Современный русский протестантизм: в поисках себя

Путь Востока. Культурная, этническая и религиозная идентичность. Материалы VII Молодежной научной конференции по проблемам философии, религии, культуры Востока. Серия “Symposium”. Выпуск 33. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2004. C.96-100

[96]

По свидетельству протестантов, до утверждения в России свободы совести все силы протестантских церквей были направлены на сохранение, консервацию вероучения, ценностей, практики церковной жизни. В новой России у протестантов появилась возможность свободно исповедовать свою веру, распространять свои убеждения, активно участвовать в жизни общества, то есть более или менее свободно жить и развиваться. Но для русских протестантов такое положение оказалось непривычным. Оно потребовало от них значительной интеллектуальной работы по осмыслению самих себя, своего места в истории и культуре страны.

Общее настроение и состояние русского протестантизма в последние десять лет можно охарактеризовать как поиск новых идей, форм церковной жизни, новых служений. В первую очередь он выражается в саморефлексии, конструировании русскими протестантами собственной идентичности посредством обращения к прошлому протестантских идей и церквей в России.

В настоящее время можно говорить о формировании исторической традиции русского протестантизма. Особое внимание протестантскими авторами уделяется «Великому пробуждению» второй половины XIX века, когда и зародился собственно русский протестантизм в виде штундизма, редстокизма (пашковщины), баптизма. В процесс написания истории русского протестантизма включились видные протестантские историки: Попов В.А., Савинский С.Н., Санников С.В., Каретникова М.С., Никольская Т.К. и другие. За последние годы протестантские издательства опубликовали целый ряд работ, посвящённых истории

[97]

евангельского движения в России и отдельным его выдающимся представителям. Особое место среди протестантских изданий занимают книги, рассказывающие о трагических судьбах русских протестантов в советское время. Объектом исторического анализа становятся малоизвестные и болезненно воспринимаемые протестантами эпизоды из жизни протестантских церквей в советский период, как например раскол 1961 года. Таким образом, происходит осмысление исторического наследия русского протестантизма, озвучиваются имена протестантов, пострадавших за свою веру, происходит героизация некоторых деятелей евангельского движения в России.

В советское время официальным началом русского евангельского движения считалось «духовное пробуждение» второй половины XIX столетия. Часть протестантов придерживалась концепции самобытного происхождения русского протестантизма, другие придавали решающее значение иностранным влияниям. Сейчас большинство протестантских,авторов полагает, что вклад западных миссионеров в распространение протестантизма среди русских был минимальным. Общим для них является стремление «удревнить» историю русского протестантизма, доказать, что «дух» протестантизма, или евангелизма, всегда был неотъемлемой составляющей русской религиозности. Подобные идеи развивают представители церкви евангельских христиан-баптистов М.С. Каретникова, С.В. Санников, С.Н. Савинский, В.В. Солодовников, Н.А. Корнилов, а также глава Научно — исследовательского центра Ассоциации Христианских Церквей «Союз Христиан» В.А. Бачинин, президент АХЦ И.Ю. Никитин, преподаватель адвентистской Заокской Духовной Академии О.А. Жиганков и другие.

По мнению М.С. Каретниковой, христианство на Русь пришло изначально в двух формах — обрядовой и евангельской. В силу ряда обстоятельств (татаро-монгольского завоевания, большей понятности византийского обрядового христианства массе языческого населения) первая форма стала частью национально-государственной идеологии. Евангельское христианство, которое, по мнению Каретниковой М.С., являлось подлинным христианством, развилось благодаря переводу Библии на славянский язык и присущим русскому народу напряжённым духовным исканиями. Но оно длительное время вынуждено было существовать в виде подавляемой оппозиции по отношению к официальному православию. Носителями евангельских принципов М.С. Каретникова считает митрополита Илариона, чьё «Слово о Законе и Благодати», на её взгляд, отражает

[98]

евангельское понимание спасения [1], великих русских князей (Ярослава Мудрого, Владимира Мономаха), а также Кирилла Туровского и Климента Смолятича. Эту линию продолжают стригольники, новгородско-московская ересь, нестяжатели, раскольники, прежде всего беспоповское течение старообрядчества, Григорий Сковорода, духовные христиане (духоборы, молокане). О расколе М.С. Каретникова пишет: «Раскол — это наша Реформация, в русском варианте. Это действительно пробуждение сознательной религиозности… Аввакум — это наш Лютер» [2]. Для М.С. Каретниковой венцом и итогом истории русского евангельского христианства стало появление во второй половине XIX века русского баптизма.

Во многом родственными концепции М.С. Каретниковой являются взгляды С.В. Санникова на генезис реформационных идей в России. Но он более сдержан и осторожен в оценках. Санников С.В.также видит в ряде русских религиозных движений и мыслителей предтеч русского протестантизма. По его мнению, протестантские идеи должны были с необходимостью возникнуть на русской почве:»…общедоступность и широкое распространение понятного текста Священного Писания плюс религиозные искания народа, которые не могли найти удовлетворения в стенах православной церкви, неизбежно вели к появлению протестантизма» [3]. Санников расходится с М.С. Каретниковой в оценке раскола, считая его как раз борьбой не за принцип, а за форму. По мнению этого автора, наряду с псевдореформацией (расколом) в России сложилась «устойчивая самобытная традиция радикальной Реформации» [4], которую представляли стригольники, нестяжатели, беспоповцы, а также хлысты, скопцы, духоборы, молокане, и, наконец, баптисты.

Исходной методологической посылкой воззрений на развитие протестантских идей в России В.А. Бачинина и И.Ю. Никитина является тезис о принципиальном дуализме русской культуры. Этот дуализм характеризуется как наличие в ней «сквозных начал-тенденций» — византизма и евангелизма: «За религиозно-общественной оппозицией византизма и евангелизма просматривается моральная антитеза между механизмами социальной репрессивности и неизбывной

[99]

потребностью человеческого духа в нравственной автономии. Внешне этот всеобъемлющий дуализм выглядел и продолжает выглядеть как борьба государствоцентристской модели социокультурной жизни с моделью христоцентристской» [5]. «Византизм и евангелизм — два духовных течения, обладающие большой созидательной силой. У них различные культуротворческие векторы. Первый имеет государствоцентристскую природу, а для второго определяющую роль играют личный поиск живого Бога и ценности религиозно-гражданской жизни» [6]. Выразителями принципов евангелизма были стригольники, нестяжатели, новгородско-московские еретики. По мнению авторов концепции, залогом поступательного развития России по пути демократизации и созидания гражданского общества является привлечение потенциала евангелизма. Концепция Бачинина В.А. и Никитина И.Ю. отличается академичностью и расширенной трактовкой понятия «евангелизм», который рассматривается не только как религиозный феномен, но и социально-политический.

Как правило, все протестантские авторы, которые пишут о национальных корнях русского евангельского христианства, мыслят в системе бинарных оппозиций. При этом, естественно, положительный полюс русской духовности представляют в их концепциях предтечи русского протестантизма. Обрядоверию и коллективной религиозности православия противопоставляется сознательная, индивидуальная вера идейных предшественников русского протестантизма. Законничество и ветхозаветность, по мнению протестантских авторов, — отличительные признаки учения, сознания и практики Русской Православной Церкви. Действенная вера, нравственная сила, опора на Слово Божие и в первую очередь на Новый Завет — характеристики русских реформационных движений. Православие оценивается как заимствованное извне (от греков) учение, во многом близкое язычеству, не выражающее сути истинного христианства. Евангельское же христианство представляется протестантам подлинным христианством, возвращением к первохристианству. Те реформационные движения, которые воплотили идеи евангельского христианства, отличались антииерархическим, зачастую иконоборческим характером, рационализмом, гуманистической и просветительской направленностью.

Таким образом, современные русские протестанты отождествляют себя не с европейской Реформацией и западным протестантизмом, а с той

[100]

традицией евангельского христианства, которую они обнаруживают в глубинных пластах русской духовной культуры.

Выявление в русской религиозности протопротестантских идей и создание целых концепций бытования и развития их в русской культуре выполняют ряд задач. Во-первых, они адресованы тем, кого в протестантской среде принято называть «внешними», то есть государству, РПЦ, обществу. Эти теоретические построения должны способствовать отстаиванию интересов протестантских Церквей перед лицом претензий РПЦ на духовную монополию, опровергать обвинения в адрес протестантов в том, что их вера имеет западное происхождение и характер и чужда русскому менталитету. Доказательства укоренённости протестантских идей в сознании русского народа призваны лишить оснований представление о том, что русский человек по определению православный, и утвердить русский протестантизм в качестве «традиционной» для России религии.

С другой стороны, на более глубинном уровне появление изложенных мною выше идей связано с кризисными явлениями и сложными процессами, имеющими место в русском протестантизме в последние годы. Не всегда простые отношения с западными братьями, расхождения с ними по вопросам вероучения, норм церковной жизни делают необходимым самоопределение русского протестантизма. Кроме того, в настоящее время русские протестанты нуждаются в уяснении для самих себя своего «я», своего места в истории России и возможной роли в её будущем развитии.

Билет 7

1. Христианский символ веры.

2. Западники и слафянофилы. Споры о судьбах России.

1. Христианский символ веры.

Символ веры – краткое и точное изложение основ христианского вероучения, составленное и утвержденное Вселенских Соборах.

Основа христианской веры есть утверждение, что Бог ради спасения людей от бремени первородного греха послал своего Сына на землю, который родился от Приснодевы Марии и воплотился в человеческом образе — Иисусе Христе, был распят, умер и воскрес в третий день, победив смерть.

Первые отцы Церкви излагали пред своими учениками учение Иисуса Христа и апостолов, составлявшее ту норму их пастырской деятельности, которая обозначалась словами: πιστις κάνων αληθεία, regula veritatis, и входила в состав христианской disciplinae arcanae. Сами отцы церкви нередко замечают, что πιστις, или regula fidei, преподана апостолами, которые сами получили её от Христа. Письменное изложение некоторых деталей этой regula fidei впервые появляется около 140 года в евангельской формуле крещения («во имя Отца и Сына и Св. Духа»), у Тертуллиана, Киприана,Фирмилиана Кесарийского, в канонах церкви коптской.

Первый прообраз Символа веры появляется у апостола Павла: «Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам» (1Кор.15:3-7).

Руфин Аквилейский и Маркелл Анкирский приводят Староримский Символ веры на латинском (Руфин) и греческом (Маркелл) языках. К Староримскому восходит Апостольский Символ веры.

Руфин нашёл так называемый Апостольский Символ веры, написанный на латинском языке. В толковании на этот Символ веры Руфин утверждал, что это — подлинный текст Символа, составленного апостолами на соборе в Иерусалиме. Явившись на собор, апостолы имели каждый свой особый символ, составленный применительно к потребностям места проповеди каждого из них; затем они решили общими силами составить один образец веры, который мог бы служить для них во время проповеди руководством и правилом, охраною от возможного разногласия. Они назвали свое коллективное произведение «Символ веры», что указывает на сбор или выборку содержащегося в нём учения из проповеди всех апостолов. Найденный им символ Руфин называет Апостольским или потому, что каждое слово в нём дано апостолами (1 Кор. XI, Деян. XV), или потому, что он содержит веру, несомненно, проповеданную апостолами.

Но так как в каждом месте, где проповедовали апостолы, существовал свой символ веры, то название Апостольского Символа веры справедливо и по отношению ко многим другим символам веры.

Римско-католическая церковь считает «Апостольский Символ веры» одним из важнейших христианских символов веры, в частности, он входит в состав молитвы Розария. Слово «Апостольский» по современному толкованию означает, что Символ излагает проповеданную апостолами веру, а не принадлежность текста перу апостолов, хотя в Средние века даже предпринимались попытки предположить, какие именно слова в Апостольском Символе веры какому именно апостолу принадлежат.

Самим Руфином текст Апостольского Символа веры очищен от примесей аквилейской его редакции. Мартиньи («Dictionnaire», стр. 755) сообщает четыре текста этого Символа с разными чтениями. Современный текст Символа впервые встречается в письменных источниках VI века.

С точки зрения православия, завершительным актом в области символов веры служит Никео-Цареградский Символ веры, первая часть которого была составлена на Никейском соборе (325 год), а вторая — на соборе Константинопольском (381 год), где оба Символа веры были соединены в один документ. Исповедание и прочтение Никео-Цареградского Символа при крещении есть неотъемлемая часть таинства; за крещаемых младенцев Символ веры читается его восприемником.

Христианский Символ Веры:

1. Верую в единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.

2. И в единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, рожденного от Отца прежде всех веков: Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, одного существа с Отцом, Им же все сотворено.

3. Ради нас людей и ради нашего спасения сшедшего с небес, и принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы, и ставшего человеком.

4. Распятого же за нас при Понтийском Пилате, и страдавшего, и погребенного.

5. И воскресшего в третий день согласно Писаниям.

6. И восшедшего на небеса, и сидящего по правую сторону Отца.

7. И снова грядущего со славою, чтобы судить живых и мертвых, Его же Царству не будет конца.

8. И в Духа Святого, Господа, дающего жизнь, от Отца исходящего, с Отцом и Сыном сопокланяемого и прославляемого, говорившего через пророков.

9. В единую святую, соборную и апостольскую Церковь.

10. Признаю одно крещение для прощения грехов.

11. Ожидаю воскресения мертвых,

12. и жизни будущего века. Аминь (истинно так).

Западники и слафянофилы. Споры о судьбах России.

Славянофилы - они утверждали самобытность и неповторимость русской духовной жизни (Хомяков, Киреевский, Аксаков). В основе славяно-философской идеи лежала концепция о мессианской роли русского народа, и, во-вторых, его религиозной, культурной самобытности, в третьих, о решающей роли православия для развития мировой цивилизации.

Раскол христианства на 3 крупные направления позволил славянофилам высказать мнение о православии в отличии от католицизма (отсутствие церковной свободы и непогрешимость папы Римского), а также протестантизма, который абсолютизировал человеческую свободу и индивидуального начала личности, разрушающих церковность. Это в свою очередь позволило славянофилам гармонично сочетать свободу и необходимость, индивидуальную религиозность и церковность. Ключевым понятием славянофилов была категория "соборность". В светском языке это принцип единства и мужественности, т.е. постоянное соединение людей на основе духовной общности. Соборность рассматривалась и как следствие взаимодействия свободного человеческого начала, т.е. свободы, воли человека и божественного начала, т.е. благодать.

Базовой основой соборности являются безусловные истины, или плоды духовных исканий людей. Соборность может быть осознана теми, кто живет в нравственной церковной ограде. Главный признак соборности - это участие человека в культовых обрядах, где и реализуется принцип: единства во множественности.

Славянофилы признавали важную роль рассудочного начала в жизни людей. Т.о. они ратовали за соединение соборных истин с просвещением. Отсюда основной субстанцией русского народа считали православие и общинность. Предназначение великих личностей - быть выразителями этого народного духа россиян. Таким путем славянофилы желали России войти в мировую цивилизацию и стать мировым лидером на православной, духовной основе. Зачатки реализации своих идей славянофилы видели в сельской общине, которую иначе называли "мир". Общинное устройство определяло особый путь России в истории человечества, ибо она сочетает себе 2 начала: хозяйственное и нравственное. Общинные принципы жизнедеятельности укрепляли дух соборности и т.о. приоритетом считалось самоотречение каждого в пользу всех. В итоге просветленное и просвещенное народное общинное начало станет началом общинным, церковным.

Западников отличало стремление вписать Россию в процесс развития европейской культуры. Россия должна учиться у Запада и пройти тот же исторический путь. Идеологию западников поддерживали: Белинский, Чернышевский, Герцен. Т.к. опора была на Запад, то каждый из них активно пропагандировал того или иного западного ученого. Белинский опирался на труды Гегеля. Чернышевский - на Фейербаха, Герцен - французских материалистов.

Философия этого направления получила название революционный демократизм или разночинство.

Луначарский назвал этих трех философов организаторами народных сил.

Разночинцы через художественные образы и научно-публицистические статьи призывали интеллигенцию раскрыть народу глаза на его настоящее положение и поднять его на святое дело революции. Т.о. они призывали: качественно преобразовать идейно-теоретическую платформу освободительного движения России; перейти от дворянской тактики военных переворотов к разночинно-народнической тактике крестьянских восстаний.

Самой благородной фигурой этого направления был Герцен. Он создал теорию русского социализма, в которой провозгласил право каждого на землю, общинное владение ею и мирское самоуправление. К этому он мечтал прийти с помощью реформ, мирных преобразований, либо с помощью еще какой-то альтернативы, какая не связана с революцией.

Прогрессивным в философии Герцена было то, что он допускал перенесение опыта Запада на российскую почву, но не в форме прямолинейного прогресса, т.к. история как и природа развивается в разные стороны, выявляя свои противоположности и тенденции. Замена старого порядка и старых социальных отношений возможна с помощью многообразных форм социального обновления.

Историю он рассматривал в качестве арены деятельности людей.

Разум - это непрерывность бытия и неразрывность его с мышлением. Он утверждал, без разума нет и не может быть целостной и единой природы, в нем физический мир проясняется нравственно, обретает свой критерий и смысл. Единство целостности природы и мышления послужило для Герцена основой принципа объективности разума, признавая его универсальным, логическим постулатом философии.

Сущность вещей он призывал познать путем соединения разума и опыта плюс эмпирия, как сфера естествоведения. Т.о. истину сущего Герцен определяет как единый всеохватывающий разум, но это не идеализм, т.к. в основе его частные науки естествознания. Если быть объективно точным, то Герцен дистанцировался в философии как от материалистов так и от идеалистов. От материалистов его отличало то, что он отрицал объективность разума, свел его к механике мышления одного человека.

От Гегеля и идеалистов он отличался тем, что свел природу и историю к прикладной логике, сделав ее разумностью природного и исторического. Герцен был рационалистическим реалистом. Он признавал объективацию разума и делал это в интересах антропологизации и гуманизации природы. Фактически Герцен был предтечей русского космизма. Эта идея по мнению Льва Толстого принадлежала одной трети всей русской литературы.

На смену революционным демократам в российской философии пришли революционные народники. Они верили сближение интеллигенции с народом и превращения его в базис революционного движения. Представителями революционного народничества были: Лавров, Писарев, Ткачев. Характерные черты философии этого периода наиболее ярко выразил Лавров.
- перестройка российского общества должна осуществляться не только для народа, но и по средством народа
- в связи с тем, что они ставку делали на насилие одиночек, на террор, то для них был характерен философский нигилизм
- деятельность одиночек предполагала напряженный индивидуализм и субъективизм критически мыслящих личностей
- общественная деятельность соединенная с нравственностью предполагала органическое соединение субъективного понимания в справедливость и объективного (истины)

Придерживаясь этих принципов, революционные народники должны были к концу 19 века или в начале 20 века построить справедливое общество в России, однако конец 19 столетия в России ознаменовался расколом интеллигенции на две расы (Бердяев) - на богоискателей и большевиков.

Богоискатели представляли собой культурную элиту русского общества, которая жаждала мистических тайн и религиозных представлений (Мандельштам).

Большевики или сила революции вдохновленные идеями русского радикализма и марксизма стремились с помощью жестокой критики существующего строя поднять народ на революционную борьбу.