ГЛАВА 3 Человек из Тринити 5 страница

Убеждённый в безнравственности Бога, он отверг ка­толицизм своей матери и обратился к магии. В восем­надцатилетнем возрасте он достиг одной из наивысших ступеней мистического транса и решил, что он — буддист. У него была волшебная палочка из миндального дерева, увенчанная золотой пятиконечной звездой с бриллиан­том. Кроме того, он никогда не появлялся без сияющей длинной стеклянной призмы, которую он использовал для насылания порчи. Однажды Кроули видел, как Беннет ис­пользовал её против одного теософа, усомнившегося в его магической силе. «Понадобилось четырнадцать ча­сов, — сообщает Кроули, — чтобы этот недоверчивый человек пришёл в чувство и снова мог управлять своим телом и разумом». Помимо своего постоянного интере­са к магии, Беннет, обучавшийся химии, обладал также глубокими знаниями об электричестве и считался знато­ком индуистских и буддистских священных текстов.

Несомненно, Беннет был образованным человеком, с харизматическим типом личности и мощным интеллектом. Нет ничего удивительного в том, что Кроули тяну­ло к нему. Кроули понимал также, что Беннет может на­учить его магии лучше, чем кто-либо другой. К тому же он мог сделать это быстро. Кроули не терпелось научить­ся всему, чему только можно, тем более что он чувство­вал: обучение в «Золотой Заре» шло не теми темпами, на которые он рассчитывал.

На следующий день после их знакомства Кроули от­правился на квартиру к Беннету, который жил к югу от Тем­зы. Он был шокирован, когда увидел, что Беннет живёт в крайне стеснённых обстоятельствах дома у другого на­чинающего оккультиста по имени Чарлз Роше. Кроули, будучи состоятельным молодым человеком, предложил Беннету переехать в его, более удобную, квартиру при условии, если Беннет согласится быть его наставником в магических делах. Беннет принял приглашение.

Кроули был в восторге. Его поиски закончились. Теперь он нашёл такого учителя по магии, о котором меч­тал. Как он напишет во втором томе своей полной авто­биографии, опубликованной в 1929 году, теперь у него были все учителя, в которых он нуждался. Посвящение, предпосланное автобиографии, выглядит так:

Троим незабываемым людям.

Ричарду Фрэнсису Бертону, истинному пионеру

духовных и физических свершений.

Оскару Экенштайну, который научил меня

следовать своему пути.

Аллану Беннету, который делал то, что мог.

Беннет переехал на квартиру Кроули и начал интен­сивно заниматься с ним церемониальной магией. Кроу­ли, сообразительный и любознательный ученик, обучал­ся у Беннета искусству приобретать, осознавать и при­менять магическое знание. Вместе они совершали разнообразные церемонии, вызывали духов, изготавли­вали талисманы. До вступления во Второй орден Кроули не имел права доступа к рукописям Мазерса, но Беннет, в нарушение своей клятвы, дал ему копии этих рукописей.

Церемонии, которые проводили Кроули и Беннет, не очень различались по форме. Сначала маг вызывал нуж­ного ему бога при помощи молитвы, прося, чтобы бог прислал соответствующего архангела. Как только архан­гел появлялся, к нему обращались с просьбой прислать ангела (или ангелов) соответствующей «сферы» — говоря непрофессиональным языком, той области духовного мира, которой управлял вызванный бог. Когда же приле­тал ангел, его просили предоставить доступ к духу, от ко­торого, когда тот появлялся, маг мог потребовать нуж­ных ему знаний или исполнения других своих желаний.

Помимо церемониальной магии, Беннетучил Кроули гаданию, каббале, искусству ясновидения и «духовидческому крику», геомантии, умению толковать символы и, что наиболее важно, использованию карт Тарой мани­пуляциям с ними. Это был исключительный курс обучения магии, который упрочил магические навыки Кроули.

Очевидно, что они усиливали интенсивность своих ма­гических занятий при помощи наркотиков. Нет сомнений, что Беннет использовал кокаин для достижения магиче­ских целей, поскольку он прямо писал об этом в своей за­писной книжке того времени. Будучи астматиком, он имел постоянный доступ к широкому спектру медицинских пре­паратов. Беннет применял свои лекарства для расшире­ния границ сознания, как сказали бы хиппи 1960-х годов. Он стремился к этому и до встречи с Кроули, употребляя в пищу галлюциногенные растения и грибы.

Узнав от Беннета, что есть древняя традиция исполь­зования наркотиков для магических целей и что суще­ствует истинно магический наркотик, который может от­крыть двери сознания, Кроули пустился на поиски этого наркотика. На протяжении всей жизни он бесстрашно экспериментировал со всеми видами наркотиков, кото­рые попадали в его руки, — от опиума и кокаина до гаши­ша и эфира, — ничто не могло сдержать его. Его прене­брежение к опасностям наркотической зависимости было таким же, каким когда-то было его пренебрежение к си­филису. Он придавал мало значения риску расшатать свою психику (или даже сойти сума), которому он подвергал­ся, как и любой человек, употребляющий наркотики. Во всём этом не было ничего незаконного: широкий ассор­тимент препаратов, которые сегодня считаются запре­щёнными наркотиками, свободно продавался в аптеках по всей Великобритании, поскольку Закон об опасных наркотиках вступил в силу лишь в 1921 году. Кроули не боялся привыкания потому, как он говорил, что его нрав­ственная чистота должна была защитить его. Кроме того, само понятие зависимости, считавшейся в те времена привычкой, было мало изучено.

Его поиски имели чёткую цель. Кроули хотел обнару­жить химический препарат, способный освободить его душу, оставив её открытой для магического проникнове­ния богов и духов. Поначалу Кроули не принимал нарко­тиков ради удовольствия: однако со временем возникло привыкание, и он стал употреблять их, потому что у него не было выбора.

Кроули был убеждён, что приём наркотического пре­парата — во всяком случае, правильного «магического» препарата — должен предварять любую магическую це­ремонию, поскольку наркотики позволяли наиболее лег­ко достигать мистических состояний. Являлись ли эти состояния действительно мистическими или они пред­ставляли собой видоизменённое мировосприятие чело­века, находящегося под воздействием наркотика, пре­образованием или картиной его души — это, вероятно, не имело значения. Что было важно, и особенно важно в случае Кроули, так это его вера в магическую сущность этих состояний. Он извлекал пользу из того, как эти со­стояния заставляли его пересматривать свои базовые убеждения и ценности с новых позиций, заново пости­гать мир с точки зрения магии и мистики. Одной из глав­нейших целей его жизни было расширение границ созна­ния любыми средствами: по отдельности или в каких-либо комбинациях.

После переезда Беннета в квартире Кроули закипела магическая жизнь. В двух комнатах были устроены храмы: один белый, а другой чёрный. В первом находилось шесть зеркал размером по сорок восемь квадратных футов каж­дое, чтобы отражать силу любого заклинания и удержи­вать её в пределах комнаты. Второй же храм, в который Кроули, судя по всему, почти не входил, пока Беннет жил у него, и устроенный только для поддержания магическо­го равновесия с первым, был лишь немногим простор­нее, чем большой шкаф для посуды, вмещая маленький алтарь, который опирался на фигуру негра, и человече­ский скелет, который Кроули кормил кровью и мёртвыми воробьями. Целью Кроули было оживить скелет, но в этом он потерпел неудачу. В каждом из храмов на полу были начерчены магический круг и пентаграмма.

Описание того, какой эта квартира предстала бы постороннему взгляду, можно найти в рассказе Кроули «На развилке дорог»:

...Из полумрака лестничного пролёта с его холодными каменными ступенями девушка попала в розово-золо­той дворец. Комнаты поэта были просты и строги в сво­ей элегантности. Стены были оклеены японскими чёрно-золотыми обоями, посреди комнаты висела ста­ринная серебряная лампа, внутри которой мерцал тёмно-рубиновый электрический свет. На полу чёрны­ми и золотыми пятнами стлались шкуры леопардов, на стене висело большое распятие из слоновой кости и чёрного дерева... там находился скелет, чьи кости были покрыты застывшей кровью. Рядом был алтарь зла, круглый стол, поддерживаемый фигуркой негра из чёрного дерева и как бы стоящий на его руках. Над ал­тарём распространялся тошнотворный запах, злово­ние, распространяемое жертвами злого бога, отрав­ляло воздух. Они находились в крошечной комнате, и девушка, пошатнувшись, наткнулась на скелет. Его кости были нечисты; на них была скользкая слизь, пе­ремешанная с кровью, как будто какой-то отвратитель­ный обряд вот-вот должен был одеть его новой плотью.

Неудивительно, что квартира вмещала как злые, так и добрые силы. Кроули описал случай, как однажды вече­ром он и Джоунс вышли из квартиры, в то время как воз­дух в ней ещё трепетал от присутствия сил, которые они только что вызвали. Выходя на улицу, они заметили на сту­пенях дома полупрозрачные тени. Возвратившись через какое-то время, они встретили на лестнице чёрную кошку и нашли дверь квартиры открытой, мебель — разбросан­ной в беспорядке, а по комнате маршировали полуматериализовавшиеся существа. И в этот момент, как написал потом Кроули, «началось веселье! Весь вечер по боль­шому помещению библиотеки бесконечной процессией шествовали бесы; 316 из них мы сосчитали, описали, назвали и внесли в список. Это было самое необычайное и самое жуткое из происшествий, которые со мной слу­чались». С тех пор те, кто входил в квартиру, жаловались на головокружение. Когда же Кроули решил наконец пе­реехать, грузчики сказали, что чувствуют физическое ис­тощение. Домовладельцу понадобилось много времени, чтобы найти нового квартиросъёмщика.

Неизвестно, как долго Беннет прожил в квартире Кроули, но, вероятно, они жили вместе вплоть до начала 1900 года. Беннет почти всё время болел, проводя дни в постели в состоянии частичного оцепенения, причиной которого было употребление наркотиков. Кроули часто наблюдал, как он просыпался, тянулся за своей губкой и бутылкой с хлороформом и снова засыпал. Посовето­вавшись с Джоунсом, Кроули пришёл к убеждению, что Беннету необходимо уехать из Англии, чтобы восстано­вить здоровье в более тёплых климатических условиях. Беннет не был против отъезда за границу. Он верил, что его судьба — это Восток и буддизм. Однако у него не было денег на билет. А Кроули не собирался платить за него. Он считал, что платить за друзей — значит ослаблять друж­бу, и редко помогал друзьям деньгами. И это несмотря на то, что он мог быть очень щедр в материальном отно­шении: ведь он по меньшей мере на восемь месяцев при­ютил у себя Беннета.

Решив помочь Беннету, если не деньгами, то собствен­ными действиями, Кроули и Джоунс вызвали духа по име­ни Буэр, который обладал способностью исцелять боль­ных. Им удалось вызвать образ духа, и они страстно по­просили его об исцелении Беннета. Через несколько дней они получили ответ на свою просьбу. Кроули пришло пись­мо от женщины по имени Лора Хорниблоу, с которой у него когда-то был роман. В полной автобиографии он написал на полях напротив описания этого эпизода: «Девять раз я поцеловал свою любовь, когда она спала», а ниже добавил: «Алистер Кроули (для Лоры X.)». Эта жен­щина, которую Кроули описывает как «обольстительную сирену», была женой полковника, служившего в Индии. Свой роман с ней Кроули прекратил, когда начал рабо­тать над Операцией Абрамелина: в это время было необ­ходимо сохранять целомудрие. Теперь Лора писала, что хочет продолжить отношения.

Получив письмо, Кроули решил встретиться с ней. «Я не могу вспомнить, — писал он впоследствии, — как мне пришло в голову сделать то, что я сделал, но я отпра­вился на встречу с ней. Она умоляла меня вернуться к ней и обещала сделать всё, что я захочу». Кроули, увидев удач­ный шанс, сказал ей, что прежде она вела себя эгоистич­но и должна загладить свою вину. Он попросил её дать ему сто фунтов, добавив, что они нужны не для него, а для другого человека, имени которого он не может ей назвать. Женщина покорно отдала деньги и, по выражению Кроу­ли, «спасла для человечества одну из самых ценных жиз­ней нашего поколения». Билет для Беннета был куплен, и в самом начале 1900 года он официально вышел из ря­дов «Золотой Зари» и, покинув Великобританию, отпра­вился на Цейлон в Коломбо.

С этой истории связано и ещё кое-что. Когда Лора Хорниблоу отдала деньги, Кроули признал, что и он вёл себя как эгоист, выдвинув свои нужды на первый план по сравнению с её потребностями. «Она, — писал он, — со­вершила щедрый и великодушный поступок; я должен был ответить ей тем же». И вот в качестве вознаграждения он на две недели увёз её в Париж, где она, как утверждает Кроули, просила его подарить ей живую память об их любви. Кроули сообщает, что согласился, на время оста­вив мысли об Абрамелине, но так как он никогда не углуб­лялся в подробности этой поездки, её достоверность вы­зывает сомнение. Однако можно сказать точно, что Кроу­ли не испытывал ни малейших уколов вины, обращаясь со своей любовницей таким образом.

Влияние Беннета на Кроули невозможно переоценить. Он помогему продвинуться в изучении магии. Перед сво­им отъездом Беннет оставил Кроули большую часть сво­их записных книжек с заметками о магии. Водной из них содержалось начало каббалистического словаря, где свя­щенные слова были записаны не в алфавитном порядке, а согласно их числовым значениям. Однако, когда влия­ние Беннета закончилось, Кроули, казалось, забросил свои занятия и, как будто в противоречие им, принялся за изучение наименее приятных сторон оккультизма — чёрной магии. Он всё ещё находился под впечатлением оттого случая, когда они с Джоунсом вызвали марширу­ющих демонов; и временами даже у тех церемоний, что проводились в белом храме, появлялся мрачный под­текст.

Не только Лора Хорниблоу отвлекала Кроули от Опе­рации Абрамелина. Летом 1899 года он поехал в Альпы с Оскаром Экенштайном. Во время путешествия он по­знакомился с известным альпинистом Томом Лонгстаф-фом, который назвал манеру скалолазания, демонстри­руемую Кроули, нетрадиционной. «Я видел, как он, — вспоминал Лонгстафф в своей книге об альпинистских подвигах под названием "Моё путешествие", опублико­ванной в 1950 году, — взбирался по очень опасному и трудному ледяному склону Мер-де-Глас, пониже Геан. Он делал это в одиночку, просто в виде лёгкой прогулки. Вероятно, это был первый, а может быть, и вовсе един­ственный раз, когда этот сумасшедший, опасный, очень сложный маршрут был пройден». В то же время Кроули и Экенштайн демонстрировали изобретение Экенштайна под названием «когти», аналог современных «кошек», ко­торые их автор стремился усовершенствовать. Это при­способление позволяло легко взбираться по ледяной по­верхности с уклоном семьдесят градусов без необходи­мости вырубать во льду ступени. Однако не все были убеждены в пользе и безопасности этого устройства, и оно не получало широкого распространения вплоть до 1908 года.

Помимо занятий скалолазанием в Альпах, тем летом Кроули посвятил некоторое время путешествиям по Шот­ландии и Озёрному краю. Он и там немного занимался альпинизмом, но у его путешествий был и другой, скры­тый мотив. Он искал чего-то. Чего-то особенного.