Глава шестая. За последнее время Гейм немало размышлял о «холодной войне»

За последнее время Гейм немало размышлял о «холодной войне». Эти раздумья летчика вызывались не только ненавистью к той будущей «большой» войне, о которой кое‑кто любит кричать в его стране, но и непреодолимым желанием устроить наконец свою личную жизнь. Мысленно он видел себя обыкновенным гражданским человеком, на своей ферме в Калифорнии. Однако мечтам Гейма о такой жизни пока что не было суждено сбыться.

Сегодня Гейм и Финчли отправились на полевой аэродром, расположенный на территории Прайсхилла, и снова, в который уже раз, принялись за осмотр самолета, проверку всех его узлов. И хотя в отличие от приятеля Гейм обычно говорил мало, тут он все же не сдержался, высказал свою досаду. Боб Финчли отлично понимал товарища. Больше того, он не мог не признать, что с недавнего времени у того имеются основания к тревоге: жена Гейма, Чармиан довольно долго жила на ферме у стариков Гейма, но потом пребывание там показалось ей бесцельным, и она неожиданно примчалась в Нью‑Йорк – решив бороться против опасных замыслов Прайса и заодно отомстить ему за смерть своего отца. Отец Чармиан – профессор Старк, не захотел стать послушным оружием в руках Прайса и погиб.

Чармиан разработала план, по которому могла бы появиться у Прайса и определиться к нему на службу, войти в доверие, получить доступ к важным документам… Гейм должен был сказать свое слово, напутствовать Чармиан, но он колебался, боялся за ее жизнь. Повидался с писателем Артуром Гибсоном. Как всегда суровый и непреклонный, Гибсон нашел желание дочери Старка понятным и оправданным. И все же Гейму было не по себе, Чармиан значила для него слишком много.

Прайс встретил дочку старого «друга» приветливо, с участием – он, видимо, думал, что она не знает, что ее отец погиб в результате его вмешательства. Прайс даже счел нужным как‑то объяснить ей, что именно случилось с профессором Старком: ему заморочили голову красные агитаторы, завлекли, опутали, довели до гибели… Сдерживая гнев, Чармиан поблагодарила Прайса. Он принял ее на службу к себе, ему это было нужно, позволяло отвести от себя подозрения… Некоторое время Чармиан жила в Прайсхилле у своей подруги, дочери Уильяма Прайса – Бетси. Потом внезапно исчезла, должно быть, старик отправил ее в какую‑то командировку. Куда? Что он ей поручил? Гейма мучила неизвестность, он нервничал, беспокоился.

Из отдельных высказываний Прайса в минуты откровенности Гейм понял, что кроме профессора Хиггинса у него есть и другой специалист‑атомник, некий профессор Райт. Из слов Прайса Гейм сделал такой вывод: сугубо секретные работы ведутся на Земле Бэтси. Чем же там занимаются люди Прайса и где именно находится эта самая Земля – было абсолютно неизвестно. Это следовало как‑то выяснить, а затем постараться проникнуть на запретную территорию. Эти мысли не давали покоя Гейму. Однако следует честно признать – больше всего его, пожалуй, беспокоила сейчас судьба Чармиан.

Майкл Гибсон, сын писателя, прибыл под вечер, как обычно на своем стареньком «форде». Записка, которую он вручил летчикам, содержала совершенно неожиданную просьбу: следующим утром быть в одном из поселков на побережье озера Онтарио.

3автра утром! Но ведь Гейм в любую минуту мог получить приказ о вылете куда‑нибудь с Прайсом… Однако несколько слов, переданных Майклом устно, положили конец колебаниям: на лодочной пристани к нему подойдет человек и передаст привет от Чармиан. Что это за человек и при чем тут Чармиан?.. Майкл ничего по этому поводу сказать не мог и молча ждал ответа.

Поселок, в который Гейм добрался самолетом, был малолюдным, на лодочной пристани, кроме нескольких парнишек с удочками, никого не было.

Тишину пустынного в этот час озера неожиданно нарушил рокот мотора – к пристани медленно приближался катер.

Катер явно не собирался швартоваться здесь, он лишь бортом коснулся деревянных ступенек лестницы и на мгновенье замер. Незнакомый человек, стоящий на палубе, крикнул Гейму:

– Привет вам от Чармиан, Гейм. Прыгайте сюда.

Летчик не заставил себя ждать. Незнакомец поспешно увлек его вниз, в каюту под палубой. Здесь стоял легонький столик и пара тростниковых кресел.

– Профессор Райт, – произнес незнакомец, протягивая летчику руку.

Райт, тот самый, что наряду с Ваневаром Хиггинсом и инженером Норрисом работает над выполнением секретных планов Уильяма Прайса? Что это – провокация? Гейм не двинул ни одним мускулом.

Райт слабо улыбнулся.

– Вам пора бы привыкнуть к тому, Гейм, что среди нас, американцев, имеется много таких, которые ненавидят войну, – сказал он с упреком. – Я‑то получше других понимаю, что новая война была бы чистейшим безумием! Ведь я принимал участие в работе по созданию атомной бомбы с самого начала… Тогда я отдал всего себя достижению успеха – мы хотели помочь союзникам разгромить Гитлера. Но настало время, когда я понял: атомная бомба в руках Прайсов несет смерть без разбору, и нам самим в том числе.

Так вот оно что! Райт против Прайса! Гейм обеими руками пожал руку ученого, но тот, кажется, и не заметил его жеста.

– Я хочу, чтобы вы относились ко мне с доверием, – продолжал он. – Никаких недоразумений! Мы и без того рискуем, не правда ли, дружище?

Гейм утвердительно кивнул.

Райт задумчиво посмотрел в иллюминатор – катер не спеша рассекал неспокойную гладь озера Онтарио – и уселся за столом напротив летчика.

– А теперь к делу. – Голос Райта посуровел. – Уильям Прайс предложил мне работать на него, и я это его предложение принял. – Профессор строго посмотрел на Гейма, тот понимающе кивнул.

– Работать я должен буду вместе с инженером Норрисом. В чем конкретно будет заключаться моя деятельность – сейчас оказать не могу, но, судя по тому, что в мою обязанность входит помогать Норрису, кое‑что предположить можно. Дело в том, что Норрис один из тех, кто долгое время работал в фирме «Мартин» над созданием космических проектов, а также в фирме «Мак Донелл» над проектом «Меркурий», который предусматривает запуск в космическое пространство спутника с человеком. В той же фирме «Мартин» Норрис имел отношение и к проекту «Дайна‑Сор», к созданию орбитального бомбардировщика, обладающего дальностью действия по всему земному шару.

– Вы полагаете, что Уильям Прайс занимается постройкой летательных космических аппаратов? – осведомился Гейм.

– В этом можно не сомневаться, – убежденно сказал Райт. – Он давно рвется в космос. Прайс уверен в том, что если ему удастся раньше Советского Союза запустить своих парней в космическое пространство, то он получит возможность диктовать свою волю всему миру и в первую очередь, конечно, красным, Советам. Во что бы то ни стало выиграть время, опередить русских – вот его генеральная задача сейчас. Каким путем он рассчитывает добиться этого? Во‑первых, всемерно форсируя работы на Земле Бэтси. Затем, как я это понял из бесед с ним, у него будто бы имеются какие‑то «установки», с помощью которых он попытается предотвратить появление в космосе советских орбитальных станций с людьми, и одновременно принимает меры к тому, чтобы быть в курсе работ русских ученых в этой области. Все это весьма серьезно.

– Странно… – протянул летчик, – неужели он надеется добиться своего?..

– А почему бы и нет? Это не странно, а опасно. Вам с Гибсоном всегда казалось, что Прайс витает в облаках, не так ли? – Райт язвительно посмотрел на Гейма. – Но это вовсе не так, он всеми силами стремится к своей цели. Обо всем этом я и хотел информировать вас. И не только об этом, есть и еще нечто крайне важное, Гейм. Слушайте внимательно… Как вы знаете, у Уильяма Прайса имеется сын… Пока папаша рвется в космос, сынок не отрывается от грешной земли, производит и продает так называемое обычное оружие, от пистолетов до пушек и ракет включительно. И хотя фирма у них общая, до недавнего времени мой шеф в бизнес, которым занимался Прайс‑младший, почти не вмешивался. Сейчас положение и тут изменилось… Прайсу нужны деньги, а наилучший, самый прибыльный источник – война. Большую развязывать наши вояки пока боятся, теперь планируют целую серию войн «малых», «ограниченных», наподобие войны в Индокитае. Это очень опасно, Гейм. Передайте эту мою информацию Гибсону. И еще вот что: я как‑то не уверен в том, что Прайс занимается на Земле Бэтси только тем, о чем я говорил, что‑то подсказывает мне – он там задумал еще что‑то не менее, а может быть, и более зловещее… Но это лишь мои догадки, правильнее сказать, даже не догадки, а… подозрение. Нам с вами необходимо разыскать Землю Бэтси и посмотреть, что там делают подручные Прайса. Поэтому я хотел заранее предупредить вас: эта «земля» не географическое название, а кодовое, на картах ее искать бесполезно. Ну, кажется, все. На том берегу озера, к которому приближается наш катер, – моя ферма, там я должен ожидать часа, когда меня переправят к месту моей новой работы, на Землю Бэтси. Сейчас я сойду, а в обратный путь вас проводит сотрудница Прайса, – Райт загадочно усмехнулся. – Ей придется вместе со мной отправиться на Землю Бэтси.

– Ей? – Гейм начинал догадываться.

– Да, да, – профессор грустно улыбнулся. – Недооценивать не следует, по‑видимому, мы с ней окажемся в сложных условиях. Мне хотелось предоставить вам возможность повидаться с ней.

– Где она? – Гейм вскочил на ноги.

– Ваша жена ждет вас на берегу. – Райт взглянул на часы. – Через минуту она будет здесь… – Он распрощался и направился к выходу. – Не забывайте о нас. Привет Гибсону. И Лайту.

Он быстро сошел на берег. На катер по сходням вбежала Чармиан.

Они стояли у стены каюты, прижавшись друг к другу, и под сильными его руками плечи Чармиан вздрагивали. Молча он поцеловал ее. Она подняла голову, легким движением отбросила назад густые каштановые волосы и посмотрела ему в глаза.

– Я не могу иначе, Стив…

Сейчас, когда над Чармиан снова нависла смертельная опасность и Гейм, зная об этом, ничего не мог поделать, – он испытывал безмерное страдание.

Усилием воли они оторвались друг от друга. Кажется, он не произнес ни слова. Он поднимался вверх по набережной и никак не мог решить – кто же из них двоих оказался сейчас сильнее.

Рассекая волны, катер быстро уходил прочь.