Голос отца мгновенно ожил и набрал силу

Зная маму, Стас не зря отключал свой телефон.

Когда, после росписи, он подключил его, Сергей Сергеевич виноватым голосом — отец терпеть не мог лжи, словно выполняя тяжелую повинность, сказал:

— Стасик, вы не могли бы с Леной отложить вашу свадьбу, скажем…

— На год! – послышался издалека требовательный голос мамы.

— Хотя бы до следующих каникул… — сократил этот, вымученный из него за прошедшую ночь срок, Сергей Сергеевич.

— А в чем, собственно, дело? — подмигивая Лене, мол, как же хорошо, что все так быстро сложилось, уточнил Стас.

— Да все-таки сейчас зима… Снег… Мороз… Маме ехать тяжеловато… — сам с трудом принялся перечислять отец. — Ты же ведь хорошо знаешь, что у нее давление… Одышка. А так будет уже весна! Вот — она подсказывает — легкое пальто, туфли…

— Но ведь весной у мамы — сезонное недомогание! — резонно напомнил Стас. — И вообще уже поздно...

— Как это? — не понял Сергей Сергеевич.

— Очень просто. Мы с Леной теперь муж и жена — Тепловы!

— Но ведь вы же, насколько мне известно, только заявление поехали подавать!

— Да, это правда, — подтвердил Стас. — Но так уж получилось. Приехали. Написали заявление. Заведующая ЗАГСом пошла нам навстречу. Не отказываться же было? Заодно и расписались!

— Ну, тогда поздравляю! Поздравляю, конечно!!!

Голос отца мгновенно ожил и набрал силу.

«Все, мать, — услышал Стас где-то вдалеке. — Наш сын теперь, как говорится, отрезанный ломоть. Законный муж своей жены!»

— Я так и чувствовала… так и знала!.. — начала причитающим голосом мама.

Но папин голос заглушил ее.

Сергей Сергеевич явно не хотел портить радость молодоженам.

— Тогда мое решение остается в силе! — сказал он. — Завтра не завтра, коль срочность в доставке документов теперь отпала, но в воскресенье обещаю быть непремен…

— … и без всяких «но»! — подхватил Стас.

— Поеду вместе с Владимиром Всеволодовичем. Он тоже, оказывается, приглашен. Ну, а уж мама… — Сергей Сергеевич крепко зажал трубку ладонью и после долгого молчания, судя по всему, он изо всех сил уговаривал ее и надеялся хоть в последний момент сделать это, наконец, сказал: — По состоянию здоровья!