Националистические и террористические движения

Участие Индии в войне еще раз продемонстрировало ее значение для Британской империи и пробудило у индийцев надежду на получение права на самоуправление.

Закон об обороне Индии во время Первой мировой войны вводил жесткие ограничения на деятельность политических партий и организаций. Между тем в стране нарастали протестные настроения. В этих условиях активизировалась деятельность подпольных революционных и террористических организаций. Современные индийские исследователи избегают называть их террористическими, предпочитая другой термин – «национальные революционные организации и движения».

Эти организации начали свою деятельность еще в конце XIX в., продолжили и развили ее во время движения свадеши в первом десятилетии XX в. Многие из их выступлений были рассчитаны на демонстрационный эффект. Одним из них была террористическая акция в Дели в декабре 1911 г. во время упоминавшегося уже «имперского дурбара» по случаю визита в Индию короля Георга V. К этому визиту были приурочены два крупных мероприятия – перевод столицы Британской империи из Калькутты в Дели и объявление об аннулировании раздела Бенгалии 1905 г.

Во время торжественного въезда вице-короля Индии Хардинга в новую имперскую столицу 23 декабря 1911 г. в процессию из слонов, на которых в седлах с балдахинами восседала сопровождавшая вице-короля свита, была брошена бомба. Вице-король не пострадал, однако один из его помощников был убит. Организатор покушения Раш Бехари Бос скрылся и впоследствии эмигрировал в Японию.

Мировая война, по мнению индийских революционеров, открыла перед ними новые возможности в борьбе за свободу страны, особенно в первый период, когда англичане терпели неудачи и поражения. Революционеры пытались привлечь на свою сторону армию. Наиболее крупным в этой связи событием было восстание расположенной в Сингапуре в феврале 1915 г. Пятой пехотной дивизии, состоявшей из мусульман. Восставшие индийские солдаты арестовали британских офицеров, захватили Сингапур и держали его под своим контролем в течение двух недель. Восстание было подавлено с помощью японских военных кораблей. Организаторы восстания Исмаил Манджур и Соханлал Патхак, а также другие его участники (более 65 человек) были казнены. Причем некоторые из них – тем же способом, который применялся во время подавления восстания 1857–1859 гг. – их привязывали к стволам пушек, из которых потом выстреливали.

В то же время был поднят мятеж в подразделении государственной охраны в Малайе. Мятежников постигла та же участь – они были казнены. После этого была попытка поднять восстания индийских солдат в Мандалае (Бирма), затем в Белуджистане. Все они окончились неудачей. Часть их участников была казнена, а оставшихся в живых судили по делу о заговоре против короля. Суд проходил в Лахоре. 90 обвиняемых были приговорены к смертной казни, 800 – к пожизненной ссылке. Всего в Лахоре рассматривалось девять дел по обвинению в заговоре.

Еще один суд над обвиняемыми в заговоре против английских властей состоялся в 1916 г. в Бенаресе. Группа подсудимых обвинялась в подстрекательстве солдат к мятежу путем распространения листовок соответствующего содержания. Все обвиняемые были осуждены на вечную ссылку[143].

Индийские революционеры в своей борьбе за независимость рассчитывали на помощь извне, прежде всего со стороны индийцев, находившихся за границей. Имелось в виду насильственное свержение колониального гнета. Одной из крупных национально-революционных организаций была партия «Гадар» («Восстание»), созданная в США в 1913 г. эмигрантами из Индии, в основном сикхами. Во главе партии стоял Лала Хар Даял (1884–1939) – индус из касты каястха. Он получил образование в миссионерской школе, затем в колледже в Лахоре, а после этого направился в Оксфордский университет. В Англии Хар Даял познакомился с революционными идеями, в том числе русского революционного движения 1905–1907 гг., и после двух лет учебы в Оксфорде вернулся в Индию. Там он пропагандировал идею свержения британского господства путем всеобщего бойкота в сочетании с ненасильственными методами[144].

После репрессий властей при подавлении патриотических выступлений 1907–1908 гг. Хар Даял пришел к выводу, что ликвидация колониализма в Индии возможна только насильственными методами, и покинул Индию, на этот раз навсегда. Обосновавшись во Франции, он участвовал в издании журналов «Ванде Матарам» и «Индиан сосиолоджист». Там же он познакомился с революционными деятелями из других стран, в том числе с теоретиком анархизма П.А. Кропоткиным. В 1911 г. Хар Даял прибыл в Америку, где преподавал индийскую философию и санскрит в Стэнфордском университете (Сан-Франциско), но был уволен, поскольку пропагандировал радикальные взгляды. После образования партии «Гадар» он стал ее генеральным секретарем и начал издавать газету «Гадар», а позже еженедельник «Хиндустан гадар» на английском языке, а также на хинди, урду, бенгали, панджаби и маратхи. Это подчеркивало всеиндийский характер партии «Гадар». Гадаровцам была чужда религиозная ограниченность. Целью партии было освобождение Индии от колониального господства путем вооруженного восстания. В марте 1914 г. Хар Даял был арестован властями США по представлению английского посольства. После этого партию возглавили новые люди – Санток Сингх, Бхагван Сингх и Баркатулла. К тому времени помимо Индии и США «Гадар» имела свои организации во Франции, Мексике, Панаме, Аргентине, Китае, Бирме, Сиаме и на Филиппинах.

Во время Первой мировой войны некоторые индийские революционные группы рассматривали возможность сотрудничества с Германией в борьбе против Англии. В Берлине в 1915 г. был создан Комитет индийской независимости, в создании которого принимали участие Вирендранатх Чаттопадхьяя (брат известной конгрессистки Сароджини Наиду), Абхинаш Чандра Бхаттачария и Б.Н. Датта, а также прибывший из США Хар Даял и другие лидеры «Гадар». По данным английской разведки, немцы в сотрудничестве с индийскими революционерами разрабатывали планы восстания в Индии против Великобритании, которые включали освобождение индийских революционеров из тюрьмы на Андаманских островах, направление для них оружия, установление контроля над Северо-Западными провинциями, организацию восстания в Бенгалии и Северо-Восточной Индии.

В это время партия «Гадар» собирала за рубежом средства и оружие для доставки в Индию, вела пропагандистскую работу в индийских войсках. В 1915 г. группа индийских революционеров, в том числе Баркатулла, Нерамба Гупта, Обейдулла Синдхи, направилась в Месопотамию. Их задача состояла в пропаганде среди индийских солдат, расположенных в этом районе, в том числе в Басре, где произошел их мятеж. Многие участники мятежа были арестованы. Около 30 из них были приговорены к смертной казни, остальные – к длительным срокам заключения[145].

В 1915 г. немцы решили использовать возможности индийских революционеров, находящихся в Афганистане, для ведения пропаганды против Великобритании в Индии. В Афганистан была направлена миссия, членом которой был Раджа Махендра Пратап, возглавлял ее барон фон Хентиг из германского министерства иностранных дел. В декабре 1915 г. в Афганистане даже было создано временное правительство Индии во главе с Раджой Махендра Пратапом и Баркатуллой в качестве премьер-министра[146]. Однако всем планам индийских революционеров не удалось сбыться. Англия с союзниками одержала победу в войне над Германией.

Деятельность радикальных групп, ставивших своей задачей освобождение Индии от колониального гнета, не могла привести к успеху в сложившихся тогда условиях. Эти группы не пользовались широкой поддержкой индийского населения. И, тем не менее, они создавали обстановку террора и неуверенности в английских правящих кругах, которые жестоко расправлялись с террористами. К концу войны индийские революционеры в основном интегрировались в главный поток национально-освободительного движения, возглавляемого Конгрессом. Это свидетельствовало о том, что на пути террора они не смогли добиться успеха. У них не было четкой политической и социально-экономической программы. Вместе с тем их нравственное и политическое наследие оказало немалое влияние на поколения последующих борцов за независимость, особенно молодежь.

Движение за самоуправление (хоум рул)

В 1914 г. Тилак и его сторонники предприняли шаги по объединению двух основных группировок в Конгрессе: эстремистов-радикалов и умеренных. Рост антиколониальных настроений в стране и умеренность требований Тилака в этот период способствовали дальнейшему сближению позиций этих групп. К этому же времени относится смерть двух крупных лидеров Конгресса – Г.К. Гокхале (февраль 1915 г.) и Ферозшаха Мехты (ноябрь того же года), возглавлявших умеренное направление в партии и препятствовавших сближению с экстремистами.

Между тем Тилак решил вдохнуть новую жизнь в национально-освободительное движение. На этот раз вместо свараджа (самоуправления), который рассматривался властями как опасный и бунтовщический, Тилак вместе с Энни Безант дали новому движению заимствованное из Ирландии название home rule (также означавшее самоуправление).

На сессии Конгресса в Бомбее в декабре 1915 г. одним из наиболее важных был вопрос о самоуправлении. Принятая там политическая резолюция содержала требования предоставления автономии Индии, расширения участия индийцев в законодательных советах провинций, реформы или упразднения британского совета при министре по делам Индии, наделения органов местного самоуправления более широкими полномочиями[147]. На этой же сессии активно обсуждались вопросы единых действий Конгресса и Мусульманской лиги, заседание которой проходило там же в Бомбее одновременно с сессией Конгресса.

После этого Тилак развернул активную пропаганду идеи самоуправления в газете «Кесари» и на митингах, подчеркивая мысль о том, что участие Индии в войне на стороне Великобритании способствует этой цели. 28 апреля 1916 г. он основал в Пуне Лигу самоуправления, которая начала действовать в Махараштре и Карнатаке. 15 сентября этого же года в Адьяре, около Мадраса, была создана такая же лига под руководством Энни Безант.

Колониальная администрация активно препятствовала проведению кампании индийцев за самоуправление. Она подвергла задержанию Безант и запретила Тилаку и Б.Ч. Палу посещать Панджаб и Дели. В связи с задержанием и интернированием Безант колониальными властями Конгресс и Мусульманская лига пригрозили массовыми выступлениями, требуя ее освобождения. Неру писал о митингах протеста в Аллахабаде в письме в газету «The Leader» 21 июня 1917 г.[148]Он считал, что одних протестов было мало. Нужны более решительные действия, так как правительство привыкло к такого рода выступлениям. «Каждый из нас, кто занимает ответственный пост при правительстве, должен уйти в отставку и отказаться от каких-либо отношений с бюрократией. Я знаю, что многие не готовы к этому и скорее готовы пойти к дьяволу, чем обидеть (английского) коллектора. В таких мы не нуждаемся. Нам не нужны в Лиге самоуправления слабые духом или колеблющиеся. Зерно будет чище, если очистить его от шелухи»[149].

Поскольку Индия была вовлечена в Первую мировую войну, Лига самоуправления заявила о своей готовности сотрудничать с британским правительством для достижения победы в этой войне и о том, что она будет придерживаться конституционных методов, противодействовать насилию и революционной агитации. Позже Безант в своей газете «New India» («Новая Индия») уточнила, что под самоуправлением она понимает «самоуправление в рамках Империи». И, тем не менее, она подчеркивала, что интересы Индии были подчинены интересам Британской империи, а ее ресурсы использовались не для ее нужд, а для нужд империи[150].

Движение за самоуправление на юге страны под руководством Безант опиралось преимущественно на представителей касты брахманов, в то время как средние и низшие касты выступали под антибрахманскими лозунгами, в частности требуя создания для них отдельной электоральной курии. Это нашло свое выражение в основании в 1917 г. Националистической ассоциации Мадрасского президентства небрахманских каст. Позже, в конце 1920-х годов, в этом регионе возникло радикальное антибрахманское движение во главе с Е.В. Рамасами Наикером (о нем ниже).

Некоторое время Лига самоуправления вела довольно активную агитацию за достижение своих целей, но в сложных политических условиях военного времени она не смогла долго просуществовать. После возвращения Тилака, Б.Ч. Пала, Г.С. Кхапарде и других националистов в лоно Конгресса во время работы его сессии в декабре 1916 г. в Лакхнау необходимость в Лиге самоуправления для Тилака и других радикалов в значительной мере отпала. Тем более что Тилак после шести лет ссылки вернулся в Конгресс в качестве главного и едва ли не единственного вождя национального движения. В течение последующих двух лет он оставался ведущей политической фигурой в Конгрессе, хотя и не занимал официальных постов. Но позже, в течение более года (с осени 1918 г.), он находился в Англии.

На сессии Конгресса в Лакхнау удалось добиться временной консолидации основных сил национально-освободительного движения. Прежде всего было достигнуто объединение двух группировок в Конгрессе, в том числе на основе движения за самоуправление. В решении Конгресса по этому вопросу отмечалось, что существовавшая система управления Индией не отвечала законным требованиям индийского народа. На сессии было заявлено, что власти Великобритании должны в самое ближайшее время объявить, что целью их политики является предоставление Индии самоуправления, в соответствии с планом, который был разработан в 1915 г. совместно руководством Конгресса и Мусульманской лиги. Частью этого плана была «реконструкция имперской Индии» таким образом, чтобы она стала равным партнером наряду с другими «самоуправляемыми» доминионами Британской империи.

Характеризуя этот план, Тилак сказал, что он был значительно более «либеральным», чем подготовленный в то время законопроект о самоуправлении Ирландии. Но он не предусматривал полного самоуправления Индии. По существу, он был «синтезом» всех предложений, выдвинутых Конгрессом за последние тридцать лет. Это был план постепенных, поэтапных реформ управления Индией. На этой сессии лидер Конгресса Сурендранатх Банерджи заявил, что партия выступает за реформы, поскольку они являются гарантией недопущения революции.

В эти годы на платформе движения за самоуправление Индии произошло сближение Конгресса и Мусульманской лиги, к руководству которой пришли новые политические деятели. В 1916 г. президентом Мусульманской лиги (МЛ) стал Мухаммед Али Джинна – один из наиболее талантливых индийских политиков, великолепный юрист, получивший образование в Англии. В его поддержку выступили популярные в мусульманской среде Абул Калам Азад, Мухаммед Али и другие лидеры. В Лакхнау, где одновременно с сессией Конгресса проходило заседание руководящего органа Лиги, между двумя партиями было подписано соглашение, получившее название Лакхнауского пакта[151]. Однако сотрудничество между этими двумя партиями было недолговечным.

Движение за самоуправление и сближение позиций Конгресса и Лиги вызвали немалую озабоченность британских властей. Тем более что исход Первой мировой войны еще не был ясен. В начале 1917 г. министр по делам Индии Остин Чемберлен заявил о необходимости предоставления более широких полномочий Индии. При этом он сослался на Февральскую революцию 1917 г. в России, которая оказала заметное влияние на индийскую общественность. Однако вскоре Чемберлен был вынужден уйти в отставку, а на его место был назначен Эдвин Монтегю, который раньше выступал с резкой критикой правительства, заявив, что оно слишком «закостенелое», «негибкое» и не соответствует «современным задачам», которые стоят перед Великобританией. Заняв пост секретаря по делам Индии, он объявил в августе 1917 г., что целью правительства является «растущее вовлечение индийцев во все сферы администрации и постепенное развитие институтов самоуправления с целью создания ответственного правительства в Индии как неотъемлемой части Британской империи»[152].

Это не удовлетворило многих лидеров движения за самоуправление. Председательствующая на сессии Конгресса в декабре 1917 г. Безант потребовала введения самоуправления до 1923 г. Однако умеренные в Конгрессе выразили удовлетворение заявлением Монтегю и даже назвали его «Великой хартией». Тогда же была принята резолюция о самоуправлении Индии. Однако, несмотря на то, что на сессии доминировали националисты-патриоты, Конгресс вновь заявил о своей «глубокой лояльности» трону и решимости любой ценой поддержать империю во время войны.

На этой же сессии в качестве официального флага Конгресса был утвержден триколор – флаг трех цветов: шафранового, символизирующего мужество и самопожертвование, белого – обозначающего правду и мир, и зеленого, являющегося признаком преданности и благородства[153].