Состав и структура 5 страница

Музыка создает формы, которые, возможно, если подходить к этому строго технически, и не являются мыслеформами, но тем не менее мы видим их как результат мысли композитора; а уж талант музыканта затем претворяет их в жизнь с помощью музыкального инструмента.

Эти музыкальные формы варьируются в зависимости от жанра музыки, типа инструмента, на котором они исполняются, а также от способностей и чистоты самого исполнителя. Одна и та же музыкальная пьеса, если ее исполнять точно, будет всегда создавать ту же форму, но эта форма будет по размерам несравненно больше, если пьесу исполняет оркестр или она исполняется на церковном органе, а не на пианино. Точно так же пьеса будет различаться и структурно в зависимости от того, исполняется ли она на скрипке или на флейте. Опять же, есть существенная разница между лучистой красотой формы, созданной работой настоящего артиста, и той сравнительно слабой формой воздействия, которая создается невыразительным и механическим исполнением пьесы.

Музыкальные формы, в виде взаимно связанных сооружений, могут сохраняться довольно длительное время — по меньшей мере, час или два; все это время они во всех направлениях излучают характерные вибрации подобно тому, как это делают мыслеформы.

В книге «Мыслеформы» приводятся три ярких примера музыкальных форм, созданных соответственно Мендельсоном, Гуно и Вагнером.

Создаваемые различными композиторами формы достаточно сильно разнятся между собой. Увертюра Вагнера представляет собой величественное целое, как будто он выстроил гору из пламени, а не из камня. Фуга Баха создает упорядоченную форму, смелую, но в то же время точную, неровную, но симметричную, с параллельными серебряными, золотыми или рубиновыми ручьями, которую бегут через нее, отмечая следующие один за другим мотивы. А любая из «Песен без слов» Мендельсона создает воздушную форму некоего здания вроде замка филигранной работы снежно-серебристого цвета.

Формы, создаваемые исполнителями, совершенно отличаются от музыкальных форм, создаваемых самим композитором, и могут сохраняться в течение многих лет и даже столетий, если этот композитор по-прежнему пользуется популярностью и высоко ценится, так что его изначальный замысел усиливается мыслями его поклонников. Сходные построения создаются эпическими творениями поэта или мыслями писателя по поводу избранной темы. Иногда можно видеть, как сонмы природных духов восхищаются музыкальными формами и купаются в волнах вибраций, которые те производят.

При изучении красочных описаний мыслеформ важно помнить, что мыслеформы — это четырехмерные объекты. В сущности говоря, их невозможно описать в полной мере словами, поскольку те отражают лишь наш трехмерный опыт, и тем более их невозможно отобразить с помощью двухмерных изображений на бумаге. Те, кто изучает четвертое измерение, согласятся, что единственное, что можно было бы сделать, так это передать их в виде группы четырехмерных форм.

Примечателен и, несомненно, очень важен тот факт, что многие из высших типов мыслеформ принимают образы, напоминающие форму растений и животных. Это заставляет предположить, что природные энергии действуют примерно вдоль тех же самых энергетических линий, что мысли и чувства. Поскольку вся Вселенная представляет собой мощную мыслеформу, вызванную к жизни Логосом, то очень даже может быть, что ее мельчайшие частички тоже являются мыслеформами меньших существ, участвующих в той же созидательной деятельности. Такое предположение вполне согласуется с религиозными представлениями индусов, верящих, что их пантеон богов насчитывает 330 миллионов дэв.

Также стоит обратить внимание на то, что, хотя некоторые из этих мыслеформ настолько сложны и столь тонко устроены, что их воспроизведение превышает человеческие способности, их, однако, вполне можно получить с помощью механических средств. Например, с помощью инструмента, называемого гармонографом, который состоит из тонких стрелок, приводимых в движение множеством маятников, причем каждый из них колеблется независимо от других, но все колебания объединяются в совокупное движение, управляющее стрелками, а движение тех, в свою очередь, фиксируется на специально созданной поверхности.

Другие, более простые формы напоминают фигуры на песке, создаваемые знаменитой звуковой пластиной Хладны,* или эйдофоном (см. книгу Маргарет Уоттс-Хьюз «Эйдофон и звуковые фигуры»).

__________
* Эрнст Хладны (1756–1827) — немецкий физик, разработавший теорию акустики.

Гаммы и рваные аккорды создают похожие на лассо петли и кривые; песня, исполняемая хором, напоминает некоторое количество бусинок, словно нанизанных на серебряную нить мелодии; а песня, исполняемая несколькими голосами, создает нить, сплетенную из различных цветов и волокон. Псалом религиозного содержания порождает череду точных прямоугольных форм, напоминающих звенья в цепочке или сцепленные вагоны в железнодорожном составе. Месса в англиканской церкви характеризуется образованием множества блестящих фрагментов, которые совершенно отличаются от раскаленной однородной связки григорианского распева, который в чем-то сродни действию стихов на санскрите, исполняемых индусом-пандитом.

Военная музыка создает поток ритмичных вибрирующих форм, и эти волны, образуемые равномерным отбиванием такта, имеют свойство усиливать астральные тела солдат; они вливают в них ряд стабильных мощных вибраций и на какое-то время восстанавливают силу воли, которая, возможно, по причине усталости оказалась ослабленной.

Гром порождает пламенный цветной пояс, молния образует форму, наводящую на мысль о разорвавшейся бомбе или напоминающую неправильную сферу со шпилем, проецируемым из нее. Морские волны, разбивающиеся о берег, создают волнистые параллельные линии с меняющимися цветами, которые в непогоду превращаются в горные цепи. Ветер, шумящий в листве деревьев, покрывает ее сеткой всех цветов радуги, которая то поднимается, то опадает мягкими волнообразными движениями.

Птичий щебет предстает в виде искривленных светлых линий и петель; он варьируется в большом диапазоне от шариков золотистого цвета, как у птицы-мельника, до аморфной темной массы, как при крике попугая, или ары. Львиное рычание также можно увидеть в высших материях, и вполне возможно, что некоторые дикие животные могут видеть его ясновидчески, что лишь усиливает тот страх, который этот рык распространяет. Мурлычущая кошка окружает себя концентрической защитной пленкой розового цвета; лающая собака выбрасывает четко видимые заостренные снаряды, чем-то напоминающие ружейные пули, которые проникают в астральные тела людей и создают там серьезные помехи. Лай охотничьей собаки выбрасывает круглые пули, подобные футбольным мячам, более замедленные в полете и потому причиняющие меньше повреждений. Все эти снаряды, как правило, окрашены в красный или коричневый цвет и варьируются в зависимости от чувства, владеющего животным, и от тона его голоса.

Мычание коровы создает корявые формы, укороченные, как деревянные пеньки. Отара овец производит многолучевое, но бесформенное облако, напоминающее тучу пыли. Курлыканье голубиной пары создает прелестные изогнутые формы, чем-то напоминающие перевернутую букву S.

Давайте теперь рассмотрим человеческие звуки. Гневный голос выбрасывает вперед ярко-красную пику; поток глупой болтовни образует сложную сеть с жесткими коричневато-серыми металлическими линиями, создающими почти неодолимое препятствие для всех высоких, красивых мыслей и чувств. Астральное тело болтливого человека — это поразительное упражнение в глупости посредством ненужного, бесполезного и неприятного разговора.

Смех ребенка пузырится розовыми кривыми; громкоголосый смех пустоголового человека производит эффект взрыва в виде неправильной массы, как правило, грязно-коричневого цвета. Брюзжание выбрасывает бесформенный тускло-красный снаряд, который, как правило, покрыт пятнами коричневато-зеленого цвета, испещренного заостренными иглами.

Самоуверенный гомерический хохот имеет вид и цвет воды в пруду, смешанной с илом. Нервное хихиканье создает замешательство, подобное колебаниям морских водорослей, с коричневыми и светло-желтыми линиями, очень негативно влияющее на астральное тело. Радостный дружеский смех распространяется волнами смягченных золотистых и зеленых тонов. Мягкий музыкальный свист производит эффект в чем-то сродни тому, который создает маленькая флейта, но имеет более заостренную форму металлического цвета. Немузыкальный свист выбрасывает небольшие всепроницающие снаряды грязновато-коричневого цвета.

Суета и беспокойство создают в ауре дрожащие вибрации, через которые не может пробиться никакая мысль или чувство, не подвергшись при этом искажению; даже посылаемые вовне добрые мысли несут в себе дрожь или содрогание, которое практически нейтрализует их. Аккуратность в мыслях существенна, но она не должна сопровождаться спешкой или излишней щепетильностью, а только полным покоем.

Пронзительный свисток пороза создает куда более проникающий мощный снаряд, чем, например, собачий лай, и оказывает на астральное тело действие, которое можно сравнить с мечом, который втыкают в физическое тело. Астральная рана залечивается через несколько минут, но шок, испытываемый астральным организмом, исчезает далеко не так быстро.

Пушечный выстрел оказывает серьезное воздействие на астральный потоки и астральные тела. А ружейный или пистолетный выстрел выбрасывает поток маленьких иголок.

Повторяющийся шум воздействует на ментальное и астральное тела точно так же, как удар — на физическое тело. В последнем это вызовет боль, в астральном теле — раздражение, а в ментальном — чувство усталости и неспособность ясно мыслить.

Из этого должно быть ясно, что каждый, кто желает содержать свои астральное и ментальное тела в полном порядке, должен по возможности избегать всех резких и неожиданных звуков. Особенно губительно воздействие на астральные и ментальные тела детей, которые очень восприимчивы к неумолчному шуму и гулу городов.

Все природные звуки сливаются в одно звучание, которое китайцы называют «кунг» — «великий тон». Оно тоже имеет свою форму, представляющую синтез всех форм, огромную и изменчивую, как океан, поскольку преобразует нашу земную тональность в музыку сфер. Некоторые писатели утверждают, что эта тональность в музыкальной гамме соответствует ноте фа.

Мыслеформу, естественно, можно разрушить, и иногда это случается, например тогда, когда человека после смерти преследует злобная мыслеформа, которая, несомненно, вызвана чувством мести со стороны тех людей, кому этот человек навредил, когда жил в физическом мире. Хотя подобная мыслеформа может представать почти как живое существо — известен случай, когда она походила на огромную, лишенную четких форм гориллу, — она при этом является просто-напросто временным творением злобных страстей, но никоим образом не эволюционирующим существом, так что от нее можно легко избавиться или просто ее разрушить; это все равно что разрушить лейденскую банку, но не то же самое что нейтрализовать преступное деяние.

Большинство людей признает, что действия, вредящие окружающим, неправедны, но лишь очень немногие понимают, что чувства ревности, ненависти, так же как амбиции и тому подобное, тоже неправедны, пусть даже эти чувства никак не выражаются ни в речи, ни в действии. Исследования посмертного состояния (см. главы 13–15) показывают, что подобные чувства вредят тому человеку, который их в себя впускает, и причиняют ему после смерти сильные страдания.

Поэтому исследование мыслеформ дает серьезному учащемуся невиданные возможности для подобных творений, но также налагает на него и ответственность, неизбежно связанную с их использованием. Мысли — это не просто вещь, это невероятно могущественная вещь. Каждый из нас неустанно создает их и днем и ночью. Часто тем, кто находится в беде, бывает невозможно оказать физическую помощь, но нет такого случая, когда помощь нельзя было бы оказать посредством мысли или когда не удавалось бы с ее помощью добиться определенного результата. И коль скоро возникла необходимость, требующая применения этой силы, пусть никто не колеблется — при условии, конечно, что эта сила всегда будет применяться в бескорыстных целях и для того, чтобы содействовать божественному плану эволюции.

Глава 8