Хроника Стрыйковского. Mindowg, «wyprawil posly swoje do Andricha albo Henrika, mejstera liflandskiego, г wielkimi podarkami naczynia zlotego

Mindowg, «wyprawil posly swoje do Andricha albo Henrika, mejstera liflandskiego, г wielkimi podarkami naczynia zlotego, koni у klejnotow drogich, uchodzanc go w tym i jeszcze'mu wigcej obiecujac, gdyby Towczlwiia, synowca jego, pomogf rnu z Potocka wygnac, albo izby go sam kazat zabic. Ale mistrz liflandski od-powiedziat: «Is z nami pokoju jako zywo miec nie mozesz, poniewaz jestes poganinem, ani zbawion bedziesz, jesll sie nie ochrzcisz w wiare powszechna hrzesciaiiska, a do papieza z ofiarowanim posiuszenstwa nie poslesz, tedy chociabych ja ziotem tym, ktore mi dajesz, ossypai oczy swoje, nigdyi sprzyjac nie (ч. I, c. 287-288

--------------

Тобольским хронографом называем рукопись, хранящуюся в Государственном ар­хиве Тюменской области в Тобольске (Отдел рукописных книг, № 79). В составе этой рукописи находится хроника Литовская и Жмойтская. Отдельные места из хронографа в дополнение к хронике помещены в ПСРЛ, т. XXXII. Прил. В них и находятся указанные сведения.

В Ипатьевской летописи письмо изложено путанно. Миндовг про­сит магистра убить и изгнать Товтивила, хотя после убийства изго­нять нет нужды. Тут должно быть не <ш женешш, а тли женешш>. Далее ошибка такого же рода — магистр отвечает Миндовгу: «аще не послеши к папе и приимеши крещения». Здесь должно быть не «и при-имеши», а «и не приимеши». Очень неясно заключительное выражение: «Им же ныне пакы от них бедоу приемлеть». Поскольку в предыдущем предложении говорится об «очах», то, должно быть, сказанное тоже относится к «очам» и, следовательно, беда будет от них. Очень неопре­деленно и начало рассказа. Миндовг послал письмо к магистру «тай­не». Это понятно, так как о подобной просьбе кричать не следует. Но вот что дальше: Миндовг «убедил» магистра, «сиречь оумоли его». Сле­довательно, магистр уже согласился, но далее следует, что Миндовг пока только просит совершить убийство, подкрепляя просьбу набором дорогой посуды и массой коней, обещая в случае согласия дать еще больше. Значит, здесь начало фразы находится в противоречии с кон­цом. Учитывая это, можно предположить, что летописец не пользо­вался самим письмом, а слышал его в пересказе и поэтому передал не­точно, что и неудивительно. Более удивительным было бы, если бы секретный документ, посланный Миндовгом в Ригу, оказался (хотя бы в хорошей копии) у летописца.

Гораздо более осмысленно передано указанное место в хронике Быховца. Миндовг послал письмо магистру втайне, прибавив многие да­ры, что магистру очень понравилось. Просьба Миндовга изложена так: «Если убьешь или изгонишь» Товтивила, то получишь еще боль­ше. Так же осмыслен и ответ магистра, написавшего: «С нами мира ни­когда не можешь иметь, а поскольку ты язычник, не будешь иметь и спасения, если не крестишься в общую веру христианскую и не пош­лешь к папе подношения и не выкажешь послушания». Требует, од­нако, пояснения промежуточное предложение в хронике Быховца «А службу от тебя имею». Если здесь не ошибка (вместо «дружбу» на­писано «службу»), то это означает, что Миндовг не только прислал ма­гистру богатые дары, но и оказал «службу», т. е., вероятнее всего, ус­лугу военного характера.

Несмотря на наличие темных мест, ясно одно: Ипатьевская лето­пись здесь не могла служить источником хроники Быховца, так как хроника более исправна, чем летопись.

Еще иначе передано подобное сообщение в хронике Стрыйковского, т. е. в Берестовицкой летописи. Миндовг отправил послов к лифляндскому магистру Андриху (т. е. Андрею.— Я. У.), или Генриху, с бога­тыми дарами. Сообщение, что это было сделано втайне, у Стрыйков­ского отсутствует, хотя, надо полагать, в его источнике оно было. Да­лее сообщается, что Миндовг просил магистра изгнать Товтивила, племянника великого князя, из Полоцка или убить его. Магистр от­ветил, что поскольку Миндовг является язычником, то мира с ним не может быть, и, кроме того: «ты не будешь иметь и спасения (очевидно, душа твоя не может быть избавлена от посмертных мук), если не крес­тишься в,,общую" христианскую веру и не пошлешь послов к папе с да­рами и выражением послушания». Без этого магистр, хотя бы он тем

золотом, которое получил от Миндовга, осыпал свои глаза, способство­вать ему не будет (не может). Впрочем, магистр, возможно, в свой от­вет вкладывал и такой смысл: если Миндовг крестится, то магистр мо­жет убить язычника Товтивила «законно», сохранив все подарки.

Согласно этой версии Миндовг просит не вообще изгнать Товтивила, а изгнать из Полоцка. Затем, у Стрыйковского подчеркнуто, что Мин­довг не просто должен креститься, но креститься в «общую веру», т. е. по католическому обряду, и в конце говорится, что без крещения и без посылки посольства в Рим магистр способствовать ему не будет. О «дружбе» или «службе» у Стрыйковского (в Берестовицкой летопи­си) нет ничего. Магистр в хронике Быховца называется Андреем, а в Берестовицкой — это Андрих, или Генрих, притом, по хронике Бы­ховца, он рижский магистр, а по Берестовицкой — лифляндский. Из всего сказанного следует, что в указанном месте наиболее достоверные сведения содержатся в Берестовицкой летописи.

Последний случай, когда Стрыйковский дает перевод летописного текста с отметкой на поле, что это «собственные слова русских летопис­цев», относится к обстановке в Польше после поражения под Хойницами. Отрывок есть также в хронике Быховца.