Глава 19. Когда она подробно изложила свой сон Перси, туалеты на корабле взорвались

Пайпер

Когда она подробно изложила свой сон Перси, туалеты на корабле взорвались.
— Ни в коем случае вы не пойдете туда одни, — заявил сын Посейдона.
Лео побежал вниз по коридору, размахивая гаечным ключом.
— Чувак, обязательно было ломать сантехнику?
Перси проигнорировал его. Вода бежала по трапу. Корпус грохотал от взрывов труб; раковины затопило. Пайпер понимала, что Перси не хотел наносить столько ущерба кораблю, однако от одного его сердитого взгляда ей хотелось покинуть Арго II как можно скорее.
— С нами все будет в порядке, — заверила его Аннабет. — Пайпер предвидела, как мы направлялись туда. Так что этого не миновать.
Перси уставился на Пайпер так, будто это все была ее вина.
— А этот чувак, Мимас? Я так понимаю, он гигант?
— Возможно, — ответила она. — Порфирион назвал его нашим братом.
— А еще та бронзовая статуя, окруженная огнем, — продолжал Перси. — И эти... штуковины, которые ты упомянула. Маки?
— Макхаи, — молвила Пайпер. — Думаю, это слово переводится с греческого как «битва», но я не уверена, стоит ли тут понимать его буквально.
— О том и речь! — настаивал Перси. — Мы понятия не имеем, что вас там ждет. Я иду с вами.
— Нет, — Аннабет положила руку ему на плечо. — Если гигантам так нужна наша кровь, последнее, что нам необходимо, это отправлять туда парня и девушку вместе. Ты забыл, что для великого жертвоприношения им нужны оба?
— Тогда, я пойду с Джейсоном, — сказал Перси. — И вдвоем мы...
— Рыбьи мозги, ты намекаешь на то, что два парня справятся с этим делом лучше двух девчонок?
— Нет, я имею в виду... нет. Но...
Аннабет поцеловала его.
— Вы и глазом моргнуть не успеете, как мы вернемся.
Пайпер последовала за ней наверх; вся нижняя палуба была на грани затопления водой из туалетов.

~

Часом позже Пайпер и Аннабет стояли на холме и осматривали руины Древней Спарты. Они уже разведали обстановку в городе, который, как ни странно, напоминал Пайпер Альбукерке — кучка низких, квадратных, выбеленных зданий, раскинувшихся на равнине у подножия пурпурных гор. Аннабет настояла на посещении археологического музея, затем на осмотре гигантской металлической статуи спартанца на городской площади и на прогулке по «Национальному музею оливок и оливкового масла» (да, такой и впрямь существует). Дочь Афродиты узнала об оливковом масле больше, чем ей было нужно, однако ни один гигант так и не напал на них. Да и никакой статуи закованного в цепи бога они не обнаружили.
Аннабет, казалось, не горела желанием проверять руины на окраине города, но, в конце концов, у них просто не осталось выбора: все остальные места они уже давным-давно осмотрели.
По правде говоря, эти руины были ничем не примечательны. Согласно сведениям Аннабет, холм, на котором они стояли, раньше являлся акрополем Спарты — наивысшей точкой и главной крепостью города — но он совсем не был похож на тот огромный Афинский акрополь, который Пайпер видела в своих снах.
Выветренный склон был покрыт жухлой травой, камнями и чахлыми оливковыми деревьями. Внизу руины уходили вдаль где-то на четверть мили: известняковые блоки, несколько сломанных стен и какие-то крытые плиткой дыры в земле, похожие на колодцы.
Пайпер вспомнила о «Царе Спарты», самом знаменитом фильме своего отца, и что спартанцев постоянно изображали как непобедимых суперменов. Тот факт, что от их наследия осталось лишь поле щебня и небольшой современный город с музеем оливкового масла, ее немного опечалил.
Она отерла пот со лба.
— Будь здесь тридцатифутовый гигант, мы бы его увидели.
Аннабет вглядывалась в отдаленный силуэт Арго II, парящий над спальными районами Спарты. Она теребила красный коралловый кулон на своем ожерелье, тот, что подарил ей Перси, когда они только начали встречаться.
— Ты думаешь о Перси, — догадалась дочь Афродиты. Аннабет кивнула.
Вернувшись из Тартара, Аннабет поведала Пайпер о многих ужасных вещах, которые им с Перси довелось там пережить. Первое место в рейтинге занимал сын Посейдона, контролирующий волны яда и умерщвляющий богиню Ахлис.
— Кажется, он идет на поправку — сказала Пайпер. — Стал чаще улыбаться. И заботится о тебе еще больше, чем прежде.
Аннабет присела, внезапно побледнев.
— Не знаю, почему это вдруг обрушивается на меня так внезапно... Не могу полностью выкинуть одно воспоминание из головы... то, как выглядел Перси, стоящий у пропасти Хаоса.
Быть может, Пайпер просто передалась тревога Аннабет, но она тоже почувствовала себя взволнованной.
Она вспомнила то, что сказал ей Джейсон прошлой ночью: «Часть меня хотела закрыть глаза и перестать бороться».
Пайпер попыталась сделать все возможное, чтобы переубедить его, однако тревога ее не покидала. Подобно тому охотнику чероки, который превратился в змею, у каждого полубога был свой злобный дух внутри. Роковой недостаток. Некоторые переломные моменты позволяли им вырываться наружу. И лучше эту грань не переходить.
Тем не менее, если это распространялось на Джейсона, то как это могло не распространиться на Перси? Этот парень буквально прошел через ад. Даже того не желая, туалеты вокруг него взрывались. А как бы он выглядел, если бы действительно хотел кого-то запугать?
— Дай ему время, — она присела рядом с Аннабет. — Этот парень с ума по тебе сходит. Вы через столькое прошли вместе.
— Я знаю... — в серых глазах Аннабет отражалась зелень оливковых деревьев. — Просто... Боб предупреждал, что впереди нас ждет еще больше потерь. Хотелось бы верить, что у нас когда-нибудь будет нормальная жизнь... Я позволила себе надеяться на это прошлым летом после войны с титанами. А потом Перси пропал на месяцы... И мы провалились в эту яму... — слеза скатилась по ее щеке. — Пайпер, если бы ты только видела лицо Тартара — вихрящаяся темнота, поглощающая монстров и уничтожающая их... Еще никогда в жизни я не чувствовала себя такой беспомощной. Я стараюсь не думать об этом...
Пайпер взяла ее за руки. Они жутко дрожали. Она вспомнила свой первый день в Лагере Полукровок, когда дочь Афины, потрясенная исчезновением Перси, проводила ей экскурсию. Несмотря на весь свой испуг и растерянность, Пайпер была рада утешить Аннабет: от этого она чувствовала себя нужной, будто и правда могла найти себе место среди этих чертовски сильных полубогов.
Аннабет Чейз была самым смелым человеком из тех, что знала Пайпер. Тем не менее, даже ей хоть раз требовалось плечо, на котором она могла поплакать... и дочь Афродиты была рада предложить ей свое.
— Эй, — мягко сказала она. — Не пытайся заглушить свои чувства. Все равно не сможешь. Просто позволь им пройти через тебя и выплеснуться наружу. Ты так напугана.
— Боги, да, я напугана.
— И ты злишься.
— На Перси за то, что пугает меня, — согласилась она. — На маму за то, что она отправила меня в этот чудовищный поиск в Рим. На... да почти на всех. На Гею. Гигантов. На богов, потому что они выродки.
— На меня? — спросила Пайпер.
Аннабет издала смешок.
— Да, потому что ты так раздражающе спокойна.
— Лжешь.
— И потому что ты — хороший друг.
— Ха!
— И за то, что ты так хорошо разбираешься в парнях, и отношениях, и...
— Прости. Мы вообще знакомы?
Аннабет легонько ударила ее по руке.
— Я идиотка, сижу здесь и рассуждаю о своих чувствах... а у нас еще поиск не окончен.
— Сердцебиение закованного бога может подождать.
Пайпер попыталась улыбнуться, однако наружу вынырнули ее собственные страхи — за Джейсона и за ребят на Арго II, если она не справится с задачей, которую на нее возложила Афродита: «В конце концов, твоей силы хватит лишь на одно слово. Это должно быть правильное слово, или ты потеряешь все».
— Что бы ни случилось, — сказала она Аннабет. — Я твой друг. Просто... помни об этом, хорошо?
«Особенно, если меня не будет рядом, чтобы напомнить тебе», — подумала Пайпер.
Аннабет хотела было что-то сказать, но внезапно раздался звук из руин. Одно из каменных отверстий, которые Пайпер приняла за колодцы, в мгновение ока изрыгнуло ввысь трехэтажный столб пламени, которое сразу же потухло.
— Какого чёрта там происходит? — спросила Пайпер.
Аннабет вздохнула.
— Не знаю, однако думаю, что нам стоит пойти и проверить.

~

Там, друг за другом, словно отверстия для пальцев на записывающем устройстве, располагались три ямы. Каждая была идеально круглой, диаметром в два фута, с плиточным ободом из известняка вокруг; и каждая вела прямо во тьму. Время от времени, похоже в случайном порядке, одна из ям извергала в небо столп огня. И всякий раз цвет и интенсивность пламени были разными.
— Почему они раньше не извергались... — Аннабет обходила отверстия по широкой дуге. Она все еще выглядела дрожащей и бледной, однако ее голова, очевидно, теперь была занята новой проблемой. — Кажется, здесь нет никакой системы. Временные рамки, цвет, высота пламени... я не понимаю.
— Это мы их как-то активировали? — задумалась Пайпер. — Быть может, дело в той вспышке страха, которую ты почувствовала на холме... то есть, мы почувствовали.
Аннабет, похоже, ее не слышала.
— Должен быть какой-то механизм... потайная кнопка, бесконтактные датчики приближения.
Из средней ямы взвилось пламя. Аннабет молча сосчитала. В следующий раз гейзер взорвался слева. Она нахмурилась.
— Что-то здесь не так. Циклы не согласованы. Они должны подчиняться какой-то логике.
В ушах у Пайпер зазвенело. Что-то насчет этих ям...
Каждый раз, когда одна из них заходилась пламенем, она ощущала жуткий внутренний трепет — страх, панику, но в то же время сильную потребность приблизиться к огню.
— Они не рациональные, — догадалась она. — Они эмоциональные.
— Как огненные дыры могут быть эмоциональными?
Пайпер вскинула руку над ямой справа. Пламя появилось немедленно. Она едва успела убрать пальцы, а ногти у нее задымились.
— Пайпер! — Аннабет подбежала к ней. — О чем ты только думала?
— Ни о чем. Я прислушивалась к ощущениям. То, что нам нужно — находится внизу. Мне придется прыгнуть.
— С ума сошла? Даже если ты не застрянешь в трубе, ты понятия не имеешь, насколько она глубокая.
— Твоя правда.
— Ты сгоришь заживо!
— Возможно, — Пайпер отцепила свой меч и бросила его в яму справа. — Я дам тебе знать, если там безопасно. Жди моего сигнала.
— Не смей, — предупредила ее Аннабет. Пайпер прыгнула.
В мгновение она была невесома в темноте, стены горячей ямы обжигали ее руки. Затем пространство вокруг нее открылось. Пайпер инстинктивно сжалась и перекатилась, уменьшая последствия удара о каменный пол.
Языки пламени, взметнувшиеся у ее лица, опалили ей брови, однако Пайпер подхватила свой меч и взмахнула им даже раньше, чем перестала катиться. Аккуратно отсеченная голова дракона покатилась по полу.
Дочь Афродиты встала, пытаясь сориентироваться. Она взглянула на упавшую голову и ощутила вину, словно убитый ею дракон являлся Фестусом — что, конечно же, было не так.
Прямо под отверстиями в потолке в ряд стояли три бронзовые статуи. Пайпер обезглавила среднюю. Два неповрежденных дракона были по три фута высотой; их морды были направлены вверх, из открытых пастей шел пар. Очевидно, они и являлись источником пламени, только вот на автоматонов эти статуи совсем не походили. Они не двигались и не пытались напасть на нее. Пайпер спокойно обезглавила двух оставшихся драконов.
Затем она немного подождала. Больше пламенем никто не плевался.
— Пайпер? — голос Аннабет эхом донесся откуда-то сверху, словно она звала ее с другого конца дымохода.
— Я здесь! — крикнула она.
— Слава богам! Ты в порядке?
— Ага. Погоди секунду.
Глаза Пайпер привыкли к темноте, и она осмотрела помещение. Свет исходил лишь от ее светящегося кинжала и от отверстий сверху. Потолок возвышался где-то на футов тридцать. По всем законам физики, при падении Пайпер должна была сломать себе обе ноги — однако жаловаться она не собиралась.
Само помещение было круглым, размером примерно с вертолетную площадку. Стены были сделаны из шероховатых тесаных каменных блоков с точеными на них греческими надписями — их было не сосчитать, и все они походили на граффити.
В дальнем конце зала на каменном возвышении стояла статуя воина размером с человека — бога Ареса, догадалась Пайпер; его тело охватывали тяжелые бронзовые цепи, прикрепленные к полу.
По обе стороны от статуи маячили два темных дверных прохода, достигающих десяти футов в высоту. Над каждой аркой были вырезаны ужасные каменные лица. Они напоминали Пайпер горгон, правда, вместо змей на голове у них была львиная грива.
Внезапно дочь Афродиты почувствовала себя очень одинокой.
— Аннабет! — позвала она. — Падать далековато, но спуститься можно. Быть может, э-э, у тебя есть веревка, чтобы мы потом смогли по ней подняться наверх?
— Само собой!
Через несколько минут из центральной ямы упала веревка. Аннабет слезла вниз.
— Пайпер МакЛин, — пробормотала она. — Это был несомненно наиглупейший рискованный поступок, который я когда-либо видела, а ведь я встречаюсь с глупым рисковым парнем.
— Я польщена, — Пайпер легонько пнула ближайшую отрубленную голову. — Полагаю, это драконы Ареса. Это ведь одно из его священных животных, так?
— А вот и закованный бог собственной персоной. Как думаешь, куда ведут эти проходы...
Пайпер подняла руку.
— Ты слышишь это?
Звук напоминал стук барабанов... с металлическим отголоском.
— Оно доносится из статуи, — сообразила Пайпер. — Сердцебиение закованного бога.
Аннабет обнажила свой меч из кости змия. В тусклом свете ее лицо было призрачно бледным, а глаза будто потеряли цвет.
— М-мне это не нравится, Пайпер. Нам нужно уходить.
Здравомыслящая часть Пайпер с ней соглашалась. Ее кожа покрылась мурашками, ноги так и норовили сорваться с места и унестись прочь. Но что-то в этой комнате казалось ей удивительно знакомым...
— Этот храм усиливает наши эмоции, — сказала она. — Мы словно находимся в присутствии моей мамы, вот только от этого места несет страхом, а не любовью. Посему тебе и стало не по себе на холме. А тут, внизу, оно в тысячи раз сильнее.
Аннабет осмотрела стены.
— Ладно... надо придумать, как вытащить отсюда статую. Можно подтянуть ее на веревках, но...
— Погоди-ка, — Пайпер глянула на рычащие каменные лица над проемами. — Этот храм излучает страх. У Ареса есть два сына-бога, так ведь?
— Ф-фобос и Деймос, — вздрогнула Аннабет. — Страх и Ужас. Перси как-то встречался с ними на Стейтен Айленде.
Пайпер решила не спрашивать, что боги-близнецы страха и ужаса делали на Стейтен Айленде.
— Думаю, это их лица над дверьми. Это место является не только святыней Ареса. Это Храм Страха.
По помещению раздался глубокий смех.
Справа от Пайпер появился гигант. Нет, он не вошел через одну из дверей. Он просто возник из темноты, как будто до этого скрывался в тени стен.
Его рост был мал для гиганта — футов двадцать пять, так что у него было достаточно места для того, чтобы размахивать той массивной кувалдой, которую он держал в своих руках. Его доспехи, кожа и драконьи ноги были цвета древесного угля. В его оливково-черные волосы были вплетены медная проволока и монтажные схемы.
— Очень хорошо, дитя Афродиты, — улыбнулся гигант. — Разумеется, это Храм Страха. И я здесь, чтобы обратить вас в нашу веру.