Эффект мультипликатора. Парадокс бережливости. Супермультипликатор

По мнению экономистов конца 19 начала 20 века рыночная система без вмешательства из вне способна обеспечить полное использование ресурсов в экономике. Эластичность цен, заработной платы, процентной ставки приводят в действие рычаги саморегулирования, что ведет к производству при полной занятости.

После "великой депрессии" 30х годов 20 века Джоном Кейнсом была обоснована неспособность экономики к саморегулированию и необходимость государственного регулирования на макроуровне.

Экономические решения принимаются в условиях неопределенности, и требуют время для приспособления к неожиданным событиям, чем Кейнс во многом и объяснял экономические спады. При экономическом спаде реакция потребителей, инвесторов и производителей на изменившиеся обстоятельства необязательно вернет экономику к прежнему состоянию полной занятости. Экономика может неопределенно долго пребывать в состоянии, когда объем производства намного ниже производственных мощностей (используются не все производственные мощности), а уровень безработицы неоправданно высок.

Чтобы вывести экономику из такого положения, надо увеличить совокупный спрос, особенно в части инвестиций. Даже небольшое изменение инвестиций вызовет мультипликативный рост валового продукта и занятости.

Мультипликатор — коэффициент, показывающий зависимость изменения валового продукта от изменений инвестиций.

При росте инвестиций валовый продукт будет расти в гораздо большем размере, чем первоначальные денежные инвестиции. Помимо первичного эффекта возникает вторичный и последующие эффекты. Этот множительный эффект и называется мультипликативным эффектом.

Дословно мультипликатор означает «множитель». Сущность эффекта мультипликатора состоит в следующем: увеличение любого из компонентов автономных расходов приводит к увеличению национального дохода общества, причем на величину большую, чем первоначальный рост расходов.

Мультипликатор инвестиционных (государственных) расходов = Δ Валовый продукт / Δ Инвестиций

Теория Харрорда стимулировала разработку моделей роста, которые комбинируют действия мультипликатора и акселератора (Акселератор - отношение между величиной чистых, или индуцированных, инвестиций (валовые инвести­ции минус инвестиции на замещение), и темпом изменения национального дохода. Быстрый рост дохода и расходов на потребление оказывает давление на существующие производ­ственные мощности и стимулирует предпринимателей к инвес­тициям не только на замещение существующего капитала (по мере того, как он изнашивается), но и к вложению средств в новые заводы и оборудование, чтобы удовлетворить повышение спроса.).

Таким путем возник так называемый супермультипликато р. Исходным моментом здесь являются автономные капиталовложения, которые благодаря мультипликационному эффекту повышают доходы. Рост доходов должен вести к индуктивным капиталовложениям, при которых вновь действует акселератор. Созданные таким путем доходы вновь вызовут действие мультипликатора и т.д. Супермультипликатор мог бы действовать без ограничения, если бы не натолкнулся на полное израсходование всех производственных источников.

Когда супермультипликатор наталкивается на «потолок полной занятости» и полного использования производственных мощностей, рост производства замедляется, вследствие чего акселератор действует в обратном направлении. Движение спада захватывает всю экономику; самая низкая точка депрессии будет достигнута в том случае, когда прекратятся всякие капиталовложения. В этой точке отрицательное действие акселератора теряет силу, в результате чего может начаться процесс подъема экономики, в котором вновь осуществляется процесс супермультипликатора.

Анализ мультипликатора помогает объяснить существующий в реальной экономической жизни парадокс бережливости, который заключается в том, что попытки общества больше сберегать при определенных условиях фактически приводят не к большему, а к тому же или меньшему объему сбережений. Так ли это на самом деле?

С точки зрения отдельного лица сбережения увеличивают его личное богатство, т.е. это безусловное благо для него. Но с точки зрения общества рост сбережений может оказаться злом из-за нежелательного воздействия на общий объем производства и занятость. Ведь тот, кто сберегает, сокращает свое потребление, тем самым сокращает доход кого-то другого. Падение дохода убивает часть инвестиций, поскольку препятствует росту производства и предложения. Эта тенденция особенно опасна в условиях полной занятости. В условиях неполной занятости рост сбережений может быть в целом желательным, так как он сокращает текущий потребительский спрос и препятствует росту инфляции.

Однако у населения появляются значительные стимулы сберегать больше как раз в то время, когда рост сбережений является наименее желательным, а именно, когда экономика вступает в стадию спада производства. В этом случае стремление больше сберегать только ухудшает экономическую конъюнктуру.

5. Международная конкурентоспособность: концепции и современные тенденции

Концепция конкурентоспособности основана на теории ис­пользования в международном разделении труда сравнительных преимуществ национальных, экономик (дешевая рабочая сила, бо­гатые природные ресурсы и т.п.) для экспорта продукции в стра­ны, где таких преимуществ нет, и импорта продукции из стран, которые обладают преимуществами по сравнению с национальной экономикой страны-импортера.

Конкуренция составляет основу динамичного развития ин­дустриального общества, первоначально имеет форму свободной конкуренции частных производителей на открытых рынках и пре­имущественно ценовой механизм и ее реализации на внутреннем и зарубежных рынках. При этом само понятие конкуренции, разви­вающееся на протяжении трех веков, динамично меняется.

По клас­сическому определению М. Вебера, конкуренция - это «мирные попытки установления контроля над возможностями и преимуществами, которые также желаемы другими». Конкуренция — это действия двух и более агентов, на­целенные на получение одного и того же ограниченного ресурса, доступного при определенных усилиях с их стороны.

В Докладе о глобальной конкуренции Всемирного экономического форума "конкурентоспособность экономики определяется ее возможностью достигать высоких темпов роста на устойчивой основе". В США в официальном докладе по вопросам конкурентоспособности генерального ревизионного управления конкурентоспособность "на национальном уровне предполагает возможность нации достигать предельных уровней производительности, позволяющих поддерживать растущие стандарты жизни в комплексном мировом хозяйстве". Эксперты Международного института развития менеджмента определяют конкурентоспособность как "способность страны в условиях честных и свободных рыночных отношений производить товары и услуги, удовлетворяющие требованиям международных рынков, в то же время поддерживая и повышая реальные доходы своих граждан в долгосрочной перспективе". По их мнению "страны конкурируют в предоставлении среды, в которой предприятия могут успешно конкурировать". Таким образом, современное понимание конкурентоспособности напрямую связано с развитием мировой экономики и международных рынков в условиях углубления процессов глобализации.

В 1990 г. появилась теория конкурентных преимуществ М. Портера. Конкурентоспособность, с его точки зрения, определяет успех или неуспех в конкретных отраслях производства и то место, которое страна занимает в системе мирового хозяйства. Национальная конкурентоспособность определяется способностью промышленности постоянно развиваться и производить инновации. Конкуренция - это не равновесие, а постоянные перемены и совершенствование и обновление отрасли это непрерывный процесс. Поэтому в основе объяснения конкурентного преимущества страны лежит роль страны базирования в стимулировании обновления и совершенствования (т. е. в стимулировании производства инноваций).

Наиболее серьезно идеи М. Портера стали подвергаться кри­тике по мере бурного развития интернет-коммерции. Критики справедливо отмечают, что с момента публикации работ Портера экономические условия существенно изменились. Глобальная информатизация и возросшая роль Интернета как площадки для е-коммерции оказали серьезное влияние практически на все отрасли деловой деятельности.

Действительно, теории М. Портера во многом базируются на постулатах, которые имели место в экономике 80-х гг., характери­зуемой сильной конкуренцией, периодическим изменением конъюнктуры и относительно устойчивыми рыночными структурами. В моделях М. Портера основное внимание сосредоточено на ана­лизе фактической ситуации (клиенты, поставщики, конкуренты и т.д.) и на предсказуемых изменениях (появление новых игроков на рынке, товаров-заменителей и т.д.). В рамках 5 конкурентных сил конкурентные преимущества являются результатом укрепле­ния собственного положения компании. Сегодня в рамках этих сил представляется невозможным объяснить и проанализировать те динамические изменения, которые преобразуют целые отрасли промышленности.

По мнению Л. Доунса, портеровские модели больше не жизнеспособны. Л. Доунс идентифицирует три новые силы, которые требуют новой стратегической структуры и разработки ряда совсем других аналитических и бизнес-инструментов: цифровизация, д ерегуляция и глобализация.

Цифровизация. Поскольку влияние информационных техно­логий растет, все игроки на рынке будут иметь доступ к гораздо большему количеству информации. Таким образом, появятся пол­ностью новые бизнес-модели, в которых даже игроки, не входящие в отрасль или являющиеся ее аутсайдерами, будут в состоянии существенно повлиять на принципы и уровень конкуренции на рынке. В качестве примера Л.Доунс приводит возрастающую роль электронных торговых центров, которыми управляют, например, телекоммуникационные операторы или кредитные организации. Ни модель «пяти сил», ни исследование экономической структуры не способны отследить данные изменения.

Дерегуляция. За прошедшие 15 лет в США и в европейских странах наблюдалось резкое сокращение присутствия государства во многих отраслях, таких как авиация, связь, коммунальное хозяйство и банковская сфера. Компании данных отраслей, подталкиваемые новыми возможностями в сфере информационных технологий, были, с одной стороны, в состоянии, а с другой — вы­нуждены полностью реструктурироваться и подыскать альтерна­тивные направления своего развития.

Глобализация. Если в широком смысле данный термин означает определенный этап интенсивной интеграции или интернационализации политиче­ских, социально-экономических и культурных отно­шений, то в экономическом аспекте он характери­зуется либерализацией мировой торговли, мобильно­стью капитала и рабочей силы, освоением современ­ных технологий, международной конкуренцией.

Современные тенденции. Создание новой модели международной конкурентоспособности экономики в последнее время вызвано изменением внешних факторов конкурентоспособности, обусловленным современным мировым экономическим развитием. Среди наиболее значимых факторов, с точки зрения воздействия на теорию конкурентоспособности, следует выделить глобализацию мирового хозяйства, развитие нового информационного общества, тесно связанное с развитием научно-технического прогресса и новые возможности им открываемые, усиление влияния государственного регулирования и управления в изменяющихся условиях, а также новую роль международных организаций. Заметно повлиял на трансформацию теории конкурентоспособности также недавний мировой финансовый и экономический кризис.

Развитие внешних факторов конкурентоспособности предопределило развитие внутренних факторов, изменение их роли и значения для развития конкурентных преимуществ экономики. Инновационный фактор является самым новым фактором в теории конкурентоспособности. Этот фактор является наиболее динамичным и его вес в методиках оценки уровней национальной конкурентоспособности достаточно быстро повышается (в настоящее время он составляет 30%), кроме того растет количество «инновационных» экономик, т.е. экономик, использующих инновационный тип конкурентных преимуществ. Другой фактор, переживший в последнее время серьезные трансформации - это технологическое развитие экономики: было замечено, что конкурентоспособные экономики в основном имеют превосходящую технологическую основу, и это позволяет им использовать более продвинутый и комплексный производственный процесс и производить более сложные продукты и услуги.

В теории конкурентоспособности такой фактор как «труд» или «человеческий капитал» присутствовал традиционно, однако в основном в той мере, которая касалась стоимости рабочей силы и эффективности ее использования. Эволюция теории конкурентных преимуществ и научно-технический прогресс привели к коренным преобразованиям в требованиях к человеческому капиталу. Главные изменения заключаются в том, что, во-первых, качественное здравоохранение и начальное образование считаются одними из основных конкурентных преимуществ, а во-вторых, для повышения уровня национальной конкурентоспособности необходим человеческий капитал более высокого уровня образования, с адекватными современной структуре экономики навыками.

Международная конкурентоспособность России. Россия, с одной стороны, за 2000–2010 гг. практически удвоила подушевой ВВП в валютном выражении и сократила разрыв с уровнем производительности труда в США (с 75% до 60%), но, с другой, одновременно отстала и от стран-лидеров по уровню накопления инновационного потенциала. Положение России не соответствует ее базовому потенциалу, высокий уровень которого определяется большим внутренним рынком, а также тем, что она наделена не только природными ресурсами (они есть и у Бразилии, и у Китая, и у Южной Африки), но и весьма качественной рабочей силой.

В 2012 г. исследовательским центром Heritage Foundation был опубликован ежегодный рейтинг стран с точки зрения экономической свободы. Россия набрала в нем 50,5 баллов из 100 при среднем в мире в 59,5 баллов. Заметим, что государства, получившие оценку ниже 50 баллов, рассматриваются центром уже как «несвободные». Наша страна находится на 144-м месте, замыкая список «преимущественно несвободных» экономик и отставая не только от Китая (138-е место), но и от Бразилии и Индии, занимающих соответственно 99-е и 133-е места в рейтинге экономической свободы.

Согласно исследованию IMD, в 2011 г. Россия занимала 49-е (из 59 стран) место в рейтинге конкурентоспособности стран мира. Такие оценки социальной и институциональной среды (компонент эффективности государства по IMD), как достаточность защиты личной безопасности и частной собственности, честность судебной системы, политическая стабильность, прозрачность государственной политики, отсутствие бюрократии и коррупции для России гораздо ниже, чем для Бразилии, Индии или Китая.

Что касается бизнес-среды новости также неутешительны, легкость ведения бизнеса в стране также крайне низка, а законодательная поддержка создания фирм за 10 лет улучшилась незначительно. Утечка мозгов из России препятствует конкурентоспособности экономики гораздо сильнее, чем в других странах БРИК, а по способности привлекать иностранных специалистов страна опустилась с первой на последнюю позицию по сравнению с остальными быстроразвивающимися странами. При этом большинство этих и других показателей в стране за десять лет скорее снизилось или осталось на прежнем, низком уровне.

Согласно рейтингу Всемирного экономического форума (WEF) за 2011–2012 гг. страна занимает 66-е (из 142) место. Россия оказалась позади не только развитых, но и многих развивающихся стран – в частности, других членов БРИК. При этом, Россия по уровню среднедушевого ВВП заметно (от 1,5 до 5 раз) выше партнеров по БРИК, а значит их институты (правила игры) ей скорее всего не подходят. По уровню почасовой производительности труда Россия тоже выше (в 2–5 раз), а вот эффективность зарплат («зарплатоотдача») в ней заметно (в 2 раза) ниже. Это значит, что для того, чтобы удержать уровень жизни от падения, России, по мнению экспертов ВЭФ, необходимы модернизация и инновации.

Современными тенденциями конкурентоспособности Республики Татарстан являются инновации и инвестиции.