Техносфера индустриализма

С позднесредневековых мануфактур берет начало тенденция к укрупнению и усложнению процесса производства. Развивается внутренняя и внешняя торговля, повышается производительность труда, проходит урбанизация и меняется структура занятости европейских стран. Десятилетие за десятилетием процесс неспешно набирает силу, и лишь в последней трети XVIII века его скорость приобретает взрывной характер. Этому поспособствовало множество разноплановых факторов, но одна из главных ролей принадлежит научно-технической революции, которая открыла доступ к энергии пара, угля, нефти и газа. Это обеспечило переход от экономики, основанной на земле, мускульной силе и примитивных приспособлениях, к экономике, строящейся вокруг промышленности и сложных машин: «сельскохозяйственная техносфера была замещена индустриальной: необновляемые источники энергии были непосредственно включены в систему массового производства...» [4, с. 66].

Эффективность новых производственных технологий позволила выпускать стократ больше качественной продукции за то же самое время, она позволила накоплять крупные капиталы и изменила саму структуру экономики. Как пишет Тоффлер, «перед индустриальной революцией экономика Первой волны состояла из двух секторов. В секторе А люди производили продукты для собственного использования. В секторе Б – для торговли или обмена. Сектор А был огромным; сектор Б – ничтожным. Поэтому для большинства людей производство и потребление сливались в единственную функцию жизнеобеспечения. <…> Вместо самодостаточных по существу людей и сообществ она [индустриальная революция] впервые в истории создала такую ситуацию, при которой подавляющее количество всех продуктов, товаров и услуг стало предоставляться для продажи, меновой торговли или обмена. Она действительно смела с лица земли товары, производимые для собственного употребления, т. е. для использования тем, кто их произвел, для его (или ее) семьи, и создала цивилизацию, в которой почти никто, в том числе и фермер, не является больше самодостаточным. Каждый человек стал почти полностью зависеть от товаров или услуг, производимых кем-то другим» [4, с. 84-85]. Словом, «рыночная площадь – когда-то малозаметное, периферическое явление – сместилась в самый центр жизненного водоворота. Хозяйство стало “рыночным”. <…> Рынок, который в ранних обществах играл роль, подчиненную социальным, религиозным или культурным целям, сам стал определять цели индустриальных обществ. Большинство людей были буквально всосаны в денежную систему. Коммерческие ценности стали главными, экономический рост, определяемый размерами рынка, стал первоочередной целью всех правительств» [4, с. 84-85].

Новая система массового производства выпускала намного больше продукции, чем мог поглотить местный рынок. Следовательно, ей нужна была система массового распределения. Ускоренное развитие транспортных и торговых сетей, появление новых организационных форм распределения и больших универсальных магазинов стало ответом на эту потребность. Вместе с тем названные процессы дали толчок глобализации, поскольку производства и рабочая сила стали зависеть от отдаленных рынков, а товарный ассортимент все более унифицировался.