Иуда захватывает Францию

Прочь, туманный Альбион! Мысленно переплываем через Ла-Манш, и вот она, пре- красная Франция! Еще полвека тому назад великий француз Ж. Дрюмон назвал ее

«ожидовленной Францией». Посмотрим, как далеко продвинулось иудейство за ис- текшие полвека.

А.С. Шмаков драматически передает перипетии «последнего и решительного боя» интернациональной нации и национальной Франции – детали в свое время прогре- мевшего на весь мир «дела Дрейфуса», дела о шпионаже маленького французского капитана-еврея.

«Дважды осужденный военными судами за измену капитан Дрейфус все-таки дож- дался специального дрейфусовского министерства, а в конечном итоге, по докладу иудея же, военного министра Галифе, был помилован адвокатомшРиолтьдов и, по их же милости, президентом республики Лубе – позор!

Оскорбив генералов, запятнав армию, унизив Францию, кагал не замедлил потребо- вать полной реабилитации предателя. Однако вопреки усилиям евреев и соучастию властей не удалось изобрести такого нового обстоятельства, которое дало бы повод к пересмотру дела. Дабы не ошибиться в этом, суд был подтасован в своем составе, но кассировать судопроизводство не было возможности, ибо доказательство измены было налицо. Значит, ничего не оставалось, как вопреки закону и без всякого суда оправдать Дрейфуса, хотя якобы в кассационном порядке. Так именно суд и посту- пил. Он просто отменил без выслушивания представителей обвинения 12 июля 1906 года второй ойДфруесе приговор, постановленный судом в Ренне 9 сентября 1899 года.

Вследствие такого преступления со стороны кассационного суда, приговоренный, сам сознавшийся, при помиловании восстановленный в майорском чине жид- предатель приобрел, как оправданный, право срамить французскую армию своим

нахождением в ее рядах. Но что всего печальнее – ожидовленный парламент не за- медлил санкционировать оскорбительный для Франции акт.

Этому предшествовали таинственные смерти.

В первую очередь умер отравленный, когда отверг еврейские деньги, ревностный патриот, очень способный и много знавший начальник контрразведывательного бю- ро полковник САНДГЕРР

За ним скоро погиб майор АТТЕЛЬ, начальник военной тюрьмы, присутствовавший в самый момент разжалования Дрейфуса и выслушавший от него лично признание ви- ны. Это был неудобный человек, и вот 1 октября 1895 года он выехал совершенно здоровым из Триэля поездом, а меньше часа спустя на станции Зомане его нашли в купе вагона уже хрипящим и позеленевшим. Отрава била в глаза, но виновных не стали искать.

Депутат СЕРИИНЬЕ получил от капитана Лебрена Рено сведения о признании Дрей- фусом своей вины и в 1898 году опубликовал их в газете «Энтран-сижан». Не про- шло и нескольких недель, как 15 июня того же года близ Монса, куда он ехал, он был найден на линии железной дороги раздавленный в куски. Его несомненно вы- бросили из вагона, причем дверь оказалась снова закрытою, а единственный спут- ник поспешил скрыться.

Прекрасное общественное положение убитого, его характер и осмотрительность ис- ключили мысль о самоубийстве или случайности. Злодеяние являлось очевидным, но его не нашли нужным разбирать и разоблачать.

Смерть полковника АНРИ... Мы не говорим, что «дрейфусары» убили его, так как вероятным представляется самоубийство, но мы утверждаем, что они довели его до лишения себя жизни, ибо в этом верх иудейского искусства, мы видим здесь нечто еще более отвратительное, нежели просто убийство.

Все заставляет думать, что фальшивый друг, один из тех вкрадывающихся «брать- евт»о, ркыох гетто и ложи рассылают во все слои общества, подстрекнул этого чест- ного воина и пылкого патриота к совершению не полного даже, а популярного вос- произведения документа, пока долженствующего оставаться секретным. Будучи дос- тойным сожаления, опасным, это злодеяние, сверх того, весьма сомнительной полез- ности, так как в этот момент изменник уже давно был осужден. А этот факт оказался известным «дрейфусарам» гораздо раньше, чем доложили о нем военному министру. Таким образом, Анри осталось выбрать между бесчестием и самоубийством, причем ему великодушно дали вовремя избрать эту последнюю участь.

ЛОРЕНСО, честный патриот, префект северного департамента, который указал на существование и проделки дрейфусаровского заговора, переводившегориюзссБеля огромные деньги. Вызванный в Париж министром Дюпуи, он представил неопровер- жимые доказательства. Но не успел он вернуться в отель «Тарминюс», как внезапно скончался у себя в номере. Он был слишком любопытен, и его надо было изъять, тем более что вдова Анри вызвала его свидетелем своего дела.

ФЕДЕС, бывший начальник бригады розыска, успел далеко проникнуть в замыслы дрейфусаровского комплота. Вдруг и он умирает 4 августа 1900 года, в один день с Лоренсо.

Будучи вполне осведомлен, где Федес и Лоренсо, и зная досконально все, но не ис- пугавшись этих двух смертей, министр ДЮПУИ заявил в палате депутатов, что о су-

ществовании «синдиката» ничего ровно не знает. Смерть пощадила его, но зато дру- гое ужасное событие произошло в Лаизборне не далее как 5 марта.

4 марта Дюпуи получил кагальный подарок в виде кончины обоих своих помощников

– Лоренсо и Федеса, а 5 марта, в глухую ночь, 84.000 кг пороха взлетели в воздух в казенном заводе близ Тулона. Взрыв потряс весь округ и был слышен за двадцать верст. Здание, как и все, что было на этой территории, обратилось в прах, усеянный клочьями сотен человеческих тел. Несколько далее в окрестностях были расположе- ны еще многие лаборатории бездымного пороха и мелинита, к счастью, не взорвав- шегося. Иначе, т.е. если бы они взлетели одновременно, как рассчитали авторы зло- деяния, Тулон, Арсенал и флот могли бы исчезнуть как от циклона.

Не удовлетворившись этими результатами, иудеи снова выслали 7 марта шестерых подкупленных ими анархистов взорвать вокзалы. Преследуемые часовыми, эти ша- бесгои бежали, но успели заложить на место покушения шестнадцать динамитных патронов.

Менее предусмотрительный, чем Дюпуи, но столь же осведомленный об интригах

«дела» министр КРАНЦ доблестно засвидетельствовал перед палатой депутатов свое убеждение в виновности «страдальца» – на следующий же день, 22 июня, он, его жена и дети подверглись отравлению. И если их удалось вырвать из когтей смерти, то лишь путем крайних усилий и после жестоких страданий.

Агент сыскной полиции ГЕНАХ, глубоко знакомый с делом и долго следовавший за Дрейфусом по пятам во Франции и Бельгии, равно как и в других местах, был вы- зван для дачи показаний на суд в Ренне. Тогда позаботились помешать ему в этом, и он умер внезапно 5 июля 1899 года.

Совершенно отдельно и более детально нужно рассматривать убийство ФЕЛИКСА ФОРА (президент Франции в 1895-99гг. – Ред.) 16 февраля 1899 года и СИБЕТОНА 8- го декабря 1904 года.

Вот, без комментариев, главные доказательства:

а. Показания самого Фора, за месяц до смерти сказавшего: «Думаете ли вы, что я не знаю, как ждут моей смерти?».

б. За месяц до убийства экономка германского посольства в Париже слышала от од- ного из собеседников слова: «Надо устранить Фора».

в. Другие свидетельства – газеты, телеграммы – позволяют утверждать, что извест- ное число лиц из иудо-масонских кругов было предупреждено о неминуемом убийст- ве Фора, так как некоторые проговорились о предстоящем событии: один – за неде- лю, другие – за несколько дней, а третьи – даже за несколько часов.

г. Важность этой смерти. Только патриотизм Фора являлся преградой еврейскому заговору и не давал потоку измены унести все с собой.

д. Видя себя прижимаемым, обманутым, президент приготовил суровую отповедь –

«Воззвание к народу», где он указывал на пропасть, разверзшуюся перед Францией, и на еврейский заговор как на постоянную угрозу для безопасности Франции. Необ- ходимо было во что бы то ни стало помешать изданию великого государственного акта... И помешали. А для этого воспользовались приближенными Фора. У президен- та был прием, продолжавшийся до шести часов, когда к нему прибыла еврейка

Штейнгель. Вот при этом-то свидании сзгула на глаз и совершилось злодеяние. На

крики прибежала охрана, но убийца была усажена в машину и отправлена домой в

ту минуту, когда стали толпиться вокруг несчастного президента, уже находившегося в агонии.

ж. Характер мер и забот, которые были принимаемы врачами, в частности профессо- ром Ленелогом. Врачи обращались именно к средствам против отравы. Иначе говоря, они поставили диагноз «отравлен» и действовали сообразно с ним. Этому не проти- воречит и выданное на другой день медицинское свидетельство о кончине Фора вследствие кровоизлияния в мозг – есть яды, производящие такое кровоизлияние

з. Но преступление устанавливается не одними действиями медиков, а еще очевид- нее отсутствием вскрытия, каковое не было произведено для точнейшего определе- ния причины смерти.

Случается нередко, что предосторожности, рассчитанные на замаскировку события, способствуют противоположному результату. Устраняя вскрытие, но предвидя, что ядом будет вызвано быстрое разложение трупа, поспешили с бальзамированием раньше всякого срока.

В восемь часов утра на другой день, т.е. спустя десять часов с момента кончины, бальзамирование уже было закончено и опять, вопреки обыкновению, без протоко- ла. А так как эта поспешность не задержала разложения, то положили тело в гроб и похоронили немедленно... Точно из боязни, как бы он не ожил и не разоблачил зло- деяния.

и. Признания самых дрейфусаров. Самым интересным из них является статья одного выдающегося дрейфусара, помещенная в одном еврейском листке на другой день по кончине Фора. Вот что находим там: «Раньше молниеносный удар смерти Анри уже хватил по их каменным головам. Теперь это более значительная и еще вразумитель- нее устрашающая смерть президента республики. Она ниспровергла заговор, спле- тавшийся вокруг него с его помощью против истины и свободы. Когда вы двигаетесь не иначе как принудительно, под давлением необходимости, логика вещей требует,

чтобыыудар все возрастали, пока упорство ваше наконец не будет сокрушено. Если

бы вы оказали правосудие с год тому назад, ход явлений, вероятно, изменился бы, и среди цепи иных обстоятельств та случайность, в которой погиб сам глава государ- ства, пожалуй, не могла бы найти себе места».

Что означает этот язык, как не то, что Фор остался бы в живых, если бы годом рань- ше подчинился и восстановил Дрейфуса с мундиром майора во французской армии?

Едва успели похоронить Фора, как дело Дрейфуса пошло к пересмотру курьерским ходом.

Избрание на место Фора такого ставленника сынов Иуды, как Лубе (президент Фран- ции 1899-1906гг. – Ред.); образование нарочитого дрейфусского министерства с ад- вокатом Ротшильдов – шабесгоем Вальдженом Руссо в качестве премьера или евреем Галифе на должности военного министра; скоропостижное производство в бригад- ные, а потом и в дивизионные генералы Пикара, которого, наоборот, следовало бы предать военному суду; крайние усилия Галифе подтасовывать к оправданию Дрей- фуса военный суд в Ренне наряду с письменным для него предписанием того же Га- лифе заключить о невиновности Дрейфуса, каковое предписание было передано прокурору суда де Кормору посланцем Вальджена Руссо; торжественная проклама- ция президента Лубе, что «приговор в Ренне, без сомнения, откроет истину, и что, каков бы он ни был, ему все обязаны подчиниться беспрекословно»; скандальней- шее, однако, разоблачение и новый обвинительный о Дрейфусе приговор, а затем гнев, проклятия, бешенство во всем дрейфусаровском лагере и... «помилование Дрейфуса» через Лубе по докладу Галифе, равно как принятие этого помилования

Дрейфусом и его отказ от поданной уже второй кассационной жалобы, т.е. двойное признание своей вины.

Прямым следствием такой обстановки является захват евреями всех правительствен- ных функций и канцелярий военного и морского министров и систематическое гоне- ние со стороны Кагала на патриотов-офицеров армии путем учреждения целой сис-

темы шпионства ибоысхо «кондуитных списков», и в апофеозе – пощечина Сивето-

на в самом заседании Палаты депутатов. Далее отравление Сиветона, а потом, как последний заключительный аккорд, полная реабилитация парламентом государст- венного изменника Дрейфуса.

Процесс Сиветона за пощечину министру Андрэ был назначен к слушанию на 9 де- кабря 1904 года. В свою защиту и для раскрытия кагальского заговора против Фран- ции обвиняемый вызвал свидетелей – полковника Нине и других офицеров, осве- домленных о сатанинских хитростях Кагала. Таким образом, этот процесс является не столько делом самого Сиветона, сколько экзаменом Дрейфусу, Пиару, Андрэ и их подстрекателям-жидомасонам. Их мерзости должны были предстать во всей наготе перед всем миром...

Увы, Сиветонызлаб, очевидно, об участи Феликса Фора...

Между прочим, все, кто знал положение вещей, говорили: каким образом Кагал рас- считывает выпутаться отсюда? Необходимо было уничтожить Сиветона, либо изъять его свидетелей, так как такое разбирательство не должно быть допущено и состоять- ся, очевидно, не может. Оно и не состоялось.

8 декабря с.г.каннауне суда депутат Сиветон был найден в своем кабинете мерт- вым... Дескать, задремав, он прилег и лицом как раз оказался против газового рож- ка, который забыл закрыть...

Но это была лишь жалкая симуляция самоубийства, так как все обещало ему триумф,

и не было смысла ему себя лишать жизни, а наряду сгидмриу не является чем-то особенным...

смертями эта смерть и

А когда Сиветон скончался, тогда по еврейскому обычаю было решено осквернить его память. В расчете сбить с толку невежественную толпу, пригласили желающих заливать его помоями в виде отвратительной клеветы, изрыгаемой лакеями Кагала на голову несчастного героя.

Таков удел подвижников на пути истории...

Франция же должна помнить, что ни его смерть, ни смерть Феликса Фора еще не от- мщены.

Правда, «избранному народу» такой триумф обошелся недешево. «До 200.000.000 франков собрано было Кагалом на «дело Дрейфуса» в обоих полушариях, а один только сентябрь 1899 года – второй суд в Ренне – потребовал, говорят, у Кагала около 4.000.000 франков». (А.С. Шмаков «Международное тайное правительство», Москва 1912г.)