Четвертое издание с приложением 53 страница

Следует вспомнить, что в 1792 г. было принято постановление, в силу которого однопроцентный фонд погашения создавался для каждого отдельного займа и должен был употребляться исключительно на погашение долга по этому займу; ни одна часть этого однопроцентного фонда не должна была быть использована для уменьшения первоначального долга в 238 млн. ф. ст. Закон 1802 г. консолидировал все эти фонды погашения, и государство не было освобождено от уплаты ни самого фонда погашения, ни дивидендов с бумаг, купленных на него комиссарами казначейства, до тех пор, пока весь долг, существовавший в 1802 г., не был бы выплачен сполна. Г-н Ванситтарт предложил отменить закон 1802 г. и восстановить смысл питтовского закона 1792 г. Он полагал, что несоблюдение этого закона, закона 1792 г., в полном его значении было бы нарушением слова, данного национальным кредиторам. Но отказаться от условий закона 1802 г. не было бы, по мнению г-на Ванситтарта, нарушением слова. Даже и при предположении, что закон 1802 г. был действительно более благоприятен для держателя государственных фондов, чем закон 1792 г., нелегко всё же понять, какими аргументами можно доказать, что отмена одного и оставление в силе другого не были бы нарушением слова. Разве все займы, сделанные между 1802 и 1813 гг., не были заключены на основе этого закона? Разве все сделки между покупателями и продавцами государственных бумаг не исходили из той же основы? Правительство имело не больше права отменить закон 1802 г. и поставить на его место другой, менее благоприятный, по признанию самого министра, для держателя государственных бумаг, чем отказаться совершенно от фонда погашения. Но вопрос, который нас занимает теперь, заключается в том, поступил ли г-н Ванситтарт так, как он сам предполагал? Восстановил ли он для держателя государственных бумаг все выгоды закона 1792 г.? Новый закон провозглашал прежде всего, что, поскольку из фонда погашения, консолидированного в 1802 г., было уплачено 238 350 143 ф. ст. 18 шилл. 1 пенс., т. е. на 118 895 ф. ст. 12 шилл. 10 1/2 пенс. больше, чем долг1786 г., то оказалась покрытой и погашенной капитальная сумма, равная всему капиталу государственного долга на 5 января 1786 г., т. е. 238 231 248 ф. ст. 5 шилл. 2 3/4 пенса; "подобным же образом вся сумма государственного долга, равная капиталу и расходам по всем займам, заключённым с 5 января 1786 г., будет последовательно и в соответствующем порядке считаться и объявляться вполне покрытой и погашенной, когда и как скоро дальнейшая сумма капитала в государственных бумагах, не меньшая, чем капитал соответствующего займа, и приносящая проценты, равные дивидендам, приходящимся на него, будет, таким образом, погашаема или переводима".

Было также решено, что "после такого объявления, как предыдущее, бумаги, закупленные комиссарами в целях уменьшения национального долга, должны периодически уничтожаться; это будет производиться в такие сроки и в таких размерах, какие будут установлены актом парламента, который будет принят с этой целью, с тем чтобы составить запасную сумму для уплаты по всякому займу или займам, которые были бы заключены впоследствии".

Кроме того, в целях осуществления предписаний законов, изданных в 32 и 42-м годах царствования Георга III (1792 и 1802 гг.), о погашении каждой доли национального долга в течение 45-летнего периода со времени заключения его было принято следующее постановление: в будущем, когда размер суммы, которая должна быть получена путём займа или с помощью какого-либо иного увеличения государственного консолидированного долга, будет превосходить в каком-либо году сумму, ассигнованную в том же году для уменьшения государственного долга, является целесообразным удерживать ежегодно из денег, составляющих консолидированный фонд Великобритании, сумму, равную половине процентов с излишка означенного займа или иного излишка сверх суммы, назначенной для этого по смете; удержанная сумма должна передаваться за подписью канцлера казначейства в распоряжение управляющего и компании Английского банка для того, чтобы последние помещали её на счёт комиссаров с целью уменьшения национального долга <действие этого предписания сводилось к тому, что фонд погашения превращался из однопроцентного в полуторапроцентный с этого излишка займа сверх фонда погашения, если заём заключался в трёхпроцентных бумагах, и в 2 1/2-процентный, если заём заключался в пятипроцентных бумагах>; из остатков же такого займа или другой прибавки должна ежегодно откладываться сумма в 1 % с капитальной суммы этого займа согласно предписанию вышеназванного закона.

Было также впервые произведено отчисление на однопроцентный фонд погашения неконсолидированного долга, тогда существовавшего или могущего быть заключённым впоследствии.

В 1802 г., как уже было замечено, было сочтено целесообразным не делать отчисления на однопроцентный фонд погашения капитальной суммы долга в 86 796 300 ф. ст.; поскольку же человек, предложивший эту меру в 1813 г., считал, что он возвращается к принципу, лежащему в основе закона, проведённого г-ном Питтом в 1792 г., он позаботился, чтобы к фонду погашения в 1 % с созданной вновь капитальной суммы долга было прибавлено 867 963 ф. ст., что не было предусмотрено в 1802 г. <Согласно плану г-на Ванситтарта к фонду погашения была сделана прибавка в 1% с капитала в 86 796 300 ф. ст. 867 963 ф. ст.

С 56 млн. ф. ст. в билетах казначейства, срок которым истекал 5 января 1818 г., 1% 560 000»»

Присоединяя фонд погашения в 1/2% вместо 1% к части капитала, созданного займами, он прибавил к фонду погашения 793 343»»

Всего было прибавлено 2 221 311 ф. ст.

Из бумаг, погашенных и предназначенных для покрытия нужд государства 7 632 969»»

Весь вычет из фонда погашения составлял на 5 января 1819 г. 5 411 658»»

3 февраля 1819 г. комиссары казначейства удостоверили, что на их счёт было переведено 378 519 969 ф. ст. 5 шилл. 3 3/4 пенса в бумагах, процент по которым равнялся 11 448 564 ф. ст. 10 шилл. 6 1/4 пенса, и что долг, заключённый до и в силу закона 37-го года царствования Георга III (1797 г.), достигал 348 684 197 ф. ст. 1 шилл. 5 3/4 пенса, а проценты с него - 11 446 736 ф. ст. 3 шилл. 4 3/4 пенса в год; следовательно, погашенный излишек составлял 29 835 772 ф. ст. 3 шилл. 9 1/4 пенса, а проценты с него - 1 828 ф. ст. 7 шилл. 1 1/4 пенса в год.>

Такова была сущность нового плана г-на Ванситтарта, не являвшегося согласно его утверждению убыточным для держателя государственных займов, поскольку он строго соответствовал духу закона, проведённого г-ном Питтом в 1792 г.

Во-первых, в силу закона г-на Питта нация не могла получить облегчения от налогового бремени до тех пор, пока капитальная сумма долга, уплаченная благодаря первоначальному фонду погашения в 1 млн. ф. ст., не достигла бы такого размера, при котором дивиденд на выкупленные бумаги составлял бы 3 млн. ф. ст.; это довело бы весь фонд погашения до 4 млн. ф. ст. Начиная с этого времени 4 млн. ф. ст. служили бы, как и прежде, для ликвидации долга, но проценты на выкупленный таким образом долг оставались бы свободными для покрытия нужд государства; нация не получала бы облегчения от расходов по остатку долга в 238 млн. ф. ст. до тех пор, пока капитальный долг в 238 млн. ф. ст. не был бы погашен с помощью 4 млн. ф. ст., приносящих простые проценты, нового фонда погашения, который мог бы образоваться благодаря истечению сроков аннуитетов, а также добавочной суммы в 200 тыс. ф. ст. в год, вотированной в 1792 г., и накоплениям по этой сумме. Согласно закону 1792 г. фонд погашения, получаемый от отчислений в 1% с каждого займа, должен был предназначаться для уплаты каждого отдельного займа, для которого он был образован. Г-н Ванситтарт считал, что имеет право, не нарушая при этом слова, данного держателям государственных займов, брать для покрытия нужд государства не проценты с 4 млн. ф. ст. - всё, что позволил бы ему взять билль г-на Питта, - а проценты с 238 млн. ф. ст. А в силу чего? Лишь потому, что на весь консолидированный фонд погашения, включая 1% на каждый заём, заключённый после 1793 г., было куплено на 238 млн. ф. ст. государственных бумаг. Согласно плану г-на Питта г-н Ванситтарт мог бы взять из фонда погашения 20 тыс. ф. ст. в год, согласно его собственному толкованию этого закона он брал из него более 7 млн. ф. ст. в год.

Во-вторых, г-н Ванситтарт признал, что в 1802 г. держатель государственных займов был лишён выгод от существования однопроцентного фонда погашения на капитал в 86 796 300 ф. ст., а поэтому, чтобы соблюсти справедливость, он даёт в 1813 г. 1% на этот капитал. Но разве не должен он был присоединить к нему также накопления, которые можно было получить в течение 11 лет - с 1802 до 1813 г.- на 867 963 ф. ст. по сложным процентам и которые могли увеличить фонд погашения на сумму, превышающую 360 тыс. ф. ст. в год?

В-третьих, согласно плану г-на Питта каждый заём должен был быть выплачен благодаря соответствующему фонду погашения при самых неблагоприятных условиях в 45 лет. Если бы заём был заключён в трёхпроцентных бумагах по курсу в 60 и такой курс сохранялся бы непрерывно, то однопроцентный фонд погашения ликвидировал бы долг, для которого он был создан, в 29 лет. Но в этом случае нация не получила бы никакого облегчения от налогового бремени до истечения 29 лет; а если бы в течение периода уплаты первого долга ежегодно заключались займы в 10 млн. ф. ст., то второй из них потребовал бы только одного года для окончательной своей ликвидации, третий - двух лет и т. д. Согласно же плану г-на Ванситтарта фонд погашения займов должен был употребляться при тех же условиях прежде всего на погашение первого займа, а когда этот заём был бы погашен и уничтожен, весь фонд целиком должен опять-таки идти на уплату второго займа и т. д. Первый заём в 10 млн. ф. ст. был бы аннулирован меньше чем в 13 лет, второй - меньше чем в 6 лет после первого, третий - в ещё более короткий срок и т. д. В конце 13-го года государство было бы избавлено от уплаты процентов по первому займу, или, что то же самое, от необходимости изыскивать новые налоги для нового займа в конце 13 лет и для двух новых займов в конце 19 лет. Но в каком состоянии был бы государственный долг в каждый из этих периодов или же по истечении 29 лет? Можно ли было получить такие преимущества без соответствующих потерь? Нет, увеличение долга равнялось бы согласно плану г-на Ванситтарта в точности всем этим суммам, высвобожденным таким образом преждевременно путём аннулирования государственных бумаг и накоплений на них по сложным процентам. Как могло бы это быть иначе? Возможно ли было получить немедленное облегчение от тягости долга без прямого или косвенного займа, заключённого по сложным процентам для обеспечения этого облегчения? "Таким путём, - говорит г-н Ванситтарт, - первый заключённый заём был бы погашен в более ранний период, и суммы, назначенные на уплату процентов по этому займу, могли бы быть использованы для нужд государства. Так, в случае продолжительной войны значительные ресурсы могут образоваться в ходе самой войны, ибо каждый последующий заём будет содействовать ускорению погашения прежде заключённых, общая же сумма расходов, которую пришлось бы нести государству в связи с государственным долгом, была бы сведена к более ограниченным размерам, чем при другом способе, при котором одновременно существовало бы большее количество займов. В то же самое время окончательное погашение всего долга было бы скорее ускорено, чем замедлено... Теперь необходимо только объявить, что сумма государственных обязательств, равная всему долгу, существовавшему в 1786 г., была погашена; таким же образом при произведённом в надлежащем порядке и последовательности погашении долга, равного капитальной сумме любого займа, сделанного начиная с 1792 г., и расходам по этому займу, последний должен рассматриваться и считаться погашенным и покрытым. Каждая часть системы в целом сразу найдёт тогда своё надлежащее место, и мы приступим к дальнейшему погашению, получая все выгоды, какие явились бы результатом принятия с самого начала способа последовательного погашения вместо одновременного. Вместо того чтобы ждать завершения выкупа всего долга, консолидированного в 1802 г., часть его, существовавшая до 1792 г., будет рассматриваться как уже выкупленная, последующие же займы будут выкупаться один за другим по мере того, как будут приобретаться равные им доли государственных бумаг. Мы можем отметить с удовлетворением, что таким постепенным и равномерным движением вперёд мы будем в состоянии осуществить полную ликвидацию долга гораздо скорее, чем при настоящем ходе дел". Возможно ли, чтобы г-н Ванситтарт настолько обманывал сам себя, чтобы думать, что, изымая из фонда погашения 5 млн. ф. ст., изъятие которых не было предусмотрено законом 1802 г. и которые не были бы изъяты на основании закона 1792 г., и изымая затем последовательно другие суммы в более короткие сроки, чем это допускалось предписаниями двух законов, он имел бы возможность закончить выплату долга более быстрым темпом? Возможно ли, чтобы он мог думать, что, уменьшая фонд погашения, т. е. сумму дохода по сравнению с расходами, он быстрее осуществил бы уплату нашего долга? Невозможно поверить этому. Но как следует в таком случае понимать его слова? Он мог рассуждать только следующим образом. Я знаю, сказал бы он, что при моём плане размеры нашего долга будут спустя 10, 20 и 30 лет большими, чем при плане лорда Сидмаутса или плане г-на Питта; но мы могли бы в течение этого времени произвести более значительную уплату по существующему ныне долгу, так как фонды погашения, предназначенные для будущих займов, были бы употреблены на уплату нашего нынешнего долга. Согласно плану г-на Питта эти фонды погашения употреблялись бы для уплаты вновь заключаемых займов, т. е. тех займов, для которых они были соответственно образованы. Мы имели бы больше долгов в каждый последующий период - это верно, но так как наш долг может быть разделён на старый и новый, то я прав, говоря, что мы имели бы возможность закончить выплату нашего долга, имея в виду только ныне существующий долг, скорее, чем при теперешнем курсе.

Против плана г-на Ванситтарта возражали с большим знанием дела г-н Гэскиссон и г-н Тирней. Первый из них сказал: "В основе предположения, что старый долг оплачен, лежит то обстоятельство, что мы заключили новый заём на гораздо большую сумму; но даже если это предположение правильно, г-н Ванситтарт не мог всё же построить на нём свою настоящую схему, если бы кредит нашей страны не пострадал основательно в течение последних 20 лет под давлением нового долга. Если бы, с одной стороны, фонд погашения функционировал в это время из 3%, г-н Ванситтарт не тронул бы его даже на основании его собственного понимания закона 1792 г. Но, с другой стороны, если бы курс государственных бумаг был ещё ниже, чем прежде, г-н Ванситтарт взял бы из фонда погашения ещё большие суммы, чем он мог это сделать согласно своему собственному плану. Новая теория фонда погашения заключается, следовательно, в следующем: этот фонд был первоначально учреждён "для предупреждения обременительного и опасного накопления государственного долга" (говоря словами закона), а также для поддержания и укрепления государственного кредита. Но накопление нового долга послужило для г-на Ванситтарта средством и предлогом для заимствований из фонда погашения. Мерой же таких заимствований была для него степень падения государственного кредита. Такова, следовательно, система, о которой серьёзно говорят, что она не отклоняется от буквы и не нарушает духа закона 1792 г., и о которой нас серьёзно хотят заставить думать, как о системе, являющейся лишь дальнейшим развитием и усовершенствованием первоначального плана г-на Питта, а между тем основная и ясная цель последнего заключалась в том, чтобы каждый будущий заём нёс в себе с самого момента его создания семена своего уничтожения и чтобы процесс его уплаты не зависел с этого момента от взглядов и от контроля парламента" <Речь г-на Гэскиссона, произнесённая 25 марта 1813 г.>.

Это было последним изменением, произведённым в механизме фонда погашения. На самый фонд производились уже более роковые по своим последствиям наскоки, но они совершались молчаливо и косвенным путём, организация же фонда оставалась не изменённой.

Д-р Гамильтон доказал, что на уменьшение долга может оказать действие только фонд, получающийся от превышения доходов над расходами.

Предположим, что расходы какой-нибудь страны, находящейся в состоянии мира, составляют, включая проценты по её долгу, 40 млн. ф. ст., а доходы - 41 млн. ф. ст., тогда фонд погашения будет равен 1 млн. ф. ст. Этот миллион будет накопляться по сложным процентам, так как на него будут покупать на рынке государственные бумаги и передавать их на имя комиссаров казначейства для уплаты долга. Эти комиссары будут иметь право получать дивиденды, которые прежде выплачивались частным держателям государственных займов, а теперь будут присоединены к капиталу фонда погашения. Увеличенный таким образом фонд погашения дал бы возможность произвести в следующем году дополнительные закупки, в результате чего к нему прибавилась бы более значительная сумма дивидендов, и он увеличивался бы путём накопления, пока не был бы ликвидирован весь долг.

Предположим, что такая страна увеличила свои расходы на 1 млн. ф. ст., не повышая налогов и сохраняя в то же время свой фонд погашения. Очевидно, что ей не удастся уменьшить свой долг; она, правда, будет накоплять фонд погашения, находящийся, как и прежде, в руках комиссаров, по, увеличивая в то же время свой консолидированный или неконсолидированный долг и заключая постоянно займы для получения сумм, необходимых для уплаты процентов по этим займам, она будет накоплять ежегодно долг в 1 млн. ф. ст. по сложным процентам так же, как накопляла ежегодно 1 млн. ф. ст. в свой фонд погашения.

Но предположим, что эта страна продолжает покупать с помощью фонда погашения государственные бумаги и заключает заём на сумму в 1 млн. ф. ст., которого ей не хватило на её расходы, и что с целью уплаты процентов и создания фонда погашения для этого займа она взимает с народа новые налоги на сумму в 60 тыс. ф. ст. Тогда действительный и эффективный фонд погашения составил бы в год 60 тыс. ф. ст. и не больше, ибо она имела бы для вложения в государственные бумаги не больше 1 060 тыс. ф. ст., из которых 1 млн. ф. ст. был бы получен путём продажи государственных бумаг; другими словами, её доходы были бы больше расходов на 60 тыс. ф. ст.

Предположим, что вспыхнула война и расходы возросли до 60 млн. ф. ст., тогда как доходы составляют, как и прежде, 41 млн. ф. ст., причём операции комиссаров по инвестированию 1 млн. ф. ст. продолжались бы. Если бы для покрытия 20 млн. ф. ст. дополнительных расходов взимались военные налоги, фонд погашения в 1 млн. ф. ст. употреблялся бы, как и прежде, для уменьшения национального долга по сложным процентам. Если бы страна добыла эти 20 млн. ф. ст., выпустив заём в бумагах или билетах казначейства, и не позаботилась бы при этом взыскать новые налоги для уплаты процентов, а получила бы нужные для этого деньги путём увеличения займа следующего года, она накопила бы долг в 20 млн. ф. ст. по сложным процентам; пока война продолжалась бы и объём расходов оставался бы прежним, страна не только накопляла бы долг в 20 млн. ф. ст. по сложным процентам, но это был бы ежегодный долг в 20 млн. ф. ст.; следовательно, действительное возрастание её долга составляло бы, принимая во внимание 1 млн. ф. ст., идущий в фонд погашения, 19 млн. ф. ст. в год по сложным процентам. Но если бы с помощью новых налогов она имела возможность уплачивать 5% по ежегодному займу в 20 млн. ф. ст., она, с одной стороны, просто увеличивала бы долг на 20 млн. ф. ст. в год, а с другой - уменьшала бы его ежегодно на 1 млн. ф. ст. и сложные проценты с него. Если мы предположим, что в придачу к 5% она взимала бы также при помощи ежегодных налогов 200 тыс. ф. ст. в год в фонд погашения каждого займа в 20 млн. ф. ст., она прибавила бы к этому фонду 200 тыс. ф. ст. в первый год войны, 400 тыс. - во второй, 600 тыс. - в третий и т. д. - по 200 тыс. ф. ст. на каждый заём в 20 млн. ф. ст. С помощью добавочных налогов она увеличивала бы свой ежегодный доход, не увеличивая своих расходов. Кроме того, та часть её дохода, которая затрачивалась на покупку государственных бумаг, увеличивалась бы ежегодно на сумму дивидендов с купленных бумаг; таким образом, доходы страны возрастали бы дальше, пока, наконец, они не превысили бы расходы, и тогда страна снова имела бы в своём распоряжении эффективный фонд погашения для уменьшения долга.

Очевидно, что при условии сохранения нормы процента на постоянном уровне в 5% или каком-либо другом результат этих операций был бы такой же, какой дало бы прекращение покупки государственных бумаг комиссарами в то время, когда расходы превышали доходы. Действительное возрастание национального долга должно определяться перевесом расходов над доходами, и это никоим образом не может быть изменено какими-либо мероприятиями. Предположим, что вместо заключения в первый год займа в 20 млн. ф. ст. и уплаты 1 млн. был бы заключён заём только на сумму в 19 млн. ф. ст. и что при этом взималась бы та же сумма налогов, а именно 1 200 тыс. ф. ст. Так как 5% уплачивались бы только с 19 млн. ф. ст., а не с 20 млн., иначе говоря, платить пришлось бы только 950 тыс. ф. ст. вместо 1 млн., то в придачу к первоначальному миллиону для займа следующего года оставалось бы ещё 250 тыс. ф. ст., так что сумма займа второго года составляла бы только 18 750 тыс. ф. ст. А так как при помощи дополнительных налогов было бы снова получено 1 200 тыс. ф. ст., то во второй год вся сумма составила бы 2 400 тыс. ф. ст., кроме первоначального миллиона; следовательно, после уплаты процентов по обоим займам остался бы излишек в 1 512 500 ф. ст., и заём третьего года составлял бы поэтому 18 487 500 ф. ст. Прилагаемая таблица показывает соответствующее движение в течение пяти лет (в ф. ст.): Заем каж-

дого года Сумма займов Сумма процентов Сумма налогов Излишек

Первый год 19 000 000 19 000 000 950 000 2 200 000 1 250 000

Второй» 18 750 000 37 750 000 1 887 500 3 400 000 1 512 500

Третий» 18 487 500 56 237 500 2 811 875 4 600 000 1 788 125

Четвертый» 18 211 875 74 449 375 3 722 469 5 800 000 2 077 531

Пятый» 17 922 469 92 371 844 4 618 592 7 000 000 2 381 408

Если бы вместо такого ежегодного уменьшения займа взималась неизменно всё та же сумма налогов и фонд погашения использовался бы обычным порядком, то сумма долга оставалась бы совершенно одинаковой в любой из этих периодов. Третья графа приведённой таблицы показывает, что на пятом году долг вырос бы до 92 371 844 ф. ст. Предполагая, что к фонду погашения ежегодно прибавлялось бы по 200 тыс. ф. ст., затрачиваемых комиссарами на покупку государственных бумаг, сумма непогашенного долга составляла бы те же 92 371 844 ф. ст., как это видно из последнего столбца следующей таблицы: Заем каждого года Сумма займов Долг, погашаемый ежегодно Сумма погашен-

ного долга Процент на погашенный долг Долг, оставшийся не погашенным

ф. ст.

Первый год 20 000 000 20 000 000 1 000 000 1 000 000 50 000 19 000 000

Второй» 20 000 000 40 000 000 1 250 000 2 250 000 112 500 37 750 000

Третий» 20 000 000 60 000 000 1 512 500 3 762 500 188 125 56 237 500

Четвертый» 20 000 000 80 000 000 1 788 125 5 550 625 277 531 74 449 375

Пятый» 20 000 000 100 000 000 2 077 531 7 628 156 381 408 92 371 844

Всестороннее рассмотрение этого вопроса во всех его деталях привело д-ра Гамильтона к заключению, что такой способ собирания средств во время войны, т. е. уменьшение размеров ежегодных займов и приостановка покупок, производимых комиссарами на рынке, был бы более экономен и что его следует поэтому принять. Во-первых, таким образом были бы сбережены все расходы на агентуру, во-вторых, премия, уплачиваемая обыкновенно при выпуске займа, была бы сбережена на той части займа, которая покупается обратно комиссарами на открытом рынке. Верно, что в промежуток времени между заключением займа и началом покупок, производимых комиссарами, государственные бумаги могут и падать и повышаться и что, следовательно, при теперешнем ведении дела нация может в некоторых случаях выиграть; но так как оба шанса равны и заимодавцам предоставляется некоторая выгода, побуждающая их авансировать деньги независимо от всех колебаний будущих цен, то государство даёт теперь эту выгоду на большей сумме вместо меньшей. В среднем за ряд лет это безусловно должно дать очень значительную сумму. Но оба эти возражения могли бы быть устранены при неизменном соблюдении той статьи первоначального законопроекта о фонде погашения, которая даёт комиссарам право подписываться на любой заём для нужд государства в размере всей суммы ежегодного фонда, находящейся в их распоряжении для инвестирования её. Именно таков способ, настоятельно рекомендуемый г-ном Гренфеллом в течение нескольких лет; он гораздо предпочтительнее способа, предлагаемого д-ром Гамильтоном. Г-н Гренфелл и д-р Гамильтон оба соглашаются, что в военное время, когда расходы превышают доходы и когда мы поэтому ежегодно увеличиваем наш долг, покупка на рынке сравнительно небольшого количества бумаг, в то время когда мы вынуждены производить большие продажи, является совершенно бесполезной операцией; но д-р Гамильтон не считает полезным сохранять фонд погашения в качестве сепаратного фонда, г-н же Гренфелл, наоборот, считает нужным сделать это и даже увеличивать этот фонд по мере роста нашего долга, соблюдая при этом известные установленные правила. Я вполне согласен с г-ном Гренфеллом. Если ежегодно приходится заключать заём в 20 млн. ф. ст., тогда как в руках комиссаров имеется 10 млн., к ним ежегодно поступающих, то наиболее бесспорной и понятной операцией явилось бы заключение займа на сумму в 10 млн. ф. ст. Ясно, что открывать подписку на 20 млн. ф. ст. и позволять комиссарам подписываться на 10 млн. - это весьма удобно. Все возражения д-ра Гамильтона, таким образом, устраняются; исчезают расходы на агентуру и не будет никаких потерь вследствие разницы в цене, по которой государство продаёт и покупает. Назовите заём 20-миллионным, и вы дадите нации стимул легче нести бремя налогов, необходимых для уплаты процентов и создания фонда погашения по займу в 20 млн. ф. ст. Назовите заём только 10-миллионным, уничтожьте во время войны самое название фонда погашения во всех ваших публичных отчётах, и вам трудно будет показать народу целесообразность собирания с помощью добавочных налогов суммы в 1 200 тыс. ф. ст. для уплаты процентов по займу в 10 млн. ф. ст. Поэтому фонд погашения полезен как орудие налогового обложения; если бы страна могла полагаться на министров в том, что этот фонд будет действительно обращён полностью только на те цели, для которых он учреждён, а именно на получение по окончании войны явного дополнительного перевеса доходов над расходами, пропорционального увеличению государственного долга, то было бы разумно и целесообразно сохранить этот фонд в качестве сепаратного с соблюдением определённых правил и постановлений.

Мы теперь рассмотрим, можно ли питать такое доверие к министрам и не является ли, следовательно, фонд погашения орудием злоупотреблений и обмана, в действительности скорее способствующим увеличению нашего долга и наших тягот, чем их уменьшению.

Против проектов как д-ра Гамильтона, так и г-на Гренфелла выдвигалось следующее возражение: невыгоды, о которых они говорят, ничтожны по своим размерам и больше чем уравновешиваются устойчивостью, которая создаётся на рынке благодаря ежедневным покупкам комиссаров; деньги же, выбрасываемые на рынок благодаря этим покупкам, представляют ресурс, на который могут рассчитывать с уверенностью банкиры и другие лица, могущие внезапно испытать нужду в деньгах.

Те, кто делает это возражение, забывают, что если в результате принятия этого плана с рынка исчезает ежедневный покупатель, то вместе с ним исчезает и ежедневный продавец. Министр даёт в настоящее время одной группе людей 10 млн. ф. ст. деньгами для помещения их в государственные бумаги, а другой группе - на 10 млн. ф. ст. государственных бумаг для продажи; а так как взносы по займу уплачиваются ежемесячно, то мы вправе сказать, что предложение так же регулярно, как и спрос. Нельзя также сомневаться в том, что заём в 20 млн. ф. ст. заключается на худших условиях, чем заём в 10 млн. ф. ст. Верно, что на рынке останется к концу года не больше государственных бумаг оттого, что заём будет заключён на ту, а не на другую сумму, однако тот, кто взял на себя размещение займа, должен произвести в течение некоторого времени большие закупки и должен ждать, пока он сможет продать комиссарам бумаг на эти 10 млн. ф. ст. Он вынужден, следовательно, продавать гораздо больше до подписания договора о займе, а это не может не повлиять на рыночную цену. Следует помнить, что именно рыночная цена в день предложения займа определяет условия, на которых он будет продаваться. Ею руководствуется и министр, который продаёт, и посредник, который покупает.

Опыт с проектом г-на Гренфелла был в первый раз произведён в 1819 г.; сумма, которая требовалась правительству, составляла 24 млн. ф. ст., из которой комиссары подписали 12 млн. Вместо займа в 24 млн. ф. ст., заключённого при помощи посредников, был заключён заём только в 12 млн. ф. ст.; как только это стало известно ещё до заключения договора, курс бумаг повысился на 4 или 5% и повлиял соответственным образом на условия займа. Причина заключалась в том, что были сделаны приготовления к займу в 24 млн. или в 30 млн. ф. ст.; когда же стало известно, что заём будет заключён только на 12млн. ф. ст., то лишь часть проданных бумаг была скуплена вновь. Другая выгода, связанная с меньшим займом, заключается в том, что 800 ф. ст. с миллиона, которые уплачиваются Английскому банку за управление займом, сберегаются на сумме, подписанной комиссарами.