Жизнь в параллельных мирах

Отдел по работе с коренным населением занимал симпатичное здание из белых блоков, похожих на камни. Рядом со стойкой информации висел плакат с изображением рукопожатия и словами «Tit daanotjoo lе».

– Что это значит? – поинтересовалась я.

– «Любите друг друга», – перевела мне девушка за стойкой.

– А как произносится?

– Рамона, а как на вашем языке это произносится? – девушка окликнула проходившую мимо женщину‑апачи.

– А я не знаю, – пожала плечами та. – Я плохо говорю на апачи.

Оказалось, что никто не может ответить на мой вопрос.

– Постепенно мы забываем язык, – сказал мужчина, который вышел из кабинета, вертя в руках ключи. – И ничего тут не поделать. Так уж фишка легла.

Через пару минут меня пригласили встретиться с Кэйти Уисли‑Китчеян, первой женщиной – председателем двадцатитысячной общины апачи в Сан‑Карлосе.

– Мой народ живет сразу в двух параллельных мирах, – сказала она, – и в обоих нам трудно.

Но добыча перидота, по мнению Кэйти, не решит проблему бедности.

– Вы спрашиваете, о каком будущем для перидота я мечтаю? Отвечу так: я хочу, чтобы все осталось как есть.

Она не хотела, чтобы ее землю наводнили белые подрядчики с бульдозерами и горнодобывающим оборудованием, как не хотела и того, чтобы добыча перидота превратилась в крупный бизнес, неважно, откуда он будет контролироваться – извне или изнутри. Кэйти видела, что при этом случалось с апачи.

– Пару лет назад к нам уже приезжали и пытались наладить тут добычу в промышленных масштабах, но ничего не получилось.

Дело в том, что земля апачей священна, причем не только «меса», где находят перидот, но и вся резервация в целом. Раньше Глобус принадлежал индейцам племени апачи, как Тусон и даже некоторые районы Нью‑Мексико. Теперь же их согнали в резервацию.

– Когда читаешь историю апачей, то испытываешь злость. Я ощущаю боль и горе, которые пришлось пережить моему народу, и не хочу, чтобы кто‑то снова захватил нашу землю, неважно по какой причине.

На прощание мы пожали друг другу руки. Кэйти спросила, удивлена ли я ее ответом. Пришлось признаться, что нет.