Студопедия.Орг Главная | Случайная страница | Контакты | Мы поможем в написании вашей работы!  
 

Император Николай I



(1796–1855)

Император Николай Павлович имел обыкновение прогуливаться рано утром и проходил по Адмиралтейскому бульвару, Английской набережной, Миллионной улице. Однажды, в пятницу на Вербной неделе, он заметил впереди солдата, который быстро шмыгнул в ворота. Государь своим мощным голосом сказал:

– Солдат, поди‑ка сюда!

Солдат немедленно появился пред государем и, как ни струсил, отдал подобающую честь.

– Кто ты такой?

– Бессрочный отпускной пехотного полка.

– Что ты несешь?

– Собственную работу, Ваше императорское Величество, продавать.

Солдат развязал узел, в котором находилось несколько табакерок из папье‑маше, с разными изображениями и рисунками, сделанными не совсем аляповато.

– Сам делал?

– Точно так, Ваше императорское Величество, собственное произведение.

Государь взял в руки одну, на крышке которой был нарисован портрет Наполеона I.

– У тебя есть свой император, почему же ты чужого нарисовал?

– Своему здесь быть не годится, Ваше императорское Величество.

– Почему же?

Солдат достал из узла еще одну подобную табакерку и начал объяснять.

– Когда желают понюхать, сейчас французского короля по носу (солдат стучит по крышке двумя пальцами), а как только понюхают: чхи! И – здравия желаю, Ваше императорское Величество! извольте посмотреть. И он показал на внутренней стороне крышки довольно схожий портрет императора Николая Павловича.

Государь рассмеялся, велел солдату отобрать ему три такие табакерки и, заплатив за них 50 рублей, направился в квартиру князя Паскевича.

Князь Иван Федорович еще спал.

– Вставай, отец командир, – провозгласил государь, – я тебе подарок принес, – и Николай Павлович, смеясь, рассказал объяснение солдата.

* * *

Император Николай Павлович посетил Дворянский полк. На фланге стоял кадет головой выше государя. Государь обратил на него внимание.

– Как твоя фамилия? – спросил он.

– Романов, Ваше Величество.

– Ты родственник мне? – пошутил государь.

– Точно так, Ваше Величество, – отвечал без запинки молодец‑кадет.

– А в какой степени? – спросил государь, пристально посмотрев на кадета.

– Вы, Ваше Величество – отец России, а я сын ее, – отвечал находчивый кадет.

И государь изволил милостиво расцеловать своего находчивого внука.

* * *

Однажды император Николай Павлович возвращался в Зимний дворец по Екатерининскому каналу. Был морозный, тихий и светлый вечер. Около Каменного моста государь увидел мальчика мастерового, который стоял и горько плакал. Государь велел кучеру остановиться, подозвал мальчика и спросил, о чем он плачет?

Мальчик объяснил, что хозяин послал его за пивом, а он подскользнулся, упал и разбил бутылку, и теперь боится наказания, так как хозяин обращается с мастеровыми жестоко и взыскивает за всякую мелочь. Мальчик был красивый и понравился государю.

– Где живет твой хозяин?

– Здесь, на канале.

– Садись в сани.

Мальчик сел; подъехали к мастерской; государь вошел и назвал себя.

– Ну нет, – отвечал сапожник, – какой вы император! Ко мне император не пойдет; может быть, вы генерал, это, пожалуй.

Государь рассмеялся и сказал:

– Этого мальчика ты не тронь; сейчас приедет за ним флигель‑адъютант и отвезет его ко мне.

Действительно, через час приехал флигель‑адъютант, взял мальчика, который на другой же день был помещен в кадетский корпус.

* * *

Государь имел привычку на масленицу, во время качелей, выезжать на Марсово поле и объезжать шагом весь квадрат; однажды, среди общего ликования подгулявшего народа, толпа крестьянских детей подбежала к его саням и, не зная государя, запищала:

– Дедушка, покатай нас, дедушка!

Стоявшие подле будочники кинулись было разгонять детей, но государь грозно на них крикнул и, рассадив сколько уместилось детей в санях, обвез их вокруг Марсова поля.

* * *

Прогуливаясь по Невскому проспекту, император Николай Павлович встретил раз студента, одетого не по форме, возвращавшегося, как впоследствии оказалось, домой с приятельской попойки: шинель накинута была у него на плечи, шляпа ухарски надвинута на затылок, и неряшливость была заметна во всем.

Государь остановил его и спросил:

– На кого ты похож?

Увидев императора, студент растерялся и робко произнес в ответ:

– На маменьку!

* * *

Это было в 1829 году. Государь Николай I, по своему обыкновению, присутствовал на маскараде в Большом театре. Маскарады того времени отличались искреннею веселостью. Его Величество стоял около императорской ложи и беседовал с некоторыми из приближенных. Оркестр гремел торжественный марш. Государь, разговаривая, вместе с тем держал каску в руках и слегка выбивал ею такт по своей ноге. Султан, незаметно для всех, вывалился из каски и упал на пол.

В это время, весь сияющий, подходит к государю с пакетом в руках Великий князь Михаил Павлович. Известно, что князь отличался остроумием. Подходя, он заметил вывалившийся султан и, поднимая его, произнес:

– Султан у ног Вашего Величества.

– Что? – спросил государь.

– Султан у ног Вашего Величества, – повторил князь и при этом подал пакет, в котором заключались бумаги о будущем Адрианопольском мире, заключенном в 1829 году.

* * *

Император Николай Павлович любил иногда пошутить, только не зло, со своими приближенными.

Однажды является к нему обер‑полицмейстер Бутурлин с утренним рапортом и докладывает:

– Все обстоит благополучно, Ваше императорское Величество.

Государь сурово на него взглянул и произнес:

– У тебя все обстоит благополучно, а между тем, проезжая через площадь, ты не заметил, что статуя императора Петра Великого украдена.

– Как украдена? – испугался Бутурлин. – Но я донесения не получал… простите, Ваше Величество… тотчас поеду, обследую…

– Поезжай тотчас, и чтобы вор был в двадцать четыре часа найден… слышишь?

– Слушаю‑с, Ваше Величество.

Вскочил Бутурлин на свои дрожки и помчался по набережной, и как только минул Адмиралтейство: вот он – Петр Великий, на своем месте.

Скачет Бутурлин обратно к царю и радостно докладывает ему:

– Ваше Величество, вам неправильно донесли: статуя на месте.

Государь расхохотался.

– Да сегодня – 1 апреля, и как ты поверил подобной чепухе?.. Разве можно украсть такую тяжелую и громадную вещь.

«Постой, подумал Бутурлин, и я тебя, государь, надую обратно, ради 1 апреля». Вечером император сидит в оперном итальянском театре, по обычаю с левой стороны, в бенуаре, на авансцене. Идут «Гугеноты», и царь сильно увлечен музыкой и пением.

Влетает в ложу Бутурлин:

– Ваше Величество, пожар!

– Где? – спросил царь, являвшийся всегда на все пожары.

– Зимний дворец горит.

Царь вышел тотчас из ложи и помчался к дворцу в страшной тревоге.

Но, подъехав к нему, он никакого огня не увидел.

За ним скакал Бутурлин. Остановив кучера, царь обратился к Бутурлину:

– Где же горит?

– Сегодня 1 апреля, Ваше Величество, – торжествовал обер‑полицмейстер.

Государь не на шутку рассердился.

– Ты, Бутурлин, дурак, – сказал он. – Только не подумай, что я говорю неправду ради 1 апреля. Приди ко мне завтра, и я повторю тебе то же самое.

Государь возвратился в театр, а на другой день Бутурлин получил другое назначение.

* * *

В начале 30‑х годов, возвращаясь из Москвы, государь Николай Павлович оставался в Твери несколько дней, ожидая безопасной переправы через Волгу. Поставщиком для стола государя и свиты был местный купец‑богач, который подал такой счет, что удивил того, кто этот счет принимал.

– Неужели у вас все так дорого? – спросили купца.

– Нет, слава Богу; такие цены только для государя. Нельзя же ему продавать как всякому прочему.

Стало это известно государю. Он пожелал видеть поставщика и спросил его:

– Так ты думаешь, что с меня надо брать как можно дороже?

– Точно так, Ваше Величество. Можно ли равняться в чем с Вашим Величеством нам, греш ным рабам вашим? – Все что имею – ваше, государь; но в торговом деле товар и цена по покупателю, – отвечал купец.

– Ты, пожалуй, и прав отчасти, но хорошо, что не все так думают, как ты. У вас в Твери и мне было бы не по карману жить.

Счет был оплачен, и Николай Павлович в Твери больше никогда не останавливался.

* * *

В 1842 году, по случаю празд нова ния серебря ной свадьбы императора Николая Павловича, в Петербурге ожидали прусского коро ля Фрид риха‑Вильгельма, брата императрицы Александры Федоровны. Время назначен ного приезда уже миновало, а короля все не было. Государь и государыня очень беспокоились. Но вот однажды, утром холодного, дождливого дня, из Кронштадта дали знать, что на горизонте показался пароход под прусским королевским флагом. В Петергофе забили тревогу; на при стани быстро собрались все лица, обязанные со провождать государя. Приехал импера тор с импе ратрицей, все сели на пароход и под про лив ным дождем отправились к Кронштадту. Но, про ходя уже по малому рейду, поняли: про изошла ошибка. Дело в том, что тогда, за отсутствием желез ных дорог, пассажирское сообщение между Штетином и Кронштадтом поддерживали два парохода, – один русский и один прусский; последний назывался «Прусский Орел» и имел флаг весьма схожий с королевским штандартом. На семафорном телеграфе перепутали, приняв один флаг за другой, и сообщили о прибытии королевского парохода вместо пассажирского. Легко представить себе ужас, в который пришел от такой ошибки морской персонал. Император Николай, ничего не подозревая, вышел с императрицей из каюты и стал на мостике; дождь лил как из вед ра; оба парохода быстро сблизи лись: скрывать долее ошибку было невозможно. Никто, однако, не решался выступить с докладом. Наконец, управлявший морским министерством князь Меншиков возложил это неприятное поручение на вице‑адмирала К. Дрожа всем телом, К. до ложил о происшедшей ошибке. Наступило мертвое молчание. Грозно сдвинув брови, Николай Павлович взглянул на К. тем леденящим взором, который приводил в трепет самых неустрашимых людей. К. стоял неподвижно; кругом все замерло в ожидании развязки.

– Да знаешь ли ты, что я с тобой сделаю? – грозно спросил император.

К. молчал.

– Знаешь ли ты, что я с тобой сделаю? – возвысив голос, повторил государь.

К. молчал.

– Я заставлю тебя выпить три стакана морской воды, – с внезапно набежавшей улыбкой закончил Николай Павлович и, подав императрице руку, быстро спустился в каюту.

Так благополучно отделался неповинный К. именно потому, что государь тотчас же понял, что К. ни в чем не виноват и что он только послан сильнейшими для принятия на себя царского гнева.

* * *

Вскоре после холерного (1848) года, в России оказался страшный неурожай, и император Николай принял самые энергичные меры, чтобы уберечь народ от тяжелых последствий эпидемии и голода. Разрешен был беспошлинный ввоз хлеба, сбор податей и рекрутская повинность были приостановлены, значительные суммы были назначены на покупку зерна для посева на крестьянских полях. В то время императору доносят, что один из богатых хлебных торговцев, сделавший заблаговременно крупные закупки зерна, назначил его в продажу по ценам несоразмерно высоким.

Николай послал одного из своих флигель‑адъютантов узнать о причинах подобной спекуляции и спросить, не согласится ли торговец понизить цену.

– Не могу! – был ответ, – мне самому хлеб обошелся дорого и мне нельзя продавать его в убыток.

– В таком случае, – сказал император, – я не хочу ни принуждать торговли, ни разорять бедного человека; я требую только, чтоб он не смел ни одной четверти продать ниже заявленной цены.

Одновременно с этим сделано было распоряжение, чтобы из казенных складов хлеб продавался в розницу по цене осенней закупки. Эта мера принесла спекулянту более ста тысяч рублей убытку.

* * *

Император Николай Павлович занимался часто до двух и даже до трех часов ночи. Камердинер его говаривал: «Засну иной раз, а потом очнусь и подумаю: не пора ли государю раздеваться? Загляну, а он сам разделся и лег. Иной раз слышу шорох; смотрю, а государь, заметив, что я заснул, на цыпочках проходит мимо меня».

Государь был очень набожен. Окончив занятия, он всегда коленопреклоненно молился перед киотом, прилепив восковую свечку к спинке стула. Раз, утомившись от трудов, поздней ночью, он задремал, склонив голову на сиденье стула. Между тем, свеча нагнулась, и воск стал капать близ самой головы. Камердинер, увидав это, разбудил государя и позволил себе заметить:

– Ведь вы, Ваше Величество, наверное, так делаете, чтобы не знали, что вы ночью молитесь?

– Да, – отвечал государь.

– А вот, свеча‑то наклонилась и воск на стул капает; еще немного и капнула бы вам на голову знак бы остался (у государя, как известно, была лысина) и все догадались бы.

– Правду говоришь, старик, – заметил государь.

– Не позволите ли, я аналойчик сделаю?

– Нет, хуже, будут знать.

Тогда старик камердинер устроил в киоте выдвижную дощечку, в которую вставил металлическую трубку для свечи.

* * *

Великим постом, в самую распутицу, император Николай Павлович ехал в санях в одиночку по Невскому проспекту. Он ехал тихо, потому что снегу было мало, а воды и особенно грязи пропасть, – она стояла целыми лужами, несмотря на то, что множество народу с метлами и лопатами расчищало улицу.

Государь заметил, что все, кто шел ему навстречу, снимая шляпы, улыбались.

– Не забрызгало ли меня грязью? – спросил он своего кучера.

Кучер обернулся и видит, что за царскими санями прицепилась девочка лет десяти, в изношенном стареньком платье, мокрая и грязная.

Кучер со смехом сказал государю в чем дело. Когда Николай Павлович сам повернулся к девочке, она не робея сказала:

– Дядюшка, не сердитесь… скорей домой хочу, видишь, какая мокрота, а я и то вся измокла.

Император приказал остановиться, посадил ее рядом с собою и отвечал:

– Если я дядюшка, так следует и тетушку тебе показать. В Зимний дворец! – приказал он, обратившись к кучеру.

Во дворце государь привел девочку к императрице Александре Федоровне и сказал:

– Вот тебе новая племянница.

Государыня обласкала бедную девочку и, узнав, что она круглая сирота, поместила ее в Дом трудолюбия и положила на ее имя в опекунский совет 600 рублей ассигнациями на приданое.

* * *

Какому‑то богатому саратовскому помещику захотелось непременно увидеть государя. Для этого он, не долго думая, прикатил в Петербург. Гуляя около Зимнего дворца, весь полон мыслью о государе, помещик однажды встретил статного высокого роста мужчину в офицерской форме и плаще и, приняв его за одного из служащих при Дворе, просил у него совета, как увидеть государя. Незнакомцу он подробно рассказал при этом о своем общественном, семейном и материальном положении.

– Я живу сорок лет на свете, – говорил помещик, – но еще не видал нашего батюшку‑царя.

Незнакомец спросил у него, не имеет ли он какого‑нибудь прошения к государю. Помещик обозвал его чудаком и повторил, что он приехал единственно затем, чтобы увидеть государя и по возвращении на родину рассказать землякам о своих впечатлениях.

– А позвольте спросить, кто вы такой?

– Я – русский император, – ответил Николай Павлович, – с которым действительно повстречался саратовский помещик.





Дата публикования: 2015-01-10; Прочитано: 233 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!



studopedia.org - Студопедия.Орг - 2014-2024 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.016 с)...