Лиризм Чехова

Поразительную глубину «сущего», открывающегося за видимым, демонстрирует нам и общепризнанный Чеховский лиризм. Не было до Чехова

писателя, который бы так последовательно «уводил» себя со страниц своих произведений, так настойчиво избегал прямых авторских высказываний и оценок. И не было до Чехова писателя, всё зрелое творчество которого, вплоть до комедии и драм, где сама форма искусства запрещает автору показывать своё лицо, было бы с бесспорным правом названо лирическим.

Лиризм Чехова скрыт именно в том «подводном течении», которое открывается читателю и зрителю, если он поймёт автора и пойдёт за ним.

Лиризм Чехова – столь скрытый и столь ощутимый – связан с уважением к человеку, верой в его желание и способность понять сокровенный смысл жизненных явлений. «Подводное течение» может рассматриваться как художественный расчёт на умного, вдумчивого, даровитого читателя – он его воспитывал. Он с необыкновенной последовательностью приучал читателя к «работе», к умению по намёку автора, по какой-нибудь характерной черте понять авторский замысел, душевный мир изображённого лица, сложную ситуацию.

Антон Павлович Чехов дебютировал рассказами и сценками в мелких юмористических журналах и не сразу выделился на общем фоне тогдашней юмористики. Однако и в ранних его произведениях было нечто глубоко своеобразное. Это не был элементарный развлекательный комизм, но не был и Гоголевский «смех сквозь слёзы», или «свирепый юмор» Салтыкова-Щедрина. Чехов писал бытовые картинки, очерки, «мелочишки», как будто безыдейное, но в сумме своей они создавали особый мир, странный, вызывающий недоумение и презрительное удивление. Люди в этих рассказах (помещики, чиновники, купцы, мещане) часто сравнивались с рыбами, животными, насекомыми. То появляется герой толстый и круглый, «как жук», и рядом с ним супруга – «тонкая, как голландская сельдь» («Папаша» 1880), то человек которого следовало бы назвать нечеловеческим именем, а «так, как зовут вообще лошадей да коров» («За яблочки», 1880 – 1, 39), то просто баран в человеческом облике («Баран и барышня», 1883), то свинья («Ряженые», 1886), то нечто совсем первобытное, вопящее «таким голосом, каким во время оно, до потопа, кричали голодные мастодонты, ихтиозавры и плезиозавры» («В вагоне», 1881 – 1, 84 – 85).Самая большая известность среди этих человекоподобных животных Чехов выпала на долю Хамелеона. Он стал символом эпохи, отмеченной теми чертами двоедушие, лганья, предательства, пустомыслия, произвола, которые Салтыков-Щедрин в «Письмах к тётеньке» объявил «неизменным предметом» своей литературной деятельности. К этим чертам, пронизавшим русскую жизнь, общественную и частную, Чехов прибавил ещё «тот словесный дух, который живёт в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошива», считая и это одной из важных щедринских тем. В рассказе «Хамелеон» (1884) он создал обобщение щедринской силы.

Мгновенные переходы от угодничества к самоуправству, от самодурства к холопству – эти черты полицейского надзирателя Очумелова воспринимались не только как характеристика российской полицейщины, но получали более широкий смысл. Ведь черты хамелеонства есть и у дьячка из «Хирургии» с его истинно хамелеонскими переливами чувств, и у самого «хирурга» - земского фельдшера Курякина, исполненного гордости знакомством с сильными миро сего и призрением к злосчастному пациенту и ему подобным.

Герой рассказа «Папаша» (1880), крупный чиновник, твёрдо уверенный, что всё продается и всё покупается, предлагает взятку учителю, поставившему двойку его сыну. Учитель, конечно, отказывается, но потом в разговоре с «папашей» выбивается из сил, начинает ныть и в конце концов фактически соглашается исправить оценку, оставляя своего собеседника в твёрдом убеждении, что «учёных людей не так уломаешь деньгами, как приятным обхождением и вежливеньким наступлением на горло». Для Чехова этот «учёный человек» нисколько не выше своего антагониста: тряпичные души в его глазах экзамена название человека не выдерживает.

Обнажённость неправды, её привычность, ужасы жизни, как они проявляются в современной деревне, -всё это ярче и страшнее, чем в других произведениях

Чехова отразилось в его повести «В овраге». Здесь показана не просто грубость и несправедливость жизни, а её страшная жестокость и господство в ней наглой силы, не в чём не сомневающейся и уверенной в себе. Задолго до Чехова Глеб Успенский показал в «Книжке Чехов» (1876) разницу «между старым и новым представителем капитала» в деревне. Старый деревенский хищник в глубине души знал, что живёт «не совсем чтобы по –божески», новый не боится ни чего и не знает моральных запретов. Прошло четверть века Чехов ясно увидел, к чему привёл новый пореформенный порядок в деревне. Убийство малого ребёнка ради корыстных целеё теперь воспринимается не как ужасное злодеяние, а как бытовое явление, и автор говорит об этом спокойно, не повышая голоса, подчёркивая наивностью и простотой своей речи её вопиющий смысл.Но в том же самом мире, в котором господствуют Аксинья, Цыбукины и Хрымины, живут такие странные и необычные люди, как плотник Костыль, который знает что «кто трудится, кто терпит, тот и старше», и не уважает собственность, отрицает её всей своей жизнью. Есть в этом втором прибывающим на теневой стороне мире свои самобытные мыслители, как тот старик, что ночью повстречался Липе, возвращавшийся из больницы с телом умершего младенца – сына на руках. В нескольких словах он высказывает утешительную мысль о связи между огромностью пространства и исторической судьбой России, в жизни которой было и будет хорошее и дурное – и хорошего будет больше.

В конце 19-начала 20 столетия понятие правды, представление о современной жизни, о её неустройстве, надежды на её изменение приобретают в творчестве Чехова новые черты. К. С. Станиславский говорил о Чехове той поры: «По мере того, как сгущалась атмосфера и дело приближалось к революции, он становился всё более решительным» это и сказалось и в его творчестве. Чехов стал настойчиво говорить в своих произведениях, что «больше так жить невозможно». Надежды на близкое изменение жизни становятся у него более определёнными и конкретными. Как говорилось ранее, Чехов создал реализм простейшего случая, раскрывавший сущность жизни в её самых обыденных проявлениях. Он доводил свой анализ до первоэлементов общественной жизни. Этот принцип писатель сохранил навсегда, но в последние годы метод арифметический. М. Е. Салтыков-Щедрин сказал однажды, что его произведения написаны «на принцип» государства, собственности, семьи.

Чехов предпочитал исследовать жизнь не в этих больших и общих явлениях, а в их частных выражениях в сфере быта. Этим он расширил возможности реализма, подняв мелкие и на первый взгляд неважные темы до уровня самых больших и глубоко значительных. Теперь Чехов не редко приходит к ясной социальной трактовке своих тем, и поэтика бесконечно малых величин приводит его к обобщениям социально – исторического масштаба. Это очень ясно сказывается в трилогии 1898 году «Человек в футляре», «Крыжовник» и «О любви». Подобно Щедрину, Чехов мог бы сказать, что «человек в футляре» написан «на принцип государства», «Крыжовник» - собственности, «О любви» - семьи. Он мог бы повторить и слова Щедрина: «Я обратился к семье, к собственности, к государству и дал понять, что в наличности ничего этого уже нет».

22. Что хотел сказать А.П. Чехов в новелле «Палата № 6»?

Повесть А.П.Чехова «Палата №6» затрагивает острые общественные и философские проблемы. В этом произведении автор пытается решить вопрос о насилии над человеческой личностью, праве и бесправии, смирении и борьбе за справедливость.

В этом рассказе изображен маленький захолустный городок. Но подробно автор останавливается на местной больнице, точнее, на одной палате - №6. В ней, как в фокусе, отразилась вся русская жизнь. Это мрачное помещение сравнивается с тюрьмой. Душевно больные фактически обречены на медленную смерть. Условия существования для них просто невыносимы. Судьба этих пациентов никого не волнует. В городе больница значится только формально, потому что она должна быть по предписанию. Чехов проводит прямое сравнение ее с тюрьмой. У больных свои арестантские одежды, решетки на окнах, жестокий сторож Никита.

Среди хмурых обитателей палаты №6 автор уделяет особое внимание Ивану Дмитриевичу Громову. Он болен манией преследования. Повествователь дает нам его предысторию. Эта болезнь вызвана невыносимыми условиями жизни, постоянным насилием одних и полным бесправием других. Нужда не дала герою возможности окончить университет. Громов был вынужден вернуться в родной город. Но здесь он начал страдать от нищеты духовной: «О чем, бывало, ни заговоришь с ним, он все сводит к одному: в городе душно и скучно жить, у общества нет высших интересов, оно ведет тусклую и бессмысленную жизнь, разнообразя ее насилием, грубым развратом и лицемерием; подлецы сыты и одеты, а честные люди питаются крохами».

Мысль о насилии все больше овладевает сознанием впечатлительного героя. А жизнь на каждом шагу дает ему новую пищу для худших опасений. Он видит вооруженных конвойных, которые ведут закованных в цепи арестантов. Перед Громовым постоянно мелькают полицейские надзиратели, исправники, городовые. При этом герой трагически чувствует полную беззащитность: «А судебная ошибка при теперешнем судопроизводстве очень возможна, и ничего в ней нет мудреного».

Это и есть самое страшное. Человеку негде искать защиты, справедливости. Его жизнь ничего не стоит. В обществе насилие считается «разумной, целесообразной необходимостью».

Чехов очень точно описывает ход развития душевной болезни. Однажды в городе, на кладбище произошло убийство. Нервы Громова не выдержали. Он подумал, что его могут подозревать в убийстве. Громов вдруг побежал по улице, а вокруг кричали люди, лаяли собаки. Так он оказался в палате №6.

В больнице работает скромный доктор Рагин. Когда он прибыл в город осмотреть больницу, то сразу понял, что это «учреждение высшей степени безнравственное и вредное для здоровья жителей». По его мнению, «самое лучшее, что можно было сделать это – выпустить больных на волю, а больницу закрыть». Это были здравые мысли, но вслед за ними возникли другие, которые позволили молодому врачу оставить в больнице все, как было. Коллеги помогли Рагину увидеть в этом решении «истинную мудрость».

У доктора своя жизненная философия. Он считает, что все в мире – «суета сует». Он привык лишь созерцать. Если нет условий для положительных изменений, то незачем и бороться. Рагин утверждает, что на этом свете все незначительно и неинтересно, «кроме высших духовных проявлений человеческого ума». Жизнь – это досадная ловушка. Но это общее несчастье объединяет людей. Они чувствуют себя лучше, когда «сходятся вместе и проводят время в обмене гордых, свободных идей. В этом смысле ум есть наслаждение незаменимое».

Каждый день Рагин выписывает много газет, журналов. Он словно закрывается ими от реальной жизни. Философия Рагина заключена в смирении и терпении. Андрей Ефимович понимает, что жизнь неизбежно состоит из потерь, страданий, несправедливости, приводит человека к смерти. Какой смысл тогда с этим бороться? Философия Рагина подчинена главной задаче – оправдать, обосновать его жизненную ничтожную практику. Рисуя образ Рагина, А.П.Чехов думал не столько о тех философах, на имена которых ссылается Рагин, о другом вопросе. Если вдуматься в позицию этого героя, то можно прийти к выводу, что она порождена атмосферой насилия и деспотизма в обществе.

Один из исследователей творчества Чехова высказал интересную мысль. Для того чтобы на самом деле презирать страдания, ничему не удивляться, быть всем довольным (как утверждает о себе Рагин), надо довести себя до животного состояния. В таком состоянии находился один из самых мрачных обитателей палаты – заплывший жиром мужик.

Жизнь сталкивает доктора Рагина и пациента Громова. Происходит конфликт их жизненных позиций. Громов не любит высокопарных слов. Он защищает естественные человеческие порывы. Когда человеку плохо, он кричит, протестует, реагирует. Человеку не все равно, что происходит с ним. Рано или поздно любому терпению приходит конец. Никакая философия не может остановить естественные чувства, желания. Учения, проповедующие равнодушие к богатству, удобствам жизни, страданиям и смерти, непонятны «для громадного большинства, так как это большинство никогда не знало ни богатства, ни удобств жизни. А презирать страдания значило бы для него презирать самую жизнь».

Философия доктора Рагина для Громова – это философия «российского лежебока»: «Нас держат здесь за решеткой, гноят, истязуют, но это прекрасно и разумно, потому что между этой палатой и теплым, уютным кабинетом нет никакой разницы. Удобная философия: и делать нечего, и совесть чиста, и мудрецом себя чувствуешь».

Эти слова Громова заставили Рагина о многом задуматься. Его философия оказалась не жизнеспособна. После увольнения со службы Рагин отправился в путешествие вместе с развязным Михаилом Аверьянычем. Во время поездки доктор очень быстро стал утрачивать философский взгляд на мир. Его коллеге, хитрому Хоботову, удается упрятать Рагина в палату №6. А сам он занял место Андрея Ефимыча.

Только тогда Рагин почувствовал всю губительность своей философии. Никита жестко ударил своего бывшего начальника. Рагин закричал, стиснул подушку и впервые осознал, что такую же невыносимую боль должны были испытывать изо дня в день эти люди: «Как могло случиться, что в продолжение больше, чем двадцати лет он не знал и не хотел знать этого?». Так сама жизнь разрушает все философские иллюзии доктора, совершает трагическое возмездие.

Авторские симпатии принадлежат больному Громову за его ненависть к пассивности и насилию. Чехов подчеркивает его отзывчивость, порядочность, нравственную чистоту. В искренних словах Громова автору «слышится что-то чрезвычайно хорошее». Вся его несчастная судьба, облик внушали повествователю «хорошее, теплое, грустное чувство».

Название повести символично. Палата №6 – это образ патологии общества, его реальное, неприглядное лицо. Это мрак, на который закрывают глаза одни и в котором беспомощно страдают другие. Думаю, Чехов хотел подчеркнуть, что серьезные общественные проблемы касаются каждого человека. Если их не решать, не бороться с ними, то никто из нас не может ручаться за то, что рано или поздно ему не грозит попасть в палату №6.

23. Обличение пошлости жизни в новелле А.П. Чехова «Ионыч».

«Ионыч» – одно из самых поразительных произведений А.П. Чехова и всей русской литературы в целом. Это рассказ с его небольшим пространством называли «маленьким романом». Действительно, в нероманном по объему произведении скрыты и огромный смысл, и достаточно динамичное развитие событий.

О городе С. трудно сказать что-либо новое: он прибывает в застывшем состоянии, напоминая чем-то немую сцену из гоголевской комедии. Но это имеет у Чехова особый смысл. Писателя волновало то, как набирал силу либерализм в России. В «Ионыче» писатель обличает российский либерализм. Но город С как раз и есть либеральный город. В этом были уверены все. И те, кто говорил, что в С. «очень хорошо…есть библиотека и театр», и либеральные члены клуба, не выносящие слов «труд» и «свобода», и, прежде всего, «образованные и талантливые» Туркины. Но ведь существует образованность истинная и внешняя. Какая же она у представителей семейства Туркиных?

Эта семья играла видную роль среди местного мещанства: устраивала спектакли с благотворительной целью, ставила водевили, где осмеиваются генералы, писала либеральные романы, в которых графини устраивают школы и больницы. Писатель с отвращением относится ко всему этому. И это видно из всего содержания рассказа.

Туркины представляют городскую аристократию, их дом находится рядом с губернаторским. Но при госте, сельском враче, фамильярничают: «Верочка», «цыпка», «Жанчик». А Старцева встречают маниловскими фразами: «Очень рад видеть такого приятного гостя», вы должны «отдавать свой досуг обществу».

Всем этим Чехов показывает людей, далеких от истинно культурного, от всех истинных ценностей в жизни. Особенно это проявляет себя тогда, когда из-под маски интеллигентного и благодушного человека выглядывает крепостник, издевающийся над лакеем. Туркин выглядит шутом. И особо шутовскими кажутся его фразы, лишенные всякого содержания и смысла: «Здравствуйте и прощайте, пожалуйста», «покорно вас благодарю». И это вежливые формы обращения? Скорее, эти фразы имеют бранный оттенок. Словно устойчивые сочетания, Туркин использует их кстати и некстати, опошляя все, к чему бы ни прикасался.

Время в рассказе несется вперед, а люди движутся в обратном направлении. Они быстро стареют, жиреют, мертвеют духом. Что касается фамилий Старцева и Туркиных, то очевидно, что в них нет ничего молодого, нет того прекрасного будущего, о котором так часто писал свои произведения Антон Павлович Чехов.

Главное в «Ионыче» – положительные лица. Это Старцев и Котик в лучшие годы своей молодости. Потом мы увидим, что всего этого как будто и не было, все исчезнет. Не будет и Дмитрия Ивановича Старцева. Останется Ионыч.

Дмитрий Старцев – это сложная и протеворечивая фигура разночинца. Они проявляются в его мнимом превосходстве над обывателями, даже самыми либеральными («Это вы про каких Туркиных, это про тех, что дочка играет на фортепианах?»). Герой оправдывает свою жизнь беспрерывным трудом, а на самом деле превращается в буржуа, попадает в нечто ограниченное, из чего нельзя выйти, но пока это им не осознается. Многие видели в «Ионыче» драматическое крушение души, напрасную гибель здоровых сил.

Любопытен ритм произведения, который выражается в отсчете рокового для Старцева четырехлетия: «Прошло четыре года…», «За все четыре года…», «но вот прошло четыре года…». Очень короткий срок угасания человека.

Что же привело Старцева к этому преждевременному увяданию как телесному, так и духовному? У героя успешная практика, он принимает больных, он бывает в разных домах и встречается со многими людьми, но «обыватели своими разговорами, взглядами раздражали его». Туркин ни с кем не сходился близко. Он уже привык к тому, что обыватель только тогда бывает добродушным, мирным, когда с ним «играешь в карты или закусываешь с ним». В эти моменты он вроде бы и неглупый человек, но стоит только заговорить с ним «о чем-нибудь несъедобном, например, о политике или науке, как он становится в тупик или заводит такую философию, тупую и злую, что остается только рукой махнуть и отойти».

Старцев становится пассивным, он уже неохотно ходит пешком. Герой пополнел и раздобрел и ездил теперь на тройке лошадей. Дальше рисуется еще более страшная картина, а ведь прошло всего лишь несколько лет: «Старцев еще более пополнел, ожирел, тяжело дышит и уже ходит, откинув голову». Он очень одинок.

А в семье Туркиных («Иван Петрович не постарел, нисколько не изменился») все по-старому. Только Котик «заметно постарела, похварывает и каждую осень уезжает с матерью в Крым». В первом случае налицо физическое старение, во втором писатель заостряет внимание на том, что все так же, как было несколько лет назад. Никакого развития, одни и те же занятия и интересы, все – ограниченное пространство души.

Отличие симптомов мещанства, пошлости у Ионыча и Туркиных состоит в том, за чем каждый из них скрывает себя: у Старцева это работа, у Туркиных – мнимая культура и образованность. Все мнимое и пошлое в мире, по Чехову, сильно влияет на деятельных людей, забирая их в мир ограниченности, отбирая цели и устремления жизни, отнимая настоящую жизнь в ее полноценном проявлении.

24. «Вишнёвый сад» как художественное завещание А.П. Чехова.
Пьеса “Вишневый сад”, написанная Чеховым в 1904 году, может по праву считаться творческим завещанием писателя. В ней автор поднимает ряд проблем, характерных для русской литературы: проблема деятеля, проблема отцов и детей, проблема любви, страдания и другие. Все эти проблемы объединены в теме прошлого, настоящего и будущего России.

В последней пьесе Чехова есть один центральный образ, определяющий всю жизнь героев. Это — вишневый сад. У Раневской с ним связаны воспоминания всей жизни: и светлые, и трагические. Для нее и ее брата Гаева — это родовое гнездо. Вернее даже сказать, что не она владелица сада, а он — ее владелец. “Ведь я родилась здесь, — говорит Раневская, — здесь жили мои отец и мать, мой дед, я люблю этот дом, без вишневого сада я не понимаю своей жизни, и если уж так нужно продавать, то продавайте и меня вместе с садом...” Но для Раневской и Гаева вишневый сад — символ прошлого.

Другой герой — Ермолай Лопахин — смотрит на сад с точки зрения “циркуляции дела”. Он предлагает Раневской и Гаеву разбить имение на дачные участки, а сад вырубить. Можно сказать, что Раневская — сад в прошлом, Лопахин — сад в настоящем.

Сад в будущем олицетворяет молодое поколение действующих лиц пьесы: Петя Трофимов и Аня, дочь Раневской. Петя Трофимов — сын аптекаря. Ныне он студент-разночинец, честным трудом пробивающий себе дорогу в жизнь. Его жизнь тяжела. Он сам говорит, что если зима, то он голоден, встревожен, беден. Варя называет Трофимова вечным студентом, которого уже два раза увольняли из университета. Как и многие передовые люди России, Петя умен, горд, честен. Он знает, в каком тяжелом положении находится народ. Трофимов думает, что это положение можно исправить только непрерывным трудом. Он живет верой в светлое будущее Родины. С восторгом Трофимов восклицает: “Вперед! Мы идем неудержимо к яркой звезде, которая горит там вдали! Вперед! Не отставай, друзья!” Его речь возвышенна, особенно там, где он говорит о светлом будущем России. “Вся Россия наш сад!” — восклицает он.

Аня — это семнадцатилетняя девушка, дочь Раневской. Аня получила обычное дворянское воспитание. Большое влияние на формирование ее мировоззрения оказал Трофимов. Душевный облик Ани характеризуют ее непосредственность, искренность, красота чувств и настроений. В характере Ани много полудетской непосредственности, с детской радостью сообщает она: “А я в Париже на воздушном шаре летала!” Трофимов возбуждает в душе Ани красивую мечту о новой прекрасной жизни. Девушка порывает связи с прошлым. Она решает сдать экзамены за курс гимназии и начать жить по-новому. Речь Ани нежная, задушевная, наполненная верой в будущее.

Как видим, Чехов воплотил в образе Ани и Трофимова лучшие черты молодежи своего времени. Но в то же время мы видим в них недостатки. Трофимов обличает дворянский паразитизм, а сам без дела живет в дворянской усадьбе долгое время. У Пети есть даже комические черты. Раневская называет его недотепой, а Варя — облезлым барином.

Образы Ани и Трофимова вызывают мои симпатии. Мне очень нравятся такие их черты, как непосредственность, искренность, красота чувств и настроений, а также вера в светлое будущее своей Родины.

Именно с их жизнью связывает Чехов будущее России, именно им в уста вкладывает он слова надежды. Эти герои могут восприниматься как выразители идей и мыслей самого автора.

Аня прощается с садом, то есть со своей прошлой жизнью, легко, радостно. Она уверена: несмотря на то что раздается стук топора, что имение будет продано под дачи, придут новые люди и насадят новые сады, которые будут прекраснее прежних.

Вместе с Аней в это верит и сам Чехов.

25. Новаторство А.П. Чехова – драматурга.

3. Значение подтекста.

4. Роль ремарки и художественных деталей.

5. Образ-характер; образ-символ.

О новаторстве Чехова-драматурга

Произведения А. П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишнёвый сад» открыли новый этап в развитии русской и мировой драматургии. В своих пьесах Чехов выступил реформатором классического театра. Созданный им «театр настроения» нарушал традиции и был построен по новым принципам.

Как вам известно, в классической драматургии преобладал «театр действия» (вспомните пьесы Грибоедова, Гоголя, Островского). В основе конфликта лежала борьба характеров, столкновение героя с обстоятельствами, с враждебной ему средой. В чеховских пьесах традиционный драматический конфликт отсутствует, в них нет явных противостояний и столкновений. Внимание автора сосредоточено на внутреннем состоянии персонажей. Действием движет не логика поступков действующих лиц, а развитие их мыслей и переживаний, глубоко спрятанных от внешнего мира. Создаваяпроизведения для театра, Чехов следовал установке: «Пусть на сцене всё будет так же сложно и так же вместе с тем просто, как и в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье и разбиваются их жизни».

Новаторство Чехова-драматурга проявилось и в его подходе к созданию системы образов. Писатель предупреждал, что в его пьесах не следует искать «ни святых, ни подлецов», что его правило — не выводить ни злодеев, ни ангелов, никого не обвинять, никого не оправдывать. Поэтому чеховские характеры изображаются не в столкновении друг с другом, а в
Размышлении о смысле жизни. Важную роль при этом Чехов отводит внесценическим персонажам, которые становятся незримыми участниками действия.

Пьесы
«театра настроения» требовали новых художественных средств, способных выразить авторское миропонимание. Так, драматургию Чехова отличает
Новый тип диалога, в котором каждый из участников ведёт свою партию, произносит «случайные реплики», не связанные с высказываниями собеседников. Чеховский диалог полифоничен. Используя этот приём, автор развивает тему одиночества, разобщённости, отчуждения, создавая в то же время внутренний сюжет пьесы, формируя её подтекст. Наличие «подводного течения» —
Подтекста — также является характерной особенностью чеховской драматургии.

Особое значение в пьесах Чехова имеют
Ремарки. Они выполняют не только информационно-описательную функцию, как в драме «театра действия», но и «озвучивают» пьесу, передают внутреннее состояние персонажей. Новаторским было и использование Чеховым пауз. Если в пьесе классической драматургии с помощью паузы герой выражал недоумение или удивление, то в новой драме пауза становится важным временным фактором, за которым скрывается течение жизни.

Ключевым средством выражения авторской позиции и духовного мира героев чеховских пьес, их представлений о жизни, судьбе, времени являются
Образы-символы. Так, образ-символ сада — основа «Вишнёвого сада».

Таким образом,
Новаторство Чехова-драматурга состоит в изображении обыденных событий, переносе драматического конфликта в лирико-психологический подтекст, создании неоднозначных образов-персонажей, использовании полифонических диалогов, «звучащих» ремарок и пауз, образов-символов.

o-novatorstve-chehova-dramaturgaо новаторстве чехова-драматурга

Произведения А. П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишнёвый сад» открыли новый этап в развитии русской и мировой драматургии. В своих пьесах Чехов выступил реформатором классического театра. Созданный им «театр настроения» нарушал традиции и был построен по новым принципам.

Как вам известно, в классической драматургии преобладал «театр действия» (вспомните пьесы Грибоедова, Гоголя, Островского). В основе конфликта лежала борьба характеров, столкновение героя с обстоятельствами, с враждебной ему средой. В чеховских пьесах традиционный драматический конфликт отсутствует, в них нет явных противостояний и столкновений. Внимание автора сосредоточено на внутреннем состоянии персонажей. Действием движет не логика поступков действующих лиц, а развитие их мыслей и переживаний, глубоко спрятанных от внешнего мира. Создавая произведения для театра, Чехов следовал установке: «Пусть на сцене всё будет так же сложно и так же вместе с тем просто, как и в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье и разбиваются их жизни».

Новаторство Чехова-драматурга проявилось и в его подходе к созданию системы образов. Писатель предупреждал, что в его пьесах не следует искать «ни святых, ни подлецов», что его правило — не выводить ни злодеев, ни ангелов, никого не обвинять, никого не оправдывать. Поэтому чеховские характеры изображаются не в столкновении друг с другом, а в
Размышлении о смысле жизни. Важную роль при этом Чехов отводит внесценическим персонажам, которые становятся незримыми участниками действия.

Пьесы
«театра настроения» требовали новых художественных средств, способных выразить авторское миропонимание. Так, драматургию Чехова отличает
Новый тип диалога, в котором каждый из участников ведёт свою партию, произносит «случайные реплики», не связанные с высказываниями собеседников. Чеховский диалог полифоничен. Используя этот приём, автор развивает тему одиночества, разобщённости, отчуждения, создавая в то же время внутренний сюжет пьесы, формируя её подтекст. Наличие «подводного течения» —
Подтекста — также является характерной особенностью чеховской драматургии.

Особое значение в пьесах Чехова имеют
Ремарки. Они выполняют не только информационно-описательную функцию, как в драме «театра действия», но и «озвучивают» пьесу, передают внутреннее состояние персонажей. Новаторским было и использование Чеховым пауз. Если в пьесе классической драматургии с помощью паузы герой выражал недоумение или удивление, то в новой драме пауза становится важным временным фактором, за которым скрывается течение жизни.

Ключевым средством выражения авторской позиции и духовного мира героев чеховских пьес, их представлений о жизни, судьбе, времени являются
Образы-символы. Так, образ-символ сада — основа «Вишнёвого сада».

Таким образом,
Новаторство Чехова-драматурга состоит в изображении обыденных событий, переносе драматического конфликта в лирико-психологический подтекст, создании неоднозначных образов-персонажей, использовании полифонических диалогов, «звучащих» ремарок и пауз, образов-символов.