Глава 15. Визит инспектора Хейзена

Визит инспектора Хейзена.

В последние дни августа прибыл бригадный генерал Хейзен. Он принес долгожданные новости, что две роты кавалерии выступили из Ларами, и хотя он ожидал их прибытие в форте Рено только через неделю, они, конечно, прибудут немного позже. На следующий день мы узнали, что пехотный полк оставил Сент-Луис и направился на запад. Генерал Кук с другими двумя батальонами 18-ого полка принял управление всех действий на Платт. Это внушало хорошее настроение, и все нетерпеливо ожидали, дамы не меньше, чем господа, когда мы сможем наказать индейцев, и установить безопасность на маршруте.

В последний день августа генерал Хейзен, в сопровождении лейтенанта Брэдли и двадцати шести человек конной пехоты, и с проводником Бреннаном, направились в форт Бентон и другие посты на верхней Миссури. Потеря трети всей конницы казалась несущественной, поскольку две кавалерийские роты, как предполагалось, были на подходе, хотя они так и не прибыли той осенью. Разрозненные части одной роты прибыли в ноябре, вооружённые старыми Энфилдскими винтовками и карабинами. Первые шестнадцать человек, во главе с сержантом, должны были сопроводить караван в форт Смит. Никто не мог знать заранее, чем всё это обернётся; и продолжался постоянный поиск кого-то, кто бы мог наблюдать работу этого важного поста.

Конная пехота продолжала доставлять почту, поскольку получила приказ делать это еженедельно, на маршруте, по крайней мере, в пятьдесят миль. Лошади, которых к 10-ому октября осталось меньше сорока, были плохо приспособлены к быстрому прохождению более двухсот тридцати пяти миль, особенно, когда они ежедневно требовались для активного патрулирования.

Эта почта была нашей единственной надеждой, поскольку она доставлялась в оба конца маршрута, и никакая конница или другие почтовые команды из Ларами не приходили сюда. Форт Филип Керни вообще не получал почты с востока, но послал её на восток, таким образом, заняв очень важное и независимое положение в области Абсарака. Иногда такая поездка длилась целых три недели, так как путешествие в ночное время занимало часть маршрута, и ни какие караваны фургонов или вьючных мулов не пытались ускориться.

Индейская привычка просыпаться с рассветом, также требовала, чтобы лошади были запряжены и оседланы. Это привычка не стоила гарнизону жизни, но, во многих случаях, разрушила планы индейцев и помогла возвратить украденных животных. Однако, конные стрелки - это что-то удивительное. Длинная винтовка плохо приспособлена для долгого пути, и почти бесполезна в седле. Сложилось определённое мнение, которое дамы разделяли с другими, что легкая конница сиу и шайеннов была намного лучше приспособлена к холмам и долинам, ущельям и горным перевалам, особенно к долгой скачке, чем наша кавалерия. Конечно, поначалу солдатам было трудно участвовать в погоне; их оружие было совершенно непригодно, когда визжащие индейцы размахивали бизоньими шкурами и обрушивали град стрел и пуль. Конечно, мы должны были держать конные патрули и поддерживать связь с рабочими группами.

Такие мужчины, как Бреннан, с его смелостью, который был скальпирован из-за своей неосторожности после возвращения из поездки с генералом Хейзеном; как Ван Волзпа, с его опытом и тихим спокойствием, который, после жизни в Орегоне и Вашингтоне, и после многих успешных поездок в Ларами, наконец, был убит со всей своей командой; как шахтер Филлипс, с его здравым смыслом и честностью, который доставил сообщение 21-ого декабря, и капитан шахтёров Бэйли, который после семнадцати лет исследования границы, сохранил манеры и привычки джентльмена, полные собственного достоинства и храбрости, могли сделать что-нибудь с индейцами и лошадьми во время доставки почты. Но в таком климате лошади нуждались в фураже, и когда поездки были частыми, даже мужчины были на грани своих физических способностей и выносливости. И все же, почти каждые десять дней, а иногда каждую неделю, почта приходила к нам, доставляя газеты с Востока или из Солт-Лейк-Сити. Нью-йоркским газеты часто были десятинедельной давности, и почти половина писем, имела почтовый штамп Солт-Лейк-Сити, в дополнении к нескольким другим.

Когда число лошадей сократилось, а конные эскорты не могли сопровождать караваны к Сосняку, новый план был принят для быстрого формирования загона. Фургоны шли двумя параллельными линиями, с интервалом в пятьдесят или сто ярдов, так, чтобы во время тревоги, передние фургоны поворачивали, чтобы встретить, друг друга; те, кто был на флангах, быстро заводили мулов внутрь, прикрывая их фургонами; в то время как последние фургоны каждой линии, закрывали тыловую часть квадрата. Это был единственный способ для безрассудных путешественников, не желающих воспринимать индейцев, и разумного совета в Ларами — не было совершено ни одного ограбления на караваны в 1866г, которые формировали хороший загон, не было убито ни одного человека, когда соблюдались эти правила. Очевидным исключение из этого правила было убийство лейтенанта Гуиннесса около Форта Филип Керни в июне 1867г. Индейцы превосходил численно, и были уверены в победе после резни, устроенной 21-ого декабря 1866г. Майор Пауэлл, который отражал нападение в июне 1867г, устоял перед искушением преследовать индейцев 19-ого декабря 1866г, и, таким образом, спас свою команду от полного уничтожения, которое случалось с другими два дня спустя.

В течение многих месяцев почти все сообщения о налётах приходили из этого поста, кроме упомянутого нападения на дровяной караван. Подразделения солдат посылали для ежедневного запаса дров, вместо того, чтобы использовать в постройке большого поста и форта.

Самый ближайший сосняк находился всего в семи милях от форта, как обозначено на карте форта Филип Керни и его окрестностей. У подножия верхней горы, а так же на острове ниже, были построены блокпосты, и солдаты всю ночь оставались там до начала утренней работы. Караван состоял из более девяноста фургонов, и дрова рубили, грузили и отбуксировали в тот же самый день. Все размеры были доступны, от древесины, из которой изготовляли тридцатидюймовые доски, до простых жердей два-три дюйма толщиной, из которых делали обрешётку для поддержания глиняной крыши. Было срублено множество прямых деревьев, от четырех до пятнадцати дюймов в диаметре, из которых отпиливали брёвна от тридцати до сорока футов длиной, без единого сучка; они плотно укладывались на стене.

Эти отряды лесорубов всегда имели вооруженных погонщиков и вооружённую охрану. Лесорубы, от шестнадцати до тридцати человек, со специальной охраной приблизительно того же самого размера, с погонщиками, при атаке могли выставить от семидесяти до ста человек.

Древесину можно было получить намного ближе, но с большей трудностью, особенно в июле и августе; и последнее выбранное место оказалось вполне удовлетворительным для всех целей.