Приятного прочтения! 13 страница

Я понимала его опасения: у него имелся опыт привыкания к наркотикам. Законченным наркоманом он еще не стал, но уже начал свой путь по этой дорожке, прежде чем мне удалось вбить ему в башку малость здравого смысла.

Но для меня было облегчением увидеть, как разгладился только что морщившийся от боли лоб и сбивчивое дыхание стало обретать ритм.

— Ему нужен отдых. Вы можете прийти в часы для посетителей, — заявила мне медсестра.

Кэри с отчаянием посмотрел на меня:

— Не уходи.

— Она никуда не уходит, — произнес вновь появившийся в палате Гидеон. — Я договорился, чтобы сюда на ночь поставили раскладушку.

Мне казалось, что любить Гидеона сильнее, чем я уже любила, попросту невозможно, но ему как-то все время удавалось найти способ показать мне, что я не права.

Медсестра застенчиво улыбнулась Гидеону.

— Кэри может понадобиться больше воды, — сказала я ей, глядя, как она с величайшей неохотой перевела взгляд с моего возлюбленного на меня.

Она взяла кувшин и вышла из палаты.

Гидеон, подступив ближе, обратился к Кэри:

— Расскажи, что случилось.

Кэри вздохнул:

— Мы с Треем встречались в пятницу, но ему нужно было свалить пораньше. Я пошел проводить его до такси, а перед клубом паслась толпа придурков, так что пришлось отойти за угол. Тачку мы поймали, и только он отъехал, как кто-то сзади приложился мне по макушке. Сбил с ног, а потом врезал еще несколько раз. У меня не было никакой возможности защититься.

Мои руки начали дрожать, и Кэри успокоительно погладил меня большим пальцем.

— Эй, — пробормотал он. — Это мне наука. Не суй свой член не в ту дырку.

— Что?

Но тут глаза Кэри закрылись, и спустя момент он уже спал. Я беспомощно взглянула через кровать на Гидеона.

— Я этим займусь, — сказал он. — Выйдем-ка на минуточку.

Я последовала за ним, беспрестанно оборачиваясь, потому что мне было трудно оторвать взгляд от Кэри. Когда дверь за нами закрылась, я сказала:

— Господи, Гидеон, как ужасно он выглядит.

— Да уж, досталось ему основательно, — мрачно согласился он. — Череп проломлен, сотрясение мозга, три сломанных ребра и сломанная рука.

Мне было физически больно выслушивать этот перечень повреждений.

— Не понимаю, кому это могло понадобиться.

Он подтянул меня к себе и поцеловал в лоб.

— Доктор сказал, что через день-другой Кэри уже можно будет выписать, так что я приготовлю все для домашнего ухода. И сообщу тебе на работу, что ты сегодня прийти не сможешь.

— Надо оповестить и агентство Кэри.

— Я об этом позабочусь.

— Спасибо. — Я крепко обняла его. — И что бы я только без тебя делала?

— Тебе никогда не потребуется это выяснять.

На другой день в девять утра меня разбудила мама, нетерпеливо ввалившаяся в палату Кэри, как только к больным начали пускать посетителей. Она вытащила меня в коридор, причем мы оказались в центре внимания всех, кто по какой-то причине оказался поблизости. Несмотря на ранний час, она была в облегающем, цвета слоновой кости платье без рукавов и сногсшибательных туфлях на ярко-красной подошве.

— Ева. Не могу поверить, чтобы ты провела все выходные без мобильного телефона. О чем ты думала? А вдруг бы случилась беда?

— Беда и случилась!

— Вот именно. — Она развела одной рукой, потому что под другой была зажата сумочка. — Никто не мог связаться ни с тобой, ни с Гидеоном. Он оставил эсэ мэску с сообщением, что забирает тебя на все выходные, но никто не знал куда. Не могу поверить, чтобы он оказался столь безответственным. О чем он думал?

— Спасибо, — перебила ее я, поскольку она уже зациклилась и начала повторяться, — за то, что позаботилась о Кэри. Для меня это много значит.

— Ну, само собой. — Мама восприняла это как должное. — Ты ведь знаешь, мы тоже его любим. Я в ужасе от случившегося.

Ее нижняя губа задрожала, и она полезла в сумочку за всегда находившимся наготове носовым платком.

— Полиция проводит расследование? — спросила я.

— Да, конечно, но не думаю, что из этого будет толк. — Она промокнула уголки глаз. — Я люблю Кэри, но он ведь распутник и едва ли помнит, когда с каким мужчиной или женщиной переспал. Помнишь благотворительный прием, к которому я купила тебе то сногсшибательное красное платье?

— Да.

Уж этого мне точно было не забыть, потому что в тот нечер мы с Гидеоном в первый раз занялись любовью.

— Уверена, что Кэри переспал с блондинкой, с которой танцевал весь вечер — пока они были на виду. Они исчезли, а когда появились снова, он выглядел... Уж я-то знаю, как выглядит удовлетворенный мужчина. Но страшно удивилась бы, окажись, что он знает, как ее зовут.

Мне вспомнилось, что рассказывал об этом сексуальном эпизоде сам Кэри, перед тем как уснул.

— Ты думаешь, это нападение могло иметь отношение к какой-то из его связей?

Мама заморгала, видимо не сразу сообразив, что мне еще многое неизвестно.

— Так ведь ему же сказали, чтобы держался от «нее» — кем бы «она» ни была — подальше. Детективы еще явятся сюда сегодня попозже уточнить у него, о ком могла идти речь.

— Господи. — Я потерла глаза, ощущая отчаянную потребность умыть лицо и еще большую — выпить чашку кофе. — Им нужно поговорить с Татьяной Черлин.

— Это кто?

— Одна особа, с которой Кэри встречался. Думаю, она бы от такой истории поймала кайф. Когда любовник Кэри застукал ее с ним, она была в восторге. Этой особе очень нравится, когда из-за нее разгорается скандал.

Я машинально потерла сзади шею, думая, что она затекла, и, лишь сообразив, что причина покалывания иная, обернулась. К нам размеренным шагом приближался Гидеон. Одетый в деловой костюм, с чашкой кофе в одной руке и черным пакетом в другой, он являл собой воплощение того, что требовалось мне в данный момент. Мне требовался он.

— Извини.

Я поспешила Гидеону навстречу и бросилась ему на шею.

— Привет, — произнес он, касаясь губами моих волос. — Как ты тут?

— Ужасно. Он без сознания. — От слез защипало глаза. — Он уже и так на всю жизнь горя нахлебался. На его долю более чем достаточно.

— И на твою тоже, а ты ведь мучаешься с ним вместе.

— А ты переживаешь за меня. — Приподнявшись на цыпочки, я чмокнула его в подбородок и отступила. — Спасибо.

Гидеон вручил мне кофе.

— Я тут кое-что для тебя принес: смену одежды, телефон, планшет, все, что нужно для душа.

Я знала, его забота стоила немало — в буквальном смысле. После исчезновения на выходные его ждали неминуемые завалы в работе на миллионы долларов, и ему следовало бы разгребать их, а не суетиться вокруг меня.

— Господи, я люблю тебя.

— Ева!

Громкое мамино восклицание заставило меня вздрогнуть. Она считала, что слова «я тебя люблю» следует приберегать до брачной ночи.

— Прости, мамуля. Не сдержалась.

Гидеон провел нагревшимися о кофейную чашку пальцами по моей щеке.

— Гидеон, — строгим тоном заговорила мамочка, — уж от вас я никак не ожидала, что вы заберете Еву неизвестно куда, да еще так, что с ней будет невозможно связаться. Вы сами прекрасно все понимаете.

Она явно намекала на мое прошлое. Уж не знаю, с чего ей взбрело в голову, что это не могло быть моей собственной идеей. Так или иначе, настроена она была воинственно, и я взглянула на Гидеона с сочувствием.

Он вручил мне пакет с собранными для меня принадлежностями и повернулся к ней со спокойной, уверенной готовностью принять огонь на себя — с чем я его и оставила. Поскольку сама, по крайней мере не взбодрившись кофеином, не чувствовала в себя для этого сил.

Ускользнув обратно в палату Кэри, я обнаружила, что он проснулся. От одного его вида у меня брызнули слезы и перехватило горло. Он всегда был таким сильным и энергичным мужчиной, таким жизнелюбивым и грешным. Видеть его столь сломленным было сущей мукой.

— Эй, — пробормотал Кэри, — кончай пускать водицу всякий раз, как на меня взглянешь. А то у меня возникает ощущение, будто я вот-вот копыта откину или что-то в этом роде.

Черт возьми, а ведь он прав. От моих слез пользы ему явно никакой. Напротив, мне они, может, и приносили облегчение, а для него служили лишним огорчением. Тоже нашлась подруга — могла бы соображать получше.

— Ничего не могу поделать, — ответила я извиняющимся тоном. — Обидно ведь: кто-то опередил меня и надрал тебе задницу первым.

— Да ну? — Его хмурая гримаса сменилась заинтересованностью. — И чем же я тебе на этот раз не угодил?

— Ты не сказал мне, что Бретт теперь поет в «Шести девятых».

— А-а... — В его глазах промелькнуло нечто похожее на прежний блеск. — Ну и как он выглядит?

— Хорошо. На самом деле классно.

Выглядел он обалденно круто, но эту мысль я оставила при себе.

— Правда, сейчас, думаю, видок у него не намного лучше, чем у тебя.

Я рассказала Кэри про поцелуй и последовавшую за этим драку.

— Кросс его отделал? — Кэри покачал было головой, но тут же вздрогнул и прекратил. — Бретта взгреть не каждый может. Он завзятый кутила, любящий хорошую драку.

— А Гидеон — тренированный мастер смешанных единоборств, — указала я, роясь по ходу разговора в принесенном Гидеоном пакете.

— Почему ты не рассказывал мне, что «Плененные души» теперь так прославились, пусть и под другим названием?

— Потому что ты не должна проваливаться дважды в одну и ту же яму. Есть девчонки, для которых таскаться за рок-звездами самое то, что надо, но ты не из них. Они все время в дороге, все время кутежи, групповуш ки... Ты бы и его, и себя довела до сумасшествия.

Я смерила его взглядом:

— Полностью согласна с каждым твоим словом. Но меня обижает, если ты думаешь, что я бегом припустила бы обратно к нему, только узнав, что он так продвинулся.

— Не в том дело. Я не хотел, чтобы ты услышала их первую песню.

— «Золотую девочку»?

— Ага... — Я направилась в душевую, и он проводил меня взглядом: — Ну и как тебе?

— Лучше, чем песенка под названием «Доконало».

— Ха! — Кэри дождался, когда я появилась снова, умытая и причесанная. — Такты это... поцеловала его?

— Таково начало и конец этой истории, — сухо ответила я. — А ты после пятницы с Треем разговаривал?

— Нет. Они куда-то мой телефон задевали. Бумажник тоже. Ни хрена не помню... Когда пришел в себя, был уже здесь, вот в этом прикиде. — Он показал на свою больничную пижаму. — Дурак дураком.

— Узнаю, что при тебе было, и все вернут. — Убрав туалетные принадлежности обратно в пакет, я устроилась на стуле рядом с ним, держа в руке чашку кофе. — Гидеон сейчас организует все, что нужно, чтобы тебя перевели домой под присмотр сиделки.

— Ох... просто мечта? Ты можешь позаботиться о том, чтобы сиделка была симпатичная? И одинокая?

Я подняла брови, хотя внутренне испытывала облегчение оттого, что и с виду и манерой говорить он все больше походил на себя.

— Ну, раз у тебя завелись игривые мыслишки, ты явно чувствуешь себя хорошо. А как у тебя дела с Треем?

— Нормально. — Он вздохнул. — Я беспокоился насчет того, понравится ли ему вечеринка, и совсем забыл, что многих там он уже раньше видел.

Кэри и Трей познакомились во время фотосессии, когда Кэри снимался, а Трей ассистировал рекламному фотографу.

— Рада, что вы хорошо провели время.

— Да. Он был решительно настроен не трахаться.

— Ага, а ты порывался... А сам говорил, что не стоит.

— Мы ведь обо мне толкуем! — закатил глаза Кэри. — Черт, ну да, подкатывался к нему. Он классный и в койке замечательный...

—...и влюблен в тебя.

Кэри резко выдохнул и сморщился от боли.

— Никто не совершенен.

Мне пришлось подавить смешок.

— Кэри Тейлор, влюбленность в тебя — это не такой уж дефект.

— Ну, во всяком случае, это не больно-то умно. Я по отношению к нему бывал сущей задницей, — пробормотал Кэри с раздраженным видом. — Он мог бы найти и что-нибудь получше.

— Не тебе за него решать.

— Кому-то надо.

— И ты вызвался на это, потому что тоже влюблен в него. — Мои губы скривились. — Не находишь, что все получается шиворот-навыворот?

— Я недостаточно его люблю. — Легкомысленное выражение исчезло, и передо мной был одинокий,исстрадавшийся человек, которого я слишком хорошо знала. — Ну не могу я хранить верность, как он того хочет. Чтобы мы были вдвоем, только он и я. Мне женщины нравятся. Люблю я их, честное слово. Сам не пойму, кто я после этого такой, хоть пополам режь. А его даже мысль об этом возмущает.

— Тебе стоило огромных усилий стать тем, кто ты есть, — мягко напомнила я о том времени, ощутив не такой уж слабый укол грусти. — Я полностью тебя понимаю, и у меня тут нет разногласий, но говорил ли ты об этом с Треем?

— Да, было дело, говорил. Он слушал. — Кэри потер пальцами лоб. — Дошло, понял. Если бы он при мне сказал, что хочет трахаться с другим парнем, меня бы это наизнанку вывернуло.

— Но не с женщиной?

— Нет... Впрочем, не знаю. Дерьмо! — Его налитые кровью зеленые глаза вопрошающе уставились на меня. — А для тебя имело бы значение, кого трахает Гидеон, мужчину или женщину, если не тебя?

Тут дверь открылась, и появился Гидеон. Удерживая его взгляд, я сказала:

— Окажись член Гидеона еще где-нибудь, кроме меня или его руки, между нами все было бы кончено.

Его брови поднялись.

— Ну ладно.

Я сладко улыбнулась и подмигнула:

— Привет, Ас.

— Привет, ангел. — Он перевел взгляд на Кэри: — Ну, как самочувствие поутру?

Губы Кэри скривились.

— Да словно под автобус угодил... или под биту.

— Мы тут стараемся организовать твой перевод домой. И похоже, к среде вопрос будет решен.

— Только чтобы сиськи побольше. Или классная мускулатура. И то и другое годится.

Гидеон недоумевающе посмотрел на меня.

— Это он о сиделке, — ухмыльнулась я.

— А-а...

— Если будет телка, — продолжил Кэри, — пусть приходит в этаком классном медицинском халатике с молнией спереди.

— Могу себе представить, какую шумиху поднимут СМИ по поводу процесса о сексуальном домогательстве по отношению к медперсоналу, — сухо заметил Гидеон. — Как насчет того, чтобы заменить это набором порнушки с шаловливыми медсестрами.

— Ну, парень, — расплылся Кэри в улыбке, сделавшей его на миг похожим на прежнего себя, — ты даешь.

Гидеон взглянул на меня:

— Ева.

Я встала и поцеловала Кэри в щеку:

— Сейчас вернусь.

Мы вышли из палаты, и я увидела, что моя мама беседует с доктором, выглядевшим совершенно ею ослепленным.

— Сегодня утром я разговаривал с Гэррити, — сказал Гидеон, имея в виду Марка, моего босса. — Он в курсе всего, так что ни о чем не беспокойся.

Да и не стоило, раз он сказал, что все уладит.

— Спасибо. Постараюсь завтра выйти на работу. Но у меня в планах еще, если получится, повидаться с Треем, возлюбленным Кэри. Может быть, он подменит меня, пока я работаю.

— Если потребуется какая-то помощь, дай знать. — Гидеон посмотрел на часы. — Ты как, сегодня тоже останешься здесь на ночь?

— Да, если можно. Буду с Кэри, пока он не переберется домой.

Гидеон взял в ладони мое лицо и поцеловал в губы.

— Ладно. У меня навалом работы, так что я побежал. Заряди свой телефон, чтобы все время быть на связи.

Послышалось негромкое жужжание. Гидеон попятился, полез во внутренний карман за телефоном и, взглянув на экран, сказал:

— Мне надо этим заняться. Поговорим позже.

С этими словами он исчез так же быстро, как и появился.

— Он собирается на тебе жениться, — сказала моя мать, подойдя и встав рядом со мной. — Ты ведь это знаешь, верно?

— Я этого не знала. — Каждое утро, проснувшись, я ощущала прилив благодарности судьбе за то, что мы по-прежнему вместе. — Что навело тебя на такую мысль?

Мама уставилась на меня своими по-детски голубыми глазами: то была одна из немногих ее особенностей, не передавшихся мне.

— Он полностью прибрал тебя под себя и держит все под контролем.

— Это просто в его природе.

— Это в природе всех могущественных мужчин, — заявила она, потянувшись, чтобы поправить мой практичный конский хвост. — И он потворствует тебе, потому что делает в тебя вложения. Ты для него актив. Ты красива, из хорошей семьи, со связями и независимым состоянием. И при этом у вас с ним любовь, да такая, что он глаз от тебя оторвать не может. Бьюсь об заклад, это и к его рукам относится.

— Мама, пожалуйста... — взмолилась я, будучи не в том настроении, чтобы выслушивать наставления по технике отлова богачей.

— Ева Лаурен, — сердито проворчала она, глядя мне в лицо, — мне все равно, выслушаешь ты меня, потому что обязана слушать мать или потому что любишь его и не хочешь его потерять, но выслушай.

— Можно подумать, будто у меня есть выбор, — буркнула я.

— Сейчас ты представляешь собой актив, — повторила она. — Смотри, как бы некоторые выборы не повлияли на твою стоимость.

— Ты имеешь в виду Кэри? — Голос мой зазвенел от гнева.

— Я говорю о том, что у Гидеона на челюсти синяк. Может, скажешь, что ты тут ни при чем?

Я покраснела.

— Так я и знала, — хмыкнула она. — Да, он твой возлюбленный, и ты знакома с интимными сторонами его натуры, мало кому доступными, но не забывай, что он, помимо этого, Гидеон Кросс. Ты обладаешь всеми необходимыми качествами для того, чтобы стать превосходной женой для человека его положения, но, Ева, из этого не следует, будто ты незаменима. В отличие от того, что им создано. Если ты подвергнешь опасности его империю, он покинет тебя.

У меня напряглась челюсть.

— Ты закончила?

Она провела пальцами по моим бровям, глядя оценивающе и понимающе. Я знала, что она мысленно устраивает мне мини-преобразование, выискивая способы улучшения того, что произвела на свет.

— Ты считаешь меня бессердечной охотницей за деньгами, но мною, веришь ты или нет, движет материнская забота. Я отчаянно хочу, чтобы ты соединила жизнь с мужчиной, имеющим деньги и возможность обрегать тебя всеми средствами, чтобы я могла быть уверена в твоей безопасности. И хочу, чтобы это был человек, которого ты любишь.

— Я нашла его.

— И мне трудно передать, как это меня взволновало. Как воодушевило то, что он молод, готов идти на риск, а потому отнесется с большим пониманием к твоим... заскокам. И он в курсе всего, — добавила она шепотом, и взгляд ее помягчел, глаза увлажнились. — Просто будь

осторожна. Это все, что я пытаюсь тебе внушить. Не давай ему причины отвернуться от себя.

— Если бы он это сделал, это была бы не любовь.

Она скривила губы, а потом поцеловала меня в лоб:

— Ну ладно. Ты моя дочь. Ты не можешь быть наивной.

— Ева.

Обернувшись на звук своего имени, я ощутила приив облегчения, увидев спешившего ко мне Трея. Среднего роста, мускулистый, с курчавыми светлыми волосами, ореховыми глазами и горбинкой на носу, наводившей на мысль, что когда-то он был сломан, Трей был одет в потертые, застиранные джинсы и футболку, и до меня вдруг дошло, что этот парень вовсе не относится к тем броским красавчикам, какие обычно привлекали Кэри.

Видимо, причина его привлекательности коренилась глубже.

— Я только узнал, — с ходу сказал он, подойдя ко мне. — Детективы утром явились ко мне на работу, вопросы задавали. Поверить не могу, что все это произошло в пятницу вечером, а мне стало известно только сейчас.

Я не обижалась на его слегка обвинительный тон.

— Да я сама ничего не знала до нынешнего утра. Меня в городе не было.

Я быстро представила друг другу маму и Трея, после чего она, извинившись, отправилась посидеть с Кэри, предоставив мне добывать у Трея информацию, какой ему удалось разжиться у детективов.

Он запустил руки в волосы, отчего вид его сделался еще несчастнее.

— Этого бы не случилось, забери я его с собой.

— Тебе не в чем себя винить.

— А кого еще винить в том, что он трахается с девушкой другого парня. — Он схватил себя сзади за шею. — Если меня ему недостаточно. В нем гормоны буйствуют,прямо как у тинейджера, а я всю дорогу торчу то на работе, то на занятиях.

Ух. Слишком много вылилось на меня зараз. Мне пришлось напрячься, чтобы не выдать себя. Однако было понятно, что Трей, скорее всего, не считает возможным обсуждать Кэри с кем-нибудь еще.

— Он бисексуал, Трей, — мягко произнесла я, потянувшись, чтобы успокаивающе коснуться его руки. — Это не значит, что с тобой что-то не так.

— Не знаю, как с этим жить.

— А ты не подумывал о консультации? Я имею в виду, для вас обоих.

Целую минуту он молча смотрел на меня с загнанным видом, потом плечи его поникли.

— Нет. Думаю, мне следует решить, могу ли я жить с ним при таком его подходе. Ты бы вот смогла, Ева? Смогла бы сидеть дома и ждать своего мужчину, зная, что он трахается где-то еще?

— Нет, — ответила я, и меня пробрало ледяной дрожью. — Нет. Не смогла бы.

— А я даже не знаю, согласится ли Кэри на консультацию. Он все время отталкивает меня. То хочет меня, то уже нет. То я нужен ему, то уже нет. Я хочу, чтобы он допустил меня в себя, как допускает тебя, Ева, но он отгораживается от меня.

— Мне понадобилось много времени, чтобы достучаться до него. Он пытался отгородиться от меня с помощью секса, все время приставал ко мне, насмехался надо мной. Думаю, в пятницу ты правильно сделал, решив воздержаться от близости. Кэри придает большее значение своей внешности и сексуальной привлекательности. Тебе нужно дать ему понять, что тебя интересует не только его тело.

Трей со вздохом скрестил руки на груди:

— Вот, стало быть, как вы сблизились. Благодаря тому, что ты с ним не спала.

— Отчасти. Но больше оттого, что я ходячая заморочка. Сейчас это не так очевидно, чем когда мы встретились, но поверь, я далека от совершенства.

— Так и я тоже. А кто близок?

— Он считает, что ты лучше его и заслуживаешь лучшего. — Я усмехнулась. — Я... Ну, бьюсь об заклад, он отчасти думает, что я его заслуживаю. Что мы заслуживаем друг друга.

— Долбаный придурок, — пробормотал Трей.

— Он такой, — согласилась я. — Поэтому мы его и любим, верно? Хочешь войти взглянуть на него? Или лучше пойдешь домой и обо всем поразмыслишь?

— Нет. Я хочу его увидеть.

Трей расправил плечи и поднял подбородок.

— Неважно, из-за чего он сюда угодил. Я хочу быть с ним, пока он не выкарабкается.

— Рада это слышать. — Я взяла его за руку и ввела в палату.

Мы вошли под волнующий девичий смех моей мамы. Она сидела на краешке кровати, и Кэри смотрел на нее с восхищенной улыбкой. Она относилась к нему по-матерински, так же как ко мне, и за это он искренне ее любил. Родная мать его ненавидела, насиловала его и позволяла это делать другим.

Подняв глаза, Кэри увидел нас, и чувства, отразившиеся на миг на его лице, заставили сжаться мое сердце. Я услышала, как у Трея при виде того, в каком состоянии находится Кэри, перехватило дыхание. Мысленно я пнула себя за то, что не подготовила его к этому, чтобы он, чего доброго, не расплакался, как я.

Трей прочистил горло.

— Психопат, — произнес он с грубоватой нежностью. — Если тебе цветов хотелось, мог бы просто сказать. А это уж чрезмерно.

— И вдобавок неэффективно, — хрипло отозвался Кэри, явно пытаясь внутренне собраться. — Я не вижу никаких цветов.

— Зато я вижу море. — Взгляд Трея обежал палату и вернулся к Кэри. — Хотел, знаешь ли, взглянуть, с чем мне придется иметь дело, чтобы суметь составить конкуренцию.

Не понять двойной смысл этого заявления было невозможно. Моя мама поднялась с кровати, наклонилась и поцеловала Кэри в щеку.

— Я забираю Еву позавтракать. Увидимся через часок или около того.

— Дайте мне секундочку, ребята, — сказала я, быстро проходя мимо кровати, — и я отсюда уберусь.

Выудив из пакета телефон и зарядное устройство, я подключилась к розетке у окна, а как только экран засветился, набрала короткий текст «Позвоню позже» и отправила Шауне и отцу. После чего отключила звонок и оставила телефон на подоконнике.

— Готова? — спросила меня мама.

— Всегда готова.

Во вторник утром мне пришлось проснуться до рассвета. Я оставила записку для Кэри на таком месте, где он сразу бы ее увидел, а потом, поймав такси, отправилась к себе домой, где приняла душ, переоделась, выпила кофе и попыталась избавиться от упорного ощущения, будто что-то не так. Скорее всего, дело было в усталости и нехватке сна, что всегда влекло за собой депрессию.

Я твердо заявила себе, что к Гидеону это никакого отношения не имеет, но узел в животе упорно доказывал обратное.

Взглянув на часы, я увидела, что уже начало девятого и скоро пора выходить, потому что ни звонка, ни эсэмэски от Гидеона насчет того, что он пошлет за мной машину, не было. Прошли почти сутки с того момента, когда я последний раз видела его или говорила с ним, потому что телефонный разговор, состоявшийся вчера в девять вечера, был более чем краток. Гидеон был чем- то занят, и фактически я услышала от него лишь «привет» и «пока».

Конечно, мне было понятно: работы у него выше крыши и обижаться на него за то, что ему теперь приходится разбираться с нерешенными проблемами, успевшими накопиться за время нашего отсутствия, не стоило. Даже при таких обстоятельствах он оказал мне неоценимую помощь во всем, связанном с Кэри, большую, чем можно ожидать. А уж разбираться с моими чувствами в связи со всем этим следовало мне самой.

Допив кофе, я ополоснула чашку и, прихватив сумочку и пакет, вышла из дому. На обсаженной деревьями улице было тихо, но в целом Нью-Йорк уже проснулся и был насыщен осязаемой кипучей энергией. Женщины в элегантных деловых нарядах и мужчины в костюмах пытались поймать проезжавшие мимо такси, но в конце концов, махнув на эго рукой, набивались в переполненные автобусы или спускались в метро. Цветочные киоски, как всегда, радовали взгляд многоцветьем, словно желая мне доброго утра, так же как и аромат, исходивший от ближайшей пекарни, где уже вовсю шла работа.

Я успела пройти некоторое расстояние по Бродвею, когда зазвонил телефон. При виде имени Гидеона я, испытав некоторое волнение, даже ускорила шаг.

— Привет, пропащий.

— Где ты, черт побери? — рыкнул он.

Неожиданная резкость поубавила мой восторг.

— По дороге на работу.

— Почему?

Похоже, он перебросился несколькими фразами с кем-то еще, после чего возобновил разговор:

— Ты в такси?

— Пешком иду. Господи, ты что, сегодня не с той ноги встал?

— Тебе следовало дождаться машины.

— Ты не говорил мне, что пришлешь машину. Звонка от тебя не было, а опаздывать на работу, после того как вчера уже пропустила день, мне не с руки.

— Надо было позвонить мне, а не уходить. — Голос его был низким и гневным.

Я тоже разозлилась:

— Когдаязвонилатебевпоследнийраз, тыбылтакзанят, чтоиминутынесмогмнеуделить.

— Ева, у меня накопились дела. Дай мне с ними разобраться.

— Да без вопросов. Как насчет сейчас?

Я отключилась и бросила телефон в пакет.

Он немедленно позвонил снова, но я, кипя от негодования, игнорировала это. Когда несколько минут спустя со мной поравнялся «бентли», я продолжила идти. Машина двигалась параллельно, потом переднее пассажирское стекло опустилось.

Выглянул Энгус:

— Мисс Трэмелл, прошу.

Я помедлила, глядя на него:

— Вы один?

— Да.

Вздохнув, я села в машину. Телефон продолжал надрываться, так что в конечном счете я достала его и отключила звонок. Мы проехали квартал, когда я услышала в динамике автомобиля голос Гидеона:

— Ты ее подобрал?

— Да, сэр, — ответил Энгус.

Связь прервалась.

— Какая муха его укусила? — спросила я, глядя на Энгуса в зеркальце заднего вида.

— Ему приходится думать о многом.

Ну уж, во всяком случае, не обо мне. Трудно было поверить в такую обидную резкость. Вчера вечером он тоже был краток, но не груб.

Через несколько минут после моего прихода на работу у меня в отсеке появился Марк.

— Очень жаль, что с твоим другом приключилась такая беда, — сказал он, ставя мне на стол чашку кофе. — Надеюсь, с ним все будет в порядке.

— В конечном счете да. Кэри — крутой малый, он прорвется.

Я убрала свои вещи в нижний ящик и с благодарностью взялась за дымящуюся чашку.

— Спасибо. И за вчерашний день тоже.

Его темные глаза были полны тепла и заботы.

— Я удивлен, что ты пришла сегодня.

— Мне нужно работать, — улыбнулась я, хотя внутри у меня все переворачивалось. Ничто в моем мире не могло быть правильно, если что-то неправильное происходило между мною и Гидеоном. — Расскажи, что я пропустила...

Утро прошло быстро. У меня имелся список дел, дожидавшихся завершения с конца прошлой недели, а Марк к одиннадцати тридцати должен был кровь из носа доработать запрос предложений. Это было сделано, и к тому времени, когда мы отослали запрос, работа улучшила мое настроение настолько, что об утренней размолвке с Гидеоном хотелось просто забыть. Может, на него опять кошмар накатил. Не выспался, бедняга, вот с утра его и колбасит. Решив, что позвоню ему после обеда, просто, на всякий случай, я проверила почтовый ящик.