Chapter 13. Мир стал серым с того момента, как мы уехали из родного Джерси

POV Frank

Мир стал серым с того момента, как мы уехали из родного Джерси. Нет, не потому что я так был влюблен в этот город, а потому что я потерял человека, в которого был так сильно влюблен. Уже час мы разбираем наши вещи в новом доме. Точнее этим занимается моя мама с моим новым отчимом. Он-то парень не плохой, ему до меня и дела нет, не лезет в мою жизнь, видимо очень любит мою мать. Я не против него. Но теперь я против своей матери. Никогда в жизни я бы не подумал, что она способна на такое. Мир потерял не только краски без Джерарда, но и смысл.

Меня лишили всего. Отобрали даже телефон, вообще любые средств связи, кроме mp3, с него ведь не позвонишь. Я помнил номер Джерарда наизусть, но шансов позвонить кому-то у меня не было.

Мама прекрасно знала, что я способен сбежать и снова уехать к нему, хоть для меня это было невозможным. Поэтому она нанимала учителей к нам домой, так сказать «домашнее обучение». Я думал о своем парне постоянно, засыпал с ним и просыпался, он был рядом даже во сне. Однако если бы это «рядом» было не в моих мыслях, а в живой реальности. Я перестал улыбаться. Жизнь без него – не жизнь. Как же я жил без него раньше? Не знаю. Но теперь, увы, не могу.

Неделя…Эта адская неделя без него. Мне не хватало его, как дозы. Он мой запрещенный препарат. Мой наркотик. И буквально каждый день ломка доводила меня до нервного срыва. Я видел, как мама устала от всего этого. Я надеялся, что скоро она сдастся и отпустит меня. Мы вернемся, и все станет на свои места, как прежде. Но она держалась, так же, как и я. Мы делали больно друг другу, только я понимал это, а она нет.

На второй неделе я начал принимать таблетки. Хоть какое-то успокоительное, ибо такое состояние дико изматывало меня. Я постоянно был в напряжении, у меня была депрессия. Будто бы у меня из груди вырвали душу из самых недр моего тела, цепляя и раня его колкими ногтями. Я уже подумывал о самоубийстве. Но прекрасно понимал, что это глупо и не правильно. Надежда, хоть и очень маленькая, у меня еще оставалась. Если я убью себя, то не увижу его никогда и он меня тоже. Так что я просто существовал. Без интереса к жизни. Я инстинктивно делал все, что должен был. В свободное время, а его у меня было выше крыши, я просто лежал на кровати у себя в комнате и безмолвно смотрел в потолок. Не было смысла что-то делать. Я просто ждал. Ждал чего-то, какое-то чудо. Я верил, что в жизнь есть хоть капля сочувствия ко мне. Сдаваться было нельзя…

(POV Gerard)

Семь дней. Целую гребаную неделю нет этого засранца. Где он? Куда делся? Я чуть не вскрыл себе вены этой ночью. Я не понимаю, что случилось. Он ушел покурить и просто…исчез. Никто не знает где он. Просто испарился, будто бы его и не было никогда. Я был у них дома. Он пуст. Совершенно. Я спрашивал у Боба, но тот был со мной в тот день и сам ничего не знал. Я не понимаю. Я сдаюсь. Что произошло? Может он разлюбил меня? И чтобы не делать еще большее просто уехал? Чушь. А что тогда? Я не могу без него. Я слишком слабый. Черт, Джерард, ты без него год держался, даже больше, потерпи теперь. Может что-то с ним случилось? А вдруг его нет в живых? Я уже не знаю, что и думать. Я потерян. Так тяжело мне еще никогда не было. Я его ненавижу. Ненавижу за это. Где же ты, мой Фрэнки?

(End)

…С каждым днем мне становилось все хуже и хуже. Шли недели. Вот уже почти месяц я существовал без него. Как же больно, как тяжело, не привычно. Я ни с кем не общался. Даже с мамой и отчимом и то редко. На прошлой неделе я не разговаривал три дня подряд. Потом меня вывел из себя мой учитель и я выплеснул на него всю свою ненависть, боль, обматерив его всевозможными ругательствами. После этого он отказался преподавать у меня. Мать устроила мне истерику. Мне же было наплевать.

В один день, я заметил, что мать поссорилась с отчимом. Такого еще не было в их совместной жизни. Я подслушал немного их разговор, не как подслушал, они так орали, что слышала вся улица. Отчиму надоели все эти истерики и он уже начал обвинять в этом маму. Я не пошел ей на помощь, не стал защищать ее. Я вообще не лез в их отношения. Он говорил ей, что этим она ничего не добьется. Что она же делает хуже не только мне, но и ей самой. Я был с ним согласен. Надеялся, что тот выбьет из нее всю эту дурь. И наконец, прочитав ей лекции о том, как же он устал от всех этих истерик, сказал, что больше их терпеть не намерен.

Господи, спасибо тебе, что послал на эту землю моего спасителя. Не выдержав больше этого давления, мама сдалась. Хотя она думала, что это я попросил поговорить его с ней. Плевать, что она думает. Даже переубеждать не буду эту бесчувственную женщину.

-Фрэнк, - в дверь постучал отчим, - можно, - заглянув, тот тихо спросил разрешения.
-Проходи, - не отрывая взгляда от изученного, до каждой трещинки, мной потолка,я позволил ему войти.
-Слушай, ты уж прости свою маму, - тот замолчал, - ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что не всем людям дано понять таких вещей. Знаешь, сам я не гомофоб, у меня друг был, тоже гей, но я не видел в этом ничего плохого. Так вот, я видел, какой он со своим парнем, и изменил тогда свое мнение к однополым отношениям. Я прекрасно тебя понимаю, - я наконец взглянул на него, - но и ты пойми, всю жизнь нельзя прожить в таком состоянии, так ты и мать свою доведешь до дурки.
-Она мне жизнь испортила, - хриплым голосом ответил я.
-Поверь, она не хотела этого. Она думала, что так будет лучше, но она ошибалась, - я промолчал.
-Раз уж ты так не можешь без своего этого друга, вот держи, - он протянул мне свой мобильник, - позвони ему, номер помнишь? – услышав это, я резко вскочил с кровати, - да, помню, спасибо, - схватил у него телефон и сразу же стал набирать такой знакомый номер, который я ничуть не забыл. Отчим, решил не мешать и вышел из комнаты.

Гудки…Ну почему же он так долго не берет трубку? Я волновался. Так давно я не слышал его голос. Наконец гудки закончились и кто-то взял трубку. Боже, не дай мне упустить этот момент.
-Джерард? Джер, дорогой мой, это я – Фрэнк, - я говорил все это дрожащим голосом, но замолчав не на долго, раздумывая, что сказать дальше, кто-то ответил.
-Эмм, а это кто? – в трубке послышался совсем не знакомый голос. Он был грубым, хриплым, это точно был не Джи, но кто?
-А где Джерард и кто вы? – я более уверенным голосом задал вопрос.
-Джер сейчас в душе, это его парень Берт, ему что-нибудь передать? – я остолбенел. Что? Парень? Берт? Какой еще парень? Что произошло? Я не ослышался? Его парень?

Телефон выпал из рук. Я почувствовал влажность на своих ресницах. В сердце будто бы укололи чем-то слишком острым. Я слышал, как в трубке послышались гудки. Он сбросил. Его.парень.Берт. Эти слова вонзились в мою память, как иглы в кожу. Болезненно, обидно, больно, резко, невыносимо. Я сжался в угол кровати. В голове звучал его голос, его слова. Он променял меня. Месяц. Он не дождался. Он променял меня. У него новый парень. Зачем он так поступил? Но выходит я зря все это время так мучился. Я тут страдал, а он развлекался со своим…парнем! Ненавижу его. Ненавижу. Он испортил все. Он вырвал мое больное сердце. Забрал последнее живое, что было во мне. Лишил чувств. Скотина. Животное. Гори в аду. Ты мне больше не нужен. Жизнь без тебя мне больше не нужна...