Комментарий к части. что ж, поздравляю, господа, вторая часть подошла к концу

что ж, поздравляю, господа, вторая часть подошла к концу.

3.1

Гарри знает, что сейчас слишком рано, чтобы просыпаться. Он частично помнит, как Луи устанавливает будильник прошлой ночью, отмывает его, заботится, так что это точно не Маримба (пп: африканский ударный инструмент типа ксилофона, рингтон на IPhone) прервала его сон. Проходит еще секунда прежде, чем он решает встать и понять, почему же он проснулся. Они с Луи кое-как перестали целоваться и обниматься, и сейчас они лежат так, что щетина Луи щекочет шею Гарри, а член упирается прямо в задницу.

К тому же, Гарри сильно возбужден. Все еще будто в тумане ото сна, тихое, но воспоминания о вчерашнем дне пролетают одно за другим, будоража. Ему кажется, будто бы он все еще может чувствовать, как Луи кончает в него, заполняет, как потом его сперма начинает вытекать, когда он выходит. Метит его. Завладевает им.

Боже, он не думает даже переворачиваться на спину, сейчас он слишком слаб даже для того, чтобы обернуть руку вокруг своего члена, но в то же время и слишком возбужден, чтобы просто лежать. Он залезает под одеяло и закусывает губу, чтобы оставаться тихим, надеясь, что так он не разбудит Луи. Гарри думал, что позволит Луи поваляться в кровати подольше, пока сам убежит в школу, поэтому им обоим нет необходимости вставать в чертовые семь утра. Особенно учитывая то, что у Гарри уроки до обеда.

Возможно, это какая-то Подростковая Особенность. Гарри пришлось через многое пройти, чтобы понять, что Луи уже действительно не Просто Подросток. Он не кончает в свои штаны. Ему не нужно дрочить по утрам.

А, может быть, и нужно. Гарри чувствует возбуждение Луи, слышит, как он сопит во сне и, да, чувствует желание, чтобы заставить его - Гарри - извиваться и возбуждаться. Не смотря на то, что сейчас раннее утро, а последний раз они трахались прошлой ночью. Он тихо стонет, когда вспоминает, как Луи вылизывал его своим языком, таким влажным, дразнящим и...

Ох, слава тебе, Господи. Луи почесывает рукой живот Гарри и бормочет невероятно хриплым голосом:

- Хазза?

Теперь, когда Гарри знает, что Луи проснулся, ему становится легче двигаться. По крайней мере, он может раскрыть рот и тяжело вздыхать, пока толкает свои бедра назад, сильнее, чтобы быть ближе к Луи.

- Прости, - шепчет он, но даже не пытается остановиться. Луи поглаживает его, а значит, что не такой уж и недовольный.

Луи только смеется и целует его, щетина вновь трется о Гарри, наверное, именно из-за этого он толкается своими бедрами вверх.

- Как ты можешь быть таким возбужденным в полседьмого утра?

Гарри хочет чувствовать себя виноватым, в самом деле, но не может.

- Ранняя пташка получает червяка? - пытается он.

Луи снова смеется, его голос тихий и хриплый. Гарри следует чаще будить его по утрам.

- Тогда ладно, - говорит Луи и опускает свою руку на основание члена Гарри.

Гарри же мгновенно напрягается и толкается в руку, постанывая из-за контакта. Сейчас они все еще крепко прижаты друг к другу, возбуждение Луи упирается прямо туда, так близко, а особенно учитывая события прошлой ночи, так что Гарри шепчет "нет" и убирает руку Луи от своей промежности, затем с бедер, а потом еще и с задницы.

Дыхание Луи сбивается, и он на автомате обнимает Гарри.

- Да? Снова?

Гарри кивает, уткнувшись в подушку и чувствуя, как грязные кудрявые пряди падают ему на лоб. Он сильнее трется о Луи, хочет сделать все по-своему. Он бы хотел, если бы мог. Он бы хотел, чтобы Луи был в нем всегда. Господи, он создает эти разговоры в своей собственной голове, что за херню делает с ним Луи Томлинсон?

- Снова.

Луи практически не двигается, кроме того, что приближает свои губы к ушной раковине Гарри. Его рука бесполезно лежит на заднице Гарри, хотя могла бы уже трахать его. Как грубо.

- Ты уверен, любимый? Тебе ведь скоро в школу.

Гарри толкает обратно и беспомощно стонет.

- Папочка, - это практически кодовое слово для трахни меня (вообще-то, нет). Скорее, это код, чтобы принять все то, что с ним сделают. Обычно так и происходит. Даже когда сначала ничего не выходит, в итоге все получается.

Но это определенно как-то воздействует на Луи. Его бедра толкаются, а сам он вновь прижимается к уху Гарри и бормочет, не слишком-то мягко прикусывая кожу:

- Попроси получше, детка. Тогда, может быть.

Гарри вздыхает, наслаждаясь несильными и неконтролируемыми толчками. Луи движется так хорошо, что еще немного и мог бы... трахнуть его. Его рука все еще там, он просто раздвигает ягодицы Гарри.

- Может быть? - спрашивает Гарри, пытаясь не скулить.

Луи сразу же реагирует. Он убирает свои руки и отодвигается, а затем сильно шлепает его.

Гарри на мгновение шокирован, но никак не реагирует, его тело будто заморожено, а в голове все гудит. Это случалось прежде, но это всегда что-то значило для него. Это больно, сильно, неожиданно и больно, но не значит, что это еще и не горячо. Это было не столько больно, но он все еще чувствует и это точно такое же чувство, как тогда, когда он кончил от языка Луи. Но то, как он желает, чтобы его шлепнули так же сильно, как хочет, чтобы ему сделали римминг, что-то значит?

Гарри пихает свое лицо в подушку и скулит, раскрывая ноги немного запоздало. Луи лишь с силой кусает его кожу на шее.

- Я сказал, попроси получше.

- Пожалуйста, - произносит он, задыхаясь, выгибает спину, когда Луи успокаивающе потирает его ягодицы. - Пожалуйста, трахни меня еще, я хочу, чтобы ты кончил в меня, пожалуйста.

Луи одобрительно хмыкает и пододвигается, теперь он еще более возбужденный.

- Тебе все недостаточно, да? Думаешь, что заслуживаешь этого?

Мысли Гарри путаются, поэтому он пытается сфокусироваться на дыхании, хочет заглушить гул в ушах.

- Если я... если я не заслужил... то могу снова... с твоей рукой.

- Ш-ш-ш, детка, - прерывает его Луи и затем посасывает кожу за его ухом, - я просто возьму смазку, хорошо?

Гарри стонет, его пальцы сжимают простынь, чтобы просто отвлечься. Он скидывает простынь со своего перегретого тела, так что к тому времени, когда Луи возвращается в кровать, он полностью обнаженный и уже ждет его. Луи нежно целует его плечо и скользит своим пальцем вниз по его спине. Гарри вздрагивает, когда чувствует влажность от смазки. Слава Богу, что Луи опускает свой палец на его задницу прежде, чем Гарри начинает ерзать для привлечения внимания.

Луи начинает с двух пальцев, тем самым полностью перехватывая дыхание Гарри, он не тратит много времени и сразу же пихает пальцы до второй фаланги. Это отчасти больно, но после того, что они делали прошлой ночью, все проходит безболезненно, так что Гарри едва ли нуждается в растяжке. Он в одобрение выгибает свою спину, и поэтому Луи сразу же полностью толкает пальцы внутрь и вытаскивает, скручивает, не давая Гарри элементарно дышать.

- Ты так хорош, принимаешь меня так хорошо, - шепчет Луи неожиданно, потянув волосы Гарри на себя, чтобы прошептать это ему на ухо.

Его мозг будто бы перестает работать, когда Луи находит его простату, он должен хотя бы застонать или толкнуться, потому что чувствует, как тот улыбается, а затем сгибает свои пальцы и нажимает по этому месту, не прерываясь.

Гарри задыхается, у него нет сил, он дрожит, не может сделать ничего, кроме как - принять это. Для устойчивости он хватается за спинку кровати, когда Луи все еще не останавливается, дергает его за волосы, и Гарри даже не думает увернуться. Он только и может чувствовать дыхание Луи у его уха, когда стонет "черт, Папочка, Папочка, Папочка".

Его тело тает, когда Луи вытаскивает свои пальцы и следом толкает сразу три, только на этот раз специально избегает простаты, а не безжалостно задевает ее, как в прошлый раз. Гарри стискивает свои зубы, трясет своей головой, но от этого Луи только усиливает хватку в его кудрях, тянет на себя сильнее и снова толкает в подушку. Этого всего так много, что Гарри не выдерживает и... просит.

На данный момент Луи трахает его так же, как и со своим членом. Все время пока он делает это, то едва ли дает Гарри хоть мгновение, чтобы приспособиться, когда вновь полностью вытаскивает свои пальцы и толкает их снова. Он так возбужден, что все горит, Луи просто всюду, такой голый, близкий и... Гарри, ошеломленный, опускает свою голову, чтобы прикусить свой бицепс, над татуировкой, но Луи снова дергает его волосы.

Это так сильно, что Гарри весь сжимается, но в тоже время ему нужно и больше трения, нужно...

- Быстрее, Папочка, я... черт, я могу сделать это.

Луи вытаскивает свои пальцы полностью, оставляя Гарри, от чего тот сжимается вокруг пустоты в себе и ругается, но затем толкает его плечи и полностью укладывается на нем, и да. Гарри мгновенно сильнее раздвигает свои ноги, но Луи прижимает и сильно кусает его за шею. Гарри сильнее сжимает изголовье и ждет.

Наконец, Луи так сильно хватает его за бедра, что, скорее всего, останутся синяки и толкается в него. Все, что может делать Гарри, так это - лежать и наслаждаться, потому что весь контроль над углом и ритмом принадлежит Луи. Это так чертовски хорошо - каждый раз, когда он входит, то попадает по простате, Луи движется так быстро, что можно слышать шлепки их тел друг о дружку. Гарри не замечает ничего, кроме того, как в него входят и выходят, входят и выходят.

Гарри извивается, еще раздвигает свои ноги и руки, чувствует себя превосходно. Луи продолжает сильно трахать его, иногда покрывает его плечи мелкими поцелуями, шепчет о том, как хорошо чувствует себя, благодаря ему.

Гарри настолько отключен от мира, что сначала даже не замечает, как Луи прижимается своим ртом к его рту и проводит языком по его влажным губам. Гарри шире раскрывает рот, позволяя Луи быстро целовать его. Конечно, это была просто отговорка, чтобы Луи мог прикусить его пухлые губы своими острыми зубками - одно из его самых любимых занятий. Гарри больше не может, не может терпеть, когда Луи так сильно и уверенно трахает его, когда водит своим языком в его рту. Он уже близок к тому, чтобы кончить, поэтому начинает по-настоящему хныкать в поцелуе.

И, должно быть, это просто ночной кошмар.

Потому что происходит кое-что неожиданное, как если бы ты упал в кроличью нору - Луи выходит из него.

- Нет, - все его тело дрожит, Гарри пытается успокоиться, собраться, держит свои глаза крепко зажмуренными, будто бы так он мог заставить Луи вернуться обратно. Он открывает свои глаза, чтобы понять, разобраться, да хоть что-нибудь, но здесь все еще только он, Луи, который тяжело дышит и... его будильник.

Гарри впервые раскрывает свои глаза за все утро и так отчаянно стонет, что кажется, будто бы он и вовсе не человек. Он хочет только кончить. Он просто хочет, чтобы Луи снова вошел.

Он поворачивает свою голову и, наконец, видит Луи... Господи, еще больше естественной смазки капает на него. Луи лежит на своей спине, его волосы растрепаны ото сна и секса, а своим взглядом он сверлит Гарри. Его зрачки расширены, он такой потный, но в то же время и великолепный.

- Пожалуйста, почему ты... я же был хорошим, разве нет?

Голос Луи на удивление стойкий, когда он говорит:

- Хорошие мальчики ходят в школу вовремя.

Гарри задыхается, краснеет, о чем Луи вообще говорит?

- Что?

- Это твой будильник? - спрашивает Луи, изогнув бровь.

Гарри чувствует, будто все в нем сжимается.

- Да.

- Тогда следует подготовиться.

Это в самом деле происходит.

- Но я так близок, - шепчет он.

- Я сожалею, детка, но с моей стороны было бы безответственно удерживать тебя, когда тебе нужно в школу, - он поднимает свои руки, чтобы, может быть, трахнуть его пальцами или подрочить ему, или поиграться с его волосами, черт, Гарри переворачивается и толкается в матрац, он не может... ему нужно... - Потом ты приедешь, - добавляет он, его голос как сталь, и от этого Гарри замирает и повисает над кроватью.

- Пожалуйста, Папочка, - он уже практически рыдает в подушку, чувствует себя еще более обнаженным сейчас. Луи никогда не был так жесток. - Я... пожалуйста, я нуждаюсь в тебе, - он знает, что говорит бессвязно, но ведь Луи виноват в этом, да?

- Ты не можешь иметь меня, - только и говорит тот. Ладно, не только, Гарри может видеть, как Луи практически дрожит от желания, но в то же время ему хочется узнать, будет ли Гарри хорошим мальчиком, потому что он уже на той стадии, когда может и не подчиняться. Гарри хочет быть хорошим мальчиком больше, чем кончить. Все вновь как в тумане, опьяненное от секса. Он все еще может чувствовать, как Луи нависает над ним, над его бедрами, покрытыми синяками. Гарри неудержимо стонет, и, наверное, это как-то повлияло на Луи. Он толкается носом в волосы Гарри и шепчет: - Но ты выглядишь такой попрошайкой, я ведь не могу оставить тебя пустым, верно?

Гарри неистово трясет своей головой и толкает свои бедра ближе. Луи трясет своей головой:

- Если мы вставим в тебя пробку, будешь ли ты хорошим мальчиком и держать ее в себе весь день? Будешь ждать, когда Папочка позаботится о тебе после школы?

Его первая мысль о винной пробке, хотя потом он и понимает, что это глупо, но все равно спрашивает:

- Пробку?

Луи скатывается с кровати и отходит не настолько долго, чтобы Гарри начал волноваться, но в то же время и достаточно для того, чтобы он вновь начал извиваться. Когда Луи возвращается, то держит в руках... ох. Она розовая, толстая и фаллической формы, так что Гарри, даже в таком состоянии, как сейчас, понимает, каково это. Он перематывает в голове их разговор и смотрит на эту штуку, потому что она должна будет быть в нем.

Он видит, как Луи раскрывает свой рот, чтобы сказать что-то, наверное, то, как горячо это будет, но на самом деле Гарри даже не нужно уговаривать. Он быстро кивает и толкает свои бедра вверх.

- Да, давай сделаем это.

Луи широко улыбается и кладет свою руку на Гарри нежно и осторожно.

- Уверен? У тебя нет контрольных сегодня или что-то типа того?

- Майские каникулы начнутся на выходных, так что это - подходящее время для анальной пробки... о, Боже, - Луи толкает ее в него. Она меньше чем его член, но все-таки толстая и расширяется к низу, чтобы держаться. Гарри чувствует, будто весь воздух застрял в его горле, он сильнее толкает вверх свою задницу, как будто это уже стало рефлексом. Чем больше он выгибается, тем глубже проникает пробка, то есть все ближе к его простате.

- Ну и как? - спрашивает Луи, успокаивающе поглаживая.

Гарри пытается сосредоточиться, чтобы ответить, но это давит и будет в нем какое-то время. Он думает, что ему станет легче, когда возбуждение чуть спадет, но случится ли это? Господи.

- Могу я... Папочка, может, я просто кончу?

- Нет, - просто говорит Луи. - Ты не кончишь без меня.

- Что, если... - его лицо краснеет так же сильно, как и его грудь. Он чувствует пробку и не может не смущаться, когда сжимается вокруг силикона. - Что, если я не смогу сдержаться?

- Я знаю, что ты не кончишь, Гарри, потому что если ты сделаешь это, то скажешь мне, а тогда я заставлю тебя достать пробку, - Луи обхватывает основание игрушки, от чего дыхание Гарри останавливается, но тот не вытаскивает ее, а только крутит. - Ты же не хочешь этого, так? Ты хочешь кончить тогда, когда заслужишь этого, после того, как так долго просидишь в классе, извиваясь. Подумай о том, как хорошо ты будешь чувствовать себя, когда кончишь потом.

Гарри утыкает свое лицо в руки и двигает своими бедрами по кругу, но все же пробка - это не Луи, она не толкается в него и не изменяет угла, она просто есть и растягивает его. Луи целует его и затем помогает подняться. Пробка сдвигается с каждым разом, но после нескольких шагов он привыкает, используя плечи Луи для поддержки.

Самое ужасное происходит тогда, когда Луи одевает его в школьную форму напротив зеркала в полный рост. Он задевает его задницу будто бы случайно, но это еще ничего по сравнению с тем, как Гарри выглядит. Он всегда примерно знал, что секс делает с ним, его партнер, который постоянно разговаривает в кровати, но не видел. Его глаза стеклянные, щеки полностью красные, волосы в поту и растрепанные, а кудри упали на лоб. Он выглядит так, будто бы только что вышел из порнофильма, и еще хуже то, что ему придется ходить так, с пробкой в заднице.

Но, может быть, все же хуже то, когда Луи подвозит его до школы, потому что Гарри не в состоянии водить сейчас, он чувствует каждый раз, когда меняется скорость. Как только он начинает думать о том, что уже в самом деле привыкает к пробке, она попадает прямо по его простате, он жалобно стонет в свою руку и прислоняется потным лбом к окну. Луи наслаждается этим каждый чертов раз, почесывает его кудри пальцами и шепчет успокаивающее слова, вот только это нифига не помогает.

- Я трахну тебя так хорошо, как только заберу. Только припаркуемся где-нибудь, и сначала я трахну твой рот, буду наполнять тебя, пока ты не начнешь задыхаться, а потом ты будешь трахать себя моим членом и сделаешь все, что тебе будет нужно.

Но все же самое ужасное - это когда он заходит в кабинет, и это странно - находиться без наблюдения Луи, он пытается не смотреть никому в глаза. До тех пор, пока Найл не набрасывается на него, и Гарри, по своей природе неуклюжий, сталкивается с каким-то шкафчиком. Он надеется, что Найл не раскрывает рот от удивления.

- Я так понимаю, вы сделали это перед школой? - наконец спрашивает он.

Гарри нервно взбивает свои волосы.

- Откуда ты знаешь?

- Хазза, разве это может быть еще более очевидным?

У него случаются три сердечных приступа за раз, он заикается и краснеет.

- Я, эм.

Найл кладет свою руку на заднюю часть его шеи.

- Можно увидеть засосы под твоими кудрями.

Гарри облегченно вздыхает и смеется, но потом быстро увертывается от Найла, чтобы достать свой телефон.