Блюдо, которое подают холодным

Собака несчастная очень опасна

Ведь ей не везет в этой жизни ужасно

Ужасно как ей не везет

Поэтому лает она как собака

Поэтому злая она как собака

И каждому ясно что эта собака

Всех без разбору грызет.

Песня.

На следующий день я вызвала в кабинет Шурика и Руслану - своего финансового директора, популярно им объяснив, какие изменения мы будем проводить в финансовой политике холдинга.

- Ну, ты и стерва, - восхищенно и радостно присвистнул рыженький юрист, - а с виду вся такая белая и пушистая.

- Во-первых не пушистая - ноги я эпилирую, и совсем не белая, а черная в крапинку. В красную. И еще. Знаешь песенку такую из мультика нашего детства?

Собака бывает кусачей,

Только от жизни собачей,

Только от жизни от жизни собачей

Собака бывает кусачей.

- Не важно, - отмахнулся мой друг, - ты понимаешь, что это уже открытые военные действия? Не боишься?

- Они уже давно открытые, - успокоила я его, - и потом, сказал раз, нужно говорить и два.

- И не говорить гоп, пока не перепрыгнешь, - закончил Шурик мою мысль. - Я согласен тебе помогать только с одним условием.

- Ррррр...

- Если ты сегодня же пойдешь к нашему начальнику СБ, и он займется твоей физической подготовкой, - ничуть не смутился парень моего рыка.

- Какой еще подготовкой? - возвопила я.

- Научит тебя приемам самообороны и оружием пользоваться.

- Я ношу с собой ствол, как ты и просил, - попробовала отмазаться от дополнительной нагрузки.

- Ага. Только быстрее сама из него застрелишься, чем в кого-то попадешь, - не сдавался Шурик.

- Но у меня совсем нет времени. И так в конце рабочего дня еле ноги волокаю, -канючила я, пытаясь отменить приговор.Но Рыжик был непреклонен.

В среду позвонила сестра и сообщила, что мама сильно заболела. Просила купить дорогих лекарств, которые в их городе, якобы, достать сложно. Я зла, конечно, не помню. Я его записываю. Но тут стерву решила все же не включать. Мать все-таки.

Накупив требуемого, я двинула в свой родной город. У подъезда дома моих родителей меня встречал Павел. С букетом красных роз. Да что они все, сговорились что ли?

- Привет, - мялся он. - Как дела?

- Пока не родила, - буркнула зло. - Чего надобно, старче? Только учти: я - ни разу не золотая рыбка.

- Хочу сына увидеть, - он понуро потупил взгляд.

В морозном воздухе повисла тишина.

- Ха. Ха-ха, - всхлипнула я, подавившись смехом. - Ты че, это серьезно?

- Это мой сын, и я его люблю, - заерепенился бывший муж.

- Да ладно тебе. Давно ты это понял? Уже два года прошло, а ты ни разу за это время не спросил, где он живет, на что питается, чем дышит. А теперь отцовской любовью, значит, воспылал.

Держите меня семеро, сейчас кого-то загрызу. Я кипела, как чайник на газу. Разве что пар из ушей не шел. Понятно, решил ко мне через Никитку подкатить. Вот фиг ты угадал.

- Ты думаешь, он этим твоим мужикам нужен будет? - решил провести контрудар бывший. Зря это он. - Решила его родного отца лишить? Не имеешь права!.

- Слушай ты, папаша, - яростно выплюнула я. - Забейся опять в ту самую нору, в которой ты до сих пор прятался от неприятностей, пока я хавала их полной ложкой. И больше не попадайся мне на глаза. А то прикажу своей охране, и они вмиг охладят твои родительские чувства. Не хуже братков, из-за которых я собственного дома лишилась.

Упомянутая выше охрана повылазила из своих джипов и нерешительно топталась в сторонке, не зная, как реагировать на мужика с цветами. Я выхватила ярко красный веник и засветила Павлику по его наглой физиономии. Тот жалобно взвыл, но сдачи дать не решился. Навряд ли Павел стал бы так скромничать, если бы не качки в костюмах, бдившие за моей драгоценной персоной. Так ему и надо. Давно хотела это сделать. Мелочь, а как душу греет.

Нет, они определенно сговорились. На утро следующего дня в мой кабинет ворвался Азар с следовавшими за ним по пятам Шуриком, секретаршей и службой охраны. Последним я сделала знак не вмешиваться.

- Ты че творишь, овца? - взревел этот напыщенный мажор, брызгая слюной. - Ты на кой закупочные цены подняла? Хочешь, чтоб Арсен разорился?

- А что? - невинно хлопая глазками. - Все так действительно плохо?

Они меня за идиотку держат? Так держали бы правильно. Холдинг господина Литовского, выпускающий современную дорогую электронику, держался на плаву только за счет поставок комплектующих с заводов Ризвана, которые Азар по старой дружбе отпускал по реально смешным расценкам. Но я-то с Сенечкой больше не дружу. Так что: никаких исключений из правил. Наоборот: для особого клиента - особые цены. Об этом я и поведала возмущенному бывшему родственничку.

- Тебе конец, - продолжил буянить он. - Все, коза, доигралась. - И выскочил за дверь, чуть не сбив по пути с ног мою секретаршу. Ох, уйдет она от меня, а я так трудно привыкаю к новым людям.

Зато мальчики поняли, как я себя чувствовала, когда они меня перед Ризом подставили. Такое ощущение беспомощности, невозможности ничего исправить. Чувство, что поезд катиться под откос и его уже не остановить. Остается ждать удара, как неизбежное.

Прошел еще месяц. Известий от Зираха все не поступало. Разузнал ли он что-нибудь о Ризе? Секретарь адвоката неизменно отвечала, что тот в разъездах. Я никак не могла его застать на месте. Мобильный не отвечал. Жуткое отчаянье готово было поглотить меня целиком.

Вернувшись с работы, я как всегда, замученная тяжелой неволей, которую сама себе определила, плюхнулась в свою холостяцкую постель. Закрыла глаза и...

Настойчиво звонил телефон. На улице давно стемнело. Который час? Щелкнув включателем ночника, нащупала на тумбочке негодника. Незнакомый номер.

- Да? - на кого-то надо же наорать.

- Лика, это Павел.

Черт. Вот откуда у него мой номер? Как будто отвечая на вопрос, нарисовавшийся у меня в голове, он ответил:

- Мне твоя сестра объяснила, как тебе позвонить. Она сейчас в больнице с вашей матерью. Короче, теще стало еще хуже. Врачи опасаются... В общем, просила тебе сообщить. Сама никак не могла дозвониться.

- Еду, - выдохнула я и бросилась одеваться.

- Куда на ночь глядя? - только успела крикнуть мне в след Татьяна, но ответом ей была хлопнувшая дверь.

Долетев в рекордное время до больницы, расположенной в старом обветшалом здании и единственной в моем родном городке, я бегала по коридору в надежде найти ну хоть кого, до кого бы можно было докопаться со своими вопросами. Бесполезно. Словно, все вымерли, как мамонты во времена Вислинского ледникового периода. Наконец, мне попалась заспанная медсестра.

- Девушка, вы кого тут ищите? - вытаращилась она на меня, как на зеленого человечка.

- Тут должны были привезти мою маму. Ей очень плохо. Мне недавно сообщили...

После получасового разговора в стиле "моя твоя не понимат" получилось выяснить, что именно моя мать к ним сегодня, вчера и неделю назад не поступала. Тем более в тяжелом состоянии. И умирать, следовательно, не собиралась. По крайней мере, у них.

Сестра трубку не брала. Никто не брал. У моего измученного мобильника в конце концов сел аккумулятор. Да что же такое происходит?

Я потопала на стоянку. Надо доехать до дома моих родителей, зарядить телефон, все выяснить. И по барабану, что всех разбужу.

У моей машины, прислонившись к водительской дверце стоял какой-то крупногабаритный мужик. Я застыла на месте. Дурное предчувствие заползало под одежду, вызывая озноб. Сзади заскрипел снег. Обернувшись, заметила еще двух... Трех... Насчитала пять. Чего так мало-то? Сумочка вместе с ПМ-ом осталась валяться на заднем сиденье автомобиля, мирно дожидаясь свою хозяйку, которая выскочила, как ошпаренная из машины, забыв ее там. Согласна. Очень, очень неосмотрительно с моей стороны. Но это уже детали. Делать-то что?

Один из мужиков держал в руках бейсбольную биту, методично постукивая ей по ладони. У другого в была длинная цепь, которой он угрожающе позвякивал. Третий щелкнул перочинным ножом. Ну, как в индийском кино. Храбрецы, мать их. Дилетанты. Кто нанял этих горе вояк, побоявшихся без оружия напасть на одинокую, беспомощную девушку? Сомнений не оставалось. Как и в том, что все было заранее подстроено. Возможно, это просто психологический прием? С целью запугать меня до инфаркта. Это глупо. Сердце у меня здоровое.

Какие бы намеренья у них не были, но их я выяснять не собиралась. Страх я давно уже потеряла, да и бегать быстро научилась еще в школе. Мой мозг работал в авральном режиме: тикать бесполезно - догонят, даже если удастся выбраться из окружения. Вариант остается один: получить доступ в свою машину. Тело действовало в унисон с мозгом, чему я была несказанно рада. Бодрым шагом направилась к развалившемуся на моей машинке амбалу. Тот явно растерялся от такой смелости.

Как там меня учил в свое время Риз? Отвлекающий маневр, чтобы противник не смог правильно отреагировать. Я демонстративно замахнулась одной рукой, другой одновременно нащупывая ключи в кармане. Мужик со смешком выставил блок и пропустил удар ногой по причинному месту, который хлестко от души с разворота нанесла я ему ногой, нагибаясь и уходя от захвата.

Обиженно хрюкнув, несчастный упал на колени. А я добавила ему еще в челюсть. Фиг с ним, яичницу утром пожарит. Распахивая дверь автомобиля, используя грузное тельце нападавшего вместо подножки, я плюхнулась на сиденье и рванула с места.

За спиной светились фары: в том, что меня преследуют, сомнений не оставалось. Двигаясь по узкой улочке с односторонним движением, я была на взводе, натянута, как струна. Места для маневра не оставили. Если догадаются перегородить выезд - пиши пропало. Догадались, гады...

В конце улицы показался хлипенький старый автомобильчик и развернулся поперек улицы. Специально, чтобы не жалко было, если на таран решусь пойти. А что мне остается? В любом случае на своем мощном внедорожнике я смету его, как ураган.

Дальний свет фар обозначил высокую мужскую фигуру, вылезшую из ржавой табуретки, перегородившей дорогу. Я вдавила педаль тормоза. Павлик стоял на пути моего спасения, самодовольно ухмыляясь. Погоня приближалась. То, что с головой он не дружит, давно знала. Но чтоб уж совсем.

Как там сказал однажды Никитка, смотря вместе со мной какую-то передачу про сверхъестественное: "Сначала умирает тело, а потом мозг". Нет, ты не прав, сынок. У твоего папки мозг уже давно умер, причем вместе с совестью благополучно почил.

Я предупреждающе газанула, мотор взревел. Слезы текли по моему лицу, щекоча подбородок и застилая обзор. Времени на размышления не было.

- Но шутки с бродячей собакой бездомной опасны особенно полночью темной, - прошептала, убрала ногу с педали тормоза и переместила ее на газ.

Удар тела о лобовое стекло, скрежет, лязг, еще удар, звон...

Боль, кошмарная боль, нечем дышать. Легкие разрываются. Я уношусь по спирали в глубокую черноту разверзшейся бездны.

Глава 16.