Соотношение требований о возвращении неосновательного обогащения с другими требованиями о защите гражданских прав

В ст.1103 ГК РФ было впервые законодательно установлено соотношение требований из неосновательного обогащения с другими требованиями о защите гражданских прав. Из статьи 1102 ГК РФ следует, что обязанность возвратить неосновательное обогащение возникает у лица, которое "без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего)". При этом подчеркивается, что правила ГК РФ о неосновательном обогащении применяются независимо от того, являлось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли.

Для всех случаев неосновательного обогащения в качестве общего правила в ст.1104 ГК РФ названо возвращение неосновательно приобретенного имущества в натуре.

В соответствии с п.1 ст.1107 ГК РФ лицо, которое неосновательно получило или сберегло имущество, обязано возвратить потерпевшему все доходы, которые оно извлекло или должно было извлечь из этого имущества с того времени, когда узнало или должно было узнать о неосновательности обогащения.

При возврате неосновательно полученного или сбереженного имущества или возмещении его стоимости приобретатель вправе требовать от потерпевшего возмещения понесенных необходимых затрат на содержание и сохранение имущества с того времени, с которого он обязан возвратить доходы с зачетом полученных им выгод. Право на возмещение затрат утрачивается в случае, когда приобретатель умышленно удерживал имущество, подлежащее возврату (ст.1108 ГК РФ).

Сопоставив перечисленные нормы о возврате неосновательного обогащения с нормами ст.301 и 303 ГК РФ о возврате собственником имущества из чужого незаконного владения, можно найти много сходных моментов. Однако, по мнению А.Л. Маковского, их недостаточно, чтобы разграничивать кондикционный и виндикационный иски. Ученый отмечает, что, даже учитывая сохранившееся со времен еще римского права положение о применении положений о виндикации в отношении индивидуально-определенных вещей, нельзя говорить о запрете по ГК РФ взыскивать индивидуально-определенную вещь по правилам о возврате неосновательного обогащения8.

Такой запрет в ГК РФ действительно отсутствует, однако в науке гражданского права с давних пор существует четкое разграничение виндикационного и кондикционного исков. Еще Савиньи в исследованиях о природе кондикции по римскому праву противопоставлял кондикции виндикацию и отмечал применительно к договору займа, что кредитор, давая взаймы, решается пожертвовать правом собственности и соответствующей ему защитой в форме виндикации; взамен виндикации кредитору дается обязательственная защита в виде особого иска кондикции, так что кондикция есть замена виндикации, утраченной вследствие отчуждения предмета займа9.

Действительно, "в процессе и в результате получения приобретателем имущественных выгод в виде определенных родовыми признаками вещей, наличных денег или ценных бумаг на предъявителя происходит обезличивание указанных видов имущества, потеря приданной им индивидуализации... В таком обезличенном или по-новому индивидуализированном состоянии они становятся объектами права собственности (иного вещного права) приобретателя, а прежний собственник утрачивает права на них"10.

Иную позицию занимал А.Н. Арзамасцев. Соглашаясь с необходимостью взыскания неосновательно полученных вещей, определенных родовыми признаками, посредством требования о возврате неосновательного обогащения, он утверждал, что фактическое завладение имуществом или потребление неосновательно полученного (сбереженного), хотя и определенного родовыми признаками, имущества не означает приобретения на него права11.

В отличие от вещей, определенных родовыми признаками, индивидуально-определенная вещь не становится собственностью приобретателя, а остается в собственности потерпевшего, несмотря на переход фактического владения данной вещью к приобретателю. Как писала Е.А. Флейшиц, о приобретении имущества можно говорить только в случаях, когда у обогатившегося возникло то или иное имущественное право12. Поскольку право собственности сохранилось за потерпевшим, он может обратиться с виндикационным иском; иск из неосновательного обогащения в данном случае не может применяться, так как обязательственное правоотношение по возврату неосновательного обогащения не возникло.

Таким образом, говоря о соотношении требований из неосновательного обогащения и об истребовании имущества из чужого незаконного владения, следует отметить, что, когда предметом обогащения является имущество, определенное родовыми признаками, следует применять кондикцию, а когда имущество является индивидуально-определенным, должен применяться иск о виндикации. При этом к отношениям по истребованию имущества из чужого незаконного владения могут субсидиарно применяться положения главы 60 ГК РФ, например, об ответственности держателя за ухудшение состояния имущества, выбывшего из владения собственника. Если индивидуально-определенное имущество по каким-либо причинам не может быть возвращено собственнику в натуре, к виндикационному иску обратиться нельзя, так как нормы главы 20 ГК РФ не предусматривают возможности заменить истребуемое имущество денежным эквивалентом. В этом случае права собственника защитят положения ст.1105 ГК РФ о возмещении стоимости неосновательного обогащения.

Отграничение кондикционных обязательств от деликтных являлось и является самой сложной задачей при выяснении сферы применения кондикционных обязательств. Господствующей в науке гражданского права до недавнего времени оставалась точка зрения, согласно которой разграничение деликтного и кондикционных исков следует проводить по принципу вины:

- если обогащение возникло в результате виновного поведения обогатившегося лица, предъявленный к нему иск следует рассматривать как деликтный;

- если же оно явилось следствием обстоятельств, которые нельзя вменить обогатившемуся в вину, предъявленный к нему иск следует оценить как кондикционный13.

Камнем преткновения для отмеченного подхода являлись нормы, закрепленные в ст. 402 ГК РСФСР 1922 г. и в ч. 4 ст. 473 ГК РСФСР 1964 г. Согласно ст. 402 ГК РСФСР 1922 г. обогатившийся за счет другого лица вследствие противозаконного или направленного в ущерб государству действия этого лица обязан внести неосновательно полученное в доход государства, а согласно ч. 4 ст. 473 ГК РСФСР 1964 г. имущество, приобретенное за счет другого лица не по сделке, но в результате других действий, заведомо противных интересам социалистического государства и общества, если оно не подлежит конфискации, взыскивается в доход государства.

Из данных норм как бы вытекало, что неосновательное обогащение могло возникнуть в результате виновных действий обогатившегося лица. Именно нормативные конструкции ст. 402 ГК РСФСР 1922 г. и ч. 4 ст. 473 ГК РСФСР 1964 г. послужили основой для вывода о парадоксальности положения, при котором общий критерий - принцип вины, положенный в основу разграничения деликтного и кондикционного исков, оказывается начисто опровергнутым при анализе одного из частных случаев неосновательного приобретения имущества14. Но в действительности парадоксальность заключается в другом: до настоящего времени не подмечено, что в ст. 402 ГК РСФСР 1922 г. и в ч. 4 ст. 473 ГК РСФСР 1964 г. речь шла не о кондикционных обязательствах (исках), сущность которых заключается в обязанности обогатившегося возвратить потерпевшему по его требованию неосновательное обогащение, а об отказе (запрете) в кондикции имущества, приобретенного в результате действий антисоциальных, противоречащих основам правопорядка и нравственности. При отказе в кондикции нет и не может быть кондикционного обязательства. Уже римские источники давали богатый материал по данному вопросу. Тот, кто стремился подкупить судью или свидетеля, или прелюбодей, уплативший заставшему его с чужой женой за молчание, или, наконец, оплативший неблаговидные поступки других лиц не могли требовать возврата уплаченных денег15. Говоря современным языком, взяткодатель не может по суду требовать от взяткополучателя возврата суммы взятки со ссылкой на недействительность сделки, так как подобная кондикция запрещена, а обогащение взяткополучателя подлежит взысканию в доход государства в качестве меры наказания. При этом требования государства как кредитора являются конфискационными, а не кондикционными, поскольку обогащение взяткополучателя произошло не за счет имущества государства, а за счет имущества взяткодателя. Случаи отказа в кондикции присутствуют и в действующем законодательстве при установлении конфискационных санкций в качестве последствия недействительности сделок.

В настоящее время отграничение кондикционного иска от деликтного по принципу вины невозможно. Во-первых, в соответствии с п. 4 ст. 1103 ГК нормы о неосновательном обогащении подлежат субсидиарному применению к требованиям о возмещении вреда, в том числе причиненного недобросовестным поведением обогатившегося лица. Во-вторых, очевидно, что такая форма неосновательного обогащения, как покушение на чужие права (особенно такой ее вид, как незаконное использование чужих прав), может быть использована приобретателем умышленно, в результате виновных действий. В сложившейся законодательной ситуации с теоретической точки зрения наиболее правомерно разграничение деликтного и кондикционного исков в зависимости от того, образуется ли на стороне правонарушителя имущественная выгода.

Как известно, имущественным вредом является любое уничтожение или умаление охраняемого правом имущественного блага16. Но сами формы уничтожения и умаления имущественных благ весьма различны. Если указанные действия происходят в форме уничтожения, порчи имущества, причинения вреда жизни или здоровью, то правонарушитель, умаляя имущественные блага потерпевшего, не обогащается за счет него, а причиняет вред. Если же умаление имущественного блага осуществлено в форме похищения, иного неосновательного присвоения имущества правонарушителем, то в результате этого правонарушитель причиняет потерпевшему убытки и одновременно неосновательно обогащается.

Обогащение правонарушителя за счет другого лица (потерпевшего) путем умаления имущественного блага последнего в форме причинения убытков - это пограничный случай для институтов, регламентирующих обязательства из причинения вреда и обязательства из неосновательного обогащения. Но в той мере, в какой законно отнесение к неосновательному обогащению любого случая приобретения без достаточных правовых оснований чужого имущества лицом, действовавшим невиновно, в той же мере возможно и отнесение к неосновательному обогащению случаев виновного обогащения правонарушителя за счет потерпевшего путем причинения ему убытков. Данные явления однородны, ибо в обоих случаях происходит обогащение одного лица за счет другого.

Истребование убытков, причиненных в результате обогащения лица, путем предъявления кондикционного иска оправдано также тем, что данный иск наиболее полно обеспечивает принцип полного возмещения имущественного урона потерпевшего, ибо в обязательствах, возникших из неосновательного обогащения, вина потерпевшего не может служить основанием для уменьшения размера его требований, в то время как в обязательствах из причинения вреда при наличии вины потерпевшего его требования могут быть ограничены.

Важно также иметь в виду, что обязательство из неосновательного обогащения в случае неправомерного присвоения правонарушителем имущества потерпевшего может иметь место лишь тогда, когда объектом присвоения было имущество, обладающее родовыми признаками. Если правонарушителем будет присвоена индивидуально-определенная вещь и она сохранится в натуре, то потерпевший как не потерявший титула собственник может истребовать такую вещь путем предъявления виндикационного иска.

Кондикционный иск не может быть применен вместо деликтного, но это не исключает возможности субсидиарного применения кондикционного иска наряду с деликтным. Нормы гл. 60 ГК об обязательствах из неосновательного обогащения могут субсидиарно применяться к требованиям о возмещении вреда в следующих типичных случаях. Например, делинквент некоторое время незаконно владеет вещью и в процессе использования допускает ее порчу, приводящую к утрате вещью своего хозяйственного назначения (цели), либо уничтожает вещь. Или субъект длительное время незаконно использует чужие железнодорожные пути и при этом допускает их постепенное разрушение. В таких ситуациях делинквент должен будет возместить собственнику вещи не только причиненный ущерб, но и неосновательное сбережение, возникшее в результате неосновательного использования чужой вещи. Субсидиарное применение норм об обязательствах из неосновательного обогащения возможно при незаконном использовании субъектом чужих исключительных прав в ситуации, когда такое использование вызывает у правообладателя имущественный ущерб (например, падение объемов продаж в связи с появлением на рынке товаров, произведенных с незаконным использованием изобретения), а у пользователя чужих прав - сбережение имущества в результате неуплаты лицензионных платежей.

Выявление сферы применения норм об обязательствах из неосновательного обогащения, определение границ их субсидиарного применения к требованиям, вытекающим из иных способов защиты гражданских прав, дают основание для утверждения о том, что конкуренция между основными видами исков (виндикационным, договорным, деликтным и кондикционным) невозможна. Каждый из указанных способов защиты гражданских прав имеет собственное основание применения.

Кондикционные обязательства регламентированы в гл. 60 ГК РФ (ст. 1102 - 1109).

Лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение).

Фактический состав, порождающий обязательства из неосновательного обогащения

или сбережения имущества, состоит из следующих элементов:

а) одно лицо приобретает или сберегает имущество за счет другого;

б) имущество приобретается или сберегается без предусмотренных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований.

Приобретение имущества одним лицом за счет другого означает увеличение объема имущества у одного лица и одновременное уменьшение его объема у другого.

Приобретение предполагает количественные приращения имущества, повышение его стоимости без произведения соответствующих затрат приобретателем, например, когда гражданин, действуя по поручению другого, ошибочно передает долг доверителя не займодавцу, а другому лицу; когда организация повторно оплачивает полученные на ее имя товары и т.п. Сбережение имущества означает, что лицо должно было израсходовать свои средства, но не израсходовало их либо благодаря затратам другого лица, либо в результате невыплаты положенного вознаграждения другому лицу. Неосновательное приобретение или сбережение могут возникнуть вследствие действий и событий. Действия, приводящие к неосновательному приобретению (сбережению) имущества, разнообразны. Это могут быть действия самого потерпевшего (уплата чужого долга, повторная оплата уже оплаченного товара и т. п.); действия третьих лиц (ошибочная выдача груза железной дорогой не получателю, указанному в накладной, а другому лицу и т.п.); действия самого приобретателя имущества (получение почтового

перевода, пришедшего на имя однофамильца, и т.п.) Сами действия могут быть
как правомерными, так и неправомерными. Обязательство из неосновательного обогащения как вид гражданско-правового обязательства имеет следующие признаки:

1. Кондикционные обязательства, наряду с обязательствами вследствие причинения вреда, относятся к группе внедоговорных обязательств, которые отличаются от договорных тем, что они опосредуют аномальные имущественные отношения, а также возникают преимущественно вопреки воле их участников.
2. Основная функция, которую выполняют внедоговорные обязательства, охранительная, что присуще соответственно и обязательствам вследствие неосновательного обогащения.

3. Кондикционные обязательства направлены на восстановление имущественной сферы потерпевшего приобретателем, неосновательно обогатившимся за его счет.

Наиболее распространенной формой неосновательного обогащения является получение приобретателем недолжного имущества. Основная разновидность этой формы - исполнение недолжного, т.е. передача потерпевшим приобретателю имущественной выгоды, которая не должна была передаваться, потому что лежащие в основе передачи сделка или иное правовое основание изначально отсутствовали, или были недействительны, или отпали впоследствии.