Глава 7. Да самого конца

Летом 1939 г., когда до войны было несколько месяцев, Финляндия начала скрытую мобилизацию, призывая резервистов для прохождения «военных сборов». Но мы‑то хорошо знаем, что означают эти «военные сборы». 12 октября, в день начала советско‑финских переговоров, началась всеобщая мобилизация. Однако официально она не объявлялась. Под вполне незатейливым названием – «учения резервистов» – формировались новые дивизии. Маннергейм в своих мемуарах называет вещи своими именами: «Начавшиеся 14 октября учения в прикрытой форме соответствовали всеобщей мобилизации». (Маннергейм К.‑Г. Мемуары. М.: Вагриус, 2000. С. 242.) В результате всех этих мероприятий к началу «зимней войны» численность финской армии возросла с 37 до 127 тысяч человек. Причем эти приготовления не были секретом для советской стороны. 21 октября секретарь советского военного атташе в Финляндии майор Васильев докладывал: «7 октября было объявлено о том, что проводится призыв резервистов тоже на чрезвычайные сборы, но это мероприятие фактически превратилось в частичную мобилизацию лиц до 32 лет, а затем во всеобщую до 40–45 лет. Одновременно проводилась мобилизация лошадей, повозок, автотранспорта и пр. В настоящее время эта мобилизация продолжается. По данным, полученным от соседей, уже мобилизовано до 300 тысяч человек. Шюцкоровцы мобилизованы от 16 до 50 лет». (РГВА. Ф. 33 987. Оп. 3. Д. 1240. Л. 88, 89.) Война еще не началась, а в Финляндии под ружье поставлены все, от мала до велика. Оборонительные войны так не начинаются. О них узнает первым заспанный пограничник на границе. И только потом гремит мобилизация. А в Финляндии в ноябре мобилизация уже прошла. Где будут зимовать призванные резервисты и новобранцы? Зимних квартир на такое фантастическое количество войск в Финляндии не было. При этом соотношение сил, вопреки утверждениям историков, было почти 1:1. У финнов было 170 батальонов в составе 9 пехотных дивизий, 4 пехотных бригад, 1 кавалерийской бригады, 35 отдельных батальонов, 38 запасных батальонов. Противостояли им, соответственно, 185 батальонов РККА в составе 20 стрелковых дивизий, одной стрелково‑пулеметной бригады.

Советское правительство до последнего момента было готово идти на уступки Финляндии, было готово отдать значительные площади в Карелии в обмен на небольшую площадь на Карельском перешейке во имя сохранения реноме великой страны. В СССР боялись финнов и только в последний момент решили ударить. Ударить из последних сил, как кролик, бросающийся на удава. Силы собираются отовсюду. Из старого запасного полка в Московской области формируется 34‑я танковая бригада из легких и устаревших БТ‑5. С Украины перебрасывается 44‑я стрелковая дивизия без зимнего обмундирования. И этот порыв приносит успех, превентивный удар срывает наступление финнов, а потом Красная Армия переходит в контрнаступление.

Конец

Читатель, надеюсь, убедился, что с помощью методов В. Суворова можно «доказать» все, что угодно, любую наперед заданную абсурдную идею в области военной истории. Достаточно использовать простенькие жульнические приемы, вырвать из контекста пару цитат, дать бытовое толкование применению того или иного вида вооружений. Для солидности можно сослаться на архив, моя ссылка на «Российский государственный военный архив. Ф. 34 980. О. 10. Д. 2095. Л. 1» – это не выдумка, это Журнал боевых действий 123‑й стрелковой дивизии. Там на первой странице действительно написано про брошенный и сожженный финнами скот. Вопрос в том, как использовать эти сведения и начинать ли сосать из пальца далеко идущие выводы. У всех событий и явлений есть свои простые объяснения, не нужно искать заговор там, где действительно были ошибки и нерасторопность.

Оборонительным или, напротив, наступательным можно при некоторой сноровке представить любое оружие. Владимир Богданович представил в качестве «чисто оборонительного» оружия пушки, я с подобным же основанием в вышеприведенном тексте представил «чисто оборонительными» гаубицы.

Проблема Владимира Богдановича не в фактических ошибках, а в методологии, которая позволяет выстраивать факты в нужном направлении. Добросовестный историк не должен использовать в корыстных целях неинформированность читателя по тому или иному вопросу. Помимо честности перед читателями есть еще честность перед самим собой. Но, видимо, В. Суворова эти соображения не трогают.

Заключение