плохим металлом. (Если) ныне тот, кто пребывал в форме человека, станет твердить: “(Хочу снова быть) человеком! (Хочу снова быть человеком!)”, то Творящий вещи, конечно, сочтет его плохим человеком. (Если) ныне примем небо и землю за огромный плавильный котел, а (процесс) создания за великого литейщика, то куда бы не могли (мы) отправиться? Завершил и засыпаю, а (затем) спокойно проснусь”.²

¹ Из трактата “Чжуан-цзы”.

² Даосские притчи, cc. 20 - 21.