Зиккурат бога луны Нанны в У ре. 21 в. до и. а. Реконструкция

Несмотря на кратковременность этого завершающего этапа в развитии высокой культуры Шумера, достижения ее в целом, например значительное количество стили­стических особенностей, были восприняты и претворены в изобразительном искусстве многих народов Передней Азии: Вавило­на, Ассирии, Малой Азии, Палестины.

Архитектура. Священный участок в Уре. Среди остатков беспорядочно распо­ложенных жилых домов, которые были очень скучены, сохранились от времени III династии руины более стройно органи­зованного архитектурного комплекса. Это так называемый священный участок: рели­гиозно-административный центр государ­ства и архитектурный центр города. На территории священного участка, окружен­ного стенами, находились: дворец царя Ур-Намму, гробницы царей, несколько храмов характерного для Шумера облика. Дополнительно огражденный двойной сте­ной, там был сооружен храм еще одного типа — типа, который оформился, скорее всего, тоже в раннединастическую эпоху. Это храм на ступенчатом основании (как бы нескольких платформах) — так называемый зиккурат. Слово «зиккурат» ак­кадского происхождения, и по-видимому, было закреплено за этим типом храма именно в аккадскую эпоху.

Зиккурат Ура, который был посвящен богу луны Нанне, представлял собой трех­ступенчатую, башню монолитной кладки из сырцового кирпича (рис. 7). До наших дней сохранилась величественная нижняя терраса, площадью 65x43 м и высотой в 20 м. В 60-е годы XX века она была ре­ставрирована. Первоначально же зиккурат вздымался, вероятно, на 60 м, тремя мо­нументальными уступами, лаконичными по объемам и четкими по силуэту. На верхней из террас находился небольшой храм — «жилище божества».

Массив нижней террасы был окрашен в черное — битумом, вторую облицовывал обожженный красноватый кирпич, третья терраса была побелена, а стены храма, мо­жет быть (насколько можно судить но бо­лее поздним памятникам, например, по свидетельству Геродота, о нововавилон­ском зиккурате), покрывал снаружи слой синего глазурованного кирпича. Очевидно, расцветка имела символическое значение. На первую террасу, по фасадной ее сторо­не, и по сей день ведут три лестницы, встречающиеся на высоте 15 м, где име­ется небольшая площадка. Две из них расположены параллельно боковой плос­кости платформы, примыкают к ней. Мер­ный ритм ступеней третьей средней лест­ницы, перпендикулярной к «телу» зик-курата, продолжается затем в лестничных маршах на вторую и третью террасы, соз­давая зрительное ощущение.бесконечного пути в небесную высоту. Эта устремлен­ность ввысь подкреплена вертикалями лопаток, мерно распределенных по по­верхности платформы, а также легким наклоном боковых плоскостей,

В плане зиккурат имеет форму прямо­угольника, боковые и задняя стороны ко­торого слегка изогнуты наружу для при­дания сооружению еще большей массив­ности. Прямоугольный план его находитг ся в органической связи с архитектурой более ранних храмов на платформах. Од­нако величественный зиккурат в Уре выражает еще более определенно идею могущества богов и обожествленного царя. Не случайно архитектурная композиция зиккурата оставалась неизменной в куль­туре Двуречья и даже Ирана многих по­следующих веков: она воплощала осново­полагающее начало всех древневосточных деспотий.

Рельефы. В рельефах времени III дина­стии Ура органично слились традиции аккадского и шумерского искусства. Но пре­творены они в особенно строгих, отточенно сдержанных, уже канонизированных, повторяющихся композициях и формах. Характерным примером является памят­ник, наиболее значительный по смыслу и уровню художественного исполнения — стела царя Ур-Намму, посвященная соору­жению зиккурата в Уре (Филадельфия, Университетский музей). На сохранив­шихся фрагментах этой прямоугольной известняковой плиты высечены в низком рельефе построчно расположенные компо­зиции. Каменщики с корзинами, полными кирпича, поднимаются друг за другом по лестнице, приставленной к стене. Сам царь Ур-Намму в сопровождении жреца шествует на торжественную закладку «дома божества» — зиккурата: на плече его мотыга строителя — символ его прини­женного, ревностного служения богам.

Изобразительный рассказ развертыва­ется последовательно снизу вверх, подводя ко все более важным сценам. На верхних поясах царь передан четырежды пред­стоящим перед верховным богом и боги­ней. Он совершает возлияния на жертвен­ники. Божества же протягивают ему сим­волы власти — жезл и кольцо, а может быть, опять-таки атрибуты «строителя во славу богов» — свернутую веревку и меру длины. Солнечный диск и серп луны, как бы дополнительно освящающие угодное богам деяние царя, вырезаны на самой верхней, полукруглой части стелы.

Стиль рельефных композиций — свиде­тельство сохранения отобранных вековой практикой, наиболее действенных средств воплощения идеи власти, получаемой от богов, и, таким образом, ее непререкаемо­сти и незыблемости. От раннединастического шумерского искусства пришли приемы 1 неторопливого повествования в иллюстрациях, а также величавая статика поз и движений, геральдичность размеще­ния персонажей, четырехкратная повторя­емость одного сюжета — предстояния царя перед троном божества. Аккадское искус­ство привнесло и сюда стройность фигур и объемную, живописную промоделированность форм тел и одежд.