обещание купить для потерпевшего за его деньги определенный товар. 2 страница

- обман в ценных бумагах, при котором выпускаются необеспеченные акции и другие эмиссионные бумаги.

3. Обман в каких-либо фактах или событиях. Это может быть обман в фактах и событиях, которые уже произошли (обман о прошлом) и обман в событиях, которые якобы должны произойти в будущем (обман о будущем). Классическим примером такого обмана является обман о наступлении страхового случая, при котором лицо сначала страхует свою автомашину, а затем имитирует ее хищение для получения страхового возмещения.

4. Обман в личности виновного. При этом обмане лицо выдает себя за какое-либо другое лицо, что является причиной передачи ему потерпевшим имущества. Например, одно время распространение получил обман, связанный якобы с передачей весточки родителям от сына-солдата. Установив наблюдение за почтой родителей солдата и ознакомившись с ней (что требует квалификации по ст. 138 УК РФ - нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений), лицо является к родителям солдата, передает от него привет, рассказывает содержимое последнего письма, не дошедшего до родителей, и просит денег в долг или для передачи сыну-солдату и т.д. Виновный может выдавать себя также за представителя власти (сотрудника налоговых органов или полиции и т.п.), другое должностное лицо (иногда возможна дополнительная квалификация содеянного по ст. 288 УК РФ - присвоение полномочий должностного лица), представителя каких-либо общественных организаций и т.п. Пример такого обмана приводит А.Ю. Чупрова, однако она совершенно неверно, на мой взгляд, квалифицирует его. Автор утверждает, что является кражей изъятие имущества, переданного лицу, выдающему себя за носильщика, поскольку "в данном случае нет добровольной передачи потерпевшим своего имущества виновному" <1>. По-моему, она имеет место без сомнения; никто не вынуждал потерпевшего отдать вещи мнимому носильщику для выполнения известных функций, он сделал это сам и полностью добровольно. Самое главное (см. об этом и далее), чтобы способом изъятия и обращения имущества в свою пользу выступал обман. Если именно обман (выдача себя за носильщика и получение имущества якобы для выполнения его функций) явился способом хищения, налицо мошенничество и только оно.

--------------------------------

<1> Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 2 т. Т. 1. С. 416.

5. Обман в игре. Этот вид обмана существовал всегда с момента появления первых игр "на интерес". Сегодня об этой разновидности обмана (обман при игре в азартные игры) упоминает и Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51, специально посвященное в том числе мошенничеству (п. 2).

Карточное шулерство - разновидность мошеннического обмана. В последнее время к этой разновидности присоединился более изощренный обман, осуществляемый при помощи различных лотерей ("лохотронов", как их называют в народе), розыгрышей и т.п. На таких обманах специализируется, как правило, группа лиц, часто характеризующаяся как группа организованная; роли членов этой группы подробно и жестко расписаны и направлены на разжигание азарта у участника-потерпевшего, выманивание у него под предлогом крупного выигрыша значительной денежной суммы.

6. "Цыганский обман" <1>, в том числе обман с использованием гадания. Разумеется, взимание денег или вещей за сам факт гадания (предсказание судьбы и т.п.) преступным, как правило, не является. Однако в ряде случаев лицо, пользуясь обманом, выходит далеко за рамки первоначальной договоренности о стоимости "сеанса", предрекая, например, в силу якобы открывшейся "порчи" верную гибель потерпевшему и близким ему людям, если в его доме останется хотя бы одна золотая вещь. Степень психологического воздействия цыганки или другого предсказателя на потерпевшего в некоторых случаях настолько велика, что тот действует практически под гипнозом, неосознанно и не помня впоследствии факта передачи своих денег или вещей.

--------------------------------

<1> Этот термин достаточно плотно укоренился в научной литературе. Объясняя его, М.П. Клейменов и А.Ю. Федоров, в частности, пишут: "...механизм криминального манипулирования в данном случае предполагает довольно высокую квалификацию преступника, владеющего техникой гипноза в такой степени, что он может практически без подготовки ввести жертву в транс и воспользоваться ее беспомощным состоянием. У цыганок владение указанной техникой имеет древние корни, передается из поколения в поколение и совершенствуется годами. При этом практические работники отмечают активную преступную деятельность особо даровитых представителей цыганского гипноза, обычно пожилого возраста, которые действуют в окружении группы соплеменниц с детьми" (см.: Клейменов М.П., Федоров А.Ю. Криминальное манипулирование в сфере экономической деятельности: криминологическая характеристика и предупреждение. Омск, 2008. С. 99).

А.Ю. Федоров пишет по этому поводу: "Среди специалистов подобный гипноз получил наименование цыганского. Его характеризуют как манипулятивный вариант рефрейминга, имеющий цель за короткий промежуток времени (например, несколько минут) ввести человека в специфическое кратковременное измененное состояние, в котором он становится объектом подчинения, сам того не осознавая. Обычно это состояние, которое по его прошествии воспринимается человеком как наваждение. Цыганский гипноз - гипноз наяву, в состоянии бодрствования, целью которого является кратковременное погружение лица в состояние управляемого контакта для извлечения корыстной выгоды" <1>.

--------------------------------

<1> Федоров А.Ю. Указ. соч. С. 113.

Однако получается, что содеянное имеет мало общего с обманом, коль скоро потерпевший "себя не осознает" и никаких осознанных действий в принципе не производит. Поэтому не могу согласиться с тем предложением, которое сформулировал Ф.Б. Гребенкин: включить в ч. 2 ст. 159 УК РФ дополнительный квалифицирующий признак "с применением психического насилия" <1>; этот признак полностью меняет суть мошенничества. Кроме того, и само психическое насилие в науке и на практике в основном понимается как угроза различного содержания, поэтому тут потребуется и специальное толкование, лучше - легальное, а также изменение понимания психического насилия в рамках других составов преступлений.

--------------------------------

<1> См.: Гребенкин Ф.Б. Психическое насилие в преступлениях против собственности (сравнительно-правовой анализ). Киров, 2008. С. 98.

Возвращаясь к цыганскому гипнозу, отмечу: на мой взгляд, если экспертиза подтверждает подобное воздействие виновного на потерпевшего (или оно доказано другими способами), нужно ставить вопрос о принципиально иной, не связанной с мошенничеством квалификации содеянного. Поскольку ни потерпевший, ни даже наблюдавшие (не близко) происходящее свидетели не осознавали преступного характера действий цыганки, то правильнее вести речь о тайном хищении чужого имущества. Но содеянное очевидно опаснее простой кражи именно специфическим воздействием, оказываемым на потерпевшего, при котором полностью подавляется его воля. Поэтому санкций кражи, на мой взгляд, совершенно недостаточно для противодействия этому опасному деянию, сопряженному с манипулированием человеком. В то же время современное уголовное законодательство самостоятельного состава манипулирования не знает, хотя следовало бы предусмотреть подобное в связи с широким распространением нейролингвистического программирования и других методик зомбирования <1>. Поэтому вменение одной только кражи в описанных условиях несправедливо.

--------------------------------

<1> А.Ю. Федоров предлагает дополнить ст. 235 УК РФ положением следующего содержания: "Запрещается использование методов и средств оккультно-мистического и религиозного происхождения" (Федоров А.Ю. Указ. соч. С. 165). Однако в статье идет речь о целительстве, что исключит возможность применения указанной нормы в том случае, если названные методы будут использоваться только для совершения других преступлений.

Ранее я предлагала подумать о квалификации цыганского гипноза с целью завладения чужим имуществом по составу открытого насильственного хищения, т.е. насильственного грабежа <1>, осознавая, конечно, что это небезупречная квалификация. Насилие понимается обычно как физическое воздействие на потерпевшего, причинение ему вреда (вреда здоровью или жизни) путем нанесения ударов и т.п.; как воздействие контактное. В описанной же выше ситуации имеет место воздействие бесконтактное. И главное, отсутствует видимый вред здоровью или жизни потерпевшего.

--------------------------------

<1> Такой позиции придерживается в настоящее время П.Л. Сердюк (см.: Сердюк П.Л. Указ. соч. С. 58).

Думаю, однако, что каких-либо препятствий для признания возможности рассматривать цыганский гипноз как насилие гипнотическое, лишающее потерпевшего способности управлять своими действиями или реально осознавать происходящее с ним, не существует. Что касается вреда, который причиняется в результате такого воздействия, то он как раз и выражается в утрате потерпевшим способности принимать решения самостоятельно, в выполнении зомбированных функций, т.е. функций, внушенных ему виновным. Но вменить грабеж, даже насильственный, нельзя по одной причине - отсутствию признака открытости хищения. Да и опасность такого психического воздействия явно выше опасности насилия в традиционном грабеже. Гипноз - это опасное насилие, чреватое негативными последствиями для психики человека, возможностью совершением загипнотизированным практически любых действий, в том числе преступных. Поэтому следует вменять в описанных ситуациях разбойное нападение, которое, с одной стороны, не требует признака открытости, а с другой - не связывает опасное насилие обязательно с причинением реального вреда жизни или здоровью человека (достаточно, чтобы способ насилия потенциально был опасен для причинения такого вреда).

В науке все чаще высказываются подобные предложения. В.В. Векленко также считает необходимым приравнивать к насильственным формам хищений такие способы психического воздействия на потерпевшего, как гипноз, психокодирование, создание религиозных объединений, сект и т.д. <1>.

--------------------------------

<1> См.: Векленко В.В. Квалификация хищений. С. 107.

7. Обман в лечении или целительстве. В этой разновидности обмана виновный якобы осуществляет лечение потерпевшего, исцеляет его, снимает с него "порчу", хотя на самом деле его действия не имеют никакого отношения к медицине, в том числе народной, или к целительству. Имеет место обман с целью получения денег или имущества потерпевшего.

От подобных фактов мошеннического обмана следует отличать незаконное занятие частной медицинской практикой или частной фармацевтической деятельностью, предусмотренное ст. 235 УК РФ. В этих случаях лицо на самом деле занимается лечением больных, хотя не имеет на это права и, возможно, достаточной квалификации. В указанном смысле обман здесь отсутствует.

2.4.3. Злоупотребление доверием

Злоупотребление доверием, второй способ мошенничества, близко обману и часто связано с ним. Видимо, поэтому в науке существует мнение, согласно которому злоупотребление доверием практически не имеет самостоятельного значения в мошенничестве; это одна из разновидностей обмана <1>, не так уж часто встречающаяся. А.В. Бриллиантов и И.А. Клепицкий вообще категорически заявляют: "Злоупотребление доверием нельзя рассматривать в качестве самостоятельного способа хищения при мошенничестве... Отсутствие обмана исключает ответственность за мошенничество" <2>. Г.Н. Борзенков пишет: "Представление о том, что возможно мошенничество без обмана, - это сомнительное завоевание советского уголовного права первых лет его существования" <3>.

--------------------------------

<1> См., напр.: Ворошилин Е.В. Указ. соч. С. 31 - 32; Тишкевич И.С., Тишкевич С.И. Указ. соч. С. 62; Кудашев Ш.А. Указ. соч. С. 12 - 13; и др. Есть в праве и иная позиция, согласно которой злоупотребление доверием - специфический элемент хищения чужого имущества, вверенного виновному (см.: Успенский А. О недостатках определений некоторых форм хищений в новом УК // Законность. 1997. N 2. С. 34 - 35).

<2> Уголовное право России: части Общая и Особенная / Под ред. А.В. Бриллиантова. С. 562. Такова же позиция М.Ю. Хмелевой (см.: Хмелева М.Ю. Уголовная ответственность за мошенничество: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. Омск, 2008. С. 6).

<3> Борзенков Г. Разграничение обмана и злоупотребления доверием. С. 5.

С.А. Елисеев полагает, что злоупотребление доверием полностью совпадает с присвоением, и поэтому в мошенничестве от него нужно отказаться. Последнее должно быть определено только посредством обмана <1>.

--------------------------------

<1> См.: Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России. С. 100 - 101.

Думаю, однако, что выделение злоупотребления доверием в качестве самостоятельного способа мошенничества абсолютно верно. В любом мошенничестве всегда присутствуют элементы и обмана, и злоупотребления доверием. "Без использования чужого доверия, злоупотребления им, - отмечает А.Г. Безверхов, - мошенничество является трудноосуществимым" <1>. Но, как правило, что-то одно становится причиной передачи потерпевшим виновному имущества. Иногда, и часто, это действительно обман; но вполне возможно, что в качестве такой первопричины выступает именно злоупотребление доверием. Так, если лицо продает другому лицу медное кольцо, выдавая его за золотое, то причиной получения денег за это кольцо служит обман - заверение виновного в определенном качестве кольца, хотя, конечно, и некоторые элементы злоупотребления доверием здесь тоже имеют место. Напротив, при получении лицом кредита в банке с тем, чтобы присвоить его, причиной передачи этому лицу имущества в виде кредитных денег служат доверительные отношения, возникшие между банком и виновным и основанные на каких-либо объективных обстоятельствах (наличии залогового имущества, собственной недвижимости и т.п.). Хотя, очевидно, и в этой ситуации имеют место элементы обмана.

--------------------------------

<1> Безверхов А.Г. Имущественные преступления. С. 280.

Интересной и, думаю, заслуживающей внимания представляется позиция по этому вопросу В.В. Векленко, отмечающего, что одновременное использование законодателем двух способов мошенничества - обмана и злоупотребления доверием - способствует большей дифференциации ответственности. Кроме того, "при злоупотреблении доверием значительно выше роль волеизъявления потерпевшего в отношении передачи имущества, всегда известен виновный, отсюда менее опасно его поведение" <1>.

--------------------------------

<1> Векленко В.В. Квалификация хищений. С. 94.

Есть и другие точки зрения. С.М. Кочои считает, что злоупотребление доверием должно быть выделено из мошенничества в самостоятельную норму посягательств на собственность <1>. Об этом же пишет и А.Г. Безверхов, предлагая следующее понятие злоупотребления доверием как самостоятельного имущественного преступления: "использование лицом своих полномочий по управлению и распоряжению чужим имуществом, заключению сделок или совершению иных юридически значимых действий вопреки законным интересам доверителя, если это деяние совершено в значительном размере". В качестве одного из квалифицирующих признаков автор называет злоупотребление доверием, совершенное лицом с использованием своего служебного положения <2>. С такими предложениями соглашается и Г.Н. Борзенков <3>.

--------------------------------

<1> См.: Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. С. 182 - 183.

<2> См.: Безверхов А.Г. Имущественные преступления. С. 278.

<3> См.: Борзенков Г. Разграничение обмана и злоупотребления доверием. С. 7.

Представляется, однако, что в силу указанных выше обстоятельств, свидетельствующих о взаимном дополнении обмана и злоупотребления доверием в каждом конкретном случае, практической надобности в новой норме нет. Это привело бы во многих ситуациях к необходимости дублирования ответственности, ее удвоения путем одновременного применения двух (и даже более!) норм. На мой взгляд, введение в УК РФ воспроизведенной выше нормы создаст новые трудности по реализации на практике уголовно-правового запрета. Сразу же встанет вопрос об отграничении злоупотребления доверием с мошенничеством и присвоением и растратой от должностных и служебных преступлений, прежде всего со злоупотреблениями по должности или службе (ст. ст. 201, 285 УК РФ). А.Г. Безверхов этого не мог не заметить, отмечая, что нормы о злоупотреблении доверием тесно примыкают к нормам о присвоении и растрате. Правда, далее автор пытается провести их разграничение "по всем объективным и субъективным элементам", однако по всем без исключения элементам вынужден констатировать взаимное пересечение злоупотребления доверием и присвоения или растраты <1>.

--------------------------------

<1> См.: Безверхов А.Г. Имущественные преступления. С. 277.

Под злоупотреблением доверием как способом мошенничества следует понимать использование виновным для незаконного получения чужого имущества особых, доверительных отношений, сложившихся между ним и потерпевшим в силу каких-либо обстоятельств.

Почти такое же определение содержится в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51: "Злоупотребление доверием при мошенничестве заключается в использовании с корыстной целью доверительных отношений с владельцем имущества или иным лицом, уполномоченным принимать решения о передаче этого имущества третьим лицам. Доверие может быть обусловлено различными обстоятельствами, например служебным положением лица либо личными или родственными отношениями лица с потерпевшим" (п. 3).

Очень часто эти доверительные отношения основываются на отношениях гражданско-правовых, но могут основываться и на трудовых отношениях, и на особых личных отношениях (родстве, дружбе, любви и т.п.) <1>.

--------------------------------

<1> В литературе имеются и другие определения злоупотребления доверием. Так, А.Г. Безверхов полагает, что оно представляет собой "использование в противоправных целях доверия, сложившегося между виновной и пострадавшей сторонами на основании юридических (гражданско-правовых, трудовых или служебных) и фактических отношений (родственных, дружеских, иных близких связей)" (Безверхов А.Г. Имущественные преступления. С. 262).

Злоупотребление доверием возможно только в отношении вменяемого и вышедшего из малолетнего возраста потерпевшего. В противном случае, когда виновный пользуется доверием невменяемого или малолетнего, с тем чтобы заставить его передать ему имущество или право на него, мошенничество отсутствует и содеянное квалифицируется как кража.

2.4.4. Виды мошеннического злоупотребления доверием

Некоторые из видов мошеннического злоупотребления доверием названы в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51: "Злоупотребление доверием также имеет место в случаях принятия на себя лицом обязательств при заведомом отсутствии у него намерения их выполнить с целью безвозмездного обращения в свою пользу или в пользу третьих лиц чужого имущества или приобретения права на него (например, получение физическим лицом кредита, аванса за выполнение работ, услуг, предоплаты за поставку товара, если оно не намеревалось возвращать долг или иным образом исполнять свои обязательства)".

К видам мошеннического злоупотребления доверием я могу отнести следующие:

- невозвращение виновным имущества, полученного в прокат (по договору проката);

- отказ от оплаты и присвоение товаров, полученных виновным в кредит (товарный кредит);

- получение и присвоение банковских кредитов;

- получение аванса за работу, которую виновный не собирается выполнять;

- занятие денег или имущества в долг и присвоение их;

- присвоение арендованного имущества;

- получение и присвоение предоплаты по каким-либо договорам и т.д.

Не следует путать понятия "доверие" и "доверчивость". Если первое основано, как правило, на каких-либо основаниях, то второе является индивидуальным свойством характера конкретного человека и сколько-нибудь убедительных оснований под собой не имеет. В то же время совсем исключить мошенничество в отношении очень доверчивого человека, видимо, нельзя. Если виновному известно это качество потерпевшего и он его использует для завладения имуществом, следует говорить о составе мошенничества.

2.4.5. Общие признаки способов мошенничества

Для того чтобы обман и злоупотребление доверием символизировали именно хищение, они должны отвечать следующим признакам.

1. Еще до получения имущества или права на него виновный должен преследовать цель их присвоения; уже на этот момент он должен принять решение не возвращать полученное имущество или его стоимость потерпевшему.

Об этом свидетельствует и судебная практика. Так, Североморским городским судом Мурманской области Т. была признана виновной в мошенничестве. Зарегистрировавшись с 5 апреля 1995 г. в Североморском центре занятости как безработная и получая соответствующее пособие по безработице, 7 июня 1995 г. Т. выступила учредителем общества с ограниченной ответственностью "Ариес". Отделом экономики и государственной регистрации администрации г. Североморска Т. была зарегистрирована в качестве субъекта предпринимательской деятельности. Не поставив об этом в известность Центр занятости, Т. в период с 13 июня по 2 ноября 1995 г. незаконно получала пособие по безработице, обманом завладев деньгами в сумме 2912859 рублей.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала следующее. Признавая Т. виновной в мошенничестве, суд первой инстанции исходил из того, что она, выступив учредителем общества с ограниченной ответственностью, в силу действующего закона потеряла статус безработного и поэтому не имела права получать пособие. Таким образом, суд признал этот факт достаточным основанием для привлечения лица к уголовной ответственности. Между тем преступление, за которое осуждена Т., может быть совершено только при наличии прямого умысла. Однако данных о совершении Т. умышленных действий, направленных на завладение чужим имуществом путем обмана, в материалах дела не имеется. Для привлечения Т. к ответственности за мошенничество необходимо было доказать, что она знала о том, что, став учредителем какого-либо предприятия, она не имела права на получение пособия по безработице, и умышленно скрыла это с целью незаконного его получения. Но таких доказательств судом не установлено. Согласно показаниям Т., нашедшим подтверждение в материалах дела, какой-либо коммерческой деятельностью она не занималась, заработную плату и доходы не получала. При таких обстоятельствах в действиях Т. состава мошенничества при получении ею пособия по безработице не содержится <1>.

--------------------------------

<1> См.: БВС РФ. 1997. N 12. С. 7.

Об анализируемом признаке говорится в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51: "В случаях, когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества или права, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него" (выделено мной. - Н.Л.).

Легко понять, что этот признак мошенничества доказывается порой труднее всего <1>, и прежде всего это относится к злоупотреблению виновным доверием потерпевшего. Трудно доказать, была ли у виновного цель присвоения кредита до его получения, собирался ли он изначально присвоить прокатное имущество и т.д. Для того чтобы каким-то образом решить проблему с невозвращением кредитных средств, в уголовный закон был включен новый состав преступления - незаконное получение кредита (ст. 176 УК РФ). Он применяется при отсутствии признаков мошенничества.

--------------------------------

<1> Но это не означает, что все средства хороши. Об этом было сказано выше в связи с тем, как толкует возможности доказывания Пленум Верховного Суда РФ.

Вместе с тем анализируемый признак обязателен для мошенничества, и его отсутствие означает отсутствие всего состава в целом. Именно он является главным критерием для отграничения преступного мошенничества от недобросовестных гражданско-правовых сделок <1>.

--------------------------------

<1> См. об этом: Практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. С. 396.

2. Потерпевший от мошенничества сам передает имущество или право на него виновному. Об этом говорится в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51, правда, кроме факта добровольной передачи имущества, в Постановлении выделен и еще один момент, отличающий, по мнению Пленума, мошенничество от других форм хищения: "Обратить внимание судов на то, что в отличие от других форм хищения, предусмотренных главой 21 Уголовного кодекса Российской Федерации, мошенничество совершается путем обмана или злоупотребления доверием, под воздействием которых владелец имущества или иное лицо либо уполномоченный орган власти передают имущество или право на него другим лицам либо не препятствуют изъятию этого имущества или приобретению права на него другими лицами " (выделено мной. - Н.Л.).

Сути мошенничества это второе отличие, альтернативное добровольной передаче имущества, впрочем, не меняет и свидетельствует о том, что потерпевший таким образом проявляет волю, демонстрируя признание прав преступника на имущество. Однако волеизъявление потерпевшего при этом дефектно; он действует под влиянием обмана или злоупотребления доверием.

3. Кроме фактического доступа к имуществу или праву на него, виновный должен получить от потерпевшего право на осуществление в отношении их каких-либо полномочий. Виновный может получить имущество, например, для ремонта, в аренду, в пользование, распоряжение, для транспортировки, для охраны и т.п.

Иногда утверждают, что передачу имущества потерпевшим виновному для выполнения так называемых технических функций, к которым относят функцию временного присмотра за имуществом, например, на вокзале, или функцию примерки, осмотра, оценки, нельзя относить к той передаче имущества, которая имеет место в мошенничестве <1>. На мой взгляд, если присмотр за вещами на вокзале действительно закончился хищением имущества, мошенничество не может быть констатировано, но совершенно по другой причине: в связи с отсутствием у виновного цели завладения этим имуществом, возникшей до момента его получения под присмотр. Если же такая цель была и лицо специализируется на подобных хищениях, при этом для внушения доверия заранее предпринимает какие-либо действия, например обзаводится множеством сумок и чемоданов, использует ребенка и т.п., нет никаких оснований не квалифицировать содеянное как мошенничество. Точно так же, если лицо явилось к продавцу вещи и, пользуясь личным знакомством и преследуя цель присвоения вещи, попросило ее якобы для примерки или мнимой оценки (ювелирное изделие), а потом скрылось с этой вещью, реализовало ее и присвоило деньги - налицо мошенничество путем злоупотребления доверием с некоторыми элементами обмана.

--------------------------------

<1> См., напр.: Уголовное право: Особенная часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова, Г.П. Новоселов. С. 289; Российское уголовное право: Учебник: В 2 т. / Под ред. А.И. Рарога. Т. 2. С. 185.

2.4.6. Момент окончания мошенничества

Момент окончания мошенничества мало отличается от момента окончания других форм хищения (частично об этом уже говорилось). Действует общая формула: мошенничество окончено, если виновный изъял чужое имущество и имеет реальную возможность пользоваться или распоряжаться им: "Мошенничество, то есть хищение чужого имущества, совершенное путем обмана или злоупотребления доверием, признается оконченным с момента, когда указанное имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность (в зависимости от потребительских свойств этого имущества) пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению" (п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51).

Специфика момента окончания существует для мошенничества в форме приобретения права на имущество. Момент окончания такого мошенничества подробно рассмотрен в п. 4 указанного выше Постановления: "Если мошенничество совершено в форме приобретения права на чужое имущество, преступление считается оконченным с момента возникновения у виновного юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным (в частности, с момента регистрации права собственности на недвижимость или иных прав на имущество, подлежащих такой регистрации в соответствии с законом; со времени заключения договора; с момента совершения передаточной надписи (индоссамента) на векселе; со дня вступления в силу судебного решения, которым за лицом признается право на имущество, или со дня принятия иного правоустанавливающего решения уполномоченными органами власти или лицом, введенными в заблуждение относительно наличия у виновного или иных лиц законных оснований для владения, пользования или распоряжения имуществом)".