Общие сведения об одежде

В костюмах русских старожилов Верхего Приобья второй половины XIX - начала XX вв. отсутствовала анонимность, свойственная современной одежде. Почти все операции по ее изготовлению производились в семье: обработ­ка льна, тканье, плетение, шитье, вышивание были уделом женщин, обработка кож и войло-ков, шитье обуви - мужчин. Весь уклад жизни требовал того, чтобы детей начинали приучать к рукоделию очень рано. В 6 - 7 лет девочки, а в иных семьях и мальчики умели уже прясть пря­жу. Даже играть на улицу с подружками мать отпускала дочь "с куделькой", т.е. пучком шерс­ти или льна, который она должна была спрясть за это время. К 10 - 12-ти годам, когда требова­лось начинать готовить приданое, девочки уме­ли ткать, используя различные техники, кроить и шить одежду, вышивать.

Общественная оценка труда являлась очень значимой, особенно для молодой мастерицы. Народный обычай требовал тщательного приго­товления любого вида одежды. Небрежность рез­ко осуждалась, осмеивалась - неумелую, "худую" невесту никто не хотел брать замуж. Мастерски же выполненные рукоделия, особенно украшен­ные узорами, были предметами гордости. "Тру-долюбимую" умелицу, удачно приготовившую головной убор, всегда примечали. Изящные сборки, четкий виртуозно выполненный орна­мент вышивок, тканья на сохранившихся до на­стоящего времени образцах свидетельствует о том, какой титанический труд вкладывала каж­дая крестьянка в свой костюм. Уважительное отношение к работе проявлялось и в термино­логии народной речи. Современные понятия "шить", "сшито" обозначались словами "ладить", "излажено", происходящими от слова "лад", ко­торое издавна было синонимом созидания, гар­монии.

Особого внимания заслуживает факт крайне бережного отношения к одежде, даже многолет­ней давности, сохранившейся от дедов. Эти пред­меты штопали, подновляли и передавали по наследству детям и внукам, что способствовало сохранению традиционных форм. Впрочем, та­кая бережливость проявлялась не только по от­ношению к одежде, а простиралось и на другие культурные ценности, природу, т.е. входило общую систему мировосприятия крестьян. I дело тут было даже не в том, что нарядов был(мало или они стоили дорого. Важнее было, ка1 вспоминали люди, "уметь беречь труд", с детст ва воспитать уважение к труду, воплощенном} в конкретных вещах. Сходили парни с девуш' ками на полянку, потанцевали, домой возвра щались уже босиком, неся туфли или сапоги псу мышкой. О бережливости свидетельствуют i такие стародавние традиции, как безостатковьк способы раскроя тканей, выполнение из лучшиз материалов только видимых частей костюма приготовление подворотников, нарукавников защищавших от загрязнения детали празднич ных одеяний.

Такой подход делал очень естественным де ление как мужской, так и женской одежды h! повседневную и праздничную. Никогда кресть яне не позволяли себе надеть что-либо не соот ветствующее ситуации. Носить в будни праз дничный костюм или, наоборот, в праздник буд ничный считалось в их представлении нелепык фиглярством. Повседневная одежда старожилов несмотря на назначение, не воспринималась ка) унылое зрелище, хотя и шилась из сурового ил8 крашеного холста - "крашенины", узорноткано го полотна - "пестряди". Холсты или пряжу npi этом красили в синий цвет - кубовой краской, У желтый - серпухом, в оранжевый или кирпич? но-красный - мареной, в ярко-зеленый - зеленив кой и т.п. Костюм повседневного назначения одновременно служил и рабочей одеждой длЯ¹выполнения работ в домашнем хозяйстве.

Наряды для выхода в церковь, в молельню,' на престольные и съезжые праздники, когда т бирались родственники и знакомые, стремились? готовить из покупных хлопчатобумажных («.w тайки, ситца, сатина), шелковых, полушелковых» (камки, фанзы), шерстяных (кашемир) тканей? Покупали ткани в лавках, у проезжих торговцев} ездили и специально "за товаром" в города. До' половины XIX в. восточные, в их числе среднеа­зиатские ткани, преобладали, что объяснялосв удобством и близостью транзита и большей про­тив запада дешевизной. Действительно, в архи' вах сохранилось много упоминаний о таких ма-

териалах для одежды начала XX в. Так, в Ле-гостаевском волостном правлении в заявлении крестьянина, у которого ночью "покрали" одеж­ду, можно найти указания на бахту, гранитур, тафту и проч. Среди бумажных тканей встреча­лись как выбойчатые (например, мутнокрасная "с черными мухами" бахта), так и гладкокрашен-ные ("мутножелтая китайка") [I]. Особенно на­рядными считались полушелковые или шелко­вые ткани ярких расцветок с двусторонним узо­ром - камка или гладкие - тафта, которая могла быть также с цветными разводами. По подсче­там О.Н. Шелегиной в Западной Сибири в XVIII - первой половине XIX вв. в общем ассор­тименте тканей на долю самодельных (льняных, шерстяных и полушерстяных) приходилось 41,1%, остальное составляли покупные матери­алы фабричного производства: хлопчатобумаж­ные • 32,1%, сукна фабричные - 10,2%, шелковые - 16,6% [2]. Однако эти подсчеты, намечаю-' щие лишь общую ситуацию в огромном своей протяженностью регионе, требуют уточнения при исследовании конкретного места или этног-1 рафической группы. Самое широкое распростра-I некие шелковые ткани имели у населения Юго-i Восточного Алтая, в частности, долины р. Бух-^; тармы, где старожилы издавна выменивали их на продукты своего труда или охоты [3].

Широкий ассортимент покупных тканей, осо-> бенно китайского производства, придавал свое­образие старожильческой одежде русского насе-^k ления, давал повод исследователям говорить о склонности сибиряков к красочным нарядам, об их зажиточности [4]. Как известно, А.Н. Ради­щев даже сожалел по поводу того, что "низкая цена китаек, а паче даб и фанз изгонит из упот­ребления в Сибири многие рукодельные и ма­нуфактурные товары" [5].

Самым серьезным образом сибиряки подхо-, дали к вопросу сезонности в костюме. Континентальный климат с долгим холодным периодом требовал наличия как разнообразных меховых видов верхней одежды (овчинных, мерлушча-тых, беличьих, лисьих, телячьих, собачьих и т.д.), так и суконных, домашнего изготовления и покупных, полусуконных ("понитчины"). Прак­тически для каждой ситуации - зимняя стужа, оттепель или пурга - было приготовлено подхо­дящее одеяние.

В целом костюмы старожилов характеризов а-лись очевидцами как добротные и опрятные в сравнении с одеждой не только российских пе­реселенцев, но и крестьян Европейской России. "... вы не увидите нигде оборванного и грязно одетого человека, - писал неизвестный путешес­твенник в 1881 г., - на крестьянах и крестьянках чистое, холщевое, самодельное платье, белое, или же окрашенное в общеупотребительный здесь, синий цвет" [б]. Действительно, многие сибиряки обладали достаточно обширным гар­деробом одежды, за что российские нередко на­зывали их "сундучниками". Так, одежда одной старожильческой семьи среднего достатка Юж­ного Алтая без своедельщины оценивалась в 1885 г. в 237 рублей 60 копеек [7].

Одежда сибирских крестьян XIX в. отражала возрастную, а значит, и социальную дифферен­циацию, так как переход из одной возрастной группы в другую сопровождался и изменением общественного положения человека. Особенно это заметно в женском костюме, однако, и в муж­ском такие различия имели место. Костюм де­вочки до 8 - 10 лет ограничивался нательной ру­башкой с пояском, да еще в юго-восточных рай­онах округа головной повязкой - "примазенкой" (рис. 2, 3); по достижению этого возраста "боль­шой девушке" в старину прилично было носить сарафан, в косе шелковые ленты, на голове ко-ронообразную повязку из платка с открытой ма­кушкой и другие украшения (рис. 4). Просватан­ную девушку можно было увидеть по нарядной, возможно, алой рубахе или вставкам кумача на плечах. Алая рубаха или сарафан, его декора­тивно уложенный подол в виде защипов - "куко­лок" характеризовал невесту у "полячек" Южно­го Алтая. В Легостаевской волости Барнауль­ского округа сосватанная кержачка, наряду с обычными украшениями, прикрепляла вокруг головы небольшие бантики или вплетала лен­ты разных расцветок вдоль косы. Рубаха, орна­ментированная цветами или ромбами, пророс­шими колосьями, отличала жениха (рис. 5). Жен­щины первого года замужества выделялись в праздники особенно нарядным костюмом, вклю­чавшим помимо сарафана и рубахи передник, на Бухтарме и в Прибердье - с рукавами, голов­ные уборы с двумя покровами - кокошником (с/ш/ашмурой, в Николаевской волости с "ц/с/ап-цом") или платком и шалью (рис. 6). Пожилые женщины и старухи шили одежду из тканей скромных расцветок, меньше использовали ук­рашений, головы покрывали менее высокими уборами (например, обручи у сашмур), у вдов и незамужних с одним платком, у замужних - с двумя (рис. 7, 8). Кроме того, в начале XX в. по­жилые могли еще хранить глухие и косоклин-ные сарафаны, женщины среднего возраста но­сили прямые или полукруглые, молодые - пря­мые сарафаны, кофты с юбками.

У мужчин различия касались верхней одеж­ды: пожилые и старики надевали одновремен­но два ее вида. В основе одного лежал халатооб-разный, а в основе другого - кафтанообразный крой. Юноши же носили обычно кафтанообраз-ные формы. Молодежные кафтаны украшали вышивками, а стариковские нет (рис. 9,10). При-

Рис. 2. Дети в местных костюмах, д. Быково Верх-Бухтарминской волости Томской губернии, 1914 г. Фото А.А. Белослюдова. АГМЭ 5572.

Рис. 3. Дети старообрядцев-"поляков" из Змеиногорского уезда Томской губернии в 1912 г. С фото А.Е. Новоселова. Архив ОГОИЛМ 4255.

Рис. 4. "Девица Зубова 14-ти лет в местном костю­ме" (подпись), д. Быково Верх-Бухтарминской волости, 1914 г. Фото А.А. Белослюдова. АГМЭ 5572.

мечательно, что такое разделение характерно и для головных уборов, которые у молодежи были украшены (перьями, кисточками) и носились набок, чего не было у стариков (рис. 11).

Во второй половине XIX - начале XX вв. в одежде русского населения Верхнего Приобья прослеживались и различия, в основе которых лежало имущественное расслоение крестьянст­ва. Весьма выразителен был контраст между за­житочными старожилами и не успевшими еще обжиться на новом месте новопоселенцами-бед-|няками, ссыльными. Однако в целом доброт­ность и высокое качество старожильческой одеж­ды вне зависимости от социального положения поражали иностранцев. Как наблюдала Э. Фе-линьская "даже на наибеднейшей батрачке мож­но найти белое тонкое белье (здесь: рубаха?), иного никто не носит" и далее: "только убор на:головах женшин отличал чиновничьих жен от неблагородных: первые носили маленькие чепцы, а другие шелковый разноцветный платок плотно облегающий голову и придающий ей форму дыни" [8]. Экономическое состояние на­ряду с принятыми в семье установками были оп­ределяющими и в вопросе следовать или нет го­родским модам. В 1863 г. П. Школдин в описа­нии праздничной летней одежды крестьянок Бурлинской волости обращал внимание на то, что у "некоторых имущих имелась вся одежда барыни, кроме шляпки и зонтика. Кроме русских сарафанов девки носят платья, в покрое коих они следуют моде, заимствуя от благородного сосло­вия" [9]. Подобное же наблюдал Н. Небольсин в отношении мужских костюмов: "иные крестьяне ходят без бород, в немецком платье, в долгопо­лых капотках и узких сюртучках, но есть и ме­щане, которые не носят ничего, кроме крестьян­ского платья" [10].

В традиционных костюмах старожилов Вер­хнего Приобья отразились эстетические идеалы, которые во многом ориентировались на общеп­ринятые нормы морали и нравственности. Они создали относительно скромный по колориту женский костюм (исключение - население по р. Аную, Алею, Бухтарме, Берди). Его статич­ный, трапециевидный силуэт, многослойность способствовали не выявлению форм тела, а ско­рее, наоборот, их сокрытию. Основными формо-образующими элементами были вытачки-защи-пы, сборки, которые создавали наполненные, объемные формы; облекая все тело в одежду, тщательно регламентировали длину. Тело, как вместилище греха, показывать не рекомендова­лось, особенно замужней женщине. Рукава до­лжны были закрывать запястье ("косточку"), а подол сарафана - щиколотку (в 1920 - 30-х гг. до середины голени). Такие, с нашей точки зрения, детальные ограничения воспринимались на­столько естественно, что при выяснении отноше­ний между мужчиной и женщиной, последняя доказывая, что ее стыдить не за что, могла ска­зать: "Что ты меня ругаешь! Ты моих локтей ви­дал?". Увидеть у женщины локти и, тем более колени или, что еще хуже - "простые (т.е. без го­ловного убора, - Е.Ф.) волосы" считалось боль­шим позором. Обыденное народное сознание осуждало как "нескромницу", так и "нескромни­ка". Однако наряду с этим не было принято но­сить нижнего белья и штанов, почему во время подвижных игр или "куляний" (качаний на ка­челях) подолы рубах застегивались между ног. При взгляде на костюмы женщин нельзя не вспомнить воздвигнутые сибирскими крестьяна­ми усадьбы с их замкнутыми, крытыми двора­ми, оправдавшими себя в суровых сибирских условиях. Ведь основные композиционные при­нципы в архитектуре и костюме всегда взаимоо­бусловлены, выражали одну стилистическую

Рис. 5. Костюм жениха из "поляков", середина XIX в. НОКМ. Фото А.М. Фаддеева.

идею. Приведем высказанное Е.А. Ащепковым наблюдение о том, что "особенности сибирского зодчества - это сдержанность композиции, про­стота форм, скупость красок, лаконизм архитек­турного решения" [II].

Иные эстетические представления, рассмат­ривавшие красоту как соединение духовного и физического здоровья, сложились в среде "пол­яков", а также соседей - бухтарминцев. Посколь­ку здоровье ассоциировалось с дородной фигу­рой, полнокровным румяным лицом, то и костюм был приближен к этому идеалу. Особенно эт» заметно у женщин. Объемные, сборчатые руба хи, сарафаны, передники, подхваченные поясок по талии, пышные головные уборы с сашмура» ми или кичками, чалмообразно повязанными шалями или полушалками под подбородком • создавали пропорции под стать ренессансным, В таком комплексе ни одна деталь не пропада­ла, была значительна по-своему, потому что все одевалось так, чтобы части одежды не заслоня­ли друг друга. И позднее, когда в конце XIX •

Рис. 6. Праздничный костюм старообрядки второй половины XIX в., Ануйская волость. БКМ. Фото А.М. Фаддеева.

Рис. 7. Пожилая старообрядка-кержачка в горбуне, с. Топольное Солонешенского района Алтайского края, 1988 г. Фото А.М. Фаддеева.

Рис. 8. Старообрядка из "курганов" в моленном (праздничном) костюме, д. Маслянино Новосибирс­кой области, 1989 г. Фото А.М. Фаддеева.

начале XX вв. стало модным носить одновремен­но по 2 - 3 кофты, 2 - 3 юбки, каждая была замет­на в костюме, включена в общий ансамбль. При­родная потребность в ярких, жизнерадост­ных сочетаниях цветов обнаружила себя в соответствующем подборе тканей, украшений одежды, прежде всего молодых женщин. Более строгие костюмы, которые носили пожилые, сви­детельствуют о присущем крестьянам чувствам меры, а значит и вкуса.

Традиционное конструирование как способ создания объемных форм характеризовалось своей спецификой. Вытачка, изобретенная за­падноевропейскими портными еще в средние века, в свободной, не стеснявшей движения одежде не требовалась, в ряде конструкций фор-мообразующим элементом служили сборки -"борки", "склады". Крой включал в основном раз­ных размеров прямоугольники, криволинейные детали отсутствовали. Это было связано с очень древним обычаем - разрывать, а не разрезать ткань при раскрое. До настоящего времени ин­форматоры преклонного возраста употребляют стародавние термины, отражавшие такую тра­дицию - вместо "разрезать", говорят "урывать", "урвать". По этой же причине срезы кошеных клиньев, получавшихся в процессе раскраива-ния, обозначались специальным термином -

Рис. 9. Группа юношей старообрядцев-"поляков" Змеиногорского уезда, 1912 г. Фото А.Е. Новоселова. ОГОИЛМ 4255-8.

"резь". Детали кроя соединяли строчками - "жи-вулькой", или вперед иголкой, и "втачкю", или назад иголкой, от названия последней из кото­рых произошла современная терминология швейного дела (ср. стачать, втачать и т.д.). Виды швов зависели от их назначения: в тех местах, где могло быть большое растяжение, ткань со­единяли запашивочным швом, там же, где на­грузки были незначительны - стачивающим.

Перейдем к характеристике русской одежды старожилов Верхнего Приобья в соответствии с комплексами бытования. Во второй половине XIX в. основой традиционного комплекса жен­ского костюма был сарафан. В отдельных рай­онах существовал специальный обряд его пер­вого одевания, условно совпадающий, по-види­мому, с наступлением совершеннолетия. Когда девочке по годам наступала пора носить сара­фан, то, рассказывали информаторы, в день его получения от матери она начинала прыгать по лавке, приговаривая: "Хочу скачу, хочу не ска­чу - еще взамуж не хочу". А уж как заскочет в сарафан, так и замуж начинает проситься.

Повседневно крестьянки Алтайского округа носили льняную или ситцевую одежду, извест­ную также под названием "дубасы", "поморни­ки", "халадаи", "перемитники", "горбуны" и т.д.

В архивных источниках упоминаются еще "вей, хники" - из белого льняного холста, которые меь. тное население уже не помнит (ГАНО, ф. 10(^ о. 1, д. 2, л. 617). Праздничные сарафаны из ш купных тканей назывались "сарафанами" или ц типу используемых тканей - "моркашниками", "дабинниками", "парицкими" и т.п. В зависимое ти от назначения подбирали материал и для ру бах, которые, как правило, шили из двух чаете! - верхней и нижней. При этом на видимую из под сарафана, верхнюю часть рубахи бралиа более дорогие, красивые материалы, совпадаю щие или гармонирующие с тканью сарафана.

По талии сарафан подпоясывали узкими ил] широкими ткаными поясами, которые часто за, канчивались пышными кистями (рис. 12). По, верх носили передник ("запон", "фартук"), кото рый к праздникам изготавливали из покупньц тканей, соответствоваших виду и цветовой гам' ме материалов сарафана и рубахи, а в будни' из холста или дешевых бумажных материй. Пре жде других были распространены передники (рукавами или без, которые одевались через го лову ("нарукавники", "крылатики" и т.д.) и мог ли богато расшиваться по груди, подолу (рис. 13)

У части чалдонок, по их словам, издавна бы' товал комплекс одежды с юбкой (рис. 14). Те

Рис. 10. Старик-старообрядец в подоболочке, 1916 - 1917 гг. Архив БКМ.

Рис. 12. Женские (узкие) и мужской (широкий) пояса, с. Солонешное Солонешенского района Алтайского района, 1920 - 1930-е гг.

Рис. 11. "Семья богатого чалдона" (подпись), 1911 - 1913 гг. Архив МАЭ 2354.

Рис. 13. "Асон Зырянов с дочерью и тремя учениками" (подпись), д. Белая Верх-Бухтарминской волости,] 1914 г. Фото А.А. Белослюдова. АГМЭ 5572.

группы населения, которые его не использова­ли (старообрядки, часть православных сибиря­чек, российских), называли костюм с кофтой и юбкой "модой по-сибирски". Домотканные, в клетку или полоску, юбки в будние дни надева­ли поверх туникообразных или на кокетке ру­бах, а по праздникам с кофтами "в серпинку" (клетку). Юбки шили из 4 - 6 полотен тканины, которые могли удлиняться в сторону спинки:

верх при этом подгибали и вставляли завязку -"гашник". Чалдонки могли носить их немного набок, "с подтыком" подола, подобно распростра­ненному в некоторых районах Алтая обычаю подтыкать за пояс сарафан. Описанный костюм следует отличать от комплекса с юбкой и коф­той ("парочки") конца XIX - начала XX вв., кото­рый сложился в результате сложного влияния городской, мещанской, а также переселенческой одежды на местные формы (рис. 11).

Поневный комплекс бытовал в старожильчес­ком костюме лишь у "полячек" Южного Алтая, что может быть объяснено наличием южно­русского компонента в их составе. Понева как составная часть костюма отмечена в 1847 г. П.П. Семеновым-Тян-Шанским, который писал о "поляцких" женщинах:"... рубашки их и паневы были красиво вышиты красными шнурам| [12]. Но так как нам не удалось собрать дост| точно полные сведения по этому виду одежд| что было видимо связано с ранним исчезнет нием его из употребления, нет возможное* судить о конкретных типах, вариантах таю| понев. Р

Крестьянки Верхнего Приобья, несмотря Щ известные ограничения со стороны блюстителе нравственности (особенно в старообрядческ^ среде) любили различные украшения: буо| ожерелья в виде широкого бисерного или став лярусного оплечья ("ряски"), плетеные тесем^ из шелка или разноцветного бисера с кресте! ("гайтаны"), серьги, к которым часто привеци вали либяжий пух и т.д. Девушки и женшищ носили холщевые, шерстяные или бумажнц чулки и обувались в обутки, которые, в отличи от мужских, не имели высоких голенищ, a oi шивались полоской кумача и затягивались п ноге на вздержку. Зимой надевали домотканц или покупные валенки из шерсти ("пимы", "ч< санки"). Верхняя женская одежда была во мне гом схожа с мужской, которую, бывало, малов мущим крестьянкам приходилось заимствоват за неимением своей. В будние дни накидывал

Рис. 14. Девичий костюм (чалдонки) начала XX в., с. Маслянино Николаевской волости. НОКМ. Фото А.М. Фаддеева.

юлусуконные "понитки" или "шабуры", в холод -«чинные шубы; для праздников зажиточные кенщины имели шубы, крытые китайкой, дабой, (елестином, украшенные вышивкой, тесьмойрис. 15).

Для выполнения отдельных видов работ в тарину имелись и отличные от обычных костю-[ы: на покосе - позволялось работать в одной убахе, кокошнике или платке; для вязания сно­пов готовили одежду в виде холщовых мешоч-рвдля рук, ног ("нарукавники", "наголенники").1ри поездке верхом повсеместно на Алтае жен-дины, даже пожилые, использовали холщевые [ембары, в которые заправляли или подтыкали юлы сарафанов и шуб (рис. 16,17). Особенно ши-око штаны были распространены в крестьянс-;ой среде Южного Алтая, где, по описанию[.М. Ядринцева: "Девицы играют в чехарду под-;ембарившись. При полевых работах и отправ-:яясь за грибами и ягодами, как алтайские рестьянки, так и казачки, носят своеобразный остюм. Они ходят в шароварах без верхнего датья" [13]. Эта же особенность, непривычная ля глаза европейца, привлекла внимание дру-ого исследователя Г.Д. Гребенщикова, который вдел женщин из д. Бутаково: "Верхом на коне, штанах из пестрого холста с подтыканным по-олом нарядного сарафана и в красной гарусной юли" [14]. Специально для себя сибирячки не гили чембар, а при необходимости заимствова-и у мужчин (мужа, братьев).

Традиционный повседневный мужской кос­тюм во второй половине XIX в. включал белую льняную (встречалось, с кумачовыми вставками-ластовицами под мышками) или пестрядиновую рубаху. Разрез ворота делали как слева, справа, так и посредине. Праздничные льняные рубахи украшались полосками тканья, вышивкой, пле­теными тесьмами ("вязанками", "плетешками"), а сшитые из покупных материалов и галуном. Украшения располагались по вороту, низу ру­кавов, подолу. Повседневные рубахи, а у старо­обрядцев Горного Алтая и праздничные, носи­ли навыпуск в комплексе с льняными или пестрядиновыми штанами, низ которых заправ­ляли в голенища "обуток", "чирков" (самодель­ной обуви) или покупных сапог кунгурской, тю­менской работы (рис. 18). Праздничные руба­хи было модно одевать с широкими, как юбки, штанами - "шароварами" из плиса, сукна, са­тина и т.д.

Крестьянские рубахи непременно подпоясы­вались ткаными из льняных или шерстяных ниток широкими или узкими поясами. Летом и в межсезонье головы покрывали валяными шля­пами, которые в праздник заменялись поярко­выми - с шелковыми лентами, а также шапка­ми с расширенной кверху тульей типа конфе­дераток. Поверх накидывали суконную или полусуконную одежду ("понитки", "подоболоч-ки", "шабуры", "зипуны", "кафтаны" и т.д.), ко­торую подпоясывали широкими "опоясками", "кушаками". В труде алтайского крестьянина П. Школдина имеется указание о видах летней одежды в 1861 г. у селян с. Крутиха Бурлинской волости: "азям коркового сукна, шаровары сукон-ныя, пеньково-триковыя, халат термалама, три­ковый, казинетовый и др. материй; опояска кру­ченого шелку, гарусная, бумажная; картуз су­конный, триковый, шляпа поярковая, перчатки замшевыя зеленыя, сапоги вытяжныя; многие носят сюртуки, пальто и проч" [15].

Описания мужского костюма находим у А. Краснова, посетившего долину Бухтармы в 1903 г.: "Та же русская рубаха и штаны, тот же сарафан, та же мягкая, круглая войлочная, до­машнего изделия, черная с красною лентою шля­па. Это та шляпа, которую вытеснил теперь поч­ти повсюду в европейской части нашего отечест­ва немецкий картуз" [16].

Для зимы сибирские крестьяне имели овчин­ные, крытые тканью или нагольные, шубы, по­лушубки, поверх которых носили еще суконную одежду. Шубу, по сибирскому обычаю, заправ­ляли в кожаные или холщевые штаны - "чемба-ры" и подпоясывали опоясками (рис. 15). В боль­шие холода поверх шуб надевали еще и дохи, которые не подвязывались. Роль зимних голов­ных уборов выполняли плисовые или суконные

Рис. 15. Крестьяне-старообрядцы в зимней одежде, 1912 г. Фото А.Е. Новоселова. ОГОИЛМ 4255-19.

шапки, подбитые мехом - "треухи", "малахаи", "чебаки", "шапки-долгоушки". Хорошо утепляли и руки: в холода носили длинные шерстяные "ис-подки" и кожаные рукавицы - с меховыми "мох-нашками" или "шубейками", сшитыми мехом наружу. Под самодельные сапоги с длинными голенищами ("бродни", "коношины") пододева-ли валяные ("качемные") чулки или суконные онучи. Не только в деревнях, но и в городах си­биряки носили длинные чулки из козлиных шкур мехом внутрь ("лунты", "кысы") [17]. С 60 - 70-х гг. XIX в. вятскими и другими россий­скими было налажено производство "пимов", ук­рашенных вышивками или крытым холстом ва­ленок, шубный промысел [18].

Достаточно оригинальной была промысловая одежда. Отправляясь на охоту, мужчины Юж­ного Алтая в зимнее время года укутывались в шубы, полы которых подтыкались под пояс, на котором висел охотничий нож и патронташ; на руки надевали длинные, до локтей, мохнашки. Поверх бродней носили меховые, замшевые или кожаные чембары, которые ввиду своего удоб­ства "дожили" в быту и до нашей дней. При ры­балке неводом надевали высокие бродни из сы­ромятной или невыделанной кожи с ремешка­ми, пристегивавшимися к поясу. К промысловой одежде относились и особого кроя шерстяные плащи с капюшонами. Мужчины, занимавшие­ся извозом, а также ямщики на зиму всегда име­ли две меховые одежды - шубу и доху с высоким воротником, головные уборы в виде шапок-лгушек и суконных "башлыков".

Известен перечень зимней мужской одеж, различного назначения для Бурлинской вол ти: в праздничную пору это "тулуп овчиннь мерлушчатый, крытый сукном, с воротником крымской или русской мерлушки; бродни 1 менские, либо сапоги кунгурские, шапка 6i хатная, суконная с белковым, выхухлевым, & ровым и др. околом, а обыденная одежда - игу или полушубок дубленая, дымленая и про(белая, своей работы, черный зипун, бродни, большей части тюменския и своеделыцш шапка какая случится, малахай треполой, Д кавицы, для езды козловая или лошадин! доха, а на руки мохнашки овчиныя или из d лчьих лап" [19].;

По своему назначению выделялась свада ная, погребальная, моленная, обыденная (сд данная за один день) и другая обрядовая оду да, которая включала компоненты, не исполь! вавшиеся в повседневных костюмах (голова "покрывало", "саван", "покрышки"). В ней пр| сутствовали детали, общие для разных обряда полов, сохранились древние, давно исчезнувцд из быта покрои одежды, обуви, формы причеса Определенное значение придавалось символ ке цвета: для свадебных костюмов использован ся красный или близкие к нему яркие, насыща ные цвета, для моленных - черные, темные р$ цветки, для погребальных - белые или светл;

Рис. 16. Группа молодых мужчин и женщин ("поляков") в повседневной одежде, 1912 г. С фото А.Е. Новоселова.

она, хотя в более поздней одежде были неред-И и отклонения. В течение жизни человека обрядовая одежда, как правило, надевалась еди-южды (свадебная, погребальная) или исполь-овалась лишь в необыденных ситуациях иоленая, для "вызова дождя", "игр шуликанов"