Глава II. Категории этики

признание человека высшей ценностью, веру в человека, его способность к совершенствованию, требование свободы и защиты достоинства личности, идею о праве человека на счастье, о том, что удовлетворение потребностей и интересов личности должно быть конечной целью общества.

Сторонники гуманизма провозглашают человека центром мироздания, венцом природы. Его стремление к счастью, наслаждению со времен глубокой древности объявлялось основой нравственности.

Философ И. Кант, обосновывая свою теорию нравственности, в которой мораль рассматривалась как область должного, сформулировал гуманистическое в своей сущности требование, названное категорическим императивом. Категорический императив (безусловное повеление) Канта в одной из формулировок гласит: "поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относись к нему только как к средству".

Категорический императив провозглашает важнейшее гуманное положение, означающее, что всякий человек заслуживает отношения к нему как к личности, достоин быть в центре внимания других, что никто не вправе использовать человека как орудие, средство для достижения личных или социальных целей, относиться к нему как к своего рода материалу.

Идею категорического императива Канта поддерживали многие мыслители, в том числе в России. Однако ее реализация в жизни, что отмечал и сам Кант, в полном объеме неосуществима.

Картину общества, живущего не в соответствии с идеалами Канта, обрисовал Пушкин в главе второй "Евгения Онегина":

"... все предрассудки истребя,

Мы почитаем всех нулями,

А единицами себя;

Мы все глядим в Наполеоны;

Двуногих тварей миллионы

Для нас орудие одно;

Нам чувство дико и смешно".

Гуманистическое начало содержит древнейшее нормативное нравственное требование, получившее название "Золотое правило". Оно формулируется в позитивной форме: "поступай по отношению к другим так, как ты хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе", или же в негативной форме: "не поступай... " и т. д. В русской пословице оно получило такую интерпретацию: "чего в других не любишь, того не делай сам".